Диссертация (1144862), страница 16
Текст из файла (страница 16)
вопрос «университетской автономии»и студенческом самоуправлении был тесным образом увязан с общей программой либерально-демократических преобразований, которую поддерживало большинство университетской элиты. Напомним, что летом в июне1905 г. МНП, не будучи в силах в сложившейся общественной обстановкеконтролировать высшую школу, выработало план введения ограниченнойуниверситетской автономии, реализованный в виде «Временных правил обуправлении университетами» 27 августа 1905 г.193.
Получив новые «Правила», уже 1 сентября 1905 г., профессорский Совет столичного университетавыступил со специальным заявлением явно политического характера, в котором открыто призвал правительство к масштабным политическим рефорКареев Н.И. Выбор факультета и прохождение университетского курса. СПб., 1900.Там же. С. 8.191Там же. С. 20.192Там же. С. 165–166.193См. об этом, напр.: Яковлев В.П. Политика русского самодержавия в университетском вопросе(1905–1911 гг.). Дисс.… канд. ист. наук. Л., 1971.
С. 157–158; Иванов А.Е. Университеты в России в 1905 г. //ИЗ. М., 1971. Т. 88. С. 126.18919056мам194. Разумеется, для многих членов университетской корпорации, принимавших активное участие в политической борьбе, «университетский вопрос»продолжал оставаться одним их ключевых195.Так, например, профессор юридического факультета и член I Государственной думы от кадетской партии Л.И. Петражицкий писал о необходимости кардинальных перемен в университетском образовании, исходя из своего«идеала университета» и из представлений об университете как центре просвещения и общественной жизни: «Университет не есть одно из высшихучебных заведений, a unicum в своем роде, не имеющий ничего равного и подобного себе; и это явление совершенно sui generis не только потому, чтоуниверситет представляет своеобразное соединение: ученое учреждение +школа, а и в том смысле, что он и в качестве школы существенно и принципиально отличается от других школ <…> ибо его школьная функция и миссия имеют особую природу, определяющуюся тем, что университет — коллегия мыслителей и ученых, центр производства и распространения новых научных истин, вообще научного света»196.
По словам Л.И. Петражицкого Университетский устав 1884 г., направленный на «унижение профессорскогозвания» прямо противоречит этому идеалу: «Отдельные меры, им введенные,являются образцами и воплощениями того, чего рациональная университетская политика, с указанной и обоснованной выше точки зрения, должна тщательнейшим образом избегать. Так, введение в университетское дело полиВ частности, в заявлении Совета подчеркивалось: «Пока жизнь русского общества не будет умиротворена осуществлением и органическим развитием возвещенных общих реформ, полное успокоение академической жизни не может быть достигнуто ни властью, ни нравственным влиянием Совета. В частности, винтересах академической жизни в данный момент особенно настоятельным, по глубокому убеждению Совета, следует признать обеспечение свободы печатного и устного слова, свободы собраний и союзов и неприкосновенности личности» (см.: Журнал заседания Совета СПб.
университета. 1 сентября 1905 г. // Журналызаседаний Совета Императорского С.-Петербургского университета за 1905 г. СПб., 1906. С. 65).195См.: Яковлев В.П. «Университетский вопрос» на страницах либерально-буржуазной печати в годыновой русской революции // Вестник ЛГУ. Серия: История, язык, литература. 1975. №8. Вып. 2. С.
160–163.196Петражицкий Л.И. Университет и наука. СПб., 1907. Т. 1. С. 152. См. любопытные замечания настатью Л.И. Петражицкого со стороны экс-профессора и экс-ректора Петербургского университетаВ.И. Сергеевича, который, хотя и полемизирует со своим бывшим коллегой по ряду вопросов, но «идеалуниверситета» Л.И. Петражицкого вполне разделяет (Сергеевич В.И. Реформа университетского преподавания…). Ср.: Будылин Д.Ю., Полатайко С.В. Онтологический анализ университетского идеала // Философский век. Альманах. Вып. 29. История университетского образования в России и международные традициипросвещения.
Том 2 / Отв. ред. Т.В. Артемьева, М.И. Микешин. СПб, 2005. С. 117–118.19457тической тенденции и даже, можно сказать, демонстративное выдвижение еена первый план и подчинение ей научных интересов, даже в области распределения кафедр, психологически неизбежно должно было нанести существенный ущерб достоинству и престижу университетской кафедры, как органанауки и только науки, возбуждая в учащейся молодежи недоверие к “официальной науке” и искусственно усиливая престиж и влияние разных посторонних, внеуниверситетских учений и их представителей»197.
Позиция университетской профессуры, отстаивавшей идеи «автономии» нашла поддержку и влице «прогрессивного» министра народного просвещения революционнойэпохи графа И.И. Толстого, который был убежденным сторонником университетской автономии и организатором корпоративных совещаний профессуры в МНП для выработки политики в области высшей школы и разработкинового университетского устава198; первоначально в том же духе действовали сменивший И.И. Толстого на посту руководителя МНП министрП.М. Кауфман199, однако после 3-июньского переворота положение измени-лось: власть начала новое наступление на университеты, а университеты —новый этап «борьбы за автономию», который знаменовался сначала противостоянием университетов с министерствами А.Н.
