Диссертация (1148969), страница 32
Текст из файла (страница 32)
Временность экзистенции становится «следом»,эффектом движения, осуществляемого движением самого символического.Однако, несмотря на то, что мы проанализировали особое «анонимное»поле символизации, которое является самоорганизующимся процессом, нашатрактовка отлична от подхода Мерло-Понти и Валерия Подороги. Как МерлоПонти, так и Подорога сходятся на утверждении в живописи Клее «…чистойвидимости…Видимость эта допространственна, дофигурна, довременна»241.
Врассмотрении хронотопологии мы стремились говорить, как о времени зримом,так и об условиях такой зримости, которая «порождает ось человека». Значимость239Движение линий как особых безличных сил, которые прокладывают пути, ускользая от взгляда сближаются спонятием «линий ускользания» Ж. Делеза, на что указывает Purdom J. Thinking in Painting. P. Gilles Deleuze and theRevolution from Representation to Abstraction: diss…Dr.
Phil. in continental Philosophy. Warwick. p. 216.240Рикер П. Конфликт интерпретаций: очерки о герменевтике. М.: Академический Проект, 2008. С. 52.241Подорога В. А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. Материалы лекционных курсов1992-1994 годов. М.: Ad Marginem, 1995. С. 183.147экзистенциального пласта образов Клее не зависит от парадигмы миметическойживописи, если фигура человека мыслится на основе его изначальной утратычетких позиций, выраженной в символике пути. Возможность тематизацииантропологических коннотаций пространства и времени у Клее обусловленаспецификой его работ, которые по механизмам символизации отличны от близкихим полотен Кандинского.
В отличие от Пауля Клее живопись Кандинскогостремится к чистому движению цвета, точки и линии, на что указывал М. Фуко:«настойчивое утверждение самих линий, самих цветов, о которых Кандинскийговорил, что они были «вещами», в той же мере, что и предмет-церковь, предметмост или человек-всадник с луком; чистое утверждение, без опоры на какое-либосходство…»242. В живописи Клее, как мы полагаем, все еще порождается фигурачеловека, несмотря на его мерцающую и почти бесплотную текстуру, чтопозволяет использовать не только постструктуралистский ракурс, но игерменевтическое прочтение его полотен. Продемонстрировав внутреннююразличенность пространства и времени у Клее с ее экзистенциальнымиоснованиями хронотопологии, которая разрешается в референции живописи ксобственным внутренним независимым от человека процессам, мы показалисимволическую значимость пути в живописи художника.
Последнюю главанашего исследования посвящена проблеме символизации пути в творчестве Ф.Кафки. Ф. Кафка замыкает наше исследование постольку, поскольку в еготворчестве, пути практически лишаются своих антропологических оснований.Герменевтический метод с его тенденцией к выявлению экзистенциальногоизмерения символа становится проблематичным, а символическое пространстволишается символов.242Фуко М. Это не трубка// М. Фуко, Подорога В. А. Навязчивость взгляда М. Фуко и живопись.
Москва :Художественный журнал, 1999. С. 38.ГЛАВА 5. Символизация хронотопологии в творчестве ФранцаКафки5.1. Десимволизация хронотопологииВ заключительной главе предлагаемого исследования мы обращаемся ксимволической хронотопологии пути в произведениях Франца Кафки. Посколькумеханизмы символизации пути у Кафки обладают рядом черт, отличных от ранеерассмотренных нами хронотопов у Платонова и Клее, необходимо внестинесколько замечаний методологического характера.
Вслед за прояснениемметодологии,мыпродемонстрируемпространственно-временнуюлогикудвижения, выстраиваемую Кафкой в его романах и в малой прозе. В качествецентрального романа мы избираем хронотопологию «Замка», которая во многомблизка другому не менее значимому в данном отношению роману «Процесс».Несмотря на то, что указанным произведениям мы уделяем больше внимания, мыможем выявить общую конфигурацию незавершенного движения даже с темипроизведениями, где путь пролегает в замкнутой хронотопологии. Вместе с тем, ванализе различных образов движения особое значение сохраняет вопрос о том,«кто» прокладывает пути в символическом языке писателя.Проблема методологии в рассмотрении кафкианских текстов имеетзначение постольку, поскольку мы исходим из тезиса о принципиальнойдесимволизации пространства и времени в творчестве Кафки.
Десимволизация,как уже отмечалось ранее, является особым процессом, который вытесняетметафорическую структуру текста. В принципе десимволизации символичностьхронотопов утрачивает пласт, названный нам вслед за Рикером, вторичнойинтенциональностью. В таких хронотопах возникает эффект, словно вопрос очеловеке, о его утраченных основаниях и неопределенности положения теряет149собственную значимость.
Речь, таким образом, идет об анонимных процессахязыка, не нуждающегося в тематизации экзистенциального пласта символа. УКафки, как мы полагаем, процесс десимволизации достигает собственногопредела, утрачивая связи с проблемами временности и тех экзистенциалов,которые могут быть обнаружены в связи с данной проблемой. Отсюда вытекаетследующая особенность его языка: он символизирует сам себя243.
