Диссертация (1144862), страница 82
Текст из файла (страница 82)
укажем на приемы у историка и социологаМ.М. Ковалевского,юристаН.С. Таганцева,историка-медиевистаИ.М. Гревса, антиковеда Э.Д. Гримма, литературоведа С.А. Адрианова и других членов корпорации. Яркие картины этих вечеров рисует мемуаристика.Разговоры на таких вечерах велись предельно откровенные, без всяких опасений. Например, И.В. Егоров, в советские годы видный общественный и политический деятель, ученый, а в 1900 – начале 1910-х гг.
студент историкофилологического факультета, присутствовавший на одном из таких вечеров уГрот К.Я. Владимир Иванович Ламанский. Пг., 1915. С. 18. Ср.: Малинов А.В. Политическое славяноведение В.И. Ламанского // Клио. 2016. №8. С. 68.48Орбели И.А. Воспоминания студенческих лет // Юзбашян К.Н.
Академик Иосиф Абгарович Орбели.М., 1964. С. 142.47350С.А. Адрианова (в качестве его секретаря), вспоминал, как ректорЭ.Д. Гримм «под влиянием винных паров, стал на чем свет стоит поноситьНиколая II», заявив, что «ждет не дождется», когда императора «задушатПреображенские солдаты»49.Бывали случаи, когда такие «корпоративные обеды» были обязательны.Так было, например, в случае того же магистерского или докторского диспута. Диссертант по традиции должен был организовать обед, на который приглашались декан, оппоненты и близкие ему люди.
Как правило, такой обедпроводился в ресторане, но иногда и на квартире диспутанта. На обеде, согласно традиции, один из профессоров произносил речь, полную шутливыхзамечаний о диспутанте и об оппонентах50. Из мест собраний профессоров,расположенных недалеко от университета, можно отменить ресторан Кинчана углу Большого проспекта и 1-ой линии Васильевского острова. По воспоминаниям В.
Вересаева, «туда часто заходили по вечерам профессора университета поужинать, выпить бутылку вина или пива», иногда там проходилии «застольные» беседы профессора со своими учениками51. Другое место«отдыха» профессоров — знаменитые рестораны «Донон» и «Бродячая собака». Ресторан «Донон» располагался во дворе дома №24 по набережнойр.
Мойки и был одним из любимых мест профессорских вечеринок, в томчисле по случаю магистерских и докторских банкетов52. «Бродячая Собака» — известное литературно-артистическое кабаре, помещавшееся в 1911–1915 гг. в доме на Михайловской площади (угол Итальянской ул.), было задумано как кабаре «исключительно для артистов, художников и литераторов»53, однако фактически превратилось в один из основных центров встречихудожественной и гуманитарной интеллигенции 1910-х гг. Из преподавателейуниверситетаегочастымипосетителями49былиискусствоведЕгоров И.В. От монархии к Октябрю.
Л., 1980. С. 125.Лосский Н.О. Воспоминания… С. 129.51Вересаев В.В. Воспоминания // Вересаев В.В. Собрание сочинений в 5 тт. М., 1961. Т. 5. С. 202.52См., напр.: Ростовцев Е.А. Дневник Н.Н. Платоновой (Шамониной)… С. 55.53См.: «Бродячая собака» // Манфред Ш. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890–1917 гг. Словарь. М., 2004. С. 32.50351М.А. Головань, историк А.Е.
Пресняков, литературовед С.А. Адрианов, историк М.А. Полиевктов и другие «гуманитарии»54.Наиболее видное место в культуре университетских коммемораций с1830-х гг. — со времен ректорства И.П. Шульгина — традиционно занималиритуалы университетских годовщин (которые связывались с указом 8 февраля 1819 г. об основании университета). В этот день в собрании преподавателей и студентов (иногда в присутствии министра народного просвещения иавгустейших особ) одним из профессоров делался ежегодный доклад о деятельности университета за истекший год, далее следовал публичный научныйдоклад одного из профессоров, исполнение гимна «Боже, Царя храни», устраивались торжественный молебен в университетской церкви, чаепитие профессоров у ректора, благотворительный обед бывших студентов (собиравший средства в пользу студентов нынешних), многочисленные неформальныевечеринкиразличныхгруппуниверсантов55.КаквспоминалН.Н.
Черепнин, впоследствии знаменитый композитор, а в начале 1890-х гг.студент юридического факультета университета:«Продолжался и заканчивался день нашего праздника, увы, всегда более или менее неблагополучно, уже по ту сторону Невы, под гостеприимным кровом ресторанов, пивных, закусочныхлавок и других им подобных учреждений … Отдельные группы бывших студентов собирались56в этот день для совместной трапезы по “выпускам”, к которым они принадлежали» .Однако в пореформенное время эти общеуниверситетские празднества,объединяющие две основных составляющих университетского мира — преподавателей и студентов, — постепенно превращаются в места памяти русского освободительного движения и ежегодно сопровождаются революционными выступлениями студенчества.
