Диссертация (1137629), страница 12
Текст из файла (страница 12)
№3. С.282-283107 Леонтьев К.Н. В своем краю // Леонтьев К. Н. Полное собрание сочинений и писем: В12 т. Т. 2. СПб.:Владимир Даль, 2000. С. 123, См. также об этом Хатунцев С.В. КонстантинЛеонтьев: интеллектуальная биография1850-1874 гг. СПб.: Алетейя. 2007 С.7350Параграф 2.2. Переход к консерватизму и «консервативному»эстетизмуНачало 60-х годов ознаменовано умственным переломом для Леонтьева.Еголиберальныевзглядысоставляливсеголишьнадстройкуегоэстетического базиса. Либерализм им не был воспринят серьезно.Эстетической основе философа гораздо в большей степени соответствовалиидеи консервативные, что подтверждает эпизод из его жизни, произошедшийосенью 1862 года. Прогуливаясь по Анничкову мосту с Пиотровским,молодым сотрудником журнала «Современник» поклонником идей Н.Г.Чернышевского и Н.А. Добролюбова, Леонтьев спросил у своего собеседника:«Как сторонник социалистической идеи и всеобщего равенства, желали быВы, чтобы во всем мире все люди жили в одинаковых, маленьких, чистых иудобных домиках? - Конечно же, лучше, - добродушно ответил егособеседник.
Ну, так отныне я не ваш, - энергично воскликнул первый. - Еслик такой ужасной прозе должны привести демократические движения, то яутрачиваю последние свои симпатии к демократии. Отныне я ей враг! До сихпор мне было не ясно, чего прогрессисты и революционеры хотят... И,обращаясь на полу фразе в сторону великолепного дворца БелосельскихБелозерских, вдруг добавил: - Вот вам живая иллюстрация. Подворье, - онпоказал рукой на Троицкое подворье у Фонтанки, - во вкусе византийском,это церковь, религия. Дом Белосельских в роде какого-то «рококо», это знать,аристократия.
И затем, переведя взгляд на рыбные садки у подворья,продолжил: - Желтые садки и красные рубашки, это живописностьпростонародного быта. Как это все прекрасно и осмысленно! И все это надоуничтожить и сравнять ради того, чтобы везде были маленькие, одинаковыедомишки... - Как Вы любите картины, - осторожно заметил молодой человек.- Картины в жизни, - возразил старший, - не просто картины дляудовольствия зрителя. Они суть выражение какого-то внутреннего законажизни, такого же нерушимого, как и все законы природы» 108 . Сам же108 Цит. по Сивак А.Ф.: Константин Леонтьев//Серия мыслители России. Л.: Изд-воЛенинградского университета, 1991. С.
5-651Леонтьев свой первый мировоззренческий переворот описывал следующимобразом: «Время счастливого для меня перелома этого – была смутная эпохапольского восстания; время господства ненавистного Добролюбова. Были тутиличные,случайные,сердечные влияния, помимогражданскихиумственных. Да, я исправился скоро, хотя борьба идей в уме моем была дотого сильна в 62 году, что я исхудал и почти целые петербургские зимниеночи проводил нередко без сна, положив голову и руки на стол визнеможении страдальческого раздумья… Я идеями не шутил, и не легко мнебыло «сжигать» то, чему меня учили поклоняться и наши, и западныеписатели.Нояхотелсжечьисжег.Эстетикаспаславомнегражданственность. Раз я понял, что для боготворимой мною поэзии жизни –необходимы почти все те общие формы и виды человеческого развития, ккоторым я в течение целых десяти лет моей первой молодости былравнодушен и иногда недоброжелателен, для меня стало понятно, на которуюсторону стать: на сторону всестороннего развития или на сторонулжеполезного разрушения»109.Эстетику Леонтьев искал не в искусстве, а в самой жизни – «картиныжизни» для него были неравноценны «картинам для удовольствия зрителя»:«Эстетика жизни гораздо важнее отраженной эстетики искусства.
Будетжизнь пышна, будет она богата и разнообразна, придут и гениальныеотражения в искусстве»110.Данный тезис вполне соотносится с эстетическими взглядами Н.Г.Чернышевского,скореевсегоЛеонтьевпришелктемжесамымутверждениям самостоятельно, даже если и читал его, но на это нет никакихссылок, да и Чернышевский в тот период находился под строжайшимзапретом, но все же сходство идей очевидно. Вспомним, что основныеположениямагистерскойэстетикибылидиссертациисформулированы«ЭстетическиеЧернышевскимотношениевискусстваегок109Леонтьев К.Н.
Избранное. М.: Радогъ, 1993. С. 187110 Леонтьев К.Н. О Владимире Соловьёве и эстетике жизни (по двум письмам). М.:Творческая мысль, 1912. С. 36-3752действительности». Центральным вопросом своего труда Чернышевскийсделал соотношение искусства и жизни, то, что есть прекрасное и наиболеесовершенное. Для мыслителя важно дать понять, что «прекрасно, тосущество, в котором видим мы жизнь такою, какой должна быть она понашим понятиям»111. «Прекрасное есть жизнь» - именно этот тезисстановится основным в эстетической концепции Чернышевского.
Прекрасноесуществует объективно и присуще самим предметам и явлениям реальногомира, оно целостно и способно принимать различные формы. «В прекрасном,- пишет Чернышевский, - есть что-то милое, дорогое нашему сердