Диссертация (1148830), страница 40
Текст из файла (страница 40)
Этот абсурд преодолевается, если безволие человека подводится под закон, согласно которому возможно наказание за неисполнение профессиональных обязанностей.Но наша задача состоит в остановке перед этим абсурдом. Как возможно нести ответственностьза безволие, границы которого не только не осознаются, сколько не осознается само отчуждение и отступление человека в своем безволии перед реальностью. Тут не за что нести ответственности. К тому же, о каком безволии идет речь, когда воля к жизни и выживанию для современного человека является насущной задачей, которую тот с успехом исполняет в траектории своего индивидуального существования. Современные комфортные условия жизни, предоставленные цивилизацией, благоприятствуют тому, чтобы давать волю своим удовольствиям,расслабляться.
Сами слова об отчуждении на фоне современной жизни звучат отчужденно иотстраненно.Кейн Р. Поступать «по своей собственной свободной воле»: современные размышления о древнейфилософской проблеме. // Логос. Свобода воли есть. 2016. № 5. С 110.357Там же, с. 112.358Там же, с.109-110.356141Но подойдем к вопросу с другой стороны. Если представленный абсурд ответственностиза безволие снимает проблему существования абсолютной инстанции, перед которой все мыдолжны исполнить свой долг, то граница, на которую человек выходит в своей решительности,направленной в полагании своей свободы к политическому, этическому поступку, не имеетвсеобщей прямой границы как мерки для всех людей. Более того, философское сомнение насчетединой уравнивающей формы свободы проникает еще глубже к осознанию внутреннего цензора, через которого человек отдает приказы самому себе исполнять долг, возложенный на негогосударством и всем следующим за ним репрессивным институциям: «Свободный гражданиндемократическо-технологических сообществ — это существо, которое непрестанно повинуется,самим жестом, каковым он дает повеление»359.
Так воля к выживанию оборачивается повиновением, она вырастает из самого повиновения.Выход и полагание новых границ, что онтологически подводят решительность к поступку, предстает творческой (политической) задачей человеческих усилий к произведению новых форм бытия: «Если политика происходит из форм сознания и из своих собственных категорий, тогда надо решиться сказать, что в политике формы сознания производят категории истории»360.
Ответственность за человеческое отчуждение имеется только перед этими усилиями.Мощь же и сила установок к действию состоят в их трансляции к общности человеческого существования. Более того, установки неотделимы от Другого. Или как говорит Платонов: «Нельзя предпринимать ничего без предварительного утверждения своего намерения в другом человеке.
Другой человек незаметно для него разрешает нам или нет новый поступок»361. Свободавключает в себя всю совокупность убеждений, истинных речей, что поддерживают и реализуютте или иные установки. Извлеченная на их основании сознание свободы есть практическаяформализация, которую мы назовем мировоззрением человека.Основу мировоззрения с его степенями свободы составляет самообладание как осваиваемое внутреннее тело сознания человека, устойчивое к довлеющим обстоятельствам самогоширокого круга.
Мировоззрение человека, дающее простор воли, обретает в самой же волесвою телесность. Следует добавить: свое настоящее и будущее. «Если "настоящее" исторического мировоззрения понимается как точка перехода от прошлого к будущему и связывается ссознанием, то одним из знаков новой темпоральности оказывается внимание к телесности,наблюдаемое в философии, исследованиях культуры и повседневных практиках последних де-Агамбен Дж. Что такое повелевать? С.
51.Лазарюс С. Ленин и время (фрагменты) // Синий диван. Философско-теоретический журнал. Под ред.Елены Петровской. [Вып.22]. М.: «Три квадрата», 2017. С. 24-45.361Платонов А.П. Записные книжки. Материалы к биографии. С. 272.359360142сятилетий»362. Автор статьи НЛО, по совместительству хроникер событий научной жизни, пишет о докладе Ханса Ульриха Гумбрехта, который «предложил рассмотреть кризис современного исторического мировоззрения как проявление смены режимов темпоральности, оставшейся во многом не отрефлексированной, несмотря на многочисленные публичные дискуссии вокруг этого кризиса»363. Далее автор пишет: «Одним из следствий усложнения темпоральности итрудности ее восприятия докладчик назвал желание многих людей сегодня найти какую-тоопору, что объясняет востребованность популистских проектов (например, победу ДональдаТрампа на президентских выборах в США)»364.
