Диссертация (1145064), страница 47
Текст из файла (страница 47)
Вопрос о связи этнической идентификации с самооценкой определяется анализом таких групповых факторов, как статус, социальный престиж, успешность, величина группы. Так, согласно результатамряда исследований, при наличии в полиэтническом обществе предубежденийпо отношению к той или иной этнической группе, у ее членов может сформироваться негативная самооценка [286].Члены низкостатусных групп удовлетворяют свою потребность в позитивной поддержке различными путями. Одним из путей является стремление246покинуть собственную группу и стать членом доминантной группы. Вместе стем, как утверждают исследователи, при этом неизбежен внутренний конфликт, основанный на необходимости идентификации со своей собственнойгруппой и ассимилирующим влиянием большинства, что может привести кнегативным психологическим последствиям [222]. Иногда данное стремление связано с объективными трудностями. Так, оно может оказаться неприемлемым для тех, кто принадлежит к этническому меньшинству, негативновоспринимаемому членами доминантной группы.Альтернативой тенденции к этническому поглощению может статьвнутренняя переоценка личностью достоинств и недостатков своей этнической группы, изменение отрицательной нагрузки качеств в позитивную сторону или, наоборот, приписывание успехов и достоинств членам именно собственной группы, результатом чего может стать чувство гордости членствомв собственной группе [346].Исследования многих ученых [169 и др.] позволяют предположить существование положительной корреляции между высокой степенью идентификации и позитивным ценностным отношением к другим нациям и межэтническому взаимодействию.
Низкая степень идентификации связана с наличием у испытуемых безразличного или негативного отношения к представителям других наций.Принято считать, что национальные отношения актуализируются вгрупповом сознании и в поведении, прежде всего, тогда, когда они приобретают негативный конфликтный характер, а сама этничность выступает в качестве символа положительной или отрицательной установки. Безусловно,кризис всегда сопровождается дестабилизацией всех социальных отношений,в том числе и национальных, но и устойчивое социальное развитие вовсе неисключает различного типа этнических фобий.
Как это ни парадоксально, кформированию образа этнического «врага» приводит, прежде всего, сама этничность. З.В. Сикевич считает, что «в истоке любой этнофобии лежит та же247социально-психологическая структура различения между «нами» и «ненами», как и в основе этнической самоидентификации.
Но если во второмслучае это различение носит лишь «констатирующий» характер («мы» – такие, а «они» – другие), то в первом – оценочный («они» хуже «нас», «мы –жертва «их» происков и т. п.) [232].Обыденное сознание оценивает чужие обычаи, нравы и формы поведения с точки зрения традиций и нравов собственной этнической общности. Социальная ситуация иногда приводит не к этническому негативизму,а к тому, что «чужое» воспринимается даже намного выше «своего», чтообнаружила З.В.
Сикевич в исследовании восприятия петербургской молодежью гражданина США [232]. Сходные результаты получены в исследованиях Г.В. Акопова, посвященных проблемам социальной психологии образования [8].Формирование негативистских установок в межэтнических отношениях вероятнее всего, во-первых, при угрозе «растворения» этноса, когда уровень этнической денационализации достигает опасного предела; во-вторых,когда нация находится в состоянии становления, а родовая или племеннаяпривязанность еще преобладает над этнической; в-третьих, в случае социального кризиса, который приводит к утрате психологической устойчивости иопосредованно формирует чувство национальной «униженности» и «оскорбленности».
Этнопсихологическую тревожность повышают общее неблагополучие национальных отношений в стране, наличие зон межэтнических конфликтов в пределах «своего» государства и по периметру его границ, наконец, сама многоэтничность.Выделим некоторые вопросы, возникающие как при теоретическом, таки при эмпирическом изучении данной проблемы.
Отметим, что они несколько отличаются в зарубежной и отечественной психологии. В отечественнойпсихологии вплоть до последнего времени основное внимание уделялось когнитивному аспекту этнической принадлежности, а аффективная сторона248оставалась долгое время за кадром. Однако в последнее время наметиласьтенденция к более комплексному рассмотрению этого феномена.Для зарубежных исследований характерно отсутствие единого понятийного аппарата. Вследствие этого достаточно интересные результаты экспериментальных исследований порой не осмысляются, а приводятся в основном как факты, которые читатель должен принять как должное.Следующий момент связан с изучением факторов, влияющих на формирование этнического самосознания, степень этнической идентичности иуровень толерантности. Основное внимание исследователей уделяется идеологическим и социально-политическим факторам, но, на наш взгляд, не менее велико значение контекстуальных факторов (пребывание вне и внутрисвоей этносоциальной среды, пространственного и территориально-административного), а также личностных характеристик (социально-профессиональный, возрастной, гендерный аспекты), которым исследователями неуделяется (как минимум) должного внимания.В этой связи важной составляющей рассматриваемой проблемы является соотношение и взаимовлияние уровней этнического самосознания итолерантности доминантной (или титульной) нации и этнических меньшинств (приложение 2).Как показали наши исследования, наиболее четко данная зависимостьпрослеживается у русских и в меньшей степени у татар, проживающих в Республике Татарстан.
