Диссертация (1145018), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Его работы о публичном дискурсе в дискуссионной демократиипоявились и были опубликованы намного позже (Habermas 1992a, 1992b: 421–461). В его теории постепенно вырабатывалось то понимание публичности ипубличной сферы как ее носителя, которое наделяло публичную сферудемократическими свойствами. В 1980-е годы им уже был сформулирован рядсвойствпубличнойсферы,которыедолжнывосприниматьсякакинституциональные условия развития демократии. Это свойства, касающиесяорганизациисамОйпубличнойсферы,исвойствасодержательнойкоммуникации внутри нее.
Как это показали критики Хабермаса, публичнаясфера должна сама по себе быть доступна всем гражданам; в ней должен бытьорганизован свободный доступ к информации; средства передачи информациидолжны быть доступны тем, на кого они могут повлиять; должнысуществовать гарантии наличия публичной сферы в обществе (Cooper 1991:32; NcNair 2003: 22). Что касается демократического качества информации впубличной сфере, то информация должна быть понятна, постижима, а такжеправдива–всмыслеадекватногоотраженияинтенцийучастниковделиберации.
В качестве примера такой правдивости Б. Макнейр приводитотношение к политике М. Тэтчер: можно не разделять экономическихвоззрений «железной леди», но соглашаться с тем, что она искренне верила вположительный эффект неограниченного свободного рынка (McNair 2003: 22).1873.2. Критика Хабермаса и вопросы, не решенные в структурном подходеЧасто оппозицией подходу Хабермаса считается позиция Н. Лумана(Luhman 1990). Кляйнштюбер указывает на важность высказанного Луманом«большого скептицизма в целом в возможности формирования гибкойпубличной сферы, поскольку есть сомнения в гибкости дискурсов как базовойсоставляющей публичной сферы» (Kleinstueber 2001: 101). Спор Хабермаса иЛумана напрямую касается работы массмедиа. Другие ученые высказываютпретензии к отдельным частям теории Хабермаса. Мы кратко осветим сутьэтих претензий.1.
Публичная сфера: реальная или идеальная? Широко обсуждаласьисторическая точность примеров Хабермаса, и постепенно сформировалосьмнение, что публичной сферы в ее идеальной, описанной Хабермасом, форменикогда не существовало (Curran 1991), а имевшиеся в реальности публичныесферы строились на систематической дискриминации по классовому,расовому и половому признаку (Fraser 1992). Критикуют и позициюХабермаса относительно рефеодализации публичной сферы государством ичастным сектором вXXвеке, поскольку «коммерческаяпрессаиобщественное вещание, как утверждают многие ученые, сделали публичнуюсферу как раз гораздо более доступной, чем в любой, даже воображаемый,классический период» (Kunelius&Sparks 2001: 11), и хотя эффекты развитиямедиасистем спорны, «ясно, что должное развитие СМИ действительновключило гораздо более широкий слой населения в политический процесс вдоступной форме» (Ibid.); см.
также (Le Mahieu 1988; Scannell 1989).2. Публичная сфера: одна или более одной? Подвергается сомнениюединство и единственность общей публичной сферы. Даже если изначальнопубличная сфера была единой, с течением времени она превратилась всовременное разнообразие политических течений (Keane 1995), малосвязанных друг с другом. И на каком уровне вообще признавать публичнуюсферу: на самом общем? Или на уровне одного движения, которое внутри себятоже представляет собой модель микро-публичной сферы? Но такие группы188могут быть закрыты для окружающих, а публичная сфера предполагаетучастие всех без ограничений – только так может формироваться адекватнаяполитическая воля от имени всех.
Но есть и исключение: случай, когдапубличная сфера формируется одной силой, у которой в руках наибольшаявласть (Kunelius&Sparks 2001: 12), и при этом формально граждане могутпринимать участие в дискуссиях.Некоторые ученые предполагают, что буржуазная публичная сфера поХабермасу уже сама по себе механизм не включения, а исключенияопределенных социальных групп, и предлагают модель множественныхпубличных сфер, поскольку в единой публичной сфере равное участие всехневозможно в силу социальной дискриминации, которая как раз и налагаетсяединством этой публичной сферы, так как в публичной сфере нетальтернативных пространств для дискуссии, и доступ в публичную сферу неравен для всех; эта идея интенсивно развивается в критических работах сначала 1970-х годов, например в одной из ранних работ, впервыеопубликованной в 1972 году (Negt&Kluge 1993).
