Диссертация (1148851), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Данная форма скорее напоминает«рупор». Вплоть до появления Интернета эволюция средств массовой информациинеуклонно следовала единой тенденции: стремительное увеличение адресатов(аудитории) при последовательном уменьшении адресантов (людей, имеющихдоступ).88Городская стена не стала в данном случае исключением. Набор символическихпрактик позволенных в современном городе всем и каждому весьма локален: лишьединицы имеют право означивать стены. Нелегальный семиозис подавляется иможет быть сурово наказан. В 2005 году власти Питтсбурга создали обширнуюкартотеку городских граффити.
Цель администрации состояла не в документации имузеефикации «уличного искусства» (как можно было предположить), а вформировании обширной доказательной базы. С помощью созданной базыгородским властям удалось приговорить Даниела Джосефа Монтано, оставившегограффити более чем на двух сотнях зданий, к 2 года и 6 месяцам тюремногозаключения106.Античность, очевидно, не знала подобных законов – доступ к стенам имели всепоголовно.Приведенное выше сопоставление позволяет увидеть разительный контрастмежду:1. стенами античной Помпеи, испещренными граффити самого разногоавторства и содержания;2.стенамисовременногоПиттсбурга,означеннымиисключительнорекламодателям, городской администрацией и политическими силами.Отмеченный контраст, а кроме того, сопоставление фигуры античногогорожанина, свободно пишущего на стенах «все, что взбредет в голову» с фигуройДаниела Джосефа Монтанно, приговоренного в XXI веке за то же самое ктюремному заключению, наводит на мысль о существенной трансформации статусаграффити: от рядового акта коммуникации до преступления.
Ясно при этом, чтостоль существенное изменение статуса настенных надписей и рисунков в Западнойкультуре обусловлено, прежде всего, изменением режима функционированияобщественных пространств: от свободного семиозиса (Античность) к жесткойрегламентации (Современность). В свою очередь, этот процесс обусловлен тойконфигурацией, которую принимает власть в информационную эпоху: править –106Graffiti suspect faces felony charge. Pittsburgh Post-Gazette. March 2007.
http://www.postgazette.com/pg/07079/770929-53.stm89значит, контролировать не полки и роты, не средства производства, но дискурсы,символические практики, а также те пространства, в которых эти дискурсы ипрактики разворачиваются.Господство в новоевропейской культуре односторонней коммуникации,порождающеймасштабныесетиформата«один»-«аудитория»,имелоколоссальные исторические последствия.
Влияние односторонней коммуникации наотдельных индивидов и целые общества тонко чувствовали выдающиеся философыи писатели XX века.Маклюен справедливо утверждает: диктаторы XX века обязаны своим успехомновейшим средствам массовой информации, в частности, радио107.В «Раковом корпусе» Солженицына высокопоставленный советский чиновник,попавший в онкологическое отделение на унизительных «общих основаниях»,переживает, в первую очередь, за то, что «здесь, в палате, даже радио нет, и вкоридоре нет, хорошенькое дело! Надо хоть обеспечить «Правду» без перебоя». Чтовычитывает в «Правде» смертельно больной чиновник? Павел Николаевич Русановвычитывает в «Правде» собственную судьбу:«Он испытывал не что иное, как ревность, если кто-нибудь другой до него непосвященнымипальцами разворачивал свежую газету.
Никто из них тут не мог бы понять в газете того, чтопонимал Павел Николаевич. Он понимал газету как открыто распространяемую, а на самом делезашифрованную инструкцию, где нельзя было высказать всего прямо, но где знающему умеломучеловеку можно было по разным мелким признакам, по расположению статей, потому что неуказано и опущено, - составить верное понятие о новейшем направлении»108.Ещѐ более ярко связь новых медиа с теми социальными и психологическимитрансформациями, которые претерпевали советское общество и советский человек вначале XX века, рисует в своем «Котловане» Платонов:«Другие люди тоже либо лежали, либо сидели – общая лампа освещала их лица, и все онимолчали.
Товарищ Пашкин бдительно снабдил жилище землекопов радиорупором, чтобы во времяотдыха каждый мог приобретать смысл классовой жизни из трубы.107108Маклюэн М. Понимание медиа: Внешние расширения человека. – М.: Кучково поле, 2014.Солженицын А.И. Раковый корпус: Повесть. – Спб.: Азбука-классики, 2006. С. 190.90- Товарищи, мы должны мобилизовать крапиву на фронт социалистического строительства!Крапива есть не что иное, как предмет нужды заграницы…- Товарищи, мы должны – ежеминутно произносила требование труба – обрезать хвосты игривы у лошадей! Каждые восемьдесят тысяч лошадей дадут нам тридцать тракторов!..Сафронов слушал и торжествовал, жалея лишь, что он не может говорить обратно в трубу,дабы там слышно было об его чувстве активности, готовности на стрижку лошадей и о счастье.Жачеву же и наравне с ним Вощеву становилось беспричинно стыдно от долгих речей по радио;им ничего не казалось против говорящего и наставляющего, а только все более ощущался личныйпозор.
