Диссертация (1146546), страница 15
Текст из файла (страница 15)
Отсюда и знаменитый гесиодовский практицизм и вниманиек мелочам быта. Произведения Гесиода полны практических и моральныхнаставлений.Так,его важнейшая поэма «Труды и дни»содержит в себенесколько объединенных общим стилем и единым смыслом тематических линий.К такимтематическим линиям можно отнести рассказ о Прометее. Надоотметить, что миф о Прометее Гесиод переосмысливаетморализаторскимспособом: он вовсе не восторгается героем, а осуждает Прометея как обманщика.Другая важная тема - это человеческий быт.
Тут и полевые работы, и пища, иорудия труда на земле, и всевозможные морально-бытовые советы. Такой сугубохозяйственный и узко практический горизонт гесиодовского человека позволиливыдающемусярусскомуученому, специалисту по античности А.Ф. Лосевусравнить мораль и мировоззрение Гесиода с «….«мещанской» идеологией, неидущейдальше устроения ближайших хозяйственных дел, и со всемассортиментом добродетелей, когда здоровая, работящая и расчетливая хозяйкав качестве жены уже бесконечно превосходит по своей ценности, честности икрасоте всех эпических Пентесилей, Медей, Навсикай, и Андромах»42.
Лосев,однако, сознает всю условность такого сравнения. Ведь Гесиод справедливорассматривается многими исследователямив качествепредшественникагреческой традиции практической мудрости.Речь идет, разумеется, о прославленных Семи мудрецах. Семь - это числополноты и количество «канонизированных» в античной традиции Семи мудрецов,это число символическое и условное. Символическое и условное, поскольку мы42Лосев А.Ф. Античная литература.
М.; 2001. С. 6773знаем множество различных списковплатоновском диалогеимен этих Семи мудрецов.Так, в«Протагор» представлен следующий список Семивеличайших мудрецов: «Фалес Милетский, Питтак Митиленский, БиантПриенский, Солон Афинский, Клеобул Линдский, Мисон Хенейский и ХилонСпартанский». Однако Диоген Лаэрцийисключает из списка МисонаХенейского и добавляет имя Периандра из Коринфа.Дажевеликийхристианский богослов Ориген уже в III в н.э. составляет свой список мудрецов,куда включает ветхозаветного пророка Моисея и основателя маздеизма Зороастра.Последнее указывает, вне всякого сомнения, на вселенский, экуменический,универсалистский характер взглядовотносятся к античной традиции.Оригена: ведь и Моисей и Зороастр неИ если наследие Моисея включено вветхозаветный корпус христианской традиции, и тем самым постфактум освоеноантичными людьми, то наследие Зороастра, казалось бы, остается все же далекими для христианской античности также.
Выясняется, что для Оригена это не совсемтак. Вопрос об оригеновском универсализме – это особая проблема, но тут нужноотметить следующее. Для античной классики Семь мудрецов выделены изпоследующей уже именно философской традиции тем обстоятельством, что всеони делают акцент на практическом жизнеустроении человеческого мира.
Этобыли корифеи человеческого умения жить устойчиво, организовать свою жизньправильно и без опасныхизлишеств. Мудрецы учили жить упорядочено, нехаотично не преступно, но при этом и не рисковать благополучием радигероических порывов к самообожествлению. Мудрецы учили «золотой середине»и в этом их ориентиры действительно близки «мещанским», т.е.
буржуазнымориентирам Нового времени. Однако, есть и существенное различие, которое входе нашего исследования должно быть особенно рельефно подчеркнуто. Вотличие от представителя современной западной буржуазии, человек Гесиода иСеми мудрецов -индивидуализирован весьма ограниченно.Этот человекукоренен в родовых отношениях и эти родовые связи являются основой этикимудрецов.«родовомуМудрецы и обращенысуществу»,анесо своимикафоризмамииндивидуальномук человеку какчеловеку.Человек74индивидуализированный имеет всегда свое уникальное местоположение наисторической карте мира, то есть он имеет свою биографию, включен в особыйисторический контекст.
