Диссертация (1146365), страница 41
Текст из файла (страница 41)
Далее, окончание письма – «мне сообщили, что на меняготовится покушение» - наводит на мысль о том, что написано оно уже былопосле того, как Катилину и Манлия объявили врагами, поскольку в этомслучае ни у кого не осталось бы сомнений в том, что Катилина – злодей, иего вполне могли бы захотеть убить. Таким образом, мы склонны полагать,что письмо было написано и отправлено после 15 ноября. Но, поскольку всенаши аргументы основаны лишь на логических умозаключениях, они носятисключительно гипотетический характер.Катилина же, объяснив свои действия, занялся тем, зачем, собственно,и приехал в Этрурию, а именно – подготовкой войск. Вначале он располагал392Schnorr Karolsfeld H.
von. Über die Reden und Briefe bei Sallust... S. 26-29; Syme R.Sallust. Berkeley; L.A.; L., 1964. P. 72. N. 53.393Именно это он и сделал (Sall. Cat., 34).178двумя тысячами человек, но решил пока обходиться тем, что имеет, исформировал из них два легиона. Причем, когорты, как передает Саллюстий,он «образовывал в соответствии с численностью войска» 394 (Sall. Cat. 56),однако, по мере того, как под его знамена стекались все новые добровольцы,ему удалось набрать полный состав, и его войско стало насчитывать ужедвадцать тысяч человек (Plut. Cic., 16; App. BC, II, 7).
Многие молодые люди,склонные к авантюризму и, быть может, революционной романтике,приезжали к нему из Рима, и один раз дело даже кончилось скандалом: когдав лагерь Катилины отправился некий Фульвий, сын сенатора, то отецприказал задержать его в дороге и казнить (Sall.Cat., 39). Этот казалось бынезначительный эпизод указывает на то, насколько серьезно старшеепоколение влиятельных римлян относилось к угрозе мятежа, и как сильнабыла по этой причине ненависть к Катилине.
Стекались к нему и беглыерабы, но Катилина не принимал их в свое войско, чтобы не дискредитироватьсебя в политическом отношении (Sall. Cat., 56, 44) – ведь иначе получилосьбы, что он взял на себя защиту и несправедливо обиженных граждан, ирабов, а это были взаимоисключающие вещи. А чтобы всем было ясно,какую роль он на себя берет и какой идеологии придерживается, Катилинапривез с собой из дома серебряного орла, который раньше хранился в еголичной божнице (Cic.
Cat., I, 24, II, 12). По преданию, этот орел находился ввойске Мария, когда тот воевал с кимврами (Sall. Cat., 59), и отсюда можносделать довольно любопытный вывод. Ведь, используя символику Мария,бывший сулланец Катилина подчеркивал тем самым свою приверженностьпопулярской оппозиции395. Возможно, это выглядело несколько необычно,Как отмечает В.О. Горенштейн, «во время войны консулу полагалоськомандовать двумя легионами по 6 тыс. чел., но у Катилины было только 2 тыс., поэтомуего легион состоял из тысячи воинов, которых он разделил на 10 когорт по 100 человек(вместо 600)» См.: Горенштейн В.О.
Примечания // Саллюстий. Сочинения. М., 1981. С.185. Прим. 301.395По мнению Н.В. Бугаевой, это, а также ряд других фактов, указывает на то, чтодвижение Катилины в целом носило антисулланский характер, а набранное Манлиемвойско, скорее всего, состояло из тех, кто пострадал в результате конфискаций.Сулланские же ветераны, по мнению исследовательницы, не имели к нему никакого394179учитывая его прошлое, но зато хорошо сочеталось с его настоящим амплуазащитника всех угнетенных и обездоленных (Sall. Cat., 34; Cic. Mur., 50).Вскоре Автроний прислал ему из Рима «оружие, рожки, трубы, связки,знаки легиона» (Cic. Sulla, 17), но этого все равно не хватало: лишь четвертьвойска Катилины была снабжена настоящим оружием; «остальные — каккого вооружил случай — носили дротики или копья; иные — заостренныеколья» (Sall.
Cat., 56; App. BC, 7). Приблизительно в это же время агентыКатилины разжигали волнения в Ближней и Дальней Галлиях, в Пиценскойобласти, в Бруттии и Апулии, но действовали так неосторожно, что скореенапугали местных жителей, чем убедили их присоединиться к восставшим.Это предприятие закончилось для тех, кому его поручили, печально, так какмногие из них в итоге оказались под арестом (Sall. Cat., 42).Таким образом, нельзя сказать, что Катилина был полностью готов кведению войны, а, между тем, в конце ноября к мятежникам уже сталприближаться Антоний со своим войском. Катилина понимал, что собранныхим сил явно недостаточно для того, чтобы дать противнику сражение, а этоозначало, что надо было по возможности избегать решающей битвы: с этойцелью он "двинулся по горам – то в сторону Города, то в сторону Галлии».Очевидно, при помощи этих маневров Катилина надеялся не только ввестиАнтония в заблуждение, но и выиграть время, чтобы к нему успело прибытьподкрепление из Рима, а это было возможно только в том случае, если быотношения – сведения о том, что они примкнули к Катилине, восходят к Цицерону, тогдакак Саллюстий, напротив, говорит, что Луция Сергия поддерживали их жертвы.
