Диссертация (1146381), страница 20
Текст из файла (страница 20)
S. 22-23.228Ibid. S. 23.88будешь несчастным королем, не имея прав самодержавных, радуйся жесвоим счастьем, что делишь власть с Речью Посполитой и, ограниченныйзаконами, не сможешь причинить кому-либо вреда, а потому толькопривязанности от всех подданных имеешь право ожидать». Особое вниманиеепископ уделяет распределительной функции монарха: «Достаточно у тебябудет средств и на содержание двора, и на щедрые дары, и на жалованьерыцарству, и на ведение войн. <...> Верь мне, что Польша делает своихкоролей наисчастливейшими, так как <...> ни Франция, ни какое-либо другоекоролевство не имеет такого обширного поля для щедрых наград, какПольша, которая богатой рукой своих королей раздает награды. <...> Ставсвободным этих вещей распорядителем, чего тебе ни один закон незапрещает, будешь еще более внимательным к заслугам, что их по правунаграждать будешь; таким образом найдешь себе друзей, поощришьдобродетели, и никогда тебе не будет недоставать средств для награждения».Не обошел оратор вниманием и военную функцию короля, столь частоупоминаемую в сеймовых речах Фредро: «Речь Посполита освобождает тебяот военных расходов, так как солдаты получают жалованье из публичнойказны, а тебе остается (вместе с сословиями) право объявлять войну,побеждать и триумфовать».
Наконец, так же, как Фредро, епископподчеркивает исключительность положения польского монарха: «До трона,на котором сидеть будешь, не приблизится никогда враг с кинжалом, никогдане сидели на нем короли-рабы. <...> Рожденный в наследственной стране, гдетрон был бы твоим наследством, не имел бы ты на свете такого имени иславы величия, потому что рождение сделало бы тебя королем. У нас же, гденет наследования короны, почесть, благодеянием (прости за слово) тебеоказанная,больше тыдолженценить,искреннедорожитьсвоимидобродетелями, ибо кто же усомнится в твоем величии, когда тебе стольконародов присудило быть великим, когда весь мир, признав, как мы тебявопреки другим избрали, будет тобой восхищаться»229. Речь эта полностью229Ibid.
S. 59.89подтверждает (разделяемое Фредро) убеждение граждан Речи Посполитой всильной позиции польского монарха, ограниченного, но не ослабленногозаконами и сеймом. Такое представление давало в позднейшем основаниедля опасений (особенно в свете возможности раздачи должностей) ипротиводействийпопыткамусилениякоролевскойвласти,которыеразрушили бы равновесие между властью и свободой. Нетрудно также вданной речи увидеть источник вдохновения для описания положения короляв сеймовых речах Фредро 1652 года.Опасность подкупа королем сенаторов подмечена Фредро уже в началеправления Генриха Валуа («король привлек к себе немало выдающихся умовраздачей не только общественных имуществ, которыми обычно награждаютзаслуженных, но и имуществ королевского стола вопреки обычаямгосударства.
Рыцарское сословие с неудовольствием смотрело на то, чтокороль был скорее расточительным, чем щедрым»230). Кроме возможностиподкупа сенаторов, здесь видим отголоски экзекуционистского движения, вXVI веке выступавшего за возвращение королю земель, ранее отданных вуправление магнатам. В целом, данный фрагмент отличается весьмасочувственным настроением по отношению к критикам раздачи королевскихземель, поэтому можно предположить, что идеи экзекуционистов не быличужды и Фредро, хотя, прежде всего, в политике Генриха его беспокоилаопасность подкупа, а также опустошение королевской казны, которая должнабыла бы восполняться за счет дополнительных налогов.Страх перед чрезмерным усилением королевской власти во многомобъясняется также ростом абсолютизма в Европе и практически полнымисчезновением государств, подобных по устройству Речи Посполитой:«Немало было народов и королевств, которые выбирали своих монархов, ивместе со свободным выбором сохранили свою свободу.
