Диссертация (1145195), страница 48
Текст из файла (страница 48)
СПб., 1996. С. 27.236так как внезапную боль нельзя сопоставить ни с чем по способности изменятьнаше восприятие окружающего мира и самих себя.Волнение является неотъемлемой характеристикой переживания боли и втом случае, если эта боль хроническая. Человек чувствует приближение приступакак дезориентацию, которая находит выражение в том числе и в том, что никакоеосознание себя невозможно. Тот, кто страдает хроническими болями на некотороевремя «теряет себя».
Именно так многими пациентами описывается предшествующее приступу самочувствие.Мы испытываем переживание как волнение и в медицинском кабинете. Порою чтобы испытать тревогу, пациенту достаточно лишь заметить белый халатдоктора. Это почти архитипическое чувство превосходно схватил В. В. Набоков вописании состояния героини, принимающей решение, в своем романе «ЗащитаЛужина»: «И вдруг она поняла, что нарочно медлит, стоя в пижаме перед зеркалом, — и холодок прошел в груди, как когда перелистываешь прошлогоднийжурнал, зная, что сейчас дверь откроется и встанет дантист на пороге».360 Но сподобными переживаниями знаком и врач, ибо, даже когда он совершает повседневные процедуры, над ним довлеет груз ответственности за состояние пациента.Переживание как опыт зачастую сопровождается переживанием-волнением.Этот тип переживания, с нашей точки зрения, связан не только с тем, что другойсубъект находит отклик в нашем «Я», но и с тем, что мы открыты к «захваченности», «охваченности» другим «Я», понимаемое в ключе события как потрясения.В переживании боли как со-бытия с ее источником существует множествоаспектов.
Удивительно, но боль оказывается не просто сигналом нервной системы, не просто симптомом, а интерпретируемым признаком заболевания. Боль —это такое явление, которое выдвигает бытие на передний план и максимально ло360Набоков В. В. Защита Лужина. / Избранные произведения. М., 1989. С. 124.237кализует, сжимает его до переживания страдания здесь и теперь. Боль выступаетэквивалентна здесь-бытию как залог обретения истины. Хайдеггер высказываетсяоб этом вполне конкретно: «Боль, которую надо еще сначала испытатьи осилить, естьпрозрениеизнание,чтообеспеченностьестьвысшаяи скрытнейшая нужда, принуждающая лишь из самой далекой дали.
Обеспеченность заключается в мнении, будто мы уже держим в руках действительное и действительность и знаем, что такое истинное, не нуждаясь знать, в чем истина истинствует».361 О боли как событии напоминает нам и ее непосредственнаясвязь с экзистенцией, с проживанием и пониманием человеком самого себя. Такоемощное и фундаментальное переживание, как боль, является событием экзистенциального порядка, и поэтому представляет само по себе ценно как опыт. Следовательно, не вызывает удивления тот факт, что боль может быть понята как благо,которая сопряжена с благодатью, кажущейся на первый взгляд, ее противоположностью.
Многие исследователи сходятся в том, что боль многомерна и может ассоциироваться как с ужасом, так и с радостью, страхом или отчаянием. Огромнуюроль здесь играет неотчуждаемая от нее телесная составляющая. При этом оценка,воздействие и восприятие боли, а также сопровождающие ее способы видоизменения и компенсации могут быть различными.362Не менее существенную информацию о природе боли предоставляет намязык. Так, например, в одном из писем Мартина Хайдеггера к Эрнсту Юнгеруболь трактуется как αλεγω – бесконечное экстатическое усилие.
Хайдеггер пишет:«Работа и боль раскрывают свое внутреннее метафизическое родство. Если быкто-то рискнул продумать связь между “работой” как основной чертой сущего и“болью” через гегелевскую “Логику”, то в первую очередь всплыло бы греческоеслово “боль”, а именно αλγος. Вероятно αλγος родственно с αλεγω, которое какintensivum к λεγω означает плотное/тесное собирание. Тогда боль была бы нечто,361Хайдеггер М.
Преодоление метафизики. / Время и бытие. С. 259.См. Хайдагова Г.Р. Боль в культуре. Подходы, концепции, комментарии. Аналитический обзор. URL:http://www.paininfo.ru/articles/4289.html.362238собирающее в самое плотное».363 Говоря иначе, боль представляется не простостраданием, но усилием, работой, которую тело порой не в состоянии вынести, нокоторая происходит в особом состоянии, «в духе», обращаясь к богословскойтерминологии.Как и многие экзистенциалисты, о сущностной коннотации понятия болиразмышляет и И.
А. Бродский. При этом он пытается вернуть ей забытую в условиях повсеместной светскости религиозную составляющую (боль, как способ бытия в Боге, бытия с Богом):…там, на кресте,не возоплю: «Почто меня оставил?!»Не превращу себя в благую весть!Поскольку боль — не нарушенье правил:страданье естьспособность тел,и человек есть испытатель боли.Но то ли свой ему неведом, то ли364ее предел.Интерпретация боли как сущности распятого Христа, как вопиющего страдания Иова или Иеремии, как смыслообразующего единства всякого мученичества — от Эдипа, ослепившего себя ради истины, и Орфея, который был разорванбеснующимися вакханками, до страстей первых христиан — обретает в этом контексте общее, неотделимое от понятия жизни характерное свойство, универсаль363Цит. по: Хайдарова Г.
