Диссертация (1137644), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Поэтому,несмотря на то, что логика развития наук в обществе модерна приводит к ихпоследовательнойэмансипацииоттеологиииметафизики,вмоделигумбольдтского университета ключевое значение отводится философии, функциякоторой, согласно данной модели, заключается не в обучении, если понимать подпоследнимпередачуопределенногокомплексазнанийилиразвитиеопределенных компетенций, а в образовании и воспитании.На этом основании Гегель определял свою миссию в университете каквоспитание в человеке определенной духовной установки. Однако уже Шеллинг— после смерти Гегеля — показал, что в рамках современного университетафилософия не может быть основанием всех позитивных наук, а сами позитивныенауки не могут исполнять «высокие» и «идеалистические» задачи.
В результатеэто противопоставление между науками, которые являются субстанциейпрактического действия, и философией, которая принципиальна отделена от«гражданской жизни» и направлена на воспитание и образование духа, снимаетсяв рамках самой философии, вместе с этим приходит понимание того, что науки одухе в рамках университета также находятся в определенном отношении кобществу и ориентируются на его запрос. При этом, это отношение определяетсяне в терминах их непосредственной практической применимости.
Спецификанаук о духе заключаются в том, что они — в отличие от естественных наук — неотрекаются от историчности в целях эмансипации, а делают ее своим предметом,тем самым выступая в качестве метода сохранения историчности, ее передачи иактуализации. Они анализируют с помощью исторического и герменевтического146Ibid.
S. 387.67метода историю, язык, искусство, философию, религию и тем самым, снимают спрактических наук данную функцию.СогласноРиттеру,дляформированиясовременныхнаукодухе,выполняющих функцию актуализации исторического происхождения, былинеобходимы такие структурные преобразования общества, вследствие которыхбыло сформировано «историческое чувство», поскольку оно «фундаментально исущностно» отличает культуру модерна от того, «каким образом народы вконтинуальности своей исторической жизни действуют в отношении своегопрошлого».
Этот тезис Риттер поясняет весьма выразительно: «когда боги умерлии вера, вдохновляющая их почитание, исчезла, тогда храмы, которые импринадлежали, утратили свою достопримечательную красоту и превратилисьпросто в камни и стены. Другой исторический мир мог использовать их лишь каквещь, в которой не обитает больше никакой дух»147.В подтверждении данного тезиса Риттер указывает как на историю понятия«науки о духе», так и на историю институционального оформления данных наук.Согласно его реконструкции, понятие «науки о духе» впервые возникает в XIXвеке, в «Логике» Милля (1849) как понятие, обозначающее класс наукпринципиально отличных от естественных по своему методу и предмету. Ихинституциональное оформление также происходит в XIX веке и сопровождаетсяактивной борьбой за признание различных профессур (иностранных языков,филологии, изучение античности, истории искусств): «в целом науки о духевпервые методически контитуировались в Германии в течении XIX века, в это жевремя они отвоевывают себе право и место в университете»148.Спомощьюэтойисторико-философскойаргументации149Риттерподтверждает тезис, согласно которому условием возможности существования147Ibid.
S. 395-396.148149Ibid. S. 393.Позже эта же аргументация ляжет в основу знаменитого доклада Маркварда «Онеизбежности наук о духе в обществе модерна», где он также со ссылкой на Риттерасопоставляет даты, показывающие, что науки о духе конституировались позже наук о природе68наук о духе является именно индустриальное общество. Вопрос, которыйвозникает в этой связи, Риттер формулирует следующим образом: «почемуименно в рамках индустриального общества историко-духовный мир человеканачинает актуализироваться с помощью методологии наук о духе?» 150 .
Ведьнесмотря на некоторую преемственность модерновых наук о духе по отношениюк определенной Аристотелем теории, неправомерно говорить о том, что функциисовременных наук о духе идентичны тем функциям, которые теория выполняла вантичномполисе.Напротив,отделениесовременныхнаукодухеоттрадиционной метафизики и теологии является условием их конституирования:«они (науки о духе) также являются в строгом и определенном значении слова«модерновыми» науками, поскольку они — как в постановке вопросов, так и вметоде — являются независимыми от решения теологических и метафизическихвопросов…»151.Возникновение наук о духе именно в индустриальном обществе в трактовкеРиттера является не случайным событием, но принадлежит к «реальномупроцессу конституирования модернового общества в Европе и по всему миру»152.Науки о духе, согласно Риттеру, уравновешивают неисторичность модерновыхестественных наук, техники и научно-технического прогресса, в основе которыхлежит идея о практическом овладении природой, а тем самым и об освобождениичеловека от господства довлеющих над ним природных условий.
В этой связиРиттер определяет функцию наук о духе с помощью понятия «компенсация»: «Наэтой конститутивной и неустранимой для общества модерна абстрактности инеисторичности основывается принадлежность к нему наук о духе. Ониразвиваются на его почве, так как обществу необходимым образом требуетсяорган, который компенсирует его неисторичность, сохраняя открытым ии, тем самым, опровергает тезис, согласно которому науки о духе являются реликтомдомодерновой эпохи.150Ibid. S.
394.151Ibid.152Ibid. S. 397.69актуальным для него тот исторический и духовные мир, который это обществодолжно оставлять вне себя»153.Именнопоэтомувместеспопыткамиотказатьсяотисторическифундированных практик, появляются попытки эти практики с помощьюопределеннойисторико-герменевтическойметодологиисохранитьиактуализировать.
