Диссертация (1148817), страница 29
Текст из файла (страница 29)
В. Теоретические стратегии исследования социального действия: каузальное объяснение vsпонимание смысла // Социология власти: Теория действия: режимы, стратегии, тактики, №4 (2015). С. 26.264См. об этом: Davidson D. Actions, Reasons and Causes. // The Journal of Philosophy, Vol. LX, No 23, Nov.
1963, pp.685-700.265Степанцов П. В. Теоретические стратегии исследования социального действия: каузальное объяснение vsпонимание смысла // Социология власти: Теория действия: режимы, стратегии, тактики, №4 (2015). С. 48.133преступает, но большинство его поступков предполагают практики, лишенныегоризонта морального контроля или осуждения со стороны другого, и эта видимаялиберальность оказывается условием снятия этического субъекта с повестки дня –ответственным оказывает общество в целом, моральная ситуация времени,воспитание… Свобода выбора своего поведения и места в мире оборачиваетсяпотерей консистентности, пределов дискурсивных порядков – а фактически –потерей признания.«Порядки дискурсов смешались; сами дискурсивные субъекты и ихпозиционности начали таять в неопределенности: «Нет запретных тем!», «Всеможно говорить!», «Каждый может сказать!», «Каждый может говорить так, какон хочет!».
Но если все можно сказать, если каждый может говорить, то иговорить не о чем — не одна из «речей» на деле непризнанна»266.«Под влиянием современного цинизма мужчины и женщины перенимаютскорее опыт правил, чем «фактов», и делают это до всяких конкретных событий.Но получение прямого опыта посредством правил означает также признание ихконвенциональности и необоснованности. Таким образом, мы не погружаемся взаранее определенную игру, полностью участвуя в ней, а только различаем вотдельных, лишенных всякой очевидности и серьезности «играх» пространстводля непосредственного самоутверждения»267.Таким образом, нам необходимо обратиться к общей арене действия, накоторой(воттенкахтрагикомедии)разворачиваетсяиндивидуация268.Философско-антропологические аспекты двояко определены: смысл оказываетсязаданным через культурные ориентации, через событийность, которая вообщевозможна.
Действительное же их наполнение осуществляется через реализациюценностей. Далее мы приступим к обзору понятия ценности и того, как266Сухачев В.Ю. «Волки»: по ту сторону человека, между Богом и бестией. - URL:http://anthropology.ru/ru/text/suhachyov-vyu/volki-po-tu-storonu-cheloveka-mezhdu-bogom-i-bestiey. (Дата обращения:15.06.16).267Вирно П. Грамматика множества: к анализу форм современной жизни.
М.: Ад Маргинем Пресс, 2013. С. 108.268Понятие индивидуации берется нами как более широкое, индивидуализация же – в связи с социальнымиаспектами индивидуации, с понятием личность. см.: Новая философская энциклопедия Института философииРоссийской академии наук [Электронный ресурс]. – URL: http://iphras.ru/elib/1221.html. (дата обращения:15.06.2016).
Индивидуация.134складывается ценность быть индивидуальным (что означает индивид? – как мывправе его обозначить исходя из изложенных выше критических замечаний), атакже затронуть вопрос значения культуры как ориентира, который ориентируетнепрямым образом (и в ней мы должны найти основания для региона культуры«себя»), чтобы, наконец, выйти к культуре «себя».1353.2 Что такое культура для самосознания? Роль ценностейПоскольку культура сама является неким определяющим началом269, мывправе отсчитывать свою судьбу от образующих событий270, которые вряд лиможно назвать сами по себе частными или личными: они предполагаютсуществование групп людей, иначе говоря, диспозициональные режимы.Исследование той или иной культуры обнаруживает некое истинствование,которым награждены различные ее (культуры) практики, в силу чего онипонимаются и принимаются как таковые, а чужеродные практики заслуживаютнедоверия.
Этот кредит доверия, выдаваемый тому или иному набору практик,позволяет связь между обозначенными ранее диалектическими моментами.Текучий характер современности (Бауман) и временная консолидациявокруг минимизации риска (Бек) не исключают построения коллективнойидентичности в рамках этосной заинтересованности (хотя бы формальнымобразом). Именно доверие к определенному набору практик, который иопределяет конкретный лик культуры, позволяет аттестовать, регистрироватьиндивида и как «Я-Сам», и как последователя той или иной этосной стратегии.Доверие имеет двоякий смысл: сам индивид считает, что это именно он совершаетте или иные поступки, следует тем или иным идеалам; в то же самое время, этодоверие существует по отношению к самому образу действия, полагаетнекоторую локальную традицию, коллективную привычку.
Диспозициональныйрежим, закрепленный в виде множественных табу и ограничений, при этомявляется набором тех условий, в которых сила вообще может реализоваться.Описание культуры изнутри, описание принятых в ней дисциплинарных практик– позволяет обнаружить конкретную реализацию императива «заботы о себе».269Щербаков В. П. Социокультурные механизмы становления человека: антропотехники и антропотехнологии.
