Диссертация (1147198), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Согласнокогнитивистской логике, международные режимы целесообразно рассматривать в контекстеразделяемых всеми их участниками идей и принципов. С этой точки зрения, в основерегулярного, или повторяющегося, сотрудничества лежат, скорее, политические дискурсы,нежели формальные правила. Они используются не только для «запуска» взаимодействия, но иоказываются причиной его устойчивости76.Когнитивисты предсказуемо уходят в сторону от рационалистского взгляда на теориюрежимов и проблематику международного сотрудничества в целом. Тем не менее,когнитивистсткий подход представляется полезным для понимания основ, лежащих в основеустойчивого взаимодействия. В отличие от бихевиоризма, режим здесь не представляется как75Young O.R., International Cooperation. Building Regimes for Natural Resources and the Environment // Ithaca, NY:Cornell University Press.
1989. P. 13.76Keeley J.F., Toward a Foucauldian Analysis of International Regimes // International Organization. Vol. 44. No. 1. P. 97.24только лишь некоторая совокупность действий международных акторов. Конкретные шагидолжны быть обусловлены общими идеями, восприятиями, а в более узком смысле – единымотношением к отдельно взятой проблематике. По существу, режимы рассматриваются какзависимые, но, в отличие бихевиористского анализа, не от международного порядка, а от общихподходов, связанных с социальной практикой, или политического дискурса 77.Хотя когнитивистский подход проливает свет на некоторые вопросы формирования иустойчивости режимов, он не дает основательных ответов относительно иных их элементов.
Вчастности, вне охвата остались проблемы процедур принятия решений и правил, определяющихзапреты или предписания действия. Также когнитивистский подход не может дать четкогопредставления о стадийности формирования и распада международных режимов. Эти процессырассматриваются только как одно из производных следствий существования общих идей ивосприятий. В данном контексте режимы можно считать индикаторами, своеобразнымлакмусовым тестом, отражающим факт существования общих восприятий относительноконкретной проблемы.Повторяющиеся, устоявшиеся модели поведения, а также общие идеи и принципыпостепенноприводяткпоявлениюсоциальныхинститутов.Ибихевиористский,икогнитивистские подходы исходят из того, что именно они лежат в основе режимов78. Этосоответствует идее режима как промежуточного положения между формализованныминститутом и системными факторами. Но проблема состоит в выявлении таких социальныхинститутов.
Их критерии остаются размытыми, что усложняет сравнительных анализ отдельныхмеждународных режимов и выявление их общих и частных характеристик.Подобные сложности привели к появлению «формального» подхода. Формализация ввыявлении международных режимов достигнута здесь за счет сведения их к правилам,закрепленным в договорах и соглашениях79. Такое решение действительно помогает избежатьцелого комплекса теоретических сложностей, связанных с выявлением режимов,уисследователей появляется возможность с достаточной степенью точности определить времяпоявления режима и период его угасания. Тем не менее, такая методологическая «сеть»недостаточно широка, за ее пределами оказываются неформальные правила, которые могут77Ibid.
P. 91.Levy M.A., Young O.R., Zurn M., The Study of International Regimes // European Journal of International Relations.Vol. 1. No. 3. 1995. P. 274.79Hasenclever A., Mayer P., Rittberger V., Interests, Power, Knowledge: The Study of International Regimes. Op. cit. P.182.7825приводить к возникновению упорядоченного взаимодействия государств. И в то же время, такойподход охватывает неработающие, или «бумажные» режимы80.Представляется, что три описанных подхода в известной степени пересекаются.Упорядоченное поведение может строиться на общих принципах и идеях, а также приводить кзаключению формальных договоров и соглашений.
Равно и наоборот: письменныедоговоренности между участниками могут формировать устойчивые связи и правила. Подобныепересечения заставили исследователей искать более комплексное, но в то же время более ясноеопределение, чем классическая дефиниция Краснера. В частности, в 1995 году Леви, Янг и Цурнпредлагают трактовку, которая могла бы стать «новой консенсусной»: «международные режимы– это социальные институты, состоящие из согласованных принципов, норм, правил, процедур ипрограмм,которыерегулируютвзаимодействиеакторовврамкахопределеннойпроблематики»81. Введя в определение понятие «социального института», авторы отразилиустойчивость взаимодействия даже в условиях отсутствия формальных институтов. АмитайЭтциони, описывая Инициативу по безопасности в области нераспространения, назвал подобныепримеры «организациями без адреса»82.
Тем не менее, концептуальный «багаж» этогоопределения, позаимствованный у Краснера – в частности, фокус на принципах, нормах,правилах и процедурах – приводит к наследованию и сопутствующих методологическихпроблем.Несмотря на то, что определение Краснера в течение десятилетий подвергалось критике, заэто время так и не было предложено его адекватной замены. Отсутствие четкого разделениямежду принципами, нормами, правилами и процедурами оказалось не только методологическойпроблемой, но также и достоинством. Широкий круг теоретических школ смогли найти в нем то,что отвечало именно их подходам к изучению международного сотрудничества.Вместе с тем, проблема изучения международных режимов не сводится только копределениям.