Поэтому на разных уровняхобщества требуется создание отдельных публичных сфер (Heikkilä&Kunelius2006: 65; Fraser 1992). А наличие альтернативных арен предполагает наличиеальтернативных медиа, что еще больше продвигает идею о микро-сферахпубличности (O’Donnell 2001: 41). Такие небольшие публичные сферы, помнению К. Колхауна, возникают часто именно под влиянием чувстваисключенности из общей публичной сферы (Heikkilä&Kunelius 2006: 65).Концепция«публичныхконтрсфер»предполагает,чтоэтосферыобщественных организаций и социальных движений, хотя для Европы, вотличие от США, это не характерно (Wimmer 2005: 94).Концепция контрсфер завоевала науку в 1980-е, после массовыхпротестных и альтернативных движений в разных странах, прежде всего вСША.
Это было связано с политическими (глобализация и ее критика),технологическими(информационно-коммуникативные технологиииихвоздействие) и социальными факторами, а именно снижением социального189доверия и кризисом общественной коммуникации, с одной стороны, иперетеканием некоторых политических функций к НКО и общественнымдвижениям, с другой стороны (Ibid.: 95).
Снижение социального доверияприводит к нестабильности базовой публичной сферы, и возникаетпотребность в альтернативе: так закладываются основы символическойконкуренции общественных сфер (Fenton&Downey 2003: Abstract). Вообщеконтрсфера всегда строится на базе двух элементов: критически настроеннойчасти общества, желающей высказать свою позицию, и внесистемной (илиальтернативной) формы организации выражения общественной воли. Частоэто конвенциональные формы НКО и социальных движений, но иногда иновые или прямо запрещенные законом.
Развитие контрсфер зависит от двухфакторов: формы политического участия (сетевой или индивидуальностилевой) и критического объема политического капитала, который позволитконтрсфере пробить брешь в базовой публичной сфере (Ibid.).У контрсфер всегда есть элементы, основанные на работе СМИ. Дляконтрсфер СМИ – это способ эмансипации граждан в дискриминирующем ихсообществе, а также способ создать собственный аутентичный дискурс (икритика медиа строится в контрсферах на критике дискриминационногонеаутентичного дискурса и поиске его причин) (Wimmer 2005: 95–96).
Такимобразом, альтернативные медиа выступают как добавка к основным медиа;предполагается, что они расширяют спектр доступной информации и вносятвклад в развитие либеральной публики через исправление дискурсамейнстримных СМИ. В такие контрсферы с начала 1970-х годов включалисьинформационные пункты, книжные магазины, альтернативнаяпресса,радиостанции.
Там формировались альтернативные концепции жизни и стиляжизни, а также аудитория, независимая от основной массмедийной системы,поскольку для них была создана собственная инфраструктура коммуникации(Ibid.: 96). Некоторые ученые даже редуцируют контрсферы до 1)совокупностиальтернативногомедиаконтентаи2)альтернативныхмедиапрактик (верстка, издание и т. п.), которые становятся частью190общественного (политического движения). Но надо добавить, что контрсфера– это еще и совокупность социальных практик, отражающихся в стиле жизни,моде и т.д., и укоренены эти практики в альтернативных жизненныхконцепциях (Ibid.: 97). Так что контрсфера – это одновременно стратегия,стиль жизни, социальный процесс и совокупность контента.
Примеромконтрсферы может быть феминистское радио (Mitchell 1998).Появление контрсфер способствует фрагментации базовой публичнойсферы (Sassi 1996). Особенно это заметно на примере киберсреды. Некоторыесоциальные теоретики обратились к оценке Интернет-коммуникаций каксреды для сильной дискуссионной или радикальной демократии.
Однако уже в1990-е годы появилась и уничтожающая критика этого подхода. Например, М.Постер считает, как и другие теоретики, что на арене электронной политикиконцепция публичной сферы постоянно отвергается. Концепция теряетоснования,посколькухабермасовскогорациональностьвидения,новкоммуникациирациональныйсубъект–основакоммуникациипревращается онлайн в децентрализованного субъекта, поскольку его статусыкак субъекта отторгаются от материальной составляющей, а сама егоидентичность постоянно множится и рассеивается в разных коммуникативныхсредах (Poster 1995, 1997: 209). Постер предлагает заменить концепциюХабермаса, основанную на консенсусе, концепцией, больше основанной напрактикахиразорваннойсубъективности.Опираясьнатеоретиковпостмодерной симулятивной реальности (M.
Маклюэна и Ж. Бодрийяра),Постер считает, что печатная культура порождала индивидуального субъектакак «стабильную и фиксированную идентичность, трансцендентную объектам,как сущность, имеющую основание» (Poster 1995: 58). Постер связываетразрушениепубличнойсферыстремянарушениямиличностнойидентификации в киберпространстве: это лишение места (dislocation),лишение тела (disembodiment), фрагментация и децентрация субъекта черезустановку разных идентичностей в разных киберпространствах (Dahlberg2001: 86–88).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
