Диссертация (1149092), страница 51
Текст из файла (страница 51)
Rhet.1355а 25.- пер. Н.Платоновой)».212которые могли быть как такими, так и инаковыми. Как уже подчеркивалось,такая ситуация неопределенной определенности Елены происходит от«незнания» Елены – т.е. о Елене имеется лишь абстрактное представлениеили мнение (докса). Докса же, а точнее, ложная докса – козырь софистов,позволяющий им при помощи убеждения, которое, как говорит сам Горгий водноименном диалоге,«создаетсякрасноречиемв судахидругихсборищах»802, создать у невежественной толпы «веру без знания»803.
Еленавообще не может стать денотатом, соответствующим слову «Елена» и т.о.объясняющим его, потому что никакой Елены не существует вовсе. Но дажеесли предположить, что Елена была, то «средняя понятность читателя,- какговорит Хайдеггер, - никогда не сможет решить, что исходно почерпнуто идобыто и что пересказано. Больше того, - продолжает он, - средняяпонятливость даже и не станет хотеть такого различения, не будет нуждатьсяв нем, поскольку она ведь все понимает(курсив мой- Г.Р.)»804.
Поэтому, еслимы вместе с Б. Кассен перефразируем вышеуказанный пассаж Секста, тополучится, что «не речь служит представлением внешнего мира, но внешниймир становится тем, что раскрывает речь»805, поэтому «дискурс не может ине должен быть репрезентацией реальности…, дискурс творит бытие; бытиеесть эффект высказывания»806.Почему бытие может и должно быть эффектом высказывания? Почему«истинность» бытия зависит от речи о нем, а не наоборот, как хотелось бы?Потому что нет знания об истине вне речи. «К λόγος΄ у принадлежитнепотаенность, ἀ - λήθεια», - говорит Хайдеггер.807. Если не брать в расчетПарменида, то, пожалуй, можно согласиться с утверждением американскогоисследователя Брюса МакКомиски,802Платон. Горгий. 454е.Там же.804Хайдеггер М. Бытие и Время. СПб., 2002. С. 169.805Кассен Б. Указ.
соч. С.49.806Там же. С. 49-50.807М. Хайдеггер. Указ. Соч. С.219.803что «у досократиков и софистов в213большинстве случаев словоупотребления понятие истины попросту имеетотношение к искренности речи и является противоположностью лжи»808, т.е.неискренности речи. Как мы знаем, Горгий отрицал критерий истины в томсмысле, что истина-де есть лицо мира самого по себе, и что эта подлиннаяприрода вещей есть основание или референция для всего того, что мывысказываем809.
Следовательно, он отрицал ее познаваемость в привычномсмысле метафизики. Истина возможна - и даже необходима - лишь в тоймере, в какой произойдет взаимодействие говорящего и слушающего, т.е.истина может родиться только через гомоною – единомыслие. Или подругому, предмет дискуссии не есть находящийся где-то во вне самойдискуссии и дожидающийся, пока его в эту дискуссию «введут», нет, этотпредмет буквально создается во время и внутри самой дискуссии810. С чемвсе согласились – то и истинно, что действенно, функционально, то иистинно811. В этом отношении Елена является логическим выводом изпосылок, содержащихся в трактате О не бытии, хотя на первый взгляд можетпоказаться, как пишет Мак Комиски, что «релятивизм и скептицизм втрактате О не-бытии не предстает созвучным горгиевскому стремлению кистине в Елене»812.Получается, что не только бытие рождается в речевом акте, но и истина,другими словами – бытие, порожденное речью, относительно которойимеется всеобщее согласие, и есть истина.
«Слышание и понимание, - как808McComiskey B. Gorgias and the new sophistic rhetoric. Illinois, 2002. P.38.Consigny S.Op.cit.P.73.810Ibid.P.85.811Это утверждение может служить общей канвой описания функционирования знания в замечательнойкниги Жана Лиотара «Состояние постмодерна». Книга написана в начале 80-х, но с тех пор, как кажется, немногое изменилось, за исключением появления глобальной Сети – Интернета. Лиотар прекрасно обобщилогромный материал в области социологии знания и методологии науки и др.
смежных дисциплин, показав,как на экране, в каком обществе мы живем, и что есть знание и информация, а равно истина, теория, властьи пр. в этом обществе. Дальнейшие тенденции, как кажется, все больше устремляются в Сеть, и властьюскоро будут обладать не магнаты, правители или, проще говоря, Капитал с пережитками сакрального царя,как у нас – русских, но «нетократы» - неуловимые менеджеры и создатели мировой информации, от которыхуже в свою очередь зависит политическая власть, - термин, введенный шведскими социологами А.Бардом иЯ. Зодерквистом в их нашумевшей и очень популистской книге «Нетократия».812Consigny S.Op.cit.P.85.809214отмечает Хайдеггер, - заранее привязаны к произносимому как таковому.Сообщение не сообщает первичного бытийного отношения к сущему, окаком речь, но бытие-друг-с-другом движется в говорении-друг-с-другом иозабочении проговариваемым.
