Диссертация (1148817), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Далее мы попытаемсявыстроить самосознание прежде всего признающее Другого.792.2 Необходимость самосознания как интерсубъективной данностиСтоит отметить, что проблема исследования самосознания как чего-товнутреннего или внешнего адекватна лишь классической научной парадигме с егоудаленным абсолютным наблюдателем, который, сам не являясь частьюситуации, способен определить закон ее развития и характер154. Стоит лиговорить, что уже после кантианского рассмотрения такого явления какамфиболия рефлексивных понятий, нам не следовало бы говорить о наличиивнутреннего мира самосознания как некоторой данности.Кант показывает, что категория внутреннего связана с трансцендентальнымприменением рассудка, который («как чистая форма внешнего чувства») подводитмногообразное чувственное содержание под объект понятия155.
То, что можетмыслиться внутренним для эмпирического предмета – например, скелет и мышцыдля тела млекопитающего – является относительно внутренним, которое будетпонято как состоящее из внешних для самой предметности отношений. Так, мыобнаружим, что внутренний скелет человека – на самом деле условно«внутренний», сам подлежит структурному описанию как нечто внешнее. Дведругие трактовки того, что может быть абсолютно внутренним – также невыдерживают критики. «Материя» как таковая отсутствует в опыте (ведь мывстречаемся с конкретной соединительной тканью или позвонком, когдаисследуем строение тела), а трансцендентальный объект нам непонятен, ввидуотсутствия соответствующего содержания156.Неясным и плохо выверенным тем самым оказывается сам концепт«внутреннего». По всей вероятности, его хотят заменить/скрепить смертельнойхваткой с концептом абсолютной свободы, показывая, что внутреннее – это,прежде всего, необусловленное, либо же внутреннее путают со структурнозначимым, тем, что позволяет быть вещи именно такой, какой она предстает в154Мамардашвили М.
К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М., Изд-во "Лабиринт", 1994 г.Второе, исправленное автором издание (авторскую правку внес Ю.П. Сенокосов).155Кант. И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 2: Критика чистого разума: в 2 ч. Ч. 1; Ин-т философииРАН. - М.: Наука, 2006. Приложение.
Об амфиболии рефлексивных понятий.156Там же. С. 436.80опыте (и, не задаваясь вопросами о вещи-в-себе или об истоке бытия, занимаются,например,расшифровкойкодаДНК).Остаетсяоднапривлекательнаявозможность – обеспечить наличие внутреннего (хотя бы у мыслящего существа)за счет непрозрачности временного потока сознания.
В случае внутреннего он,рассудок, попросту занят своими определениями, и внутренним оказывается самаэта деятельность а также рассмотренные ранее «сила», «воля к власти»,«настроение» и так далее.Однако не более понятным тогда является и тот «мир», к которому этадеятельность относится, на который направлены ее интенции. «Голое»становление, становление само по себе неподвластно описанию (оно вообще несвязано с вопросом «что?», а скорее с вопросом «как?»), также беспредметна самарассудочная операция – ввиду чего мы и судим о наличии у кого-то рассудочнойспособности только по применению, как о становлении по изменениям.
Поэтомуто современная психология обнаруживает свою связь не с внутренним иливнешним самими по себе (которым при этом еще и делегируется понятие некоего«мира»), но с процессами перевода, решением задач и проблем: как я разрешаюсвоипланы,перевожунаобщийскем-тоязыкматериалсвоего«бессознательного», впечатления и образы157.«Но следование правилу, понимание, мышление и знание являютсякомпонентами регулярных социальных практик, в ходе которых индивидынаучаются смотреть на эти процессы как на внутренние. Сама по себе границавнутреннего и внешнего не существует изначально, но конституируется впроцессе социальных практик. Отсюда следует, что субъект не может ставиться вособую позицию по отношению к своим внутренним состояниям: ониоказываются не приватными, а публичными»158.Все то, что я выражаю, не есть просто внешняя речь, которая скрывает моиистинные переживания, выраженное – смысл, а смысл имеет всегда две157Заявка на такой подход к психике была обозначена еще: Прибрам К., Миллер Дж., Галантер Е.
Программы иструктура поведения. - М.: Издательство “Прогресс”, 1964. - 239 с.158Галанина К.Э. Трансформация концепта субъекта в философии Людвига Витгенштейна [Электронный ресурс].– URL: http://vphil.ru/index.php?id=351&itemid=52&option=com_content&task=view (дата обращения: 15.06.2016).81стороны/ряда159. Даже его манифестация имеет два временных аспекта. То, о чемхотелось сказать и то, что получилось сказать, формируют для нас проблемустановления смысла, причем в поле нашего рассмотрения должны попадать обеэти части, без редукции одна к другой. В то же время, мы можем изучать лишьстановление кем-то, иначе теряем смысловую определенность перехода.
Мыимеем дело с манифестацией желания и его распознанием, сигнификацией, мыстановимся «кем-то» из «кого-то», из позиции А в позицию Б (поэтому у НицшеЗаратустра, демонстрирующий идею становления, вовсе не отказывается отсвоегопредставленияв ролиучителя, отшельника–онне избегаетпозициональности).