—СПб.: Издательство СПбГУ, 2007. С. 122.270Здесь мы говорим о связи культура/событие, которую используемая позднее концепция события Бадью неподдерживает – для последней событие находится в разрыве с аксиоматикой культуры. Возможно, культурнымистинам следовало бы придать статус пассивно-положительного, в то время как истины события нуждаются вактивной силе следовать им.136Генетическая роль культуры – обосновать в сердце социального, вкатегориях общности (от семьи до нации) годность к сбыванию тех или иныхсобытий. События конечно же онтологичны, они парадигмальны, но толькобудучи расположены в замкнутую цепь культуры, они способны доводитьиндивида до его позиции действия, связывать агенса и интерпретатора.
Каждыйвозрастной этап человеческой жизни представлен в системе мест черезинициацию в событии. Сдача экзамена, совместное обучение, война – могут бытьрассмотрены как переходные ситуации, те события, верность которым (а заодно иих уникальным трактовкам) и сообщает, собственно, о личности271. Лишьпринадлежа к форме общего, а, заодно, и множественного, реализуют личность.Тексты и культурные артефакты сохраняют опыт, научают тому, чемупопросту негде больше хранится – как быть человеком272.
Социальное – толькосам срез задачи бытия кем-либо (это рассмотрение того, что уже есть), требуетсяизучение культуры, чтобы узнать, как направляется это бытие. Язык для человекавыступает в качестве рубрикатора опыта – система категорий мышления связана сязыком той или иной культуры. Так, здравый смысл выступает в качествепомощника в интеграции и социализации, обеспечивая прагматику языка.Здравый смысл замораживает движение смысла273, исходя из целесообразностивысказывания: сказать, чтобы повоздействовать, чтобы найти общее для разныхиндивидов; кооперация и управление. Если он и объясняет ситуацию, то непроясняя: личности (и особенно – ее целостности), мотивов, ситуации в ееуникальности.В главе о двух моментах самосознания, мы акцентировали позицию первоголица: в отношении собственных сознательных поступков поведение субъектавсегда выражено в той или иной модальности, по-разному окрашено.
И если, какмы предположили, понимание себя связано с отношением к правилу,ответственностью и творчеством – то культура тогда часто становится тем, что271Здесь мы отсылаем к пониманию различия индивид/личность, используемое Делезом - Делез Ж. Логика смысла/ Пер. с фр. Я.И.Свирского. – М.: Академический Проект, 2011. Серия 19.272Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. СПб.: Искусство-СПб, 1994. Введение.273Делез Ж.
Логика смысла / Пер. с фр. Я.И.Свирского. – М.: Академический Проект, 2011. Серия 12.137поставляет формы самосознания, претит осуществлению самостного. Однакотакую ее интерпретацию мы оставили в прошлом, указав на связь двух моментовсамосознания, на взаимодополнительность взглядов на индивида со стороныпервого и третьего лица. Здесь мы говорим о культуре иначе, как о культивациидоверия к определенному набору практик и как о событийном ряде. Мы говорим осмысловом поле, которое есть нейтральное поле, где видна первичная расстановкасил.
Прежде чем понять свое недовольство культурой, нужно понять ее самому,антропологическим образом. Здесь терапевтический момент заботы о себепредваряется знанием о своей ситуации, которая на проверку оказывается общимместом.Постольку прикладной антрополог выступает в качестве социального врача,поскольку он заявляет о подлинной реальности человеческих взаимоотношений(изучая экономические, социальные – связующие звенья), например он проясняеттему возникшего международного конфликта и фактически дает пониманиеисходных данных, условий этой ситуации. Тем самым он отмечает их именно какпредставителей двух народов, продвигая конфликт со стадии столкновенияцивилизованных людей и варваров, своих и дерзновенных чужаков или жепопросту частных интересов. В перспективе сам конфликт разрешается (здесьзнание о другой культуре может служить как оружием, так и средством длядиалога) или, по меньшей мере, смягчается274.
Если ценности оказываютсякультурными ориентациями, то человек, знающий культуру, в которую помещен– оказывается в ситуации, подобной изначально принятой в нашей работе. Он агенс, испытывающий воздействие нормы, к которой он и может выработатьотношение. Тогда ограничение начинает пониматься как возможность, пестуемаяв пределах кодов высказывания. Меняется не сам код, но отношение к способусамоопределения, который становится ясным через распознавание культуры какпрактики и дисциплины.274Клайд Кен Мейбен Клакхон. Зеркало для человека.
Введение в антропологию. Перевод с английского подредакцией к. фил. н. Панченко А. А. — «Евразия» — С-Пб., — 1998. С. 210.138Помимо естественного отбора существует цензура, отбор культурный: то,что не входит в план культуры, не разъясняется на ее языке – то будет отсеяно275.То, что остается за пределами внимания культуры, уходит, и на следующемвременном срезе мы обнаруживаем, что новшество не прижилось. Войнаначинается ради личной выгоды, а когда в нее втягиваются массы – в нееинвестируются неврозы (так нехватка чувства безопасности в обыденной жизнипревращается в безотчетный страх перед собирательным образом Чужого). Война– увлечение немногих, она всегда начинается для определенной замкнутойсовокупности, использующей имя всеобщего – народ, нация… Она остаетсяэротичной и притягивающей тех, чьи тела уже готовы для сбывания в этомсобытии.