Диссертация (1148754), страница 9

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 9)

110).Что здесь важно: во-первых, сенсибилии – это объекты. Во-вторых, каквсякий мужчина является потенциальным мужем (если он уже таковым неявляется), так и каждая сенсибилия является потенциальным чувственнымданным. Но как все мужчины, в том числе и не женатые, вполне реальны, так ивсе сенсибилии по Расселу являются частью реальности. Однако, не будучи«фактами какого-либо индивидуального сознания», они не могут бытьэлементами частных пространств, субъективных реальностей.

Остаѐтся толькоутверждать, что они принадлежат физической реальности, что и делает Рассел.Как пишет А.С. Колесников, «В этом случае физические объекты обыденной43практики и науки интерпретируются как функции чувственных данных исенсибилий, как классы их явлений» ([109], с. 137).Вспомним теперь концепцию «пространства перспектив», изложеннуювыше. Важно понимать, что сущность такого пространства отнюдь недиспозитивна. Любая проекция, любое отношение существует не только в моментего осмысления разумом, а всегда. Придание отношениям фундаментальногоонтологического статуса – отличительная черта всей философии Рассела.Однакооказываютсясерьѐзнаяпроблемаэлементамитойзаключаетсявтом,реальности,котораячтосенсибилиипринципиальнонепосредственно не наблюдаема, а следовательно их существование по сути неверифицируемо (дискуссии вокруг понятия верификации – вопрос более позднегоэтапа развития философии).

Таким образом, Рассел смело встаѐт на путьметафизических спекуляций, столь часто критикуемый им самим. И разумеетсябудет впоследствии подвергнут вполне обоснованной критике своими коллегамианалитиками.Тем не менее, попытаемся проследить его мысль до конца. Представимсебе, что мы находимся в комнате, посреди которой стоит стол, а на нѐм чашка.Эта чашка выглядит для нас определѐнным образом, соответствующие ейчувственные данные имеют некоторую форму. Если мы обойдѐм стол и взглянемна неѐ из другого угла комнаты, то еѐ внешний вид изменится. Спрашивается:принесли ли мы этот еѐ новый внешний вид с собой? Или он в каком-то смысле«был здесь уже раньше», в том числе и тогда, когда мы смотрели на неѐ еще изпервого угла, а теперь мы лишь осведомились наглядно, прочувствовали этот еѐвнешний вид с данной позиции? Очевидно, Рассел предпочитает второй вариант,и его стремление вполне понятно: «вернуть» как можно большую часть нашегоопыта обратно в физический мир.Сама идея, что сенсибилии витают повсюду в комнате не стольфантастична, как оно может показаться на первый взгляд.

В терминахсегодняшнего дня мы вполне могли бы переобозначить их как информацию, и44тогда многое встало бы на свои места.Но Рассел на этом не останавливается и делает шаг еще дальше. Онотождествляет вещь с классом всех еѐ сенсибилий и указывает на бритву Оккама:«нет необходимости отрицать субстанцию, лежащую в основе различныхвнешних видов (appearances); это просто подход, воздерживающийся отполагания этой излишней сущности» ([72], с.115).Тем не менее, для понятия материи у Рассела находится вполне позитивное(строже - не негативное) определение. Речь идѐт о том, что в процессе восприятиячасть информации о вещи неизбежно теряется в процессе передачи.

Чем сложнееэтот процесс, тем выше потери. Так, с большого расстояния мы вполне можемвидеть некоторого индивида, распознавать его, как имеющего руки и ноги, но приэтом не узнать в нѐм нашего знакомого в силу невозможности ясно рассмотретьего лицо. Но чем наш процесс познания полнее, тем больше мы узнаем о предметефактов. Сама вещь тогда по Расселу тогда выступает неким пределом познания,соответствия (complete accuracy), недостижимым, исчерпывающим, полным ивсесторонним.Тогда образ вещи будет функцией от еѐ материи (полноты собственныхсвойств) и влияния со стороны процессов передачи информации о ней.

Если этипроцессы проходят через дым, синие очки, или деформированные органы чувств,всѐ это очевидно скажется на самом образе. При этом если мы будемрассматривать вещь в микроскоп (телескоп, тепловизор и т.д.), то это также, ноуже в ином плане отразится на характере нашего еѐ восприятия.§1.3 Ч. Броуд и аргумент от иллюзииЧарльз Броуд (1887–1971) был учеником Дж. Мура и Б. Рассела, и его имястоль же прочно связано с Кембриджем, как и первых двух. Стэндфордская45энциклопедия приводит о нѐм следующий примечательный факт: в раннейюности он хотел стать математиком, однако осознав, что вряд ли сможет бытьвысококлассным ученым «первого уровня», решил посвятить себя философии.Нередкий, по-видимому, сценарий развития событий8. Так или иначе, но стильизложения, ясность, компактность и последовательность аргументации восновных его работах свидетельствуют о несомненной причастности автора кформированию последующих представлений о том, что есть такое аналитическаяфилософия во времена, когда сам термин этот и сопряжѐнная с нимсамоидентификация тех или иных философов еще не были в широкомупотреблении.Интересы Броуда были весьма обширны: это и вопросы детерминизма исвободы воли, и сопряжѐнные с ними проблемы этики, немалый вклад он внѐс и вразвитие концепции эмерджентизма, но нас, конечно, больше всего интересуетегоразработкаэпистемологическойпроблематики,связаннойстеориейчувственного восприятия.

Данной теме посвящены несколько глав в егомонографии «Scientific Thought» 1923-го года издания[13].В центре внимания – уже упоминавшийся пример с монеткой: будучи самапо себе круглой, она при этом с большинства ракурсов кажется эллиптической.Сей факт нам настолько привычен из повседневного опыта, что весьма непросто,на первый взгляд, усмотреть в нѐм что-либо проблематичное. Тем не менее,проблемы есть, и связаны они со сформулированным Расселом в неореалистскомдухе разделении явления (кажимости) и действительности.