Вспоминая и воображая, мы не контактируем с еще однимпространством – мы достраиваем то же поле реальных взаимодействий,интерпретируя данные восприятия, и, возможно, нечто (чувство, переживание)называется внутренним от недостаточной обратной связи, от того, что ненаходится собеседника, занимающего другую позицию (в терминах Гуссерля –«там»), который способен был бы сказать: «это не любовь, а лишь страсть», «насамом деле ты нервничаешь, просто пытаешься скрыть это».Эти размышления о внешнем и внутреннем были нужны нам, чтобыположить предел, после которого самосознание, которое рассматривалось до сихпор как самосознание от первого лица, становится определенной фактичностью –и этот предел социальный.В случае с Ницше этим пределом была именно сила, изменения-впроцессе160, а символом – восхождение (оно было воплощено как в его практикепрогулок в горах, так и в размышлении о человеке как о том, что стоит превзойти,в самом движении постоянного преодоления – культуры, языка, телесности).Когда нечто преодолено, совершен подвиг или же достигнута ступень в развитии– человек непроизвольно замечает: да, я изменился.
Он начинает понимать себяпо-новому, и это связано с развитием и историей. Эта история была представлена159Делез Ж. Логика смысла / Пер. с фр. Я.И.Свирского. – М.: Академический Проект, 2011. Серии 4, 6.О самом Ницше как о лиминальном человеке см.: Подорога В.А. Метафизика ландшафта: Коммуникативныестратегии в философской культуре XIX - XX вв. : (О С.Киркегоре, Ф.Ницше, М.Хайдеггере). М.: Наука, 1993.Глава о Ницше.16082у Ницше вовсе не как результат, например, сборки и сверки различныхкомпонентов «себя». Для его верблюда это была бы слишком тяжелая ноша!Сверх-человек – мутабельное начало, позитивная возможность изменения,активности и творчества161.Интересные коннотации можно провести здесь с популярной тематикойгендера или же биоинженерией.
Человек, который задумывается над выборомпола или трансформацией «себя», роботизацией собственного тела как разотвечает требованием пограничного режима мутабельного начала. Он понял себядругим, нежели он был, затем он изменил себя (поменял пол или существеннымобразом подкорректировал свой химический баланс) – он действительно сталиным, произошло обращение к другой позициональной ситуации, условиемкоторой являлось как раз понимание мутабельного начала, отсутствие или снятиефиксированного образа себя. Однако, помимо частного вклада, история этих определений себя, если она предполагает устойчивость в истолковании, котораяявно не является продуктом только лишь внутренней расстановки приоритетовили внутренней сознательной жизни, требует взгляда со стороны. Изменения несуществуют сами по себе, они привносятся в контекст, в систему оценок исуждений, где результат либо закрепляется, либо отвергается.Примеромзакреплениятакогорезультата,атакжеотражениямногочисленных жизненных выборов является литература.
Уже в началерассмотрения предмета «литература» Гринблатт высказывает мнение, что еенельзя изучать просто как выражение бытия культуры162. Скорее существуетдействительная жизнь культуры, преломляющаяся в литературе (например, черезтранслируемый социальный код или через описание «реальных» событий и людейтого или иного времени), на которую накладывает отпечаток авторскаярефлексия. «Социальное бытование литературного текста в мире и социальноебытование мира в тексте»: ни один из трех элементов не может быть161Осмысление «способности генерации нетривиальных смыслов», возникающая в ситуации, с которойсуществующая модель личности справиться не может, и о роли Метаэго см.: Налимов В.В. Спонтанностьсознания.
– М.: Прометей, 1989. С. 174.162Гринблатт С. Формирование "я" в эпоху Ренессанса: от Мора до Шекспира (главы из книги) [Электронныйресурс]. - URL: http://magazines.russ.ru/nlo/1999/35/grinblat.html (дата обращения: 15.06.2016).83редуцирован– и это не просто требование полноты исследования текста, этоналичие пассивной власти закона: прежде чем кто-то стал определеннойличностью, он попал в культурную ситуацию возможности личности, со всемивытекающими отсюда предикатами.
Не только некий человек замечает: да, яизменился, о нем замечают, о нем судят163. Мы обращаемся к социологическомуобъяснению.Рассмотренный в предшествующих размышлениях о Ницше моментсамосознания – не единственный. История складывается не только из мутаций иперемен, она складывается не в меньшей степени из устойчивых периодов,основанием для которых является постоянная апробация позиций, подтверждениесвоего места и защита его человеком.
Сознавать «себя» также значит узнаватьсебя в реалиях среды, в том социальном контексте, который работает какнекоторая фактичность и не нуждается сам по себе в нашем истолковании (и вэтом смысле социальный контекст не есть порождение «собственной сферы»(пользуясь терминами Гуссерля) и принадлежит в равной мере всем членамнекого множества как объективная данность). У Ницше мы нашли страннуюразновидность опыта (в этой связи явно сверхчеловеческого) – путь признаниясебя как постоянно изменчивого, гибкого творца как бы лишен ответственности,того аспекта, за которым мы усматриваем стабильные человеческие отношения164.Более того: то, на чем часто основываются критики Ницше (см.
например Т.Манн165), обвиняя его в чрезмерно эстетизированной и лишенной эмпатии мысли,это монологичность его работ, отсутствие в них Другого, респонсивности.Есть как минимум еще один момент, еще один аспект возвращения к себе,самосознания. В европейской традиции он получил истолкование через связку Я Другого166. Эдмунд Гуссерль начинал свое рассмотрение возникновения такого163Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. – М.: Политиздат, 1972. С. 150.Достаточно взять философский энциклопедический словарь, чтобы найти осознание собственнойответственности в качестве первичного маркера того, что человек самосознателен - Философскийэнциклопедический словарь.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
