Диссертация (1148817), страница 10

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 10)

То, о чемсвидетельствует погруженный в темноту наблюдатель – что посередине пути однаточка меняет свой цвет с красного на зеленый.Закономерной является следующая интеллектуальная реакция на данныйэксперимент: «как возможно утверждать о наличии точки посередине ее пути,пока не сознается/существует для мозга снимок, где она уже там (аналогично75Ibid. P. 114.43древнему философскому вопросу: как возможно движение, если мы мыслимконечными состояниями)?» Откуда взялась эта точка и куда делись две точки,доступные для наблюдения в хорошо освещенном помещении (то есть внеспецифических условий эксперимента)?Мозг использует информацию о второй точке, только чтобы создать эту«иллюзию» движения одной точки – ведь красный сменяется на зеленый, а не налюбой случайный цвет.

Можно представить, как интерпретировать эту ситуациюкак разновидность Сталинески (термин Деннета): будто в кинотеатре, прежде чембыть представленной для театра сознания, размещаются промежуточныефрагменты между двумя последовательными снимками (красного и зеленого).Таким образом, иллюзия уже включена в интерпретацию, в готовый фактсознания. Иначе ситуацию можно описать наподобие некоей Оруэллианы (тожеавторский термин): в библиотеке мозга, куда поступают данные о двух точках,окрашенных в разные цвета, историк-ревизионист решает, что подлинностьистории не имеет никакого смысла. Затем он доводит до блеска промежуточнуюисторию о движении одной точки и смены ею цвета посередине пути, опускаяпредшествующее существование двух точек.

Он оставляет лишь то, что егоинтересует. В этом случае испытуемый будет сообщать нам об иллюзии, думая,что это его оригинальные воспоминания – столь быстро (не тратя ни секунды, ниснимка) работает ревизионист библиотеки памяти.Если попросить испытуемого нажать на кнопку при возникновениикрасного цвета, не теряя ни секунды, он все равно будет нажимать ее (то естьфиксировать в данном случае проявление красного цвета) не ранее чем в моментсмены цветов, – замечает Деннет76. Время, которое потребуется ему для этого,будет чуть больше минимального необходимого для осуществления такойрефлективной реакции как моргание.

Задержка, возникающая здесь, не являетсянеобходимым временем для осознания красного, а как раз такой, какая нужна дляобработки входящего нервного сигнала и запуска ответного сигнала. Так чтоосознание красного стимула переходит тут же в процесс по сознанию зеленого –76Ibid.

P. 121.44исключительно мозговая работа, не требующая ни личности, ни специфическихусилий типа размышления.Точка, которая меняет цвет – это уже не одна из тех точек, которые имеликрасный или зеленый цвета. Она конструируется – и, как это утверждается вМодели Множественных Штрихов (Черновиков), является не развитием,логическим следствиям из предшествующего положения дел, а абсолютно новойинтерпретацией, которая удобна ему для модуляции дальнейшего поведениячеловека.Оказывается, что таким образом публике Картезианского Театра попростунечего предоставить в качестве свидетельства, которое в дальнейшем будетподвергнуто сомнении, раскрыто и изменено. Оно УЖЕ, в своей сути – постоянноменяющееся, результат сверки одной информации с другой.И это не единственный проблемный момент.

Чтобы здраво рассудить отермине «качество» (qualia), о действительном онтологическом статусе качеств,которыми должен был бы оперировать сознающий субъект, Деннет проводитаналогию с приемником, в который уже заложена возможность опознаниясвойства «Б»77. Без того в мире, что содержит «Б», например, «Б» =определенному порогу звуковых частот – приемник лишен смысла. Таково,например, «восприятие» цветов. В нас заложена такая программа, что он способнавоспринять только тот мир, который мы видим, а не другой (и эта программаслужит для операций в этом мире.

Это важное замечание. Цветовое кодированиеиспользуется в американских больницах, где больные ходят по линиям,ассоциирующимися с соответствующими процедурами – например, краснаяприводит на сдачу крови; цветовое кодирование – в различии своих и чужих наполе боя, в том, что индюк ищет не только определенную форму головы, но такжеи красный цвет, что позволяет ему опознать самку).Созревание яблок (становление их красными) заметно, прежде всего, темвидам, которые могут послужить разносчиками их семян (а для самих этих видовэто служить сигналом к тому, что нечто стало съедобным). Тот факт, что яблоки77Ibid.

P. 376.45имеют отражающие свойства (точнее их поверхность) является как функциейфотопигментов, которые смогли появиться в светочувствительных колбочках уживотных, питающихся фруктами, так и чисто химическим процессом междусахаром и другими компонентами внутри фрукта. В самом начале цвета былисозданы для тех, кто мог их видеть.

