Диссертация (1148830), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Для Ницше средой жизни и медиумом среды являются инстинкты. В оппозиции заблуждение-истина меняются знаки с плюса на минус: заблуждение становится средой жизни, импульсивной основой воли к власти, истина как успокоение, лень, противопоставляется жизни. Таким образом, обращаясь к опыту заблуждения в философии Ницше, мы имеем осваиваемую территорию воли, которая противопоставляется безжизненности истины. Наша же задача в разрешении проблемы безволия дистанционного человека, установки которого заменены объектами влечения в оболочке эстетизации.
Заблуждение,которое себе может позволить человек в своем дистанционном существовании, не знающем ницелей, не имеющем действенных установок, свидетельствует о неопределенности ситуации,происходящей с человеком. Эта историческая неопределенность может длиться бесконечнодолго во времени.348349Ницше. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. С. 306.Там же, с. 331.137Если мы вновь меняем знаки в оппозиции заблуждение-истина по критерию силы воли,которая теперь окажется на стороне истины, то оказываемся в ряду других установок, направленных к преодолению заблуждения. Координаты такой мысли мы найдем в философии Декарта — основателя новоевропейской философии.
Декарт со всей силой сомнения продвигаетсяк преодолению заблуждений в стремлении к отчетливому и ясному (достоверному) познанию.В оппозиции заблуждение-истина, где в основу истины составляет процедура когито, существует третий элемент, а именно сомнение, способное, логично предположить, остановитьупорство и заблуждающуюся волю. Когда заблуждениям уже поставлен предел, разум находится в состоянии нерешительности в суждениях: он увеличивает амплитуду сомнения. Переход от заблуждения к истине не может произойти автоматическим образом, между ними пролегает зазор, что должен быть открыт, углублен и проработан сомнением. Если Декарт этот зазорназывает состоянием нерешительности разума в суждениях, то Жак Деррида в знаменитой полемике с Фуко в анализе «Размышлений» Декарта именует его безумием, посредством которогоопределяется избыток ужаса, перед чем останавливается когито, удостоверяя истину себя самой: «Как раз Декарт — и все, на что указывает его имя, — это как раз система достоверностиимеет своей первичной функцией контролировать, укрощать, ограничивать гиперболу, определяя ее в эфире естественного света, аксиомы которого с самого начала избавлены от гиперболического сомнения, и превращая свою ступень в прочно укрепленный в цепочке доводов переходный пункт»350.
Непосредственно о безумии Деррида пишет следующее: «В своей высшейточке гипербола, абсолютная открытость, неэкономичная трата всегда охвачена и захваченаврасплох экономикой. Отношение между разумом, безумием и смертью — это экономика,структура различания, и нужно уважать ее неустранимую самобытность. Это волениевысказать-демоническую гиперболу — не просто одно из волений; не та воля, которая при случае и по возможности дополнялась бы как объектом высказывания, объектным дополнением кводящей субъективности. Это воление сказать, которое к тому же является не антагонистомбезмолвия, а его условием, составляет изначальную глубину вообще всякой воли»351.
В концеполемики Деррида осуществляет обобщение проведенного им анализа Декарта: «Определяяфилософию как волю-высказать-гиперболу, признаешь — и философия, возможно, и есть этогигантское признание, что — в историческом высказывании, в котором философия проясняетсебя и исключает безумие, она себе же и изменяет (или изменяет себе как мысль), проходит через кризис и самозабвение, образующие существенный и необходимый период ее движения» 352.Подобно тому, как Ницше в дионисийском утверждении «Да» жизни полагает решительностьДеррида Ж. Письмо и различие / Пер. с франц. А. Гараджи, В.
Лапицкого и С. Фокина. Сост. и общаяред. В. Лапицкого. СПб.: «Академический проект», 2000. С.79.351Там же, с. 81.352Там же.350138воли, ее собственный голос, эту решительность Деррида определяет в высказывании (логосе)гиперболы познания.Деррида, говоря о силе безумия и воле высказывания гиперболы познания, ограничением которых оказывается когито, оставляет в стороне декартову заблуждающуюся волю, находяв ней уже моральный аспект познания, который сам же Декарт, по Деррида, привил своей философии. Ницше, ставя искусство выше истины в опровержении платонизма, волей-неволейостается в оппозиции истина-заблуждение, делая акцент на силе жизни, что ищет заблуждения.Критика античных начал философии проводится по структуре новоевропейского мышления.Деррида и Ницше сходятся в одном: в заблуждении и силе безумия воля, что может объединить мысль и инстинкт, напротив, разделить разум и безумие, лишена субъективных установок,она не привязана к субъективности и индивидуальности, но выражает ключевую позицию, вкоторой определяется человечество, основание научного познания, дух времени, историческаязадача философии.