Поучения мудрецов не имеют подобных привязок. Ониобращены к «родовому человеку», к человеку, которыйпашет, сеет и жнет,соблюдает определенную «меру» в поведении, его жизнь движется по кругу вследза временами года. В своей работе «Реальностьфилософии» П.А.Сапроновсправедливочеловека в богословии иотмечает на этот счет: «Оченьпоказательно и то, что греческие авторы применительно к мудрецам озабоченытем, кто первый высказал то или иное суждение. Как правило, ведь они таковы,что ничего в себе резко индивидуально очерченного не несут, не связаны ни сбиографическимконтекстом, ни с контекстом развернутого, последовательноосуществляющегося движения мысли»43.мудростиктрадицииантичнойОднако, с переходом от традициифилософиипроцессиндивидуализацииуглубляется.Для античной философии наиболее важной категорией была категорияПервоначала, Единого, но никак не категория индивида.
Индивид предполагаетотдельность, отделение от Единого, т.е. процесс человеческой индивидуализации.Тема индивидуализации в античной традиции возникает вместе с темой души.И возникает эта линия не случайно. Человеческая индивидуализация имплицитносодержится в появлении на авансцене истории философской позиции. Такимобразом,именно зарождение философии как таковой в недрах античнойтрадиции создало условия для развития процесса индивидуализации человека.Конечно же, изначально, это процесс не был магистральной культурнойинтуицией. Но созданные условия сами по себе являлись беспрецедентнымкультурным сдвигом. Мысльантичного философа двигалась в поискахПервоначала, но исходной точкой, исходной позицией впервые оказывался самфилософ в его человеческой отдельности.Возникновение философии в Греции в 6 веке до н.э.
означало, помимо всегопрочего, тот факт, что в культуре сформировался новый тип человеческого43Сапронов П.А. Реальность человека в богословии и философии. СПб.; 2004. С. 101-102.75существования – тип философа. Этот культурный тип изначально предполагалопределенную степень отделения от культурно-религиозной тотальности.Античная традиция мудрости предполагала весьма мощный уровень развитияи сложности культуры. Мудрец, как было указано выше, - это учитель на путипрактического укоренения в жизни, на пути устроения бытия.
И этот путь былдалек от экстремальности, от отрыва от бытия, от предстояния перед лицомужасного. Однако, именно экстремальность существования становится однимиз фундаментальных условий для традиции античной философии.Экстремальность существования философа как отдельной фигуры, котораяодновременно включена в общее греческое культурно-религиозное пространствои неизбежно дистанцируется от него в своем философском творчестве, сближаетэту фигуру с фигурой античного героя. Эта экстремальность существования дляфилософа выражалась в принципиальной возможности в любой момент бытьвыброшенным из круга жизненной устойчивости, которую представляла из себягреческая религия.
И все же нужно отметить, что эта экстремальность античнойфилософии выходит на первый план постепенно и далеконе всегдаактуализируется с такой ясностью и продолжительностью, чтобы статьконцептом. И связано это с тем парадоксальным фактом, что античная культура вотличие от первобытной породила более мощный механизм сдерживанияиндивидуалистических эксцессов. Речь идет о греческом полисе.Полис являл собой несравненно более совершенный и мощный способобщинного коллективного существования, нежели община первобытной эпохи.Дело в том, что помимо прочего, античный полис включил в фундаментальнуюструктуру своего функционирования реальность человеческой свободы.
Болеетого именно античный полис сталколыбелью свободы, как устойчивойреальности культурно-исторической жизни. Своеобразной вершиной развитияобщественных форм свободы греческих полисов стала афинская демократия.Именнополиснаясвободасделалавозможнойфигуруфилософавдревнегреческой культуре. С другой стороны, полисная общинность вступила вопределенное противоречие с индивидуалистическими тенденциями философии.76Греческий полис одновременно и открывал пространство для индивидуализации всвоихспособахСимволическимуправления,пикомэтихиопределялпротиворечиймерувыступаетиндивидуализации.казньодногоизвеличайших философов античной традиции Сократа в 399 г. до н.э.
в Афинах. Сточки зрения афинской законодательной системы того времени философ Сократбыл развратителем молодежи, а его философия несла в себе глубоко подрывнойпотенциал. С другой стороны, поскольку каждый греческий философ полиснойэпохи был ещё и гражданином полиса, имелось мощное культурное противоядиепротив индивидуализации человека в самой философии, в ее концептуальнойвыраженности.Поэтому именно с крушением античной полисной системывозникают новые типы индивидуализации. Однако концептуальные элементыиндивидуализации мы можем обнаружить, разумеется, значительно раньше. Так,Платон в своем диалоге «Теэтет» приводит такие слова философа V века до н.эПротагора: «Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют,и не существующих, что они не существуют»44.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