Как будто Природа, случайно подобрав рядинструментов, изобрела Штуку, сулящую столь значительные выгоды, что потомстала толерантной к самым разнообразным способам ее применения. От спелогоот неспелого, различие между красным и зеленым перешло на рубины иизумруды. Это постоянство цветового различия было не более чем бонусом,побочным продуктом от главных задач.Выявляя онтологическую несостоятельность качеств как таковых, Деннетпроводит идею нефункционального качества/склонности78. Как возникаетнефункциональная склонность? Она возникает как противоположное поведениепо отношению к следованию определенной склонности.

Как будто Природа илиЭволюция предусматривает то, что некий тип поведения, склонность к чему-то(есть потроха в примере Деннета) будет иметь неблагоприятные последствия длявыживания в дальнейшем и, следовательно, она берет эту изначальнуюсклонность на карандаш – чтобы в будущем ее удалить или же наоборотподчеркнуть и, достав из закромов избыточного, заявить уже как вполненеобходимую (есть потроха окажется единственной возможностью, чтобывыжить). Однако пока этого не случилось, те, кто не следуют привычнойсклонности(например, есть потроха)–обладают поведением, котороезатруднительно назвать функциональным (ведь пока не ясно, в плюс это или вминус).Поэтому,будучилишеннымиэкологическойзначимости,нефункциональные качества скорее «нарциссичны» и трудно уловимы. Им всегдатрудно дать полное, исчерпывающее определение.Итак,таковпосылДеннета–вторичноекачествоестьнекоедискриминативное состояние.

Да, у некого Отто может быть некоторое состояние(продуцируемое мозгом), но нельзя сказать о том, что же оно такое, кроме того78Ibid. P. 381 – 382.46простого факта, что оно есть. «Ощущается красный» - и на этом полнотавысказывания исчерпана. Работу осуществляет мозг, происходит процесс пораспознанию качества, но само качество не существует в изолированном виде внеком внутреннем пространстве, и нет причины (кроме экзальтированности отпереживания) полагать его там.Качества нужны нам не сами по себе, отмечает Деннет, а лишь как знаки,сигналы о том, о чем хочет нам сообщить наша развитая сигнальная система.

Отпредков в самых пикантных комбинациях до нас дошли инстинктивныереактивные комплексы: спасаться бегством, прийти и взять это (касалось бы этопищи или секса). Но это не исключает индивидуального подхода к этимкомплексам. Если какой-то организм решит, что отвращение к острой едеявляется скорее ущербным и лишающим преимуществ, то он перестроится так,что отвращение (подарок от предков) будет рекультивировано, и слишком остраяранее пища впредь будет казаться вполне приемлимой. Более того – каждыйорганизм выбирает стиль и способ (определенный поведенческий сценарий),который заставляет замолчать сигналы, побуждающие нас бежать, любить илиработать.

Деннет приводит замечание психолога Николаса Хамфри о том, чточеловеческая свобода в выборе цветов походит скорее на анархию: в тропическомлесу каждый цвет имеет значение для выживания тех или иных видов, в рабочейкомнате находится (обычно) множество предметов, чьи цветовые сигналыпопросту бессмысленны для рабочего процесса, а то и отвлекают от него,перегружая внимание79. Нет измененного качества без изменившейся на негореакции, более того, качества не имеют под собой изолированного процесса по ихраспознанию, само распознание является интерпретацией и частью болеесложного процесса.Из другого эксперимента известно: если надеть на человека очки, которыепоставляют ему на сетчатку перевернутый образ видимого, то, благодаряневероятной способности человека к адаптации (тогда он взаимодействует как сизменившимся сенсорным порядком, так и с изменяющимся порядком79Ibid.

P. 38447поведения), через некоторое время он привыкает плавать, бегать, играть наскрипке в мире, где все перевернуто.К какому же миру привыкает обладатель такого видения: он адаптируется кперевернутому миру в очках, или же его адаптация - своеобразное возвращениетого мира (и свойственных ему поведенческих реакций и способов действия), вкотором вещи еще не являлись вверх тормашками? Адаптация восстанавливаетположение вещей или же позволяет скорее жить в новом мире? Разница междудвумя ответами является разницей успешности прохождения адаптации, замечает Деннет, - но не некоей «качественной» разницей.

Дело в том, чтореакции на визуальный стимул не проходят через некое сингулярное визуальномоторное пространство, и в силу этого сложно говорить о том, что вещи наделенытеми качествами или иными. Видение вещей – не цельная картинка в голове, арезультат поведенческих реакций и привычек80. Зачем сохранять и поддерживатьидею независимых квалиа, не связанных коренным образом с поведением?Модельмножественныхштриховговоритнамследующее:всякое«содержание сознание» зависит от передатчика, от носителя содержания (от еготипа и специфики его работы), от того, как он влияет на поведение человека.

Характеристики

Список файлов диссертации