Диссертация (1148817), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Если бы мы, идя на поводу у картезианского мифа,находились в сознании как в некой хорошо освещенной комнате, то, как мы моглибы отвлечься от выполняемого процесса? Незаметное переключение внимания,осуществление привычки, поглощенность интересным делом – множествоситуаций, в которыхментальная активность присутствует, но которые неназывают сознательными53. В них пользователь далек от интерфейса. Пойти по51Декар Р. Размышления о первой философии [Электронный ресурс].
– URL:http://www.psylib.org.ua/books/dekar02/index.htm (дата обращения 15.06.16).52Райл Г. Понятие сознания. М.: Идея-Пресс. 2000. Глава 8 – Воображение.53Поскольку мы не можем дать себе отчет в том, что же происходило, а если и даем отчет – то лишь впоследствии,в качестве отдельного ретроспективного акта. Заданное здесь проблемное поле понятия сознания связано склассическими подходами в его понимании. Согласно ним сознание мыслимо исключительно в связи с вниманием– см.: Фаликман М.В. Внимание // Общая психология. В 7 т.: учебник для студентов высших учебных заведений.Т.4. Внимание. М., 2006.
С. 13-15.29пути мифа о машине значит собрать как можно больше описаний действий ипроцессов в качестве свидетельств непрерывной деятельности (например,разложить алгоритм изготовления торта), в то время как обычно сознается, а поРайлу – мотивируется, процесс целиком, а не каждая его деталь. Сознательноможно приготовить торт, но нельзя сознательно испечь корж, заправить егокремом, положить второй слой и т. д. Сознание следует не отождествлять со всемполем ментальных операций или же представлять как слой дополнительногосканирования производимых действий, но говорить о нем как о характеристикепроцесса: он может быть сознательным.По мысли Райла, вместо использования категорий Воли и Разума, следуетговорить об усиленном, концентрированном действий, совершенном в результатеобдумывания, а вместо Сознания – о мотивированном действии.
Поведениепредстает игрой мотивов в сферах событий. Мотив имеет важнейшееинтерпретационное значение, именно он наделяет смыслом. Распознав мотив,человек поступает – это мы и называем сознательным действием, отделяя от негопривычное и аффективное поведение, которые являются скорее следствиямиактов исполнения намерения, актов сознательности.«Диспозициональные утверждения об отдельных вещах и личностяхподобны утверждениям законов и в том, что мы используем их отчасти сходнымобразом.
Они прилагаются к действиям, реакциям и состояниям объектов и также, как законы, являются "проездными билетами", позволяющими нам двигатьсяк предсказанию, ретросказанию, объяснению и воздействию на эти действия,реакции и состояния»54.Забота Райла – отделить и показать на множественные акты, связанные сдиспозицией55, от сопровождающих их характеристик (настроение, чувство).Устойчивость мотивов сообщает о склонности человека занимать позицию, а само54Райл Г.
Понятие сознания. М.: Идея-Пресс. 2000. Глава 5. Диспозиции и явления.Мы используем термины диспозиция и позиция, которые имеют разные значения в зависимости от областиупотребления. Так или иначе, всегда в поведении имеется некоторая позиция, расположенность к определенномудействию, к способу выполнения, ограниченная и исполненная в правилах ее исполнения.
Позиция имеет болееобщее, абстрактное значение, в отличие от диспозиции – отсылающей к соответствующей теории личности. Внашем употреблении они несут смежную смысловую нагрузку. Теоретический источник Райла по терминудиспозиция – см. Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М.: Смысл, 2002. - 461 с.5530Я предстает ансамблем связностей Я-позиций. Вопрос самосознания начинается,таким образом, с организации деятельности, это не вопрос обретения некогокачества, но способность осуществлять сложные процессы, организуя простые.Так, в рамках «пойти на работу» - сложного процесса, осуществляются процессы– «проснуться», «привести себя в порядок», «сложить портфель» и так далее.Местоимение «Я», таким образом, используется как заменитель телесногопредиката, иногда как указатель на того, о ком идет речь. Но чаще всего, оноиспользуется для демонстрации акта самосознания как более высокого порядкапозиционирования.