Так Ницше пишет: «Огромное самопознание: сознать себя не как индивида,а как человечество. Одумаемся и припомним старое — пойдем и малыми и большими путями!»353. Наряду с истиной, заблуждение и безумие предстают освоенными территориями, с которых философия разворачивает свою мысль. Могут ли заблуждение и безумие стать возможностью для разрешения проблемы дистанционного существования или они способны только кчастичному освоению отстраненности человека: «Фейербах, Маркс, Кьеркегор, Ницше каждыйпо-своему попытались представить приключения этого абстрактного сознания философствующего индивида, абсолютного духа или Бога как выражение реальных практик и отношений, вкоторые вступают между собой люди в истории»354? Итак, мы вплотную подходим к осмыслению феномена современности: дистанционному существованию, к которому все более стремится современный человек.
Разрешение отстраненности возможно при вырабатывании и опоре надейственные установки, позволяющие определить границы и поставить предел отстранению изаблуждению. Таким образом, проявление воли ставит пределы отстранению и следующему заним произволу, определяет векторное существование, формы и степени свободы, в которыхсебя полагает человек. Следовательно, разрешение вопроса о кризисном состоянии человекаподдается усилию мысли для построения теории воли.4.3.1 Мировоззрение: практическая формализацияНицше. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей.
С. 330.Чубаров И.М. Коллективная чувственность: Теории и практики левого авангарда. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2014. С.113353354139Необходимо ли в преодолении человеческого отчуждения исполнить какой-либо общечеловеческий объективный долг — этот вопрос с теоретической точки зрения, означает попытку обосновать единую универсальную форму, в которой оказывается возможной свобода волидля всех и каждого. В унисон звучит вопрос: имеются ли общие правила, нормативность и общеобязательность в определении границы, на которой решительностью, направленной к цели,раскрывается свободный выбор средств и возможностей ее достижения? Здесь может быть поставлен вопрос о преодолении безволия, что осознается современном человеком в новых формах его отчуждения.
В полагании нормативности границы, что вычерчивает ее, словно прямуюлинию, заключается метафизическая точка зрения на проблему свободы воли, которую теперьможно определить как поиск и установление формы, в которой воля в своей решительностипроявляется свободно. Эту единую форму Кант называет всеобщей законодательной формой, итрансцендентальное основание свободы становится принципом автономии свободной воли,установленной в нравственном законе: «Но если никакое другое определяющее основание волине может служить для нее законом, кроме всеобщей законодательной формы, то такую волюнадо мыслить совершенно независимой от естественного закона явлений в их взаимоотношении, а именно от закона причинности.
Такая независимость называется свободой в самом строго, т.е. трансцендентальном смысле. Следовательно, воля, законом для которой может служитьодна лишь чистая законодательная форма максимы, есть свободная воля»355. Иными словами,Кант осуществляет единую (сплошную) формализацию (коллективизацию?), т.е. освобождаетформу субъективной максимы от всякого эмпирического содержания, служащего основой дляжеланий и стремления к счастью и возводит саму форму в статус всеобщей законодательнойформы.Необходимо задать и следующий вопрос: ответственен ли сегодня человек в своих действиях, в которых он готов упорствовать, перед какой-либо высшей объективной инстанциейдолга? Сегодня в перспективе этого вопроса ставится проблема свободы воли, которая заимствует из метафизики ее единую и универсальную форму, называемую только моральной ответственностью: «Несем ли мы изначальную ответственность за собственную волю в какой-томере или источники нашей воли могут быть прослежены вплоть до чего-то вне нашего контроля — до судьбы или Божьего замысла, до наследственности или среды, воспитания или социальных условий, скрытых регуляторов и т.п.
Именно это я считаю ядром традиционной про-355Кант. Критика практического разума. С.406.140блемы свободы воли»356. Один из сторонников либертарианской теории, Роберт Кейн, разрабатывает концепцию формирующих самость действий и утверждает, что «они выполняются всложные моменты жизни, когда мы разрываемся между противоречащими друг другу взглядами на то, что должны сделать и кем должны стать… В подобные моменты напряжение и неопределенность того, что делать, существующие в нашем сознании, отражаются, как я предполагаю, в некоторой индетерминации самих нейронных процессов, «возбужденной» конфликтомв наших волях»357.
Для Кейна данный конфликт двух воль является основанием для изначальной ответственности или способом и формой, в которой реализуется свободная воля человека:«…Изначальная ответственность требует, чтобы в прошлом по ходу жизни мы имели возможность поступить иначе, в отношении некоторых действий, с помощью которых мы сформировали свой нынешний характер и волю. Я называю их формирующие самость действия» 358.Иными словами, Кейн желает того, чтобы человек переходил свой Рубикон ни один, а многораз в жизни.
Мы же заключаем: конфликт воль делают зависимой изначальную ответственностьот кризисного состояния, которое вполне может обернуться деформирующим самость действиями, при которых в пределе человек уже не сможет нести никакой ответственности. Для существующей ныне постановки проблемы свободы воли актуально как раз различие двух понятийпо соответствующим сферам опыта — свободы воли и моральной ответственности.Итак, современные аналитические дискуссии подходят к вопросу ответственности задействия, совершенные или не совершенные человеком по своей воле, но вопрос, несет ли какую-либо ответственность (и перед кем?) человек за свое отступление перед реальностью, заключает в себе абсурд.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