Ему (бытию друг-с-другом– Г.Р.) важно,чтобы говорение было».813 Понятное дело, что в таком случае не может бытьи речи о каком-то независимом от человека бытии или истине. Истинаконвенциональна, и именно это и те следствия, которые с необходимостью изэтого вытекают, так не понравилось Сократу и вдохновило его на поискиустойчивого основания для значения самих слов814 - т.е. на поиски истинногои идеального бытия вещи, благодаря которому вещь есть то, что она есть, аслово, будучи соотнесено с этим бытием и вещью, имеет вообщевозможность адекватного отображения последней – т.е. приобретает свойопределенный смысл, будучи третьим звеном в этой цепи (идея > вещь>слово).Если мы изображаем Горгия как антифундаменталиста - а именно это мыи делаем на этих страницах, -то можем утверждать, что истина иреальность для него становятся общим местом, риторическим топосом,который может наполняться любым содержанием в зависимости отконкретной языковой игры, т.е.
Горгий, как мы видели, не отрицает этихпонятий: можно различать знание и мнение, отделять кажущееся отреального, истинное и ложное, добро и зло, но значение эти терминыприобретают исключительно посредством убедительной аргументации вконкретнойдискуссии,никогданесвободнойотсоциокультурныхобстоятельств, в которых она функционирует815.Деконструировав старую Елену путем опровержения поэтов и наполнивстарое, пустое, означающее «Елена» новым риторико - поэтическим813Хайдеггер. Указ.Соч. С.168.Мы говорили об этом в 1-ой главе, когда «перечитывали» Кратил.815Consigny S.Op.cit. Pp.64-65; Fish S. Doing What Comes Naturally: Change, Rhetoric, and the Practice ofTheory in Literary and Legal Studies.
Durham, NC: Duke UP, 1989.Pp.344-345.814215содержанием, Горгий сам действует здесь как поэт816, в задачи котороговходит «говорить не о действительно случившемся, но о том, что могло быслучиться»817.И это не с проста, но потому, что «культура, в которойпоявилась софистическая риторика, - по словам Пулакоса, - была не толькокультурой состязаний, но также и культурой театральных зрелищ»818.
А театрможно понимать как логово поэзии, да и вообще, как говорит Цицерон,«между поэтом и оратором много общего». 819Деконструкция Елены, следовательно, становится возможной ввиду того,что любое слово хотя и имеет значение, но эта привязка значения к слову как в поэзии - не есть ни нечто необходимое, ни нечто неподвластноечеловеческому воздействию, а, стало быть, изменению. Можно сказать, чтонет вообще никакой Елены, но есть лишь, выражаясь словами Деррида,след, поэтический след. След же есть некоторое отсутствие, «общая форманеналичия, находящая свое выражение в такого рода множественнойсоотнесенности всего со всем, при которой задача определения того, чтоименно с чем соотнесено, становится неразрешимой.
След (тем болеесамостирающийся) — главная форма неналичия, и потому понятно, чтоустранение, редукция следа — общая тема метафизики»820. Елена – это следпостольку, «поскольку нет опыта чистого присутствия, но лишь цепочкиразличающихся следов»821.816Сириан пишет, что «Горгий перенес в политические речи поэтический способ выражения, считая, чтооратор не должен быть подобен простым людям(Цит. по: Маковельский. Софисты.
С.28.)». И у Аристотелячитаем: «А так как поэты, говоря об обыденных (вещах), казалось, приобрели себе такую (т. е. которой онитеперь пользуются) славу благодаря (особенному) способу выражения, то вследствие этого (и в ораторскомискусстве) сперва появился поэтический стиль, как, например, язык Горгия(Аристотель. Rhet.1404a 25.- пер.А.Маковельский)».817Аристотель. Poet. 1451a36.818Poulakos J. Sophistical Rhetoric in Classical Greece. S.Carol., 2008. P.39.С другой же стороны, можно ли отделять античный театр от состязаний? Вряд ли.
Поэтому Пулакос дальшеобъясняет, что «софистическая риторика вынесла представление за пределы театра на форумыполитических и юридических речей». Таким образом, можно сказать, что софистика и эти сферы жизни –суд, политику – превратила в своего рода театральную постановку.819Цицерон. De orat. XVI, 70. http://ancientrome.ru/antlitr/cicero/tractates/deorat-f.htm820Автономова Н.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
