Диссертация (1148817), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Эти три мотива, имея подсобой общую идею того, что необходима иная форма самосознания, включены втонкую игру/работу индивидуализации, где эта форма ставится под вопрос.Экзистенциальная философия предложила несколько способов мыслитьпереходное звено между двумя моментами самосознания (условно – между «Я» и«Он» в отношении индивида).
Возьмем, к примеру, два: ужас (Хайдеггер) и тоску(Сартр). Если мыслить о них не как о психологических придатках или всего лишь«состояниях», в духе столь сильно критикуемых Деннетом «квалиа» человеческойпсихики, то они являются как раз посредниками между собственным и чужим.Ужас и Тоска – два предельных способа обнаружения ценности, осмысленностиспособа быть.И когда Ужас или Тоска психологизируются, становятся частными,преходящими явлениями психической реальности – когда философия молчит, амысль мертва – мы как раз связываемся со вторым моментом самосознания.
Мыищем себя внутри уже данного общества со всеми модификациями быть средипрочих, быть на равных. Однако если мы решили сопоставить два полюсавоздействия на индивида, является ли последнее утверждение – простойвозможностью?Досихпорнамиопускалисьтрудныемоментыиндивидуализации, которые обнаруживаются, если саму индивидуализацию мырассматриваем как динамическое отношение двух полюсов воздействия на еепроцесс.119Преждевременнаяиндивидуализация,рассмотреннаяБауманом232,показывает: если по поступкам мы до сих пор судим об этической позиции, тообратное следование выявляется с трудом.
Ситуация в современном европейскоммире подобна эллинистической: множество культур попадают в плавильныйтигль. Четкие, закрепленные традицией и территорией способы вести ипредставлять себя - теряют значение. Не в последнюю очередь из-за того, чтобольшинство позиций (ролей, стратегий) уже не являются подлежащимиэтической оценке (если мы понимаем этическое в значении морали) и тем болеене определяются через «стремление к совершенной жизни» (Рикер) с другими присправедливых институциональных установлениях233. Сама позиция («бытьсвященником», «быть честным человеком») перестала являться тем, чем можноизмерить индивида234. Хотя Модернити (термин Баумана) стремилась крегламентации каждого шага индивида, результатом стал как раз распад общейэтической топики.В современном мире человек уже не чувствует себя соразмерным роли вобщественном спектакле.
Два полюса оказываются несопоставимым: за счетинвестиций «моральных чувств, интуиций и побуждений»235 индивид должен быобнаружить источник общественного порядка в себе, однако сам порядок ненуждается в его так называемой индивидуальности. Этические основанияпоступка уступают набору формальных правил, перед которыми индивид ужепредстает как факт. Индивид свершен как факт (что отражено в правах иобязанностях гражданина, уважении к частной собственности, в либеральномдискурсе как таковом), что перед лицом господства ситуативной, формальной232Бауман З. Индивидуализированное общество.
М.: Логос, 2005. – 324 с.Здесь мы пользуемся определением этоса как укорененных нравов, обычаев, которые сочетают в себе какморальную значимость совершения поступка перед лицом Другого (то есть межличностный аспект морали), так ивнутреннюю телеологию поступка. Обаладать этосом значит воплощать тенденцию к совершению определенныхпоступков в силу их значимости, ценности их как таковых. О расположенности этоса между нравами и моралью,см.: Новая философская энциклопедия Института философии Российской академии наук [Электронный ресурс]. –URL: http://iphras.ru/elib/3587.html (дата обращения: 15.06.2016). Этос.234Это замечание является не только и не столько ироническим.
Стоит обратиться к генезису собственногоизмерения («проприум») у Олпорта: материальная собственность, образ «Я», памятные поступки, которыми «Я»горжусь… Индивидуальное всегда шире.235Бауман З. От пилигрима к туристу, или краткая история идентичности [Электронный ресурс]. – URL: http://lesurbanistes.blogspot.ru/2008/11/blog-post.html (дата обращения: 15.06.16).233120этики говорит лишь о том, что он индивид в силу как раз силы, действующейизвне его, в силу господства капитала и спектакля.«Подданые современных государств являются индивидами по волесудьбы; то, что определяет их индивидуальность,– их ограниченностьв собственных ресурсах и личная ответственность за результаты принимаемыхрешений, – это не предмет их собственного выбора.
Все мы сегодняиндивидуалисты de jure. Однако это вовсе не означает, что мы являемсяиндивидуалистами de facto»236.Попробуем следовать за мыслью Бауманадальше. Время и качествосоциальной связи становятся меньше и слабее из-за возросших рисков потерятьсвое место. Принцип максимизации и поиск выгоды в каждом конкретном случаесопровождает человека на территориях любви и труда – он может оказатьсялишним в компании или организации, он может быть смещен и заменен.
На этомстрахе основано поведение игрока (Бауман) – он остается в группе, в коллективепока видит в этом растущую или ближайшую выгоду. Минимум рисков,максимум пользы.Модернити пыталась утвердить социальное в самом сердце индивида,апеллируя к внутренней мотивации, считая ее безусловной силой, не менеесерьезнойивлиятельной,чемвластьобщественногоинститута(ведьнравственность утверждается именно в государстве).
