Диссертация (1146546), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Первая целикомсекулярная культура, культура французского Просвещения XVIII века содержалав себе пафос борьбы с мифами, которые просветители определяли в качестве«предрассудков». Однако и французское Просвещение не было свободно от своихспецифическихмифов.Поэтомурассматриваяпроблемусоотношениясекуляризации с мифологическим сознанием, необходимо осуществить своегородаклассификациюмифов,чтопозволитизбежатьнежелательнойтерминологической путаницы.Архаическуюмифологиюдревностиудобнеевсегообозначитькак«первичную мифологию», а архаический миф - как «первичный миф». В то жесамое время мифология, создаваемая в пост-архаическую эпоху, создаваемаялюдьми, не находящимися изначально в мифологическом поле, воссоздается вопределенной мере сознательно. Такое мифотворчество можно определить как«вторичное», а соответствующие мифы обозначить как «вторичные мифы».
Этимифы,повторим,изначальноявляютсярезультатомсознательного105мифотворчества. Однако эта сознательность не мешает им прорываться в сферумифологического и уже несознательного.«Вторичные»мифывсвоюочередьпридетсяразделитьна«антропоцентрический» и на «неоархаический » миф. Такой шаг необходимосовершить,анализируя природу «вторичного мифа» в связи с появлениемфеномена «неоархаики» в XIX-XX вв.
Наиболее ярким примером «вторичноймифологии» в русской классической литературе может служить произведениеН.В. Гоголя«Мертвые души». Не случайно в литературоведческой средепостоянно возникали споры: роман ли это вообще или скорее эпос.
Так сильнамифологическая составляющая в этом гоголевском творении.Итак, мы приняли следующую условную классификацию мифологическогоматериала: «первичный, или архаичный миф» древности и «вторичный миф»секулярной эпохи, разделяющийся в свою очередь на «антропоцентрическиймиф» и «миф неоархаический».Что же представляла собойродившаясяиобслуживающаямифология французского Просвещения какпервуюцеликомсекулярнуюкультуру.Действительно, именно с возникновением первой целиком секулярной культурывозникаети новый тип мифологии.антропоцентрической фазе.Это «вторичная мифология» в своейИными словами, мифология Просвещения былацеликом и полностью антропоцентрической мифологией.
И тут нас не долженввести в заблуждение ренессансный антропоцентризм. Дело в том, чторенессансный антропоцентризм, если не углубляться в эту тему и ограничитьсякратким определением, культивировал божественного человека-титана. Поэтомуренессансный миф остается по преимуществу первичным архаическим мифом, и взначительной степени теоцентрическим.В целоммиф ренессанса можнорассматривать как переход от чисто архаичного первичного мифа к подлинноантропоцентрическому мифу Просвещения.У французских просвещенцев вцентре их мифологии стоит «естественный человек», человек, как только человек,а не божественно-титанический человек Возрождения.106Говоря о мифологии французского Просвещения, надо сразу же подчеркнуть,что дело не должно выглядеть так, будто все содержание этой культуры целикомсводимо к мифологии.
Более того, наше обращение к этой теме продиктованоисключительно логикой данного исследования, но ни в коем случае не удельнымвесом мифологической составляющей в Просвещении. Напротив, французскиетеоретики Просвещения проделали колоссальную работу по демифологизациизападной культуры. Но эта демифологизация была направлена против архаичногомифа, против так называемых «предрассудков».
В то же время в недрах самойпросветительскойФранциивозниклановаямифология,совершеннобеспрецедентная по своей природе, эксплицитно выразившаяся на излете эпохи впредреволюционный период в первую очередь в творчестве Жан Жака Руссо.Сейчас мы затронем важнейшие из этих мифологем.Идея противопоставитькультурному состоянию человека некоторое болееподлинное для него состояние, естественное состояние, выдвинутая Жан-ЖакомРуссо59, интересна тем, насколько легко обнаруживается ее мифологичность. Этамифологема может быть художественно представлена различными способами.Одно ясно: «естественное состояние» не есть состояние, фиксируемое висторическом времени.
