Диссертация (1148830), страница 19
Текст из файла (страница 19)
URL: azbyka.ru›fiction/gefsimanskij-sadpasternak… (Дата обращения 4.02.2018).144Там же, с. Ансельм Кентерберийский. О свободном выборе / Антология средневековой мысли (Теология и философия европейского Средневековья): в 2 т. Т.1 / Под ред. С.С. Неретиной; сост. С.С. Неретиной, Л.В. Бурлака. СПб.: РХГИ, 2001. С. 62145Там же, С.245.14366нужно, однако не по этой причине грешим, ибо и воление, и свершение часто происходят безгреха»146.
Оппонент Абеляра, Бернард Клервоский понимает согласие в позитивном смысле какусловие свободной воли (согласие действия благодати): «Мы, имеющие жизнь вместе с животными, отличаемся и от тех и от других тем, что называется волею. И согласие ее полностьюдобровольно, а не побуждается необходимостью, поскольку оно обнаруживает праведного илинеправедного, с полным основанием делает людей праведными или грешными.
Итак, это согласие, вследствие неустранимости свободы воли, вследствие непреклонного решения разума, который всегда и всюду сопровождает волю, весьма удачно, как я полагаю называется свободнымвыбором. Свободным вследствие воли, судьей над самим собой — вследствие разума»147. Проявить истинную решительность, даруемую благодатью духа — задача христианина.Для схоластов важной проблемой является прояснение отношения воли и разума (интеллекта), так что Ханна Арендт утверждает, что «если идти к Фоме и Дунсу Скоту от Августина,то наиболее поразительная перемена в том, что никого из них не интересует проблема структуры воли, рассмотренной как отдельная способность.
Для них важно отношение между Волей иРазумом, или Интеллектом, и главный вопрос — это какая из данных ментальных способностей«более благородна» и тем самым нарекается первенствовать среди остальных»148. Приоритетразума над волей полагает Фома Аквинский, различая при этом разум и интеллект. Разум лежит в основании целеполагания, интеллект же представляет собой избирательную силу воли:«…воля, согласно которой нечто желает согласно природе, соответствует скорее интеллекту,который постигает природные основания, чем разуму, который направлен на противоположное.Следовательно, согласно этому, она скорее интеллектуальная, чем рациональная сила.
Но каксо стороны интеллектуального постижения имеются интеллект и разум, так со стороны интеллектуального желания имеются воля и свободное произволение, которое есть не что иное, какизбирающая сила»149. Иоанн Дунс Скот развивает знаменитое положение схоластов о том, чтоволя стоит выше разума, полагая желание как выбор цели, что утверждает власть над разумом:«Я утверждаю, что ничто, кроме воли, не является полной причиной воления в воле…Акт разума, относящийся к цели, находится во власти воли.
Во власти воли хотеть и не хотеть цели припосредстве акта разума; следовательно, это находится непосредственно во власти воли»150.Ханна Арендт выделяет тех философов (Дунс Скот и Ницше), которые смогли преодолеть догАбеляр Петр. Теологические трактаты / Составление, перевод с латыни, вводная статья, комментарии,указатели Светланы Неретиной. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация». С.418.147Бернард Клервосский. О благодати и свободе воли. С. 447.148Арендт Ханна.
Жизнь ума. С.337.149Фома Аквинский. Учение о душе / Пер. с лат. К. Бандуровского, М. Гейде. СПб.: Азбука-классика,2004. С.202, 514.150Блаженный Иоанн Дунс Скот. Избранное. Сост. и общ.ред. Майорова. М.: Издательство Францисканцев, 2001. С.441, 445.14667маты рационалистических трактовок воли: «…Дунс Скот, чуть ли не единственный защитникпримата Воли над Интеллектом и — даже более того — фактора контингентного (ненеобходимого) во всем, что существует»151.
Мы, в свою очередь, можем поставить вопрос впервенстве воли над разумом о познании бытия как воления.Вопрос об отношении и первенстве воли над разумом или разума над волей в своей основе имеет положение о невозможности существования воли без разума. Сам вопрос заостряется на цели, которую разум достигает при помощи воли. Если эта цель — блаженство, тогда разум первенствует над волей, используя ее как средство достижения и познания высшего блага:«Он (Фома Аквинский) противопоставляет любого рода Созерцание деланию и в этом вполнесогласен с Аристотелем, для которого energia созерцательна, поскольку действие, как и произведение, "ничтожно и недостойно богов"»152.
Если первенствует воля, тогда движет не столькостремление познания, сколько любовь: существуют цели, возвышающиеся над интересами разума к познанию блаженства. Воля использует разум как средство желания или нежелания цели, выбирая, таким образом, свободно.Достижение конкретной цели и остановка на ней — свидетельство того, что к цели двигает как раз не воля, которая оказывается средством достижения цели.