Хотя существуют внешниеправила, именно из-за исходящего от индивида морального требования,внутренне ему присущего237, общественная справедливость обретает осязаемыечерты. Государство, таким образом, это (не только это – но для нас важноподчеркнуть именно этот момент) нравственная организация самого индивида(внутренний категорический императив), прикрытая ответственностью института,правильностью бюрократической нормы (а та во многом зиждется на единствевыбора, то есть одобряемого и получившего общую поддержку исходя из236Бауман З. Индивидуализированное общество.
М.: Логос, 2005. С. LIIКонкретное ее содержание интуитивно понятно индивиду в ситуации морального выбора. Кант замечает, чтотолько философ сомневается в критериях нравственности, которым снабжен практический разум: Кант И. Критикапрактического разума // Сочинения: в 6 т. - М.: Мысль, 1963 - 1966. - (Философское наследие).
С. 491-492.237121единства вкуса. Здесь таится скрытая надежда модерна на то, что внешний законвозникает из глубины согласия вкусов238). Институт продвигает и защищает нашиправа, которые обеспечивает бюрократический аппарат, в то время как мыопределяем свой моральный идеал – идеал модернити. Но пробуждается лимораль сама по себе? Как мы понимаем, Бауман здесь ставит вопрос не втеоретическом плане, но относительно его практической реализации. Он отмечаетдва слабых момента, два препятствия на пути к реализации идеи «светскойморали»: бессилие социального института, который мог бы продвигатьтрансцендентный идеал перед «силами» капитала (произвола ведомых капиталомчастных воль), и слабость связи – причем не только между индивидами, но имеждуиндивидомисоциальныминститутом239.Последниймаркируетдействительность через логику прав и свобод (если речь идет вообще олиберальном государстве), а по факту реализуется в тени производства ипотребления услуг, рабочей силы, знаков или «реального» товара.
Эта логикаспособна отменять действие закона, она говорит, что все подчинено путешествиюразличия, неизбежным амбивалентностям, объясняя этим сосуществованиепротиворечивого240: если есть богатые, то должны быть и бедные; принять можнолокальное справедливое решения, но нельзя изменить систему в целом, в которойсправедливость на вторых ролях; парадокс «сегодня я хороший, а завтра –плохой» - становится приемлем.«…здесь находит свое воплощение один из тех случаев, когда (пользуясьвыражением Ульриха Бека) институты, признанные преодолевать проблемы,превращаются в институты, их порождающие; «человека, с одной стороны,заставляют принять на себя весь груз ответственности, а с другой - ставят взависимость от условий, которые ему не подвластны»»241.238Эстетическое суждение как прообраз для политического суждения – см.: Арендт Х.
Лекции по политическойфилософии Канта. - СПб.: Наука, 2012. С. 124-127.239Бауман З. Индивидуализированное общество. М.: Логос, 2005. С. 254.240Это подробно изложено в следующей работе: Bauman Z. Life in Fragments: Essays in Postmodern Morality. Oxford,Blackwell, 1995. - 256 p.241Бауман З. Индивидуализированное общество. М.: Логос, 2005. С. 6.122«Мобильность,обретаемаявладельцамиименеджерамикапиталов,знаменует собой новое, беспрецедентное по своей радикальности отделениевласти от обязательств: [не только] от обязательств по отношению к сотрудникам,но также и по отношению к более молодым и слабым, к еще даже не родившимсяпоколениям, по отношению к самовоспроизводству жизненных условийчеловечества в целом, короче говоря, она знаменует собой полную свободу отобязанности вносить свой вклад в повседневную жизнь и увековечениеобщества»242.О двух полюсах воздействия на индивидуализацию можно рассуждать так,как будто они даны без учета конкретной ситуации, в которой представленовсегда их некоторая связь.
Любой факт, который рассматривается Бауманом вкачестве следствия существования социальных систем для самих себя, типаакцентуации современных индивидов на телесных эффектах, а не напроизводимом смысле (ведь последний затребован именно в коммуникации, всовместном действии), или же «шизофреническое желание самостоятельности иодновременная боязнь быть всеми забытым» - напоминает о различии междумикромиром и макромиром, причем здесь это различие предстает глубоким иневосполнимым.
Разведены без надежды на воссоединение - личные «вложения»,характер и мечты индивида (микромир, внутренний мир) и «объективные»социальные реальности, модели коммуникации и общественные механизмы(макромир). Разрыв между внешней инстанцией и индивидом, который мог быподействоватьнаэтувнешнююинстанцию(причинойсослагательногонаклонения здесь является упоминаемая Бауманом аполитичность современногосубъекта), сравним только с пропастью, пролегающей между индивидуальнымбытием и трансцендентным целым, в котором индивидуальность более не ищетсвоего обоснования – природы243 или абсолюта.242Там же. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
