Диссертация (1147907), страница 18
Текст из файла (страница 18)
К основным задачамотносились оценка степени интеграции в принимающее общество, и степеньвключенности в социальные сети страны исхода.Последнееможнооценитьчерезанализповседневнойжизнимигрантов. Повседневная жизнь мигрантов из Узбекистана и Таджикистананеразрывно связана с Родиной. Это проявляется 1) в регулярных поездкахтуда-обратно, 2) в постоянном общении с друзьями и родственниками встране исхода, которое осуществляется как при помощи телефона, так ипосредством интернет-коммуникации, 3) в постоянных денежных переводахна Родину, которые и являются основной целью миграции.
Таким образом,мы можем утверждать, что включенность информантов в социальные сетистраны исхода является очевидной, а ее интенсивность чрезвычайно высока.Всоответствиисклассификациейтранснациональныхсоциальныхпространств Т. Файста, наши информанты, как и информанты, проживающиев США, включены в пространства «малых групп».95Сложнее дело обстоит с оценкой их положения в принимающемобществе.
В соответствии с используемым нами подходом Л. Ременник,социальное включение мигрантов в принимающее общество оцениваетсяисходя из 1) знания ими языка, 2) наличия квалифицированной работы и 3)контактов с представителями принимающего общества. Как показал анализинтервью, проведенных в России, мигранты из Средней Азии интегрированылишь отчасти. Информанты не имеют квалифицированной работы, что ужесамо по себе негативным образом сказывается на степени их социальноговключения. Кроме того, знание русского языка у многих из них оставляетжелать лучшего, а некоторые интервью были проведены с участиемпереводчика. Знание языка напрямую зависит от возраста информанта и,соответственно, от образования.
Люди старшего поколения, получавшиеобразование в СССР хорошо говорят по-русски и не испытывают трудностейв общении, в то время как молодые люди языка практически не знают.Что касается контактов с представителями принимающего общества,то, в соответствии с результатами интервью, они также стремятся кминимуму. В ходе исследования было выявлено несколько групп контактов,в рамках которых может происходить взаимодействие с принимающимобществом: 1) товарищи, коллеги по работе, 2) соседи по квартире, 3)сотрудники сферы услуг (продавцы в магазинах и т.п.), 4) представителиорганов власти. Однако, как показал анализ интервью, практически нигдеэтого контакта не происходит. На работе, как правило, мигранты работают вмоноэтничном коллективе и почти не взаимодействуют с местнымиработниками,асруководствомобщаютсячерезбригадира,либоадминистратора (например, автомойки).
Таким образом, вместо множествапотенциальныхконтактовнарабочемместеспредставителямипринимающего общества, взаимодействие ограничено общением с однимчеловеком, выступающим в качестве посредника. Проживают мигранты восновном с теми, с кем работают, т.е. с земляками или же с родственниками.Более того, зачастую прямо на стройплощадках организованы общежития96(бытовки на 6-10 чел.), где рабочие живут бригадами. Оставшиеся вариантыконтактов – с представителями власти и работниками сферы услуг – также немогут быть примером развитых контактов с принимающим обществом,поскольку с первыми контакты носят разовый и вынужденный характер, а совторыми, учитывая форму современного взаимодействия покупательпродавец, общение может не происходить вовсе.Таким образом, мы можем зафиксировать наличие у данной группыинформантов транснациональных практик, позволяющих отнести их к числутранснациональных мигрантов.
Однако низкая степень их социальноговключениявдальнейшихпринимающеетеоретическихобществоразработокоставляетвэтойпространствообласти,длятребующихиспользования инструментария социологии повседневности.Интервью, проведенные в России, также позволили выявить основнойперечень проблем, с которыми сталкиваются мигранты, и понять, как именноструктурируется общение мигрантов по поводу данных проблем. То, с кемименно и как именно обсуждаются затруднения, возникающие во времяпребывания в принимающем обществе, позволяет детально рассмотретьсоотношение и взаимодействие повседневных миров «здесь» и «там», вкоторых находится мигрант. Поэтому ниже этот сюжет будет изложен болееподробно, с особым вниманием к тому, как именно и с кем мигранты изСредней Азии вступают во взаимодействия в своей повседневной жизни.Анализ интервью позволяет нам выделить три основные группыпроблем, вокруг которых выстраиваются повседневные взаимодействиямигрантов.