В результате с начала 1900-х гг. университетская администрация регулярно отменяет публичное празднование гоЕгоров И.В. От монархии к Октябрю… С. 123.См.: РГИА. Ф. 733. Оп. 150. Д. 475. О годичных актах в университетах. Ср., напр.: Груздева Е.Н.С.Ф. Платонов и С.В. Рождественский // Памяти академика С.Ф. Платонова… С. 363.56Черепнин Н.Н. Санкт-Петербургский университет моего времени (1891–1895) // Воспоминания музыканта. Л., 1976. С.
117.5455352довщин, а дата, которая некогда объединяла универсантов, становится однимиз раздражителей университетской жизни57.Безусловно, роль университетского преподавателя, в особенности«штатного», отнимала у ученого немало времени, связанного с подготовкой ичтением учебных курсов, с занятиями со студентами. С другой стороны, онаже давала возможность создания школы, воспитания учеников. Статус университетского профессора обеспечивал и ряд чисто академических преимуществ. Вот, как например, рассуждал о своей возможной отставкеВ.Г.
Васильевский, отслуживший к тому времени (1887 г.) в университетеискомые 25 лет:«Хорошо было бы больше досугу и предаться своим ученым недозаконченным и толькопредположенным занятиям, но, пожалуй, и в этом отношении будет невыгодно порвать с университетом; потому что не будешь иметь под рукою университетской библиотеки и возможности выписывать и покупать, что нужно <…> Затем следуют соображения о материальных интересах.
Напервый раз кажется, что больших потерь от отставки нет, но не есть ли место в университете самое прочное, и не сопряжены ли с большим риском всякие другие расчеты на “заработку” литера58турными трудами, на прочность положения в Ученом комитете [МНП]? И т. д. и т. д.» .Итак, допуск в академическую корпорацию был непростым, но зато,оказавшись в ее рядах, человек приобретал определенный пожизненный социальный статус. Однако принадлежность к корпорации, разумеется, означала и зависимость ее членов от установленных в ней правил и норм, а такжеподчинение ее традициям. Например, в ряде случаев ректор регулировал иличную жизнь членов корпорации.
Так ректору И.Е. Андриевскому пришлось разбираться в семейной жизни упомянутого выше (см. главу 1) при-См. об этом: Ростовцев Е.А. Революционные коммеморации в Петербургском университете на рубеже XIX–XX вв. // Клио. 2011.
№4. С. 89–99. См. также главы 7–8.58Цит. по: Герд Л.А. В.Г. Васильевский: портрет ученого в свете его неизданной переписки // Рукописное наследие русских византинистов в архивах Санкт-Петербурга / Под ред. И.П. Медведева. СПб., 1999.С. 67.57353ват-доцента П.А. Сырку, побуждая последнего выплачивать алименты жене идетям59.Жизнь в среде «избранных», как не печально, как и везде, заканчиваласьсмертью.
В исследованиях, посвященных университетской коммеморативнойкультуре, отмечается, что «университетские люди основали в России традицию произнесения надгробных речей, предгробных прощальных приветствийи университетских эпитафий»60. Ритуал похорон, в общем, был одинаков —профессора провожала в последний путь корпорация во главе с профессорской элитой и ректором. Однако похороны университетских деятелей иногдапревращались в явление общественное по своему существу. Например, средипохорон, превращавшихся в общегородские манифестации (и потому широкоописанных в прессе), можно указать на похороны Д.И.
Менделеева иМ.М. Ковалевского.Приведем,например,описаниепохоронМ.М. Ковалевского, которое отражает в целом порядок проводов в последний путь популярного университетского деятеля: «В день похорон 26 марта1916 г. с самого раннего утра на Моховой улице, где жил покойный, началприбывать народ и к моменту выноса тела, к 10-ти часам утра, улица представляла собой море человеческих голов <…> Преобладало студенчество.Прибыло несколько делегаций от различных учебных заведений и учреждений.
В 10 часов гроб был вынесен на руках членом ГД Е.П. Ковалевским,проф. Д.Д. Гриммом, ректором Петроградского Университета Э.Д. Гриммом,акад. Д.Н. Овсяннико-Куликовским, проф. А.С. Постниковым и др. и на руках же его понесли в церковь св. Симеония и Анны (на Моховой). Здесь былосовершено отпевание ректором Академии епископом Анастасием <…> грандиозная траурная процессия двинулась с Моховой по Фонтанке к Невскомупросп.
Гроб несли на руках студенты. Студенты же для поддержания порядкаСм. переписку по этому поводу между ректором и начальником канцелярии по принятию прошений на Высочайшее имя гр. Н.Ф. Гейденом, в чьем введении оказалось прошение жены Сырку и урегулирование их семейного дела (ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 1. Д. 9182. Л. 6–11,13).60Вишленкова Е. Коммеморативная культура российского университета XIX века // Пути России. Историзация социального опыта / Том XVIII. Новое литературное обозрение.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
