Диссертация (1149043), страница 31
Текст из файла (страница 31)
С точки зрения рационализма, человек неявляется фактором познания. И в тех сферах действительности, где человеческийфактор свободы играет важную роль, как, например, в межличностныхотношениях, представители рационализма утверждают, что твердое познаниеневозможно, поскольку для них только математический метод может обеспечитьуверенность, и то, что не входит в узкие рамки измеримости, не наделенодостоинством с точки зрения научности. В самом деле, одна из проблемсовременности, тесно связанная с усеченным использованием разума, – этонеспособность достичь уверенности вне сферы естественных наук, и именноотсюда зарождается подозрительность как отрицание возможности достичьадекватного познания.Кроме того, как подчеркивает Соловьев, это наиболее часто востребованныйметод познания, без которого было бы невозможно помыслить о прогрессецивилизации.
В свою очередь Джуссани утверждает: «Если бы разумноеотождествлялось с непосредственной очевидностью или лично доказуемымифактами (на что претендовал тот преподаватель философии, о котором мыговорили в связи с вопросом о существовании Америки), человек не мог бы141двигаться вперед, потому что каждому пришлось бы заново повторить все этапыпознания: мы навсегда остались бы “троглодитами”. В этом смысле проблеманравственной уверенности – это главная проблема жизни как существования, ачерез нее – и жизни как цивилизации и культуры»207.б) Целостность как конечное содержание.
Для Джуссани разум – это, преждевсего, открытость и поиск. Следовательно, разум не может успокоиться, пока неисчерпает все, пока не учтет все факторы. Но в любой ситуации он вынужденпризнать, что не может исчерпать всю глубину реальности, что всегда есть то, чтоему не удается измерить, что в конце концов ускользает от его способностей: мыможем назвать этот фактор значением или смыслом.
«В самом деле, мы всегдаопределяли разумность как тот уровень природы, на котором она осознает себя,но она должна осознавать себя в полноте своих факторов. Итак, факторреальности – это та точка, которую мы называем точкой схождения перспективы;это та точка, в которой реальность становится знаком чего-то иного, и поэтомулюбое познание знаменует неугасимую потребность в чем-то еще, свышефакторов, выделяемых и доказуемых с помощью разума»208.Это означает, что разум остается открытым.
Чтобы сохранить верность своейприроде, он должен признать в себе ограниченность, или именно открытость,поскольку он никогда не сможет утверждать, что были учтены все факторы. Еслиего определяет стремление к полноте, разум не может отвергнуть это стремлениетолько потому, что не может его довершить. Таким образом, ограничение ведет коткрытости, а не к тупику.Именно здесь, в этой высшей и кульминационной точке, которой разумспособен достичь, вступает в действие вера: Бог Сам Своим Откровениемотвечает на это стремление, неотделимое от человека.
Следовательно, вследующем состоит круговое отношение: вера просвещает разум в том, что он неможет уловить до конца, в значении бытия или точке схождения перспективы, аразум является обязательным условием для принятия ответа веры. Ответ Тайны,207208Там же. P. 29.Giussani L. Un caffè in compagnia. Conversazioni sul presente e sul destino. – Milano, Rizzoli, 2004. P. 153.142которая сообщает о Себе и открывает Себя, никак не сможет заинтересоватьчеловека, который отказался от поиска полноты, то есть человека, который неживет согласно разуму.
Только тот, кто переживает разум как стремление ковсеобъемлющему смыслу, будет открыт для новой, иной возможности познания,которая не может быть лишь результатом его усилий. Очевидно, что здесь мынаходимся очень далеко от фидеистических и рационалистических позиций. Однаиз любимых цитат Джуссани, хорошо проясняющая вопрос, – это цитата из работпротестантского теолога Р. Нибура: «Нет ничего более неправдоподобного, какответ на незаданный вопрос»209.
Если вопроса не существует, то есть разум непроживается в своей истинной природе, тяготеющей к всеобъемлемости, топрирода веры не будет понята, она сведется к идеологии, морализму и фидеизму.По этому поводу еще раз напомним сказанное нами в предыдущем параграфеотносительно «прекрасного дня». Были необходимы два фактора: осознание себясамого, определяющееся как разум, которое Джуссани открыл при прочтенииЛеопарди, и предложение христианства, дошедшее до него через комментарии кпервой главе Евангелия от Иоанна. Молодой семинарист слышал этот фрагментмного раз и прежде, ведь он учился в семинарии, но именно после осознания себясамого, только после того, как он понял, прожил, выстрадал собственный разумкак неисчерпаемый вопрос, – только тогда происходит тот «прекрасный день»,который изменил его жизнь.
В противоположность противопоставлению разума иверы, Джуссани предлагает рассматривать их как два измерения единой энергиипознания.Здесь возникает возможность сделать иной шаг, о котором мы упомянем лишьвскользь, потому что в ином случае мы бы слишком уклонились от темы. Однакоон важен для попытки более полного анализа концепции разума у Джуссани.Верность разуму как таковому, то есть открытости и стремлению к полнотефакторов, составляющих реальность, выводит на сцену проблему поведениячеловека. Еще раз речь идет о свободе, поскольку этот автор крайне далек отэтического интеллектуализма.
