Диссертация (1147907), страница 21
Текст из файла (страница 21)
Такаяструктура контактов характеризуется минимальной представленностьючленов принимающего общества, общение с которыми носит эпизодическийивынужденныйхарактер,ивысокимуровнемпредставленностимигрантского сообщества, общение внутри которого происходит на родномдля мигранта языке. Это позволяет сделать вывод о низком уровнесоциального включения данной группы мигрантов в принимающее общество.КонтактынашихинформантовизЛос-АнджелесаиНью-Йоркахарактеризуются высокой степенью диверсификации и не обусловливаютсястатусоммигранта.Общениепроисходиткакспредставителямирусскоязычной общины и родственниками и друзьями на Родине, так и спредставителями принимающего общества в разнообразных социальныхконтекстах,чтоподтверждаетвысокуюпринимающее общество.112степеньихвключениявДелая выводы о транснациональных практиках выделенных намигрупп мигрантов, необходимо отметить, что, хотя их наличие характерно длявсех групп, их набор в разных группах отличается.Так,анализповседневнойжизнитрудовыхмигрантовизсреднеазиатских республик позволяет выделить наличие таких практик, какрегулярные поездки на Родину и обратно, регулярное общение с друзьями иродственниками, находящимися дома, финансовое участие в экономикестраны исхода, выраженное в регулярных денежных переводах на Родину.Угруппы,представленнойэмигрантами«четвертойволны»(информанты из Лос-Анджелеса), транснациональные практики выражаютсяв регулярном общении с друзьями и родственниками, оставшимися наРодине посредством средств удаленной коммуникации (телефон, интернет).Также у данной группы информантов были выявлены практики, которые неподпадают под классификацию транснациональных, но которые в контекстеанализа повседневных миров указывают на выход повседневного мира этойгруппы информантов за границы одного национального государства (США)– символическое потребление русской культуры.
Данный вид практикнаходит свое выражение в просмотре телепередач из России и фильмов нарусском языке, чтении русской литературы, общении дома на родном языке идаже в употреблении привычной пиши (греча, салат оливье), которая приэтом не свойственна для страны-реципиента. Столь ограниченный набортранснациональных практик у данной группы информантов обусловленусловиями, в которых проходила миграция: целью миграции был переезд напостоянное место жительства, а, учитывая, что она происходила либо попрограмме приема беженцев, любо как воссоединение с семьей, мигрировалицелыми семьями. Поэтому необходимость регулярных поездок на Родинуили перевода денежных средств у данной группы информантов отсутствует.Для трудовых мигрантов из бывших советских республик в США(информанты из Нью-Йорка) набор транснациональных практик совпадает спрактиками мигрантов из Узбекистана и Таджикистана в Россию и113выражается в регулярных поездках на Родину, общении с друзьями иродственниками посредством телефона или интернета, а также регулярныеденежные переводы.
При этом, как и информантам из Лос-Анджелеса, имприсуще символическое потребление русской культуры.Выявленные в обозначенных группах транснациональные практикипозволяют констатировать включенность представителей трех групп нашихинформантов в транснациональные социальные пространства «малых групп»(поклассификацииТ.Файста).Однакоприсхожемнаборетранснациональных практик были выявлены существенные различия встепени социального включения наших информантов в принимающееобщество (низкая у мигрантов из Узбекистана и Таджикистана в Россию ивысокая у мигрантов из бывших советских республик в США), а также винтенсивности транснациональных практик (у мигрантов из Лос-Анджелесаи Нью-Йорка).
С нашей точки зрения, это требует уточнения типологиитранснациональных социальных полей, ее дополнения новыми элементами сучетомперспективсоциологииповседневности.Порезультатамсравнительного анализа собранных интервью здесь можно сделать три общихтеоретических замечания.Во-первых, с точки зрения анализа повседневных миров информантов,перечень транснациональных практик может быть дополнен символическимпотреблениемкультурыстраныисхода.Символическоепотреблениепозволяет мигрантам находиться в культурном пространстве Родины, непересекая физических (национальных) границ.
Кроме того, культурныепрактики сосуществуют с другими транснациональными практиками (преждевсего, с общением с родственниками и знакомыми в стране исхода) иподдерживают их, обеспечивая не только общие темы для разговора, но исоизмеримость повседневных миров. Вероятно, это ослабляет эффект«затухания» транснационализма, однако данная гипотеза нуждается впроверки в ходе дальнейших исследований.114Во-вторых, с точки зрения социологии повседневности следуетучитывать интенсивность повседневных практик – как транснациональных,связанных с Родиной, так и тех, что обеспечивают включение впринимающее общество. Именно в интенсивности повседневных практик«здесь» и «там» и заключается основное различие между нашимиинформантами. Причем при фиксации и анализе практик следует учитыватькак количественный, так и качественный аспекты.