«Я сознаю, что сделал то-то» не означает двух «Я» или двухсубъектов, но сложную координируемую деятельность в одном56.Такое самосознание является процессом последующей сборки диспозиций,но никогда не принадлежит моменту непосредственного действия. Ответить навопрособсущностныххарактеристиках«Я»-значитнайтиважныеповеденческие схемы, создать эту позицию, не совпадающую безусловнымобразом с тем, кто действует здесь и сейчас. Действие держится в стороне отсвоего описания, которое приходит после. Вернее, действие всегда содержитсмысловые лакуны, подлежит перетолкованию и ре-интерпретации.Поведенческая схема обнаружима, и она основывается на результатахдеятельности.
Интроспекции в понимании обладания полным знанием о процессене существует, ведь пока процесс не подошел к концу можно только догадыватьсяо его результате и смысле (и тогда смысл либо предшествует в качестве догадкидействию, либо же следует в качестве биографии после случившегося).Интроспекция по Райлу теряет свою легитимность как заглядывание внутрь«себя». Мы приходим к тому, что вопрос о самосознании просто некому задать:его содержанием является акт, который сознается, но не новое существо,бесхитростный наблюдатель или Дух.Даже если мы откажемся от оптических или пространственных метафор, этоне лишает жизни ее обучающего характера: порой мы свидетельствуем (ощущаемсебя в) о ситуации, которые не дают ясного ориентира – это ситуации ступора,56Райл Г.
Понятие сознания. М.: Идея-Пресс. 2000. Глава 6 – Знание о себе.31шока, неизвестности. Иначе говоря, еще не осознаем себя, но высказываемся врамках надежды или под требованием инстинкта, что сознаем потребность илиопасность. На этом уровне, когда мы сталкиваемся с неизвестным, мы на самомделе оказываемся на очной ставке с фундаментальностью обучения. В концеконцов,фактсуществованиянесколькихвозможностейвыбора,саманеопределенность ситуации говорит о том, что помимо вездесущей структуры,схематики поведения, есть мотивированный тем или иным образом индивид.Когда расстояние между необходимым (представления о том, как следуетпоступить) и действительным (поведение как таковое) сокращается до минимума,происходит возвращение Декарта: требуется включать в план знания («знаниекак») чувственное, ту страсть, которая инициирует само это знание (так Сухачевобращает внимание на то, что страсть является связкой между когито и телом,обращает к данной позиционности мыслящего.
Тогда вопрос о «Я» неизбежносовпадает с телесной практикой и организацией телесности, последняя являетсякак среда мышления)57.Или же, если мотив оказывается отделенным от общей позициональнойполитики, то тогда в лингвистической традиции справедливо задается вопрос:кому приписывается это действие? Приписываются ли множество повседневныхпрактик тому же субъекту, пытающемуся собрать воедино диспозиции58?Множество же бесчисленных, повседневных операций, не входящих в составдиспозиционального маршрута должны быть связаны с самоопределением – нокаким образом? Итак, благодаря Райлу, мы получаем ценное понятиесознательности и множество вопросов о том, как обретаются диспозиции и какудерживаются, о ее выборе и смысле именно такого выбора.57Сухачев В. Ю.
Страсти по Декарту: между метафизикой cogito и телесной практикой // Вестник ПсковскогоВольного Университета. Псков: Возрождение, 1995, Том 2, N 4, С.18-29.58Кому приписывается действие? Кому следует его приписывать? – выводы из различного употребления понятиясубъект – см.: Декомб В. Дополнение к субъекту: Исследование феномена действия от собственного лица / Пер. сфр. М. Голованивской. — М.: Новое литературное обозрение, 2011. – 576 с.321.3 Отношение к предполагаемому правилу действияИтак, как мы уже показали, вопреки распространенным заявлениям осмерти Субъекта, речь идет скорее об ином способе мыслить субъективность, и обиномнаборезаслуживающихвниманияобстоятельств.Всвоейкниге,посвященной субъекту, Декомб отмечает дьявольскую разницу двух способовприписывания субъективности действию. Он исследует выразительные средстваязыка и находит два пути: говорить о субъекте в качестве существительного,предикатом которого является действие, и брать его в качестве причиныдействия59.
Первая возможность заложена в синтаксисе – «Он совершил поход наКарфаген», здесь налицо субъект и предикат. Возвратные действия («Cамо-» втермине самосознание) требуют двух субъектов. Декомб обнаруживает подимперативом «заняться собой» - либо обращенность, сводимую не столько кнекоторому«себя»(который/которое,заметиммы,самонуждаетсявистолковании), сколько к миру, к телу – вторичной инстанции, либоэзотерическую стратегию поведения, либо, опять же, отношения не с собой – но случшей часть себя (Мировой Разум, подлинное «Я»).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