Отсылка языкаискусства к самому себе была названа нами авторефлексивностью, котораястановится доминирующим принципом структурирования пространства пути уКафки. Несмотря на то, что авторефлексивность была признана нами механизмомсамого символического, способ реализации этого механизма у Кафки отличен отАндрея Платонова и Клее. Авторефлексивность языка у Кафки доминирует надостальнымимеханизмами,полностьюустраняязначениечеловекакаксимволического означаемого. Символическим означаемым, скорее, следовало быпризнать сам язык у Кафки. Всякий хронотоп его произведений отсылает к тому,как он функционирует, при помощи каких языковых средств он нам дается.«Зримость» языка становится, таким образом, лейтмотивом пространства ивремени.
Вторичная интенциональность элиминируется в пользу отсылки кплоскости означающих, к конфигурации пространственно-временных отношений,к их внутренней логике. Человек приобретает то же значение, которое мыобнаруживали уже у Пауля Клее – он превращается в вектор пути, в элементвнутри более сложного механизма пространства и времени самого языка.Символизация пространства и времени становится пространством и временемсамой символизации.
Символика пути уступает место пути самого символа.Такое прочтение Кафки в нашей работе инициировано рядом работ,исходящих из принципиальной несимволичности текстов писателя. Среди такихавторов можно назвать Мориса Бланшо244, Жиля Делеза, Теодора Адорно. Изпоследних работ, принадлежащих этой тенденции обнаружения десимволизации у243«Символическое должно быть своим собственным символом…». – (Делез Ж.
По каким критериям узнаютструктурализм? // Делез Ж. Марсель Пруст и знаки. СПб.: Алетейя, 1999. С. 169).244Бланшо М. От Кафки к Кафке. М.: Логос, 1998.150Кафки следует отметить работы Валерия Подороги245, Стэнли Корнгольда246.Наибольшую значимость в исследовательской литературе языка Кафки имееттекст Ж. Делеза и Гваттари «Кафка: за малую литературу», в котором раскрытыэстетические,политическиеипсихоаналитическиеоснованиятопологиикафкианских работ. Нас, в этом отношении, будут интересовать лишь два ракурсав работе Делеза и Гваттари: методологический и эстетический. Под эстетикой уДелеза мы понимаем тот его пласт исследования, который раскрываетпространственную организацию языка искусства, топологию произведенийКафки.В нашем исследовании мы исходим из тезиса о десимволизации, опираясьна мысль Делеза о полном отсутствии метафорического смысла у Кафки247.
Вметодологическом плане данное утверждение означает отказ, прежде всего, отгерменевтики. Прежде вопроса о смысле, необходимо выяснить механизмыпостроения. Исследователь должен быть движим вопросом не о том, что сказано,но как возможно высказывание? Как возможны те хронотопы, которыераскрывают нам движение как путь, что управляет пространством и временем,как оно представлено в текстах Кафки.
Если в произведении нет символов, мы неможем спрашивать о смысле, но только о способах упорядочивания пространстваи времени. Такие способы артикуляции, которые интересуют нас в языке Кафки,исключаютещеодинракурс–структуралистский.Делезотказываетструктурному анализу в том отношении, что последний имеет дело с системоймест.
Каждый локус, приобретая значение в системе отношений, не обладаетспособностьюкартикулированныйструктурными245изменению,порядокпринципами,превращениями.местотрицаетДляоткрытость.«лингвистика…наноситструктурализмаРуководствуясьвредлитературе,Подорога В. А. Ф. Кафка. Конструкция произведения // Подорога В. А. Метафизика ландшафта. М.: Канон+,2013.246Corngold S. Lambent Traces. Princeton University Press, New Jersey.
2004.247Данная связь между десимволизацией и отсутствием метафор вытекает из положения нашего исследования отом, что в основе символического процесса может быть обнаружен метафорический механизм (Р. Якобсон),обеспечивающий перенос между буквальным и фигуральным смыслами. Относительно элиминации метафор уКафки Делез отмечает: «Кафка сознательно уничтожает любую метафору, любой символизм…Больше нет нисобственного смысла, ни фигурального смысла…».
- Делез Ж., Гваттари Ф. Кафка: за малую литературу. М.:Институт общегуманитарных исследований, 2015. С. 28.151рассматривая язык как сбалансированную систему…язык писателя – системанеравновесная, состоящая из гетерогенных потоков»248. Соответственно, строгаяструктурность принципиально неприменима к текстам Кафки. В этом отношении,мы придерживаемся критики Делезом герменевтического и структуралистскогоанализа.Несмотрянато,чтомыобращалиськструктурированиюхронотопологии у Платонова и Клее, для Кафки этот метод едва применим.
Мыпокажем, в дальнейшем, что значение локусов у Кафки постоянно меняется.Интерпретатор вынужден признавать противоположные значения за одним и темже местом. В общей структуре хронотопологии пути мы постоянно будемдвигаться в негативных терминах: ни внешнее/ни внутреннее, ни открытое/низакрытое,нифрагментарное/нинепрерывное.нидалекое/ниблизкое.Соответственно, структурирование такой хронотопологии перестает иметь какоелибо значение.Герменевтический метод, как мы полагаем, сохраняет собственнуюзначимость для текстов Кафки, но приобретает немного иные задачи, чем те,которые были выявлены нами ранее. Возможность применения герменевтикиобусловлена тем, что несмотря на отсутствие символов и метафор, язык Кафкиостается символическим. Отсутствие символов на уровне выражения, как ужеотмечалось ранее, еще не означает исключения языка из области символического.До тех пор, пока в художественном произведении работают механизмысимволизации, герменевтика сохраняет собственную значимость.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