На этом же основан и тот факт, что реликты прошлого начинаютв намного большей степени ценится вместе с появлением индустриальногообщества: ни античность, ни средневековье не испытывали потребности всохранении артефактов собственного прошлого, то есть в восстановленииконтинуальности потому, что разрыв континуальности приходит с успехоместественных наук и их практического применения. Попытки восстановитьконтинуальность и связать настоящее с будущем появляются тогда, когдавозникает потребность в такой связи.Здесь Риттер обращает внимание, прежде всего, на гуманитарные науки(«науки о духе») и их необходимую функциональную роль в культуре модерна,обосновывая тем самым необходимость их присутствия в структуре современногоуниверситета.
Таким образом, Риттер — если говорить об историческомконтексте его позиции — смог заново легитимировать положение историкокультурного и историко-философского знания в структуре университета,предложив для него перспективу, отличную от весьма пессимистического выводаГельмута Шельски о превращении современного университета исключительно в«современноепредприятие»,утратившееобразовательно-гуманитарнуюфункцию154.Науки о духе, «отделенные от практики и помещенные в пространствочистой свободы, предоставляют человеку возможность знания о его бытии,которое не идентично с бытием общества. Без наук о духе оно ушло бы в прошлоеили его бы пожертвовали тому определению, которое дало бы ему общество»155.153Ibid. S.
399.154См.: Шельски Г. Указ.соч.155Ritter J. Die Aufgabe der Geisteswissenschaften … S. 401.70Для того, чтобы науки о духе действительно исполняли свою общественнуюзадачу — а именно оформляли компенсаторные тенденции модернового общества— они, как утверждает Риттер, должны дистанцироваться по отношению кпрактике и не подчиняться контингентности практико-прагматических (в томчисле и политических) целей общества.Науки о духе, несмотря на отдаленность от прагматических целей обществамодерна, не являются эзотерическими.
Они отвечают на определенную духовнуюпотребностьобщества,аименно,нанеобходимостькомпенсироватьабстрактность реальности, создаваемой модернизацией. На первый взгляд этоотношение между науками о духе и практической жизнью отсылает к отношениюмежду теорией и практикой в работах Аристотеля. Однако, по Аристотелю,единство теории и практики заключается в том, что они рассматривают одинпредмет: человек в своем практическом действии, руководствуясь познанием, ужевключен в определенный божественный порядок. Теория рассматривает этот жепорядок, но таким, каков он есть сам по себе безотносительно к практикечеловеческой жизни.В модерновом обществе практика основана не на том знании, котороедобывается в опыте и традиционно передается в рамках искусств (τέχνη), а нанауках о природе, обладающих определенной методологией. Это изменениепринципиально постольку, поскольку человек перестает находиться к природе внепосредственном отношении, его отношение уже всегда опосредовано научнымзнанием.
«“Сциентизация” практики заключается в том, что предшествующая ейнаука должна сначала открыть и предоставить реальность, чтобы потом практикасделала ее объектом своего использования»156.«Сциентизация»модерновогомиравтожевремяприводиткпереворачиванию отношений между практикой и теорией: уже не практикапредшествует опыту теоретической науки, познающей божественный порядок, вкоторый эта практика включена, но науки становятся условием того, чтобымодерновые практики вообще стали возможны.
Отсюда следует то, что156Ibid. S. 403.71естественные науки, конституированные как основание модерновых практик,сами являются относительно свободными, не погруженными в практики — засчет этого отношение между познанием и действием в модерновом мире остаетсянеопределенным и может быть лишь указано посредством расплывчатого понятия«применение».Функция теории, в смысле Аристотеля, заключается в поддержании,сохранении и — в случае его нарушения — в восстановлении божественногопорядка через его актуализацию посредством познания.
Функцию открывать ипознавать реальность в модерновом обществе перенимают естественные науки,при этом, данная реальность уже не имеет статуса «божественной», но является«реальностью природы» (Naturwirklichkeit). Науки о духе в свою очередьпозволяют актуализировать историко-духовный редуцированный науками оприроде мир человека в его связи с обществом. Рассмотренные с этой точкизрения, науки о духе, также как и науки о природе являются неотъемлемойхарактеристикой общества модерна: «при разнице им выпавших задач обе наукиимеют равное значение для общества»157.Однако если естественные науки, даже ориентируясь на общественныйзапросмогутсохранитьсвоюотносительнуюнезависимостьврамкахуниверситета, так как являются субстанцией для осуществления модерновыхпрактик, то прямое подчинение гуманитарных наук общественным целям, ведет ких политизации, и, как следствие, открывает университет влиянию разного родаидеологий и мировоззрений.
Подчинение гуманитарных наук «высшим целям»,ведет к их инструментализации в целях утверждения некой политическойпозиции. Это, по словам Риттера, противоречит тому, чем науки о духе являются(или могут являться) для модернового общества в целом, а не для утвержденияпартикулярнй политической позиции: они позволяют актуализировать прошлое вмире, который как никогда ранее в истории опирается в своих практиках нанаучныеоснования,апроисхождение.157Ibid. S. 404.значитрискуетпотерятьизабытьсобственное72Задачей университета для Риттера является гармонизация тенденциимодернового мира, посредством поддержания как естественных наук —основания модерновых практик, — так и наук о духе, которые позволяют«человеческому миру остаться человеческим»158.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