С точки зренияколичественного измерения, перспективным является анализ «бюджетоввремени»: того, сколько мигранты разговаривают с родственниками изнакомыми в стране исхода, сколько (и с кем) – в принимающем обществе,как проводят свободное время, и т.п. С точки зрения качества, важнаэмоциональнаяинтенсивностьвзаимодействиймигрантовито,какконфигурация взаимодействий влияет на дальнейшую миграционнуютраекторию.Вдальнейшихисследованияхможнообратитьсякконцептуальному аппарату социологии общения, в частности – к понятию«мощности общения» [Резаев, Трегубова, 2017]. Так, в исследованиитрудовых мигрантов из Узбекистана и Таджикистана выяснилось, что«мощность» их общения в принимающем обществе является низкой, что непозволяет формироваться эмоции коллективного недовольства.Наконец, по результатам исследования актуальным представляетсяанализсоотношенияразличных«фрагментов»повседневныхмировмигрантов, локализованных в стране исходе и в принимающем обществе.Анализ интервью с мигрантами из Средней Азии в Россию показал, что дляих повседневных практик и взаимодействий характерна «разорванность»,блокирующаяобсуждениепроблеми,возможно,приводящаякэмоциональной фрустрации мигрантов.
В некотором смысле, для этихинформантовхарактернаситуация«нитам,нитут»:онималовзаимодействуют с представителями принимающего общества и в целомориентированы на страну исхода, однако свои повседневные проблемы онине обсуждают с родными и близкими на Родине. Идея «разорванной115повседневности» является дополнением к концепции «альтернативнойповседневности» [Марченко, Трегубова, Фабрикант, 2014; Трегубова,Жихаревич,2017].«повседневностей»Последняявжизнипредполагаетодногосоотношениеинформанта,вторазличныхвремякакдиссертационное исследование показывает один из возможных способовтакого сочетания.Выводы1)Мигранты из стран бывшего СССР в США включены втранснациональное социальное пространство «малых групп»: практически увсех в стране исхода или в других странах остались родственники и друзья, скоторыми поддерживаются регулярные контакты посредством современныхсредств коммуникации.
При этом они также интегрированы в принимающееобщество: свободно говорят на английском и на русском языках, имеютквалифицированную работу, общаются как местными жителями, так и спредставителями русскоговорящего сообщества.2)Среди мигрантов из стран бывшего СССР в США могут бытьвыделены две группы информантов, которые отличаются по наборуреализуемых повседневных транснациональных практик. Для первой группыхарактерно только регулярное общение посредством в основном Интернеткоммуникации и телефона и потребление культуры для второй группы –поездки на Родину, денежные переводы, регулярное общение, потреблениекультуры.
Выявленные различия можно соотнести со структурой социальныхсвязей в стране исхода: остались ли у них там близкие родственники илидрузья.3)Низкоквалифицированнные трудовые мигранты из Узбекистана иТаджикистана в Россию включены в транснациональное социальноепространство «малых групп». Это проявляется 1) в регулярных поездкахмигрантов в Россию и обратно, 2) в постоянном общении с друзьями иродственниками в стране исхода, которое осуществляется как при помощи116телефона, так и посредством интернет-коммуникации, 3) в постоянныхденежных переводах на Родину, которые и являются основной цельюмиграции. Однако они гораздо хуже интегрированы в принимающееобщество: не имеют квалифицированной работы, не всегда знают русскийязык (знание языка напрямую зависит от возраста и образованияинформанта) и имеют весьма ограниченные контакты с представителямипринимающего общества.4)Низкоквалифицированнные трудовые мигранты из Узбекистана иТаджикистана в повседневной жизни сталкиваются с тремя видами проблем:неблагоприятные условия труда, инциденты с полицией и другимиофициальными лицами и «хамство» местных жителей.
Первая проблема невоспринимается как повод для недовольства: условия труда являются самособой разумеющимися и ожидаемыми. Вторая и третья проблемы вызываютситуативное недовольство, однако, оно не переходит в долгосрочнуюэмоцию и не становится поводом для коллективных действий. Причина этого– в структуре повседневного общения мигрантов: при взаимодействии сдрузьями и родственниками на Родине не происходит обсуждениятрудностей, с которыми сталкивается мигрант – они обсуждаются только сознакомыми и коллегами по работе, однако, эмоциональная насыщенностьтакого общения крайне мала.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