Хотя консенсусное мнение состоит в том, что режимы представляют собойсоциальные институты, актуальным становится вопрос их жизненного цикла. Эта проблема досих пор стоит на исследовательской повестке дня, так как ее разрешение требует выработкиединой позиции относительно трех принципиальных вопросов международного сотрудничества:как и почему возникают режимы, каким образом обеспечивается их устойчивость и каковыпричины их распада. Приблизиться к нахождению ответов позволит анализ теоретическихподходов к данной проблематике.80Levy M.A., Young O.R., Zurn M., The Study of International Regimes. Op.
cit. 271.Ibid. P. 274.82Etzioni A., Tomorrow’s Institution Today // Foreign Policy. Vol. 88. No. 3. 2009. P. 7-11.8126Хасенклевер, Майер и Риттбергер выделяют три школы изучения режимов: реалистскую,неолиберальную и когнитивистскую83. Они предсказуемо отражают основные парадигмы втеории международных отношений, так как обращаются к большинству ее фундаментальныхвопросов: соотношения анархии и сотрудничества, распределения выгод и издержек, участиянегосударственных акторов и рациональности участников84. Мы рассмотрим подходы трех школисследования режимов в контексте формирования, распада и устойчивости режимов.Разделение неореалистского и неолиберального подхода представляют собой известнуютеоретическую сложность.
Поскольку оба они исходят из ограниченной возможностисотрудничества между акторами, основные точки расхождения касаются отдельных аспектовприоритизации относительных или абсолютных выгод. Специфика разночтений между этимидвумя подходами привела не только к призывам о постепенном синтезе некоторых ихположений85, но также и сомнению относительно наличия фундаментального спора междуреалистами и либералами в принципе86.
Такое смешение актуально и в контексте изучениямеждународных режимов. Хасенклевер и другие обходят эту проблему, рассматривая данныеподходы как фокусирующиеся на концепции «власти» (“Power-Based”) и «интереса» (“InterestBased”). По нашему мнению, подобное решение в достаточной степени обосновано, хотя иявляется довольно условным. С точки зрения неореалистской и неолиберальной парадигм,главная роль режимов сводится к той или иной степени влияния на распределение издержек,которые несут акторы в рамках обращения к конкретной проблеме. Хотя сотрудничествопринципиально возможно, социальные институты в его рамках играют вторичную роль иотражают специфику взаимодействия в условиях анархии.Тем не менее, даже в рамках неореалистского подхода, режимы могут приобретать разнуюстепень влияния на взаимодействие государств. Например, теоретики гегемонистскойстабильности указывают на то, что доминирующее (или обладающее наибольшими военными,экономическими и политическими ресурсами) государство может стать основой успешногорежима постольку, поскольку вероятность того, что более слабые акторы начнут координироватьсвои действия, невелика.
Подкрепляет этот аргумент гипотеза об общих благах – гегемон готоввзять на себя издержки даже в том случае, если ему придется предоставлять их за свой счет,83Hasenclever A., Mayer P., Rittberger V., Interests, Power, Knowledge: The Study of International Regimes. Op.
cit. P.217.84Powell R., Absolute and Relative Gains in International Relations Theory // The American Political Science Review.Vol. 85. No. 4. 1991. Pp. 1314-1315.85Nye J.S., Neorealism and Neoliberalism. Op. cit. P. 251.86Lake D.A., Theory is Dead, Long Live Theory: the End of the Great Debates and the Rise of Eclectism in InternationalRelations // European Journal of International Relations.
Vol. 19. No. 3. 2013. Pp. 568-569.27только для того, чтобы поддержать существующее распределение силы в международныхотношениях87.В такой трактовке гегемон не только эксплуатирует свое доминирующее положение, но истановится от него зависим. Тем не менее, остается открытым вопрос о создании режима и техсоображениях, которые могут приниматься во внимание доминирующим государством приустановлении искомых правил. Неореалисты выдвигают две гипотезы.Во-первых, создание режима является своеобразным залогом доминирования одногогосударства.
Тот, кто устанавливает правила игры, с большой вероятностью всегда будет еепобедителем. Следовательно, сами условия сотрудничества должны быть сконструированытаким образом, чтобы отдавать предпочтение доминирующей силе. Впоследствии они будуттакже меняться с учетом данного фактора.Во-вторых, в рамках большинства проблем, имеющих трансграничный характер (какправило, они также связаны и с общим благом – например, борьбой с изменением климата илиповышением прозрачности финансовых потоков), гегемон должен обеспечить, чтобы егоповестка разделялась большинством акторов, а также иметь возможность оказывать давление натех, кто данную повестку не разделяет или намеренно нарушает правила режима.
Руководящаяроль доминирующего государства, таким образом, обусловлена необходимостью согласовыватьне только общие, но и индивидуальные интересы88.Теория гегемонистской стабильности применительно к международным режимам указываетна два потенциальных развития событий в случае, если власть в системе будет постепенноперераспределяться. Если у гегемона возникает соперник, то его логичной линией поведениябудет вступление в конфликт со своим конкурентом89.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