См.Бугаева Н.В. Участие пострадавших от сулланских конфискаций в заговоре Катилины //Antiquitas Iuventae: Сб. науч. тр. студентов и аспирантов / Под ред. Е.В. Смыкова, А.В.Мосолкина. Саратов, 2005. С. 94 - 95. Однако мы не видим здесь существенногопротиворечия: сулланские ветераны вполне могли сражаться плечом к плечу со своимижертвами. Ведь если раньше они находились в состоянии конфликта, то теперь и те, идругие, столкнулись с одними и теми же проблемами конца 60-х гг. , а именно – былиразорены и находились в поисках новых источников обогащения.
См. ПреображенскийП.Ф. В мире античных образов…С. 74; Santangelo F. Sulla, Elites and the Empire. A Study ofRoman Policies in Italy and the Greek East. Leiden, Boston. 2007. P. 188.180оставленные им там заговорщики сделали все, как он им повелел (Sall. Cat.,56).Потому перенесемся теперь в Рим и посмотрим, удалось ли имвыполнить его задание. После отъезда Катилины заговор внутри Городавозглавил Публий Корнелий Лентул Сура, о котором мы уже успели немногорассказать в предыдущей главе. Он совершенно не подходил на эту роль, таккак полностью оправдывал свой когномен: Лентул был медлителен,нерешителен и вял, а в сложившихся обстоятельствах требовалосьруководство человека, подобного Катилине – решительного и энергичного.Но зато Лентул был консуляром – единственным среди заговорщиков, иименно это, по-видимому, и побудило Катилину назначить его лидеромоставшейся в Риме группы.
Ведь, как справедливо отмечает Т. Моммзен,«среди заговорщиков сохраняла силу традиционная социальная иерархия» 396,и руководить ими мог лишь тот, у кого должность была выше, чем уостальных из той же группы. Хотя более способным все же считался Цетег,занимавший в этой иерархии третье место – сразу после Лентула - иотличавшийся как раз противоположными качествами, но его решительностьи храбрость часто доходили до безрассудства и слепой готовности с головойброситься в любую авантюру (Sall. Cat., 43). Габиний и Статилий были болееблагоразумны, но, по вышеуказанной причине, они не могли претендовать название лидеров. Неудивительно, что при столь ярких различиях в характерахи темпераментах заговорщики даже не сумели договориться друг с другомотносительно того, как им следует действовать.
Лентулу, как всегда,недоставало мужества, чтобы пойти на риск. Он понял приказ Катилины так,что начинать операцию нужно тогда, когда тот подойдет с войском подстены города – именно в этом, по мнению Лентула, был залог успеха ихмиссии (Cic. Cat., III, 8; Sall. Cat., 44). Принимая во внимание этисоображения, он считал, что нельзя начинать действовать раньше 17 декабря396Моммзен Т. История Рима... С. 172.181(Cic. Cat., III, 10; Plut. Cic., 18). Цетег же, напротив, всех подгонял и торопил,полагая, что действовать надо быстро (Cic. Cat., III, 17; Sall. Cat., 43), и этосвидетельствует о том, что он гораздо лучше понял Катилину, чем егомедлительный напарник. Кроме того, Лентул не понимал, почему Катилинане хочет брать в свое войско рабов: с его точки зрения, чем больше людейбыло на их стороне, тем лучше (Cic.
Cat., III 8; Sall. Cat., 44). Это показывает,сколь мало он принимал в расчет социальный аспект их борьбы.Пытаясь сообразить, каким еще образом можно усилить войскоКатилины, Лентул, в конце концов, дошел до того, что решил завязатьотношения с прибывшими недавно в Рим послами аллоброгов и попробоватьпривлечь их к военному союзу (Sall. Cat., 41.
App. BC, II, 4). Со свойственнойему логикой Лентул посчитал, что кельты легко согласятся на егопредложения, поскольку «они обременены долгами, общими и частными, атакже потому, что галльское племя по природе своей воинственно» (Sall.Cat., 41). Через подставного человека он рассказал им все о заговоре, назвалего участников и, добившись обещания содействия, отпустил их домой (Sall.Cat., 41).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