Здесь имеются болеесильные влечения, которым подчинена воля. Проявление же воли к воле говорит о том, что человек не останавливается на достигнутых результатах; он готов к поиску новых решений, к сомнению и прохождению нового пути к истине, когда достигнутая цель является временным результатом: «Что есть такого в человеческом уме, что позволяет ему переступать собственныеграницы, преодолевать свою абсолютную конечность? И ответ, который дает на этот вопросСкот в отличие от Фомы, таков: это Воля»153. Первенствующая над разумом воля определяетсаму чувственность человека и его эстетическое восприятие: «Но учение, которое основано напримате воли, может рассматривать наслаждение как спонтанное и открытое проявлениечувств, направленных на предмет, но не определяемых им. Именно так считает Дунс Скот, длякоторого воля способна повелевать поступком так же, как разум осознавать его…»154. Такимобразом, чувства формируются и преобразуются (совершенствуются) в акте воли, но не определяются предметом стремления.Арендт Ханна.
Жизнь Ума. С.260.Там же, с. 344.153Там же, с. 348.154Эко У. Эволюция средневековой эстетики / Пер. с ит. Ю. Ильина; пер. с лат. А. Струковой. СПб.: Азбука-классика, 2004. С.155-156.151152682.5. Картезианское решение проблемы волиФилософия Возрождения и Нового времени представляет основания эстетизации, составляющие существо исторического поворота Европы к эстетическому осмыслению действительности: «Идея выступает, с одной стороны, уже не как конкурент или даже прообразчувственно воспринимаемой действительности, а как ее производное, с другой стороны — некак данное содержание или даже трансцендентный предмет человеческого познания, а как егопродукт; этот поворот с предельной ясностью обнаруживается уже в словесном выражении»155.Конституирующей позицией для европейской культуры Нового времени, безусловно, являетсяфилософия Декарта.
Начать стоит с прояснения суждений Декарта о воле, которая может ошибаться и понимается шире разума: «Но поскольку, хотя Бог и не обманщик, нам все же частодоводится ошибаться, мы должны, дабы выявить причину и происхождение наших заблуждений и предупредить их, принять во внимание, что заблуждения наши зависят не столько от разума (intellectus), сколько от воли…мы легко простираем нашу волю за пределы ясно воспринимаемых нами вещей, а коль скоро мы так поступаем, ничего удивительного нет в том, чтонам случается ошибаться»156. Если существует Бог, который не может обманывать, то причинойвсех заблуждений оказывается воля: «Ибо хотя, быть может, некоторые доводы нашего человеческого ума представляются и ошибочными, никогда воля к заблуждению не может проистекать из иного источника, кроме как из злокозненности или страха или слабости, а, следовательно, она не может исходить от Бога»157.В упорстве, не знающем верно ли оно, человек способен проявить волю великой силы.Это упорство может остановить возникающее сомнение правильности и истинности убежденийи стремлений.
Поворот от заблуждения к истине начинается с подобного сомнения. Таким образом, между заблуждением и открытием истины существует просвет, именуемый сомнением.Возникает задача исследования глубины и силы самого сомнения, что расширяют область егораспространения. Сомнение Декарт относит к модусу воления: «Ведь чувство, воображение ичистое разумение — все это лишь различные модусы восприятия, подобно тому как желать, испытывать отвращение, утверждать, отрицать, сомневаться — это различные модусы воле-Панофски Э.
Idea: К истории понятия в теориях искусства от античности до классицизма / Пер. с нем.Ю.Н. Попова. — Изд. 2-е, испр. СПб.: Андрей Наследников, 2002. С.58.156Декарт. Первоначала философии // Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат и франц. Т.1., Сост., ред.,вступ. ст.
В.В. Соколова. М.: Мысль, 1989. С. 326, 328.157Там же, с.325.15569ния»158.А.И. Герцен так пишет о Декарте: «Когда он поднялся в страшную изреженную среду, вкоторую не впустил ничего вперед идущего, когда в этом мраке, в котором все исчезло, кромеего самого, он сосредоточился в глубине духа своего, сошел внутрь своего мышления, поверилсвое сознание, — у него вырвалось из груди знаменитое подтверждение своего бытия: Cogito,ergo sum (я мыслю, следовательно, я существую)»159.То, что сомнение является состояниемдуши (сознания), обосновывается длительностью состояния нерешительности в суждениях, вкотором себя удерживает разум: «…чтобы не быть нерешительным в действиях, пока разумобязывал меня к нерешительности в суждениях, и чтобы иметь возможность прожить это времякак можно более счастливо, я составил себе наперед некоторые правила морали»160. Заблуждающаяся воля останавливается сомнением разума в суждениях, не подкрепленных достовернымзнанием.Таким образом, открытое сознание, когито, предстает как участок, спасенный от нерешительности, в котором свое бытие обнаруживает как установка сознания (разум), так и цель:«Мое намерение никогда не простиралось дальше того, чтобы преобразовывать свои собственные мысли и строить на участке, целиком мне принадлежащем»161.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