Смена режимов темпоральности происходит нафоне исторической неопределенности существования человека.Опора на популистские проекты — еще одна возможность дистанционного управлениячеловеком, что актуально в политике. Если это управление проникает в душу человека, берет воборот его состояние неопределенности существования в настоящем времени и полагании будущего, то здесь границу отступления человека перед реальностью стоит отодвигать намногоглубже к равнодушию, и безвольной неподвижности, по Бадью: «Сегодня мы живем одновременно и в исступлении, и в полном отдыхе. С одной стороны, пропаганда заявляет, что все меняется каждую минуту, что у нас нет времени и нужно не отстать от модернизации, нельзя упустить темп (темп интернета и новой экономики, лэптопов, бесчисленных акций, фьючерсов,пенсионных фондов и т.д.).
С другой стороны, подобный звон плохо скрывает род безвольнойнеподвижности, безразличия, увековечивания того, что есть. А время оказывается неподвластнони коллективной, ни индивидуальной воле. Непостижимая смесь возбуждения и бесплодия, парадокс лихорадочной стагнации»365. Превращение чувств, мыслей, эмоций в товар оборачивается новыми формами контроля и управления. Герберт Маркузе задается вопросом о самостоятельности человека: «Если преформирование индивидов настолько глубоко, что в число товаров, несущих удовлетворение, входят также мысли, чувства, стремления, зачем же им хотетьмыслить, чувствовать и фантазировать самостоятельно?»366. Какое мировоззрение способнопреодолеть историческую неопределенность современности, отстранение человека в своем индивидуальном существовании и эгоизме, в какой почве это мировоззрение укореняется, предстает как политический вопрос.Итак, первая возможность разрешения ситуации отстранения и безволия, в котором сегодня пребывает человек, есть практическая формализация, извлекающая все действенныеСклез В.
25 Большие Банные чтения ««Время назад!» Реинтеграция прошлого и кризис воображениябудущего» // Новое Литературное Обозрение. 2017. № 148. С.386-396.363Там же, с.387-388.364Там же.365Бадью А. ВЕК. М.: Издательство «Логос», проект lettera.org, 2016. С.133.366Маркузе Г. Одномерный человек / Герберт Маркузе; пер. с англ. А.А. Юдина. М.: АСТ: АСТМОСКВА.2009. С.79.362143установки, способные сформировать в человеке волю.
Цельное единство действенных установок, убеждений, истинных речей, составляют основу мировоззрения человека — его философскую и политическую позицию.4.3.2 Идея: теоретическая формализацияФормализация, в своей сути, уже есть теоретическое усилие мысли по извлечению ипроизведению общих форм для различного рода содержаний. Если воля проявляется в производимых формах бытия и посредством практической формализации определяется в мировоззрение человека, то с ней мы имеем такой опыт действия в качестве содержания, что подлежитформализации.
Но с чем должно быть формализовано проявление воли? В отношении чего воляможет обрести свою сущность? Подойдем к вопросу с другой стороны, начиная с анализа художественного опыта эстетизации воли, итогом которого является введение в исследование такого понятия как мечта. В опыте, именуемым прозрением, мечта является в своем виде. Мечтараскрывается здесь в свете, в котором человек ощущает и осознает себя самим собой.
Обращение к мечте — это обращение к истине, к тому, что есть. Будучи еще не исполненной, мечтараскрывает горизонт будущего перед человеком таким образом, что открытая истина делает егоприсутствующим в будущем. Мы получаем два модуса человеческого бытия — воление и обращение к истине. Перенесем формализацию воли в вопрос взаимосвязи воли и мечты: чтобыиметь возможность проявить сильную (длинную) волю, необходимо обладать мечтой. Мечтаявляется условием именования своей воли. Возникает задача формализации двух модусов человеческого бытия: воления и обращения к истине. Оба модуса должны быть приведены к общейформе, организующей действие, но которая сама рождается мыслью.
Такая форма суть идея,что организует волю, но сама организуется мыслью. Если практическая формализация извлекает формы свободы, собранные напряжением воли между действенными установками и целями,то теоретическая формализация ставит вопрос о самой форме как сути мировоззрения, отождествляя ее с идеей. И эта идея требует практики воли, но сама рождается из образов мечты.Идея стягивает и собирает волю и мечту в сложную конфигурацию, образующую субъектностьчеловека. Задача философии в свою эпоху – осмыслить эту субъектность извлечением модусовчеловеческого бытия.144Воление, мышление и обращение к истине (Воля, Идея, Мечта) суть модусы человеческого бытия. Соответственно, три модуса в своей определенной множественности взаимодействий (скажем, в своей родовой множественности, по Бадью) раскрывают человеческое бытие.Чтобы расчистить горизонт будущего, необходимо поставить предел всем целям, что так илииначе это будущее детерминируют из всевозможных оснований.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