Шварца (1908–1910) иЛ.А. Кассо (1910–1914), а затем попыткой наладить диалог в эпоху новогоминистра гр. П.Н. Игнатьева (1915–1916)200. Из текстов этого периода интерес вызывает, например, статья последнего дореволюционного ректора столичного университета Э.Д. Гримма «Организация университетского препо-Петражицкий Л.И. Университет и наука… С.
283.См.: Толстой И.И. [Записка о недостатках в системе образования, установленной министерствомнародного просвещения] // ОР РНБ. Ф. 781. Д. 114. Л. 6–10об.; Труды совещания профессоров, образованного при министерстве народного просвещения под председательством министра графа И.И. Толстого в январе 1906 г. СПб., 1906.199Протокол 1-го заседания совещания по вопросу о возобновлении занятий в высших учебных заведениях, 14 августа 1906 г.
// ОР РНБ. Ф. 781. Д. 111. Л. 1–8об.; Протокол 2-го заседания совещания по вопросу о возобновлении занятий в высших учебных заведениях, 16 августа 1906 г. // ОР РНБ. Ф. 781. Д. 112.Л. 1–5об.; РГИА. Ф. 1276. Оп. 2. Д. 173. По вопросу о возобновлении занятий в высших учебных заведениях.19–25 августа 1906 г. ср.: Толстой И.И.
Дневник. 1906–1916. СПб., 1997. С. 38.200См. Ростовцев Е.А. «Борьба за автономию»: корпорация столичного университета и власть в 1905–1914 гг. // Journal of Modern Russian History and Historiography. 2009. Vol. 2. P. 75–121. Ср.: Яковлев В.П. Политика русского самодержавия в университетском вопросе…; см. главу 8.19719858давания по проекту нового устава» (1916 г.), в котором ярко представленидеал университета — как своеобразной башни из «слоновой кости», — который независим от политических и социальных бурь.
По его словам, цельюуниверситета является развитие науки, а не подготовка «служилых людей»для общественных и государственных нужд201. Говоря о необходимости принятия кардинально нового устава, Э.Д. Гримм замечает, что «если бы устав1884 г. был когда-либо и где-либо полностью осуществлен, он погубил быуниверситеты»202. В то же время автор далек от позиций как правой, так и левой профессуры, когда одни критикуют проект нового устава за предоставление университетской автономии, а другие за отсутствие в нем гарантий самостоятельности университетов.
Э.Д. Гримм предлагает ставить на первоеместо вопросы университетского преподавания, а не университетскогоуправления203, полагая, что политический вопрос в ситуации с профессуройпреувеличивается204.Рассматривая тему «автономии» университета в либеральной и консервативной публицистике 1900–1910-х гг., нельзя не отметить и того обстоятельства, что ее обсуждение, очевидно, носит ситуативный характер. В частности, если в ходе дискуссий, проходивших в прессе 1905 г., вся печать,включая консервативное «Новое время» (и даже до определенной степеникрайне правый «Гражданин»), с самой идеей автономии соглашалась, хотяправые и видели в ней средство успокоения высшей школы, то в годы «реакции» ситуация поменялась — правые либо вовсе отвергали «автономию»,либо призывали отличать «автономию» от «самоуправления», считая полезным лишь последнее205.Гримм Э.Д.
Организация университетского преподавания по проекту нового устава // РМ. 1916.№4. С. 111.202Гримм Э.Д. Организация университетского преподавания … // РМ. 1916. №5. С. 54.203Там же. С 52.204Там же. С 57.205См. подробнее: Ростовцев Е.А., Андреева В.В.: 1) Петербургский университет 1905 г. в зеркале периодической печати // Клио. 2014. №10. С. 3–14; 2) Кривое зеркало: университетская жизнь сентябряоктября 1905 г // Клио.
2015. №7. С. 71–88; 3) Кризис 1911 г.… С. 77–88.20159Разумеется, проблемы взаимоотношений студенческой корпорациистоличного университета и власти рассматриваемого периода постоянно обсуждались также и в текущей публицистике социалистического направления.Хотя вплоть до начала ХХ в. эта тема находится на периферии социалистической и радикальной публицистики, можно указать на отдельные примеры подобных очерков. Так, например, можно упомянуть текст близкого к радикальнымкругамроссийскоговрача(жившегозаграницей)Н.А. Белоголового, вышедший в Женеве в 1887 г.
— в год планируемого покушения на Александра III, студенческих беспорядков и закрытия Студенческого научно-литературного общества, — в котором автор жестко критикуетправительство и императора за политику в «университетском вопросе»206.Революция 1905–1907 гг. и роль в ней студенчества столичного университета предопределили рост интереса к теме истории студенческого движения в публицистике социалистического направления. Нарастание революционных настроений в студенческой среде и их эволюцию в начале ХХ в.прослеживают в своей книге В. Горохов и Г. Энгель207.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