Так, например, еслимыперемещаемсяотносительномонетки(илимонеткаперемещаетсяотносительно нас), то еѐ эллиптическая форма в нашем восприятии меняется, в товремя как собственная форма остаѐтся неизменной. Спрашивается: чья же форматогда меняется? Очевидно, что не самой монеты.При этом, что тоже важно, кажимость монеты овальной вовсе не является иошибочным восприятием, заблуждением, неверной интерпретацией имеющегося8Здесь среди прочих можно вспомнить и Э.

Гуссерля, и Д. Чалмерса.46положения дел. Как раз наоборот, положение дел таково, что монета кажетсяовальной. Это истинное высказывание в самом классическом, корреспондентномсмысле. Следует лишь точно разобраться, что именно ему корреспондирует.На этот счет Броуд выдвигает две точки зрения. Согласно первой – теориимножественных отношений – чувственное явление есть отношение междупознающим субъектом и познаваемым объектом. Это отношение всякий разуникально в зависимости от множества факторов, увязанных как со свойствами ихарактеристиками объекта, так и со свойствами и характеристиками субъекта.Следует особенно выделить важнейший аспект: согласно такой точке зрения, приописанном выше восприятии монеты ничто в действительности не являетсяовальным.

Нет никакого объекта, которому можно было бы приписать этосвойство.Согласно же объектной теории восприятия ситуация мыслится как разпротивоположным образом, под словом «явление» имеется в виду не процесс, аментальный объект, сам обладающий целым рядом различных ментальных жесвойств и характеристик, которые мы в повседневном опыте наивно приписываемвнешним физическим объектам. Собственно сам Броуд полагает для себяцелесообразным подробно и последовательно изложить именно вторую точкузрения.Для начала он приводит несколько формализованную версию защищаемогоим тезиса: «Всякий раз, когда я выдвигаю истинное суждение о том, что некийобъект х кажется мне (воспринимается мною) как обладающий некоторымсвойством q, в действительности я непосредственно воспринимаю определѐнныйобъект у, который (а) действительно обладает свойством q, (b) находится вопределѐнном отношении к х» ([13], p.

239). Нечто подобное мы уже видели вышеу Рассела, когда объект y возникал в результате восприятия физическихсенсибилий (так же как мужчина становился мужем в результате свадьбы), аотношение у к х было геометрическим отношением в пространстве проекций.ДалееБроудприводитиллюстрацию,ставшуювпоследствии47хрестоматийной для того, что ныне принято называть аргументом от иллюзии(пример с монетой, упоминавшийся еще Расселом, иллюзией называть не вполнекорректно по указанным в дальнейшем причинам).

А именно: палочка,погружѐнная в стакан воды, будучи целой и прямой, со стороны кажетсянаблюдателю надломленной на уровне поверхности воды. Подчеркнѐм: по Броудусуждение о том, что она выглядит надломленной не является ошибочным. Онадействительно выглядит таковой! Таким образом, если обобщить подобныйподход, то окажется, что восприятие квалитативных свойств чувственных данныхявляется в своѐм роде принципиально непогрешимым. В том числе и в силунепосредственности этого восприятия – отличительной черты познанияментальных объектов.

Ошибки же, ложные суждения, убеждения возможнытолько в отношении того, знание о чем является опосредованным: например, офактах биографии Юлия Цезаря или о химическом составе атмосферы Марса.Конечно, они возможны и в отношении свойств физических объектов нашегособственного чувственного познания: так поверхность, на большом расстояниивоспринимаемая как лицевая грань куба, может в действительности бытьповерхностью цилиндра. Но это не будет ошибкой о свойствах чувственныхданных. Только ошибкой о свойствах физических объектов.В отношении же чувственных данных работает строгий принцип: они немогут не обладать свойствами, которыми нам кажется, что они обладают. Такимобразом, всякое обоснованное личным опытом восприятия суждение о нихявляется истинным.

Всѐ, что мы знаем о них, всегда является истинным. Однакоиз этого вовсе не следует, что мы всегда знаем о них всѐ, что является истинным.Наше познание чувственных данных, даже не смотря на свою непосредственностьи непогрешимость, отнюдь не всегда является полным и исчерпывающим. Такимобразом, не смотря на его непосредственность, чувственные данные могутобладать неизвестными нам свойствами, теми, о которых мы не в состоянии датьотчета и о самом факте существования которых можем даже не догадываться (итем не менее ощущать, что в последствии окажется довольно важно).Одно дело – заметить, что галстук на человеке, с которым вы общаетесь48лицом к лицу, красного цвета, или даже отсутствует вовсе (ошибка, в сущности,невозможна), и совсем другое – не заметить, какого цвета у вашего собеседникагалстук и есть ли он вообще (впоследствии ошибка вполне вероятна и, уж какминимум, не исключена).Этот же пример демонстрирует и другой важный факт: полное знаниесвойств ментального объекта порой не только отсутствует, но и не требуется длязнания отдельных свойств этого объекта.

Так, вы вполне могли и не заметить,каким был геометрический рисунок галстука Вашего собеседника, хотя видели (изапомнили), что цвет его был красно-белым. Да и сама иллюстрация в глобальномплане служит примером того же рода: вы видели и знали, кого видите(конкретного человека как визуальный объект), хотя вполне могли не заметить туили иную его часть (тот же галстук или очки).Тезис о возможной неполноте знания отдельных свойств тех или иныхментальных объектов или факта их существования в пространстве нашегочувственного восприятия распространяется также и на познание отношениймежду этими объектами.

Характеристики

Список файлов диссертации