При этом перечень проблем не завит от региона проведенияисследования.Первая группа проблем связана с содержанием и объемом работы(«большое количество работы», «огромная нагрузка», «мало времени наотдых»). Однако, как ни парадоксально, проблемы, связанные с объемом,тяжестью работы и условиями труда в целом, не являются объектомнедовольства наших информантов. Это вызвано тем обстоятельством (и это97подтвердилось при проведении интервью в странах исхода мигрантов), чтоданная проблема является прогнозируемой. Наличие у потенциальногомигранта друзей или родственников, уже завершивших миграционныйпроцесс, делает эту проблему прогнозируемой для мигранта, и решение омиграции принимается с учетом знания об ожидающих трудностях сусловиямитруда.Болеетого,некоторыеизнашихинформантоввоспринимают продолжительный рабочий день и производительность трудакак конкурентное преимущество по отношению к местным жителям.
Такимобразом, несмотря на обсуждение данной проблемы в телефонных и личныхразговорах между трудовыми мигрантами она не вызывает чувстванеудовлетворенности, и, следовательно, не вызывают общей эмоции —недовольства,таккакожидаемыепроблемылежатвграницах«справедливости». Этот вывод подтверждается и результатами интервью,проведенными в Средней Азии. Наличие социального капитала в виде друзейи родственников, имевших опыт миграции, позволят потенциальныммигрантам, во-первых, быть готовыми к предстоящим трудностям, вовторых,исходяизэтогознания,принятьвзвешенноерешениеонеобходимости и возможности миграции. Тем не менее, тема условий труда,не являясь объектом недовольства, все же исполняют важнейшую функцию— функцию формирования групповой идентичности (см.
также [Ni, Lisitsyn,2017]).Вторая группа — это «приключения», связанные с различного родавзаимодействиямисофициальнымиструктурами(полиция,ФМС24).Обсуждение данной проблемы с помощью удаленной коммуникации,выполняя функцию формирования групповой солидарности, рождает также ичувство недовольства, разделяемое участниками коммуникации. При этомречь зачастую идет не о двух акторах, а о группе людей, так каккоммуникативное действие (телефонный звонок) может многократноНа момент проведения интервью ФМС (Федеральная миграционная служба)существовала как отдельная структура.2498повторяться («я звоню сразу всем моим друзьям и рассказываю об этом»).При этом информанты, как правило, не экстраполируют свое недовольствона всю систему полиции или на все силовые структуры — недовольствонаправлено на конкретные случаи и конкретных людей: «менты с Курской»,«полиция на Садовой» и т.п.
Объект разбивается по территориальномупризнаку, а не сводится в один, например, вся полиция, государство, всябюрократическая система. Таким образом, недовольство мигрантов, ненаправлено на противодействие системе, и подобная долгосрочная эмоция неможет перейти в открытое противостояние всей системе полиции илигосударства [Резаев, Лисицын, Степанов, 2014].Третья группа проблем, которая может быть выделена в качествеотдельного сакрального объекта – «хамство местных» жителей.
При этом, вотличие от представителей властных структур, «местные» не делятся потерриториальному признаку, в понимании мигрантов они являются единымобъектом, главными характеристиками которого являются «хамство»,котороезачастуювызванонесовпадениемкультурныхобразцовиповседневных правил поведения мигрантов и местных жителей, и отличиемот мигрантского «мы».Таким образом, основные сложности в повседневной жизни трудовыхмигрантовсвязанысвзаимодействиемсместнымижителямиигосударственными структурами, полицией и ФМС.По словам информантов, при взаимодействии с местными жителямиосновное недовольство у них вызывает хамство и неуважение со стороныпредставителей принимающего общества.Информант 20: «… называют нас чурками».Информант 25: «… мне не нравится, потому что я как бы уважаюрусских, да, и не люблю, что нас называли чурками.
Как бы надоуважительно, мы же не нацисты какие-то. И вот молодые же,99молодёжь … говорят «чурки» на нас. … это обидный слово, которыйони говорят нам».Информант 16: «… в общественном транспорте всё время тамтолкнут, заденут, типа что-то ещё».Информант 47: «Они просто кричали: «Таджики, узбеки какие-то».Необходимо отметить, что среди информантов мнения относительноприроды такого поведения со стороны местных жителей разделились:некоторые из мигрантов связывают такое поведение с отсутствием должногоуровня воспитания и терпимости к представителям других национальностейв среде принимающего общества.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
