Диссертация (1145057), страница 25
Текст из файла (страница 25)
В культурноисторическом контексте самоповреждение имеет непосредственную связь с двумяформами культурного и религиозного опыта: жертвоприношением и покаянием.Жертвоприношение является следствием конфликта, который Рене Жирар называет «миметическим конфликтом желаний» (Жирар, 2015). Желание, пишет Жирар, по своему генезу миметично, то есть возникает в подражание другому, толь-128ко потому, что другой уже обладает желаемым. Миметизм – движущая сила процесса антропогенеза: без него не были бы возможны человеческие формы поведения, однако конфликты, которые возникают из-за действия данного механизма,имеют склонность накапливаться, углубляться и представляют опасность гибелиобщества. Жертвоприношение выступает механизмом временного избавленияобщества от конфликтов: все проблемы неосознанно переносятся на «козла отпущения», ему приписывается вина за все беды, затем он уничтожается.
Принципиальная закрытость данного процесса от его исполнителей – главное условие, в котором он эффективен.Жирар связывает само создание человеческой культуры и появление языческих культов и религий с первичным жертвоприношением. Последующие жертвоприношения могут происходить по тому же самому механизму или быть подражательными: в последнем случае возникают ритуалы, несущие первоначальнуюидею необходимости перерождения через смерть. В смягченных версиях подобных ритуалов происходит причинение боли или нанесение увечий их участниками друг другу или самим себе. Примером может выступить бичевание девушек иженщин во время Луперкалий, древнеримского праздника плодородия и очищения (Largier, 2007) или провокация кровотечений для выведения из организма«грязной» крови в племенах Новой Гвинеи (Favazza, 1996).В христианском мире роль жертвоприношения изменяется.
Согласно Жирару, принципиальная невиновность жертвы становится общеизвестной: появляетсяновая ценность – «забота о жертвах». Вина за несправедливость ложится на плечикаждого: «виновны не наши предки, которых мы неустанно обвиняем, а мы сами»(Жирар, 2015, с.155); появляется новая потребность – в искуплении, покаянии.Некоторые возникающие в христианстве практики похожи на жертвоприношения– например, практика самобичевания у флагеллантов. Согласно историческимисточникам, в 1249 году большая часть населения Перузы под влиянием проповедей флагеллантов была охвачена манией покаяния. Кающиеся представляли собойбольшие процессии босых, полураздетых людей, бичующих себя плетьми (Медникова, 2007, с. 191).129Один из наиболее популярных в XIII в.
теоретиков самобичевания, Петр Дамиан, трактовал данную практику как возможность приблизиться к Христу, перенести его страдания. Это важно не только как духовное упражнение, отгоняющеедемонов, действующих на душу отшельника через тело, и не только как составляющая «математической формулы прощения» Доминика Лориката (святого, восхищавшего Дамиана, житие которого он написал). Самобичевание связано с виной и удивлением. Человек ощущает себя недостойным того, чтобы предстать перед Богом и просит Его о наказании: «Вот тело мое, через которое я, несчастный,тебя оскорбил; Ты, врачеватель душ, бей, бичуй его; либо проказой, либо инымилюбыми Тебе угодными страданьями жесточайше терзай».
(Памятники средневековой латинской литературы. X-XI века, с. 477). Но еще важнее – его удивление,непонимание того, почему Бог умер за него, хотя Он мог править народами. Этоглубокое сопереживание и пожелание блага другому человеку вступает в противоречие с пониманием необходимости и святости совершаемой жертвы, что ведетк необходимости проиграть ее, повторить ее на себе: «Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» (Памятники средневековой латинской литературы.
X-XI века, с. 473).Таким образом, жертвоприношение претерпевает значительное изменение:от механизма, регулировавшего благосостояние общины, оно интериоризируетсяи связывается с сочувствием жертве и покаянием. Оно приобретает функцию саморегуляции на индивидуальном уровне, функцию управления своими желаниями и эмоционального проникновения в переживания другого: «Но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным»(Апостол Павел, Первое послание к коринфянам, 9:27).
Самоповреждение как моральное действие, цель которого самоочищение и совершенствование духа, искупление и покаяние, выступает как способ идентификации с божественным через физические страдания.СП в религиозных ритуалах. Акты самоповреждения включены в ритуалыразных религий. В индуизме известен ритуал Тайпусам (Thaipusam), в которомучастники в знак поклонения перед богиней Тайпусам повреждают собственное130тело, используя для этого ножи, иглы, крючья и пики. Исполнение ритуала начинается с того, что жрецы и рядовые участники ритуала вонзают в свои телакрючья, а затем везут прицепленную за эти крючья колесницу с установленной наней фигурой богини.
Акт самоповреждения приобретает здесь особый смысл благодарения за уже имеющийся достаток и молитвы о желаемом физическом, духовном или материальном благополучии. Участники ритуала, пребывающие длительное время в экстатическом состоянии, не чувствуют боли или каких-либодискомфортных эмоций.Североамериканские шаманы прибегают к актам самоповреждения в периодобретения духов-хранителей и духов-помощников.
