Диссертация (1144866), страница 29
Текст из файла (страница 29)
в Сигланскойбухте на севере Охотского моря. Это подтверждается официальной перепиской, вкоторой участвовали П.А. Столыпин, морской министр С.А. Воеводский и пред1Болховитинов Л. Желтый вопрос на русском Дальнем Востоке // Военный сборник.1910. № 2. С. 169-174.2Там же, с. 169, 173-174.3Японцы на Камчатке // Омский вестник. 25 ноября 1909. № 191. С. 5.127ставители приамурской власти. Из нее видно, что японское военное судно действительно высадило на русскую территорию 12 офицеров, которые «занималисьтопографической съемкой, делали в бухте промеры, выбрасывали буйки и… расспрашивали тунгусов о глубине снегов, способе зимнего сообщения, наскольковершков замерзает бухта…»1.Политическое руководство Японии настойчиво отслеживало ход строительства амурской железнодорожной магистрали, инфраструктура которой имела военно-стратегическое значение.
Из телеграммы иркутского генерал-губернатораА.Н. Селиванова на имя П.А. Столыпина от 25 июля 1909 г. № 56903 видно, чтояпонский консул в Харбине Каваками в сопровождении трех лиц предпринимаетпоездку по Забайкалью и Приамурью с целью знакомства с постройкой Амурскойжелезной дороги2. Спустя месяц, как следует из новостей газеты «Новая Русь», втом же направлении и с тем же намерением выехала группа инженеров, «командированных японским правительством»3.Анализ этих сообщений приводит к двум заключениям. Первое. Принимавшие некоторое единообразие (по траектории движения и профилю направленности) визиты были проявлениями «инженерно-технического туризма», т.
е. легального посещения японцами соседнего государства для сбора несекретных сведенийо режимных объектах обороной инфраструктуры (линии железнодорожных передач, узловые станции, железнодорожные мосты).Второе заключение. Интенсивность и целенаправленность обследованияамурского железного пути, соединявшего малозаселенную и слабо защищеннуювосточнуюокраинуРоссиисееевропейскойчастью(весьвоенно-индустриальный комплекс, наибольшая концентрация сухопутных сил, наличиемобилизационного резерва и пр.), была вызвана желанием военных властей Японии проанализировать ее военно-пропускную способность. Выяснение этого индекса позволило бы спрогнозировать примерное количество армейских эшелонов,1РГИА. Ф. 1276. Оп. 5 (1909 год).
Д. 597. Л. 6, 8, 26.Там же. Д. 739. Л. 357.3Там же, Л. 592.2128способных за расчетную единицу времени прибыть на конкретную станцию предполагаемого дальневосточного театра военных действий. А сумма эшелонов (вагонов), в свою очередь, могла дать точные данные по ожидаемой численности воинских частей, артиллерии, боеприпасов и тылового имущества.
Подобный ходвоенной мысли помогал оценить объективные преимущества (в живой силе, вооружениях и запасах) враждующих сторон задолго до их фактического столкновения на полях сражений, и шансы каждого из противников на победу.Внимание Генерального штаба Японии было приковано не только к Амурской железной дороге. Под прикрытием «военного туризма» (слабо контролируемое курсирование иностранных (японских) офицеров, прибывших в Россию, якобы, с целью изучения ее языка, истории, культуры) японские агенты обследоваливоенные и административные центры. В ходе архивной работы стало ясно, что13 апреля 1907 г. японские офицеры Морихару, Шикий, Кимнимичи и Такаяма,подозревавшиеся русскими военными властями в причастности к шпионажу, выехали из Японии в Харбин, Иркутск и Европейскую Россию 1.
А 20 июля 1908 г.капитан Фукуда (он же Фукумадза) проследовал на пароходе «Сибирь» из Благовещенска в Иркутск. Будучи офицером для поручений при разведотделении японского Генерального штаба этот офицер был командирован во Владивосток с целью изучения русского языка и ведения «…разведки в пределах России»2.В июле 1908 г. в городах Верхнеудинск, Троицкосавск и Кяхта полковникяпонской армии под видом торговца нижним бельем осуществлял разведку. Изписьма директора Департамента полиции МВД С.Е. Виссарионова от 17 сентября1909 г.
№ 135983 на имя временно исполняющего должность начальника Генерального штаба Ф.Н. Добрышина следует, что японец носил при себе толстую записную книжку, географическую карту и подзорную трубу. От местного населения он узнал ценные сведения о расположении войск в Забайкальской области:«…в Троицкосавске находятся 18-й и 28-й Сибирские стрелковые полки, с 6-ю12ИАОО. Ф. 14.
Оп. 1. Д. 1189. Л. 65.Там же, Д. 1211. Л. 73.129тысячами солдат и 3-я батареями; всего в области 100 тысяч войск пехоты с положенным числом орудий»1.И еще одним обоснованием предложенной версии о «военном туризме» является следующее ведомственное сообщение. 25 июня 1914 г. 9-е отделение(контрразведка) Департамента полиции МВД уведомило всех начальников жандармских управлений и охранных отделений о применении иностранными разведками нового способа шпионажа – «туризма».
Иностранные туристы, как вытекает из циркуляра, под видом пешеходов совершали кругосветные путешествия«на пари» и тщательно изучали важные в стратегическом отношении местности2.Проанализировав соответствующий полицейский циркуляр, диссертантпришел к следующему выводу. С одной стороны, главными действующими лицами («туристами») полицейского циркуляра были люди физически выносливые,психологически устойчивые, способные безошибочно определить степень важности военно-оборонительных сооружений, военно-топографическое значение естественных препятствий и пр., т.