Тем не менее в целом можно говорить об определеннойзависимости уровня декларируемой толерантности от уровня образования, вчастности выше уровень национальной терпимости в этнических группах уреспондентов с высшим образованием.По результатам опроса уровень декларируемой интолерантности определялся в следующих суждениях: «Я отношусь к людям, которые считают,что настоящая дружба может быть только между людьми одной национальности»; «Я отношусь к людям, которые считают, что межнациональные бра-249ки размывают народ»; «Я отношусь к людям, которые считают, что любыесредства хороши для отстаивания благополучия и интересов собственногонарода».
По первому суждению получены следующие данные: наивысшийкоэффициент был зафиксирован у русских респондентов со среднепрофессиональным образованием (4,1) и респондентов татарской национальности,не имеющих образования (3,82); за ними следуют «прочие» респонденты,имеющие средне-профессиональное образование (коэффициент 3,2). Наименьший коэффициент по данному пункту отмечен нами у русских респондентов с высшим образованием (0,4); респондентов татар с высшим образованием (0,49). Коэффициент «прочих» с высшим образованием составил 0,53(приложение 3).По следующему суждению наибольший коэффициент из тех, кто согласился, что межнациональные браки «размывают» народ, оказался у русских респондентов с неполным средним образованием (3,1) и респондентовтатар, не имеющих образования (коэффициент 2,0); за ними следуют «прочие» респонденты, не имеющие образования, с коэффициентом 1,5.
Наименьший коэффициент по данному пункту также отмечен нами у русских респондентов с высшим образованием (0,51), за ними следуют респонденты татары и «прочие», имеющие высшее образование, с коэффициентами 0,61 и0,66 соответственно. Респонденты, имеющие общее среднее образование, поданному пункту во всех опрашиваемых группах заняли промежуточное положение, их коэффициенты в среднем были ниже, чем у менее образованныхкатегорий, но вдвое выше, чем у респондентов с высшим образованием.По третьему суждению были получены следующие результаты: из тех,кто согласился, что любые средства хороши для отстаивания благополучия иинтересов своего народа, наивысший коэффициент отмечен у респондентов«прочих» со среднепрофессиональным образованием (2,2); за ними следуютрусские респонденты, имеющие среднепрофессиональное образование (с коэффициентом 1,78), и респонденты татары со среднепрофессиональным об-250разованием (коэффициент 1,6).
Наименьший коэффициент по данному пункту отмечен нами у респондентов татар и русских с высшим образованием(соответственно 0,7 3 и 0,81).Анализируя результаты, полученные по второй группе суждений, обратим внимание на то, что коэффициенты, показывающие уровень интолерантности той или иной категории респондентов во всех трех группах, имеют достаточно четкую зависимость от общего уровня образования опрашиваемых.Рассматривая данную проблему в гендерном аспекте, отметим следующее: на вопрос «Готовы ли вы иметь дело с представителями любого народа?» большую готовность во всех этнических группах опрашиваемых проявили мужчины, при этом самый высокий коэффициент имеют мужчины«прочие» (1,66), а самый низкий – русские женщины (0,7). Наименьшая разница в показателях по данному пункту у респондентов татарской национальности. У русских респондентов и «прочих» она несколько выше.По следующему суждению, в котором предлагалось ответить на вопрос: «Считаете ли вы себя людьми, которые предпочтут мирно договориться в межнациональном споре?», напротив, более высокую степень готовностипоказали женщины в группах русских и «прочих», их коэффициенты составили соответственно 1,68 и 1,71; у татар больший коэффициент зафиксирован у мужчин (1,3).
Самый низкий коэффициент по данному пункту имеютмужчины «прочие» (0,41) и мужчины русские (0,65). Женщины татарскойнациональности имеют коэффициент 0,83. Как видно из ответов по данномупункту, наибольшая разница в суждениях так же, как и в предыдущем пункте, наблюдается в группах «прочих» и русских, в то время как у татар онаниже.По группе суждений, выявляющих уровень декларируемой интолерантности, результаты были получены следующие: в ответе на суждение«Относитесь ли вы к людям, которые считают, что настоящая дружба можетбыть только между людьми одной национальности?» самый высокий коэф-251фициент мы отметили у женщин «прочих», он составил (1,71); затем следуютмужчины русские и мужчины татары с коэффициентами 1,1 и 1,01 соответственно.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