Как мы видели, Джуссани не удовлетворяется209Niebuhr R. Il destino e la storia. Antologia degli scritti. – Milano: BUR, 1999. P. 66.143ортодоксальными определениями, какими бы верными они ни были, посколькуего отправной точкой всегда является опыт. В самом деле, человек неподдерживает себя в стремлении к полноте факторов автоматически. Он склоненопределять всю реальность и признавать реальным и разумным только то, чтоподпадает под его способность измерять, отрицая таким образом ту точкусхождения перспективы, которая ускользает от любой попытки измерения и, темне менее, присутствует во всяком человеческом опыте. На одной из встречДжуссани так отвечает на вопросы, заданные ему одной девушкой: «Проблемапознания в соответствии с полнотой факторов – это нравственное условие, то естьвопрос разумного поведения.
Если ты хочешь поступать разумно, ты должна бытьустремлена, готова, тревожна, беспокойна, пока не найдешь все факторы. У тебяне обязательно получится найти все факторы до единого за две минуты или за тричаса, потому это готовность к полноте, готовность к этой потребности в полноте,готовность, которая не находит покоя, которая не успокаивается, пока не скажет:“Я нашла их все”.
Естественно, ты обретешь покой, когда сможешь сказать: “Янашла их все, я видела их все”. Поэтому если ты настолько внимательна кприроде твоего разума, настолько сознательна, ты стремишься открыть всевозможное количество составных факторов. Но чем больше ты их перечисляешь,тем больше замечаешь, что конца никак не видно, что ты не можешь прийти кполноте, не признав скрытый фактор, отличный от остальных, природа которогозаключается в том, что он отсылает тебя к иному»210. Как мы уже отметили впервой главе, когда речь шла о де Любаке, в параграфе о непостижимостиглубины человека, только искаженное и узкое понимание человеческого познанияможетвосприниматьэтунеуловимостькакиго,откоторогоследуетосвободиться, что свойственно рационалистической и позитивистской мысли,вошедшейивкатолическоебогословиеифилософию.Преобладаниеконцептуальной системы ясных и определенных истин, типичное для Второйсхоластики и для богословия после Тридентского собора, рождается из этогозаблуждения.
В чем его суть? В том, что рационализация как достижение и210Giussani L. L’autocoscienza del cosmo. P. 60–61.144уточнение всех факторов в процессе интеллектуальной работы может обеспечитьокончательное и исчерпывающее понимание, «то же нетерпеливое желаниеисключитьизчеловеческойреальностилюбойпарадоксидостичьположительного результата, полностью понятного разуму»211.Истиннаяпозициясвободы,нравственностьвдинамикепознания,следовательно, состоит в том, что нужно испытывать интерес по отношению кобъекту, принимать его в рассмотрение: позволить себе обратить на неговнимание и прийти перед ним в изумление. Вспомним то, что мы подчеркивали впредыдущем параграфе касательно двух полюса концепции опыта у Джуссани.Реальность является как избыток, который невозможно измерить и вместить врамки человеческого разума: она всегда чрезмерна, полна открытий, отсылок инюансов, которые субъект не может включить в заранее установленнуюконструкцию.
Человек призван не к тому, чтобы быть источником ирегулировщиком этого явления, но его свидетелем. Вовлечение субъекта главнымобразом выражается как принятие удара в тот момент, когда вторгается объект.То есть первая реакция, требуемая от человека, есть пассивность. Речь идет о том,что нужно быть честным перед бытием, или прилепиться к бытию: желать того,чем оно является, каким оно является, не добавляя и не отнимая ничего.
В ребенкетакая позиция естественна, а во взрослом она может появиться лишь как плоддолгого воспитания. Освобождение от предрассудков, то есть отказ от идей,которые человек неизбежно создает, блокируя свое стремление к полноте, непроисходитавтоматически.«Применительноксферепознанияправилонравственного отношения формируется следующим образом: любовь к истинедолжна быть сильнее нашей приверженности тому мнению, которое мы ужесоставили. Иными словами: “Возлюбите истину больше самих себя”»212.Представляется,такимобразом,чтоконцепцияразумауДжуссанихарактеризуется всеобъемлемостью, отражающейся в необходимом множествеметодов, которыми разум может и должен пользоваться в процессе познания. Он211212De Lubac H. Il mistero del soprannaturale. P.
245.Giussani L. Il senso religioso. P. 42.145явен также в достижении познания, которое стремится быть всеобъемлющим, тоесть имеющим конечный смысл. Это обширная концепция, потому что она неограничивается рамками, так называемого, эмпирико-научного разума, а открытавсему бытию и находится в круговом отношении с верой. В самом деле: в еготрудах «преодолена дихотомия и чуждость при рассмотрении отношения разума иверы (и, следовательно, естественного и сверхъестественного, человеческого ихристианского), но при этом не нужно отказываться от их различения в пределахединства»213.Сейчас мы должны вновь углубиться в исследование того, чем является разумдля Джуссани, с целью выявить нюансы его антропологии.
Он определяет разумкак религиозное чувство. Собственно говоря, они являются для него синонимами:«Религиозный фактор совпадает с рациональным, а религиозное чувство – сглубинным содержанием разума»214. Такое видение приводит нас к углубленномуисследованию того, что мы уже сказали о разуме, а в особенности – ко второмувыявленному нами аспекту, то есть к целостности как к конечному содержанию.Здесь отчетливо прослеживается прочтенное в современном ключе определениеФомы, которое стоит в основе католической антропологической концепции:desideriumnaturalevidendiDeum(«природноежеланиевидетьБога»),фундаментальный пункт, который в нашей работе мы определили какдинамическую открытость и вокруг которого, как мы видели, концентрируютсяразличные проблемы и споры. Унитарная концепция Фомы может бытьсинтезирована в парадоксе, согласно которому человек по природе стремится ксчастью или совершенству, состоящему в желании видеть Бога, но можетреализовать его только при помощи сверхприродного дара.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