Это состояние не входит ни в какую последовательностьсобытий и может быть раскрыто в любой момент через освобождение человека отцепейкультуры.ХаннаАрендтсправедливоназвалаэтумифологему«допущением некоего дополитического состояния, названного state of nature,«естественным состоянием», которое, конечно же, никогда не рассматривалось вкачестве исторического факта»60 Внеисторичность, обращенность к правремени характернаячертамифологическогосознаниялюбоготипа.«Этаидея«естественного состояния», по меньшей мере, намекает на некую реальность,которая не могла быть вмещена в идею «эволюции» XIX века, какое быконцептуальное обрамление та ни принимала: причиныи следствия, иливозможности и действительности, или диалектического движения, или, наконец,5960Руссо Ж.Ж.
Об общественном договоре. Трактаты. – М.: КАНОН-Пресс, 1998.Арендт Х. О революции.- М., 2011. С.16.107простой связи и последовательности явлений. Ибо гипотеза «естественногосостояния» подразумеваетналичие некоего начала, отделенного от всегопоследующего как бы непреодолимой пропастью»61. Это правремя всегда по тусторону истории, но прорыв к нему всегда возможен через освобождение от оковкультуры.Один из идеологов Просвещения Жан-Жак Руссо предложил свой путьосвобождения от губительных, как он считал, для всякой естественности оковкультуры. В своем государственно-правовом учении Руссо развивает идею«общей воли» народа.62 Злополучные оковы культуры создаются частнымиволями людей или даже «суммой всех воль». Важно отметить, что Руссо несчитал, что «сумма всех воль» людей, составляющих народ, есть «общая воля»народа.
Простое сложение «частных воль», по Руссо, не дает «общей воли», нотолько «общая воля» стремится к естественному благу. «Частные воли» людейотравлены культурным воспитанием, постоянно подавлявшим естественноеразвитие человека: и сколько их не складывай,к благу «естественногосостояния» народ не привести. Действительно, если ядовитую жидкость,разлитую по тысячи колбам, перелить в одну огромную цистерну, яд останетсяядом. Так откуда же Жан-Жак Руссо берет свою «общую волю» народа, котораястремится только лишь к благу? Решение он находит не в рамках классическогофилософского мышления, а создавая впечатляющую мифологему.
Каждый,отрекаясь от своей «частной воли», от частного интереса во имя «общего блага»,как бы бросает себя в костер народного блага. Но это общее отречение всех отсвоей частности не приводит людей к гибели и ущемлению их интересов.Напротив, сбрасывая с себя в огонь отречения змеиную кожуру «частных воль»,из правремени восстает во всем своем величии и красоте «общая воля» народа.Эта мифологема в определенной исторической ситуации была способнабудоражитьсознание.Темболее,чтоэтобыламифологемановогоантропологического типа.6162Там же, С. 17Асмус В. Ф.
Жан Жак Руссо. — М.: Знание, 1962. С. 63.108Понятия развертываются в логическую последовательность, мифы жеветвятся как ветви, пока их источник не высохнет, как погибшее дерево. Однако,мифологемы о «естественном состоянии человека» и «общей воле» сыгрализначительную роль в возникновении совершенно уникального, сложного идействительно исторически беспрецедентного феномена – Революции. Никакаяреволюция в качестве исторического события не может быть сведена кмифологеме о Революции, и даже к революционной теории. Тем ни менее,составным элементомвсякой подлинной революции является мифологемаРеволюции. Дело ту не в термине «революция», происходящего изначально изастрономии.
И не в том, как широко этот термин используется сегодня в такихвыражениях, как «научно техническая революция» или даже «революционноеснижение цен». Разумеется, в эпоху Просвещения во Франции сложился миф оРеволюции как о радикальнейшем из всех политический событий. Обратимсяеще к одной работе мыслителя XX века Ханны Арендт, которая в своем труде « Ореволюции» убедительно демонстрирует в качестве культурно-историческогофакта, что о феномене политической революции невозможно говорить внеконтекста Нового времени: «… революция, какое бы определение мы ей ни дали,не идентична простому изменению. Напротив, современные революции имеютмало общего с mutatio rerum (лат.
- изменение вещей) римской истории илиστάσις, гражданским раздором, время от времени сотрясавшим греческий полис.Их нельзя уподоблять ни μεταβολαι Платона, этому квазиестественному переходуодной формы правления в другую, ни πολιτειων ανακύκλωσις Полибиязамкнутому кругу, в котором предопредлено оставаться делам человека из-застремлениятогоккрайностям.Античностьбылахорошознакомасполитическими изменениями и с тем насилием, которым они сопровождались.Однако античные мыслители были далеки от мысли, будто эти изменения могутпривести к возникновению чего-то принципиально нового.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