Теперь, когда мыодни остались при таком устройстве, тем более следует опасаться, чтозавидующие счастью одного народа монархи могут против нас сговориться,230Ibid. S. 69.90чтобы, по образцу этих двух стран [Чехии и Венгрии, с 1526 годанаходившихся под все более ужесточавшимся правлением Габсбургов]уничтожить наши свободы»231. Подобное предостережение было тем болееактуальнововременаФредро,когдаевропейскиемонархииэволюционировали в направлении утверждения абсолютизма. Фредро такжепредостерегает перед такой возможностью в Речи Посполитой: «Непотерплю порочащие Речь Посполиту голоса и письма, что следует изменитьее неупорядоченное устройство.
Именно такие хотят ее ввергнуть всостояние беспорядка, <...> хотят строить Речь Посполиту по образцумонархии, а в Польше ищут Италию, Францию и Испанию. <...> Какая РечьПосполита, выйдя из своего порядка, может выстоять, если наша стольковеков уже стоит, но все более умножается? Стоит напомнить тем, что намдают плохие предсказания, что как мы, так и Речь Посполита смертна, таккак нет ничего вечного; может она погибнуть, если Богу будет угодно (хотьбы это падение как можно позднее наступило!). <...> В Отчизне нашей естьнекоторые недостатки, которых не исправим, разве что пожаром»232. Из этогофрагмента видим, что Фредро был не столько бескритичным апологетом всехсуществующих в Речи Посполитой порядков, но, скорее, противникомэволюции устройства польско-литовского государства в направленииабсолютизма, готовым мириться с его недостатками ради сохранениясвободы.Важно отметить, что, стремясь сохранить уже упоминавшееся всеймовых речах равновесие «между верховной властью и верховнойсвободой», Фредро опасается не только усиления королевской власти, но и еечрезмерного ослабления.
Прежде всего, это касается права на сопротивлениемонарху, закрепленного в Генриховых артикулах. Так, наш автор цитируетеще одну речьсенатора, «мужа, полногомудрости»:«Статьяобосвобождении от подчинения, включенная в королевскую присягу, не231232Ibid. S. 101.Ibid. S. 146.91открывает ли дорогу всяческому своеволию? Добавьте, прошу, то замечание,что король прежде должен быть предупрежден примасом, прежде чем народоткажется от подчинения ему.
<...> [Монарх], имея столько дел в уме, легкоможет в чем-либо ошибиться, а значит, рассчитывать на снисходительность кнедостаткам человеческой натуры. Не следует так легко вводить отказ вподчинении, наоборот, следует усилить королевское величие, так как такимобразом свободы наши лучше обезопасим. После ослабления королевскоговеличия уменьшится в народе уважение для власти, а ее место займетсвоеволие.
Если бы король желал управлять только упорством, будетдостаточно средств, которые ему этого не позволят, среди которых писаныезаконы, присяга, сенаторское сословие и власть примаса, который имеетправо созвать сенат, если король захочет быть не королем, но тираном»233.Здесь проявилось сомнение Фредро в таком элементе устройства РечиПосполитой как рокош, что нетипично для автора, имя которого сталосимволом прославления этого устройства. Фредро, столь высоко ценившийсогласие и гражданский мир, не мог согласиться с его нарушением.Негативное отношение к рокошам сохранится у нашего автора и вдальнейшем, когда планы двора по введению элекции vivente rege приведут крокошу Любомирского.
И хотя Фредро будет одним из наиболее пламенныхпротивников королевских планов, участия в рокоше он так не примет, а всвоих письмах будет пытаться примирить короля и Ежи Любомирского. Вэтом контексте стоит помнить и о том, что во время «потопа» Фредро такжеостанется верным Яну Казимиру. В неприятии рокоша сказалась, однако, нетолько приверженность Анджея Максимилиана гражданскому согласию иизбранному королю, но и стремление разрешить конфликт путем замечанийкоролю, переговоров и компромисса. Немаловажную роль в сохранениисвободы и защите от тирании Фредро в позднейших трудах отводил и liberumveto.233Ibid. S. 67.92Значительноевниманиев«Истории»уделяетсяГенриховымартикулам. Фредро кратко излагает основные положения документа234,отмечая, что артикулы являются «старыми отечественными законами <...> вформе привилея, где кое-что добавлено или четче объяснено».