Иногда Жачев не мог стерпеть своего угнетенного отчаяния души, и он кричал среди шумасознания, льющегося из рупора:109- Остановите этот звук! Дайте мне ответить на него!..».Однако ответ на радиосообщение невозможен. Как невозможен ответ нарекламный слоган или политический лозунг, брошенный в глаза горожанину.В данной ситуации значительный интерес вызывают практики «уличныххудожников», в основе которых лежат два фундаментальных намерения: во-первых,вернуть город к состоянию свободного семиозиса, а во-вторых, разорватьмонологичность и односторонность городского дискурса, провоцируя диалоговые иполилоговые игры различного масштаба и содержания.Для иллюстрации де-монологизации городского пространства «уличнымихудожниками» обратимся к ряду примеров.1.Городскиеслужбырегулярнозакрашиваютграффити«уличныххудожников», зачастую используя при этом краску отличную от изначального цветастены, в результате чего дома покрываются супрематическими квадратами ипрямоугольниками.
В свою очередь, «уличные художники» используют фигуры,оставленные коммунальными службами, как «холсты» для новых изображений, судовольствием нанося граффити поверх высохшей краски. Всѐ это напоминаетсвоеобразный диалог между городскими властями и «уличными художниками»,длящийся порою годами.109Платонов А. Котлован: повесть – Спб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2015.912. В Санкт-Петербурге художники подключили к диалогу с коммунальнымислужбами жителей города.
Поверх одного из квадратов, разоблачающих актзакрашивания, анонимные авторы нанесли текст «СОВЕСТЬ НЕ ЗАКРАСИШЬ», аниже, на соседнем квадрате, значок «+1» (популярный интернет мем, выражающийодобрение и согласие). Случайные прохожие, «прочитав» предложенную игру,принялись активно поддерживать текст, заполняя пустые квадраты знаками «+1».На момент документации тезис «СОВЕСТЬ НЕ ЗАКРАСИШЬ» собрал напересечении Ивановской и Седова 8 «лайков» [Рисунок 3].3.
Американский художник Monstr обратил внимание на непригляднуюодноэтажную постройку, мимо которой он ежедневно проезжал на работу. Частьстены (примерно ¼) была окрашена красным, и если кто-то наносил граффитиповерх данного участка, рисунок незамедлительно закрашивали тем же цветом.«Это побудило меня начать эксперимент, — пишет художник в собственном блоге.В отличие от других работ, я не знал, какой результат получится».На первом этапе эксперимента художник написал большими черными буквамислово «RED» на нижней части красного участка (возле земли).
Слово закрасиликрасным. Тогда Monstr написал «RED» несколько выше. Слово снова закрасиликрасным. Так продолжалось до тех пор, пока слово «RED» не добралось до верхнейграницы участка, окрашенного красным цветом.После того как слово закрасили и там, началась наиболее любопытная фазаэксперимента: художник вышел за границу красного участка, написав «RED?» (свопросительным знаком) по серому кирпичу. Коммунальные службы, посчитаврасширение красного участка недопустимым, попросту смыли граффити водой.Тогда Monster решил написать что-то вроде инструкции: снизу (на красномучастке) – «PAINT RED», сверху (на сером кирпиче) – «PRESSURE WASH». Наэтот раз коммунальные работники удивили: граффити «PAINT RED» закрасиликрасным, а вот «PRESSURE WASH» оставили вовсе не тронутым.В ответ на такое решение Monster, указав стрелкой на граффити «PRESSUREWASH», спросил коммунальные службы черным по красному: «WHAT ABOUT92THIS?».
Городская администрация, решив покончить с навязчивым диалогом,покрыла все 100% поверхности здания ровным красным цветом.Monster отреагировал комплиментом, нанесенным, естественно, поверх едвавысохшей краски: «WEII, THATS ONE WAY TO END IT. THENKS MATE, ITSBEEN FUN» [Рисунок 4].4. В подземном переходе станции метро «Купчино» (Санкт-Петербург) вот уженескольколеткрядупоявляетсянезатейливонарисованнаяптицасоптимистическими посланиями для обитателей одного из самых депрессивныхрайонов города: «БЕЗ ПАНИКИ ВСЁ НАЛАДИТСЯ!!!», «ЛЕТИ НА СВЕТ!»,«ВЕСНАИДЕТОТКРЫВАЙТЕСЕРДЦА!!!»,«ПРОСТОУЛЫБНИСЬ!»,«ПОЗВОНИ МАМЕ», «ВСЕ ПОЛУЧИТЬСЯ». Едва ли не ежедневно коммунальныеслужбы закрашивают птицу.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