Р. MEDIUM боли // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина, 2010. Т. 2, №3. С. 205.364Бродский И.А. Малое собрание сочинений. С. 171—172.239ную, безусловную и беспредельную «способность тел». Поэт определяет страдание как поступок, как движение навстречу Абсолюту и одновременно самому себе.
Абсолют понимается не в смысле оправдания боли или страдания, не в качестве финальной цели боли-как-усилия, свойственного самой природе бытия, —оно трактуется как переживание, состояние абсолютного единства нашего «Я» скаждым живым существом, которое претерпевает страдание. Тогда боль утрачивает качество частного переживания, перестает быть «личным делом» и становится признаком бытия вообще и одновременно неразрывной взаимосвязи этого бытия с Богом, с Абсолютом.
Мы в состоянии чувствовать боль, и эта способностьделает нас «человеческими и Божьими» (Фома Аквинский). В награду за боль кактрудное усилие мы приобщаемся к качествам Богочеловека. В христианскомсмысле боль является способом быть сопричастными Христу, нашей Вселенной,которая в итоге и представляет собой тело страдающего и побеждающего Христа: «Христос победил страдание, поскольку противостоял ему. <…> ПобедаХриста над страданием является в то же самое время победой над бесовскими силами и над грехом. <…> Как Адам, неся в своей природе природу всех людей,вынудил всех пасть в нем, так и Христос, Новый Адам, возглавляя все человечество в человеческой природе, которую Он воспринял, предоставил всем людямвозможность пользоваться победой, которую Он одержал в Самом Себе».365Быть может именно это заставило Ницше говорить о боли, как о родоохранительной силе, о некоей мудрости: «В боли столько же мудрости, сколькои в удовольствии: подобно последнему, она принадлежит к родоохранительнымсилам первого ранга».366 «Родохранительное» свойство боли истолковывается нетолько в качестве физиологического сигнала инстинкта самосохранения («Мнечудится в боли команда капитана корабля: “Убрать паруса!”»),367 и Ницше здесьсмотрит в самую суть: способность к боли для философа оказывается не просто365Ларше Ж.-К.
Бог не хочет страдания людей. М., 2014. С. 82—83.Ницше Ф. Сочинения в 2-х тт. Т. 1., с. 645.367Там же.366240способом сохранить жизнь, но еще и способом сохранить самих себя как человеческих существ. Тот, кто претерпевает боль, если не замыкается в ней, лишаетсясвязи не только с привычным существованием, но и со множеством мелочей, которые прежде представлялись для страдальца значительными.Посредством и именно в состоянии боли независимо от наших желаний«происходит полное вовлечение в существование. Если нравственные муки можно претерпевать с достоинством и в сердечном сокрушении, а стало быть, ужеосвободиться, то физическое страдание, каковым бы оно ни было, есть невозможность отделиться от данного мига существования.
Оно [существование в боли] —сама неумолимость бытия. <…> Есть в физическом страдании отсутствие всякогоприбежища, прямая подверженность бытию».368 От боли подчас темнеет в глазах— но порой это оказывается ситуацией платоновской слепоты, возникающей прибесстрашном взгляде на «свет идеи» в упор, подобно тому, как привыкает видетьсвет солнца, вдруг освободившийся из пещеры герой платоновского мифа. Иногдапереживание боли оказывается актом просветления, который позволяет вырватьсяиз непрерывно движущегося потока событий и подвергнуть происходящее переоценке. Иначе говоря, боль представляется своего рода «лекарством от автоматизма бытия» (А.
Г. Машевский).369Об охватившей нас быстроте движения мира и о его иллюзорности свидетельствует и Д. Кампер: «Человек все более принужден продолжать свою жизнь вкачестве бестелесной сущности, как ангел, как бог, как дух, точнее, как наблюдатель исключения своей собственной телесности. У него отшибло не только слух изрение, но также обоняние, вкус и осязание. Всякое восприятие пропадает из-заподключения к абстрактному миру, который существует в виде моделей, формул,таблиц. Выдуманное почти заменило и уничтожило данное».370 В отвлеченныхусловиях призрачного всевозможного (а поэтому и невозможного) существова368Левинас Э.
Время и другой. Гуманизм одного человека. С. 67—68.См. Машевский А.Г. В поисках реальности. СПб., 2008. .370Кампер Д. Тело. Насилие. Боль: Сборник статей. СПб.,2010. С. 48369241ния, философ указывает лишь на единственный «способ нажать на стоп-кран, который есть тело, который телом представлен, который им установлен».371Поразительно, что в своей работе Кампер, исследуя оппозицию боли «фантомности» мира, его размытости, практически не обращает внимания на такое явление, как фантомная боль.
Такая ее разновидность, зачастую отождествляемая сопытом нереального, того, что уже не существует, на самом деле утверждает реальность, напоминая о реальности того, что было утрачено.Эрнст Юнгер в сочинении «О боли» многократно возвращается к существенному различию между стремлением человека избежать боли и победитьболь. Первое, с его точки зрения, просто невозможно в силу того, что не существует такой сферы, в которой мы могли бы обезопаситься, скрывшись от боли.Второе представляется ему (сверх)человеческой способностью и правом «встатьнад болью, пребывая в ней» (о чем свидетельствует оригинальное название работы «Uber den schmerz» — курсив наш. Г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