Уединяясь и предаваясь суровому самоистязанию, неофит ожидает духов, которые являются ему в теле животных. Смысл самоистязания заключается в подготовке тела для «съедения»явившимися животными. Мирча Элиаде приводит следующее описание ритуалапосвящения в шаманы: «Во время праздника посвящения арауканского шаманамастера и неофиты ходят босыми стопами по огню и не обжигаются, а их нарядыне загораются.
Видели также, как они вырывают себе нос и глаза. Посвящающийвтолковывал простым смертным, что он вырвал себе язык и глаза, чтобы обменять их на язык и глаза посвящаемого» (Элиаде, 2000, С. 35).Карл Меннингер подробно описывает самоповреждения, осуществляемые врамках религиозных ритуалов. В качестве примера самоповреждений в среде радикально мыслящих христиан, Меннингер приводит историю Оригена, который,«желая целиком посвятить свою жизнь ревностному служению Богу и быть свободным от искушения при наставлении женщин, оскопил себя» (Меннингер,2000). Оскопление, или самокастрация, были свойственны адептам различныхрелигиозных культов, начиная с древнегреческих мистерий. Религиозный смыслсамокастрации связывался с идеями искупления, жертвоприношения, покаяния.Секта скопцов, действующая в России с 1772 года, проповедовала идеи искупления первородного греха через самокастрацию, символизирующую избавление от«соблазняющих» органов: «Оскопление есть огненное крещение, убеление, принятие чистоты; оно – Божие знамя, с которым скопцы пойдут на суд.
Только при131оскоплении можно предохранить себя от «лепости» и достигнуть полной чистоты» (Булгаков, 1994). В старообрядческой церкви исторически зафиксированыфакты самосожжения (Романова, 2012). В секте хлыстов самоизбиения, заключающиеся в ударах плетью по собственному телу во время «радений», сопровождались экстатическими эмоциями, сексуальным возбуждением и заканчивались«свальным грехом».СП в ритуалах перехода и исцеления. В примитивных культурах действиясамоповреждающего характера часто используются в обрядах перехода, к которым можно отнести «посвящение по достижению половой зрелости, переход отодной возрастной категории в другую (от детства или юношества к зрелости)»,обряды, которые «совершаются при рождении, бракосочетании, смерти» (Элиаде,1994, с. 115).
Инициация знаменует собой «переход от естественного способа существования к культурному способу существования, то есть переход к духовнымценностям» (Элиаде, 2015, с. 144).В обрядах перехода закрепляется факт необратимости социальной трансформации личности. Следует отметить, что однотипные самоповреждения могут бытьнаделены разным символическим смыслом. Так, отрезание фаланг пальцев у одних племен включено в обряды оплакивания умерших членов семьи, тогда как удругих является признаком замужества женщины (Favazza, 1996, с. 133, 135).
ВПолинезии палец может стать жертвой ради исцеления заболевшего члена семьи.В ритуалах инициации, знаменующих переход из детства во взрослый мир, актысамоповреждения символизируют отказ подростка от автономности ребенка, помогают установить контроль над новыми взрослыми членами племени и сохранить социальный порядок. Из этнографических источников мы получаем сведения о подобных ритуалах, в которых физическое насилие сочетается с действиямисамоповреждающего характера. Так, обряды инициации подростков на островахМеланезии, символизирующие смерть и перерождение инициантов, сопровождаются физическими мучениями, кровопусканиями и завершаются ритуальным«убиением» (Бутинов, 2004, с. 76). В разных культурах акты самоповреждениявключены в ритуалы оплакивания и горевания об умерших.
У многих кочевых132народов Азии существовал обычай нанесения ран на лице, в знак публичного выражения траура по усопшему (Головачев, 2011). Подобные саморанения отмечаются исследователями и у славянских, и у кавказских народов. Так, горевание обумерших в древне-славянских племенах (IX век) сопровождалось у женщин повреждениями себе ножом рук и лица (Кузьмин, 1986, с. 565-566), а осетинки билисебя по лицу, расцарапывая его до крови (Емельянова, 2003, с. 43).Известен азиатский обычай членовредительства вдов, первое сообщение окотором относят к I веку до нашей эры, когда вдова отрезала себе нос, чтобы воспрепятствовать повторному замужеству.
В Китае случаи подобного членовредительства описаны в изданных в VII веке «Биографиях добродетельных жен».Столь радикальные действия вдов определялись не только самим фактом смертимужа, но и социальными последствиями этой смерти, а именно утратой прежнегосоциального статуса и угрозой насильственного повторного замужества. Исторически зафиксировано, что императрица Шулюй, жена создателя государства киданей Абаоцзи (Ляо, 907-1125), избежала самоубийства и утвердила свой авторитет, путем прямого членовредительства. Потеряв супруга, императрица Шулюйнесколько раз хотела лишить себя жизни, чтобы последовать за ним в могилу.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