Комментарий,однако, сопровождает лишь ту из статей, которая запрещает королюназначать себе преемника, запрещая элекцию vivente rege. Фредро отмечает:«если бы выбор наследника проходил при жизни старого короля, то одни,стесненные его присутствием, другие, привлеченные должностями, иные,желая понравиться, давали бы свои голоса не согласно потребностям РечиПосполитой, но согласно королевской воле; элекция же после смерти короля,не стесняя никакими поводами, оставляет полную свободу голосования»235.Так как действия двора по введению прижизненной элекции активизируютсялишь в 1660 году, через восемь лет после выхода «Истории», комментарийФредро вряд ли относится к текущей политической ситуации.
Скорее здесьнаходит выражение представление о королевской власти как естественной,извечной и предопределенной противоположности свободы (как в речиКоммендони, а также в уже известном нам приветствии короля самимФредро), независимо от того, кто в данный момент занимает престол.Королевская власть в таком понимании, однако, сама по себе лишенанегативной окраски, так как в устройстве Речи Посполитой должнауравновешиваться свободой граждан, которую, в свою очередь, спасает отперерождения в своеволие.Наконец, вопрос личных качеств монарха наиболее полно раскрываетсяпри обсуждении кандидатов во время элекции 1573 г. Так, в речиКоммендони находится место для характеристики идеального правителя,избрания которого легат желает польско-литовскому государству: «Выберитеобщими голосами короля, который бы был наиполезнейшим для РечиПосполитой, который бы ваши силы на вашу пользу обратил, который,234235Ibid.
S. 39-40.Ibid. S. 39.93единожды избранный, стал бы королем родовитым, отцом отечества и васвсех, любящим Речь Посполиту, хранителем закона, благочестивым передГосподом, храбрым перед лицом неприятеля, умелым в управленииштурвалом, внимательным при осуществлении правосудия, человечным вдомашнем обычае, умеющим в каждом общественном вопросе сохранитьдостоинство своего престола, который ни сам бы не предавался роскоши, нидал бы молодежи лениться в безделье, но примером и наградами приучал бык славной военной дисциплине»236. Интересно отметить, что последнеепожелание перекликается с функциями монарха, обозначенными Фредро всеймовых речах.Свои рекомендации предлагают в приводимой Фредро речи послыСвященной Римской империи: «[император] просит Бога, чтобы вашипомыслы были направлены к такому королю, при котором Речь Посполитаимела бы мужество, христианские государи – дружбу, а враги – страх.
<...>Ваша христианская Речь Посполита <...> требует от него, прежде всего,католической религии. <...> Предки ваши <...> хотели иметь на тронесветлость рода, древность дома, великие имена и великие примеры предков,чтобы подданный уважал, а сосед не насмехался над вашим королем. <...>Требуются от правителя и собственные заслуги: знание вещей, касающихсямира, войны, умелое осуществление правосудия и другие монаршиедобродетели»237. В данной речи особенное внимание уделяется опасностям,угрожающим Речи Посполитой: «здесь могущественный турок, там жестокийтатарин, тут Москва», таким образом, речь призвана, прежде всего,продемонстрировать те качества Эрнста Габсбурга, которые помогли бы емуобеспечить безопасность польско-литовского государства.
Также средидостоинств своего кандидата послы упоминают заграничные путешествия,быструю обучаемость языкам, военный союз с Империей, Венгрией иИспанией, улаживание территориальных споров с Империей и т.д. Однако236237Ibid. S. 23-24.Ibid. S. 26.94прекрасная речь и обещания имперских послов оказались напрасными, когдаоткрылась их попытка подкупить одного из сенаторов.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