е. принадлежали к числу кадровых военных.С другой стороны, если контрразведчики Департамента полиции МВД отождествляли данный способ шпионажа с деятельностью всех иностранных разведывательных служб, ориентированных на Россию, значит, он мог быть в полной мересоотнесен с работой каждой из них в отдельности.
Отсюда следует, что японскаяразведка, как одна из сильнейших спецслужб, с большой степенью вероятностиприбегала к «туризму» (или его разновидности – «военному туризму») в процессеисследования своего ближайшего противника на континенте.Заканчивая рассмотрение приемов и результатов деятельности японскойразведки в России межвоенного периода, подытожим фактическое количествояпонских шпионов и обоснуем тезис о незначительном числе тех из них, кто быларестован и осужден.В качестве доказательства, прежде всего, обратимся к цифрам статистики,полученным автором диссертации в ходе подборки искомых публикаций на стра12Там же, Ф.
270. Оп. 1. Д. 607. Л. 1.Там же, Ф. 271. Оп. 1. Д. 41. Л. 81.130ницах периодики (см. Приложение 3). Как видно из заметок на «шпионскую тему» в 1908 г. и 1912 - 1913 гг. в Никольск-Уссурийском, Иркутске, Красноярске,Севастополе, Ташкенте и других городах за связь с японским Генеральным штабом было задержано соответственно 2 и 6 человек. В эту сумму попали 3 кадровых разведчика (майор и два генерала) и пять гражданских лиц (4 японских подданных и 1 русскоподданный)1.Что же касается японских подданных, осужденных за шпионаж, вспомнимодну официальную переписку.
Как следует из письма С.Д. Сазонова на имя премьер-министра П.А. Столыпина, датированного 22 января 1911 г., «…ни один изарестованных и высланных (японцев. – В.З.) не был не только признан виновнымпо суду в сказанном преступлении (в шпионаже. – В.З.), но и даже не предавалсясуду»2. Иными словами в послевоенные годы судебная система России не вынесла ни одного обвинительного приговора за участие в японском шпионаже.Могли ли министра иностранных дел ввести в заблуждение? Соответствовали ли реальности сведения о нулевой статистике по осужденным, предложенные второму лицу в государстве?Сложно установить степень достоверности источника информированияС.Д.
Сазонова, а также прояснить насколько аккуратно велись учеты в Минюсте,поступали ли данные об осужденных за шпионаж в Санкт-Петербург без задержки и являлись ли они всегда достоверными (речь идет о работе судебных (гражданских и военных) инстанций Дальнего Востока). Можно утверждать лишь одно:судебных процессов по делам о японском шпионаже было действительно мало, новсе же они были. Газетно-документальным обоснованием тому является следующий факт.
Японцы Кмуро Хейтаро и Битако, задержанные «в пределах Посьетского участка» (близ залива Посьета в Японском море) «за подсчетом военных1Хроника. Приамурский край // Приамурские ведомости. 22 июля 1908. № 1283. С. 3;Местная хроника. Шпионство // Амурский пионер. 10 марта 1912. № 56. С. 2; По России. Иркутск // Смоленский вестник. 3 января 1913. № 2. С. 2; Арест важного шпиона // Туркестанскаявоенная газета. 11 января 1913. № 730.
С. 3; Арест японца // Виленский военный листок. 15 мая1913. № 729. С. 3; Арест японского офицера // Амурский листок. 31 мая 1913. № 1455. С. 2;Арест японца // Виленский военный листок. 7 декабря 1913. № 788. С. 3.2ГАРФ. Ф. 102. Оп. 316. Д. 38 Л.В (1911 год). Л. 12.131сил и с инструментами для съемки плана», Приамурским военно-окружным судомбыли приговорены к 3 и 2 годам тюрьмы 1.В дополнение к приведенным сведениям по арестованным и осужденнымправонарушителям, обратимся к результатам других научных исследований.И.А.
Решетнев и В.В. Синиченко, оперируя ресурсами Архива внешней политикиРоссийской империи, полагают, что с 1906 по 1910 г. по подозрению в причастности к японскому шпионажу только в Приамурье было задержано 72 человека2.А.Г. Зорихин небезосновательно утверждает, что с июня 1913 г. по апрель 1918 г.контрразведка и вовсе отказалась от «практики задержания японских разведчиков»3. Действительно, по распоряжению начальника Генерального штаба генералаЯ.
Жилинского командующим военными округами от 28 ноября 1913 г. былопредписано: «…впредь иностранных офицеров, командированных в Россию… необыскивать и не задерживать по подозрению в шпионстве…» 4. Подробное знакомство с соответствующим документом, показало, что столь радикальная санкция была продиктована желанием высшего военного руководства оградить русских военных разведчиков за рубежом от возможных репрессий со стороны иностранных правительств.Наконец по мнению Н.В. Грекова, в период с 1911 по 1914 г.
за шпионаж впользу Японии на территории России были осуждены всего три человека (из нихдвое в Приамурском военном округе) 5.Отмеченные результаты научной работы позволяют диссертанту раскрытьспецифику японского шпионажа на Дальнем Востоке (частично, в Сибири).Для названного региона были типичными: склонность кадровых японскихразведчиков к этноконфессиональному и профессиональному перевоплощению(выдача себя за китайских/корейских мигрантов, принятие православия и русско1Хроника.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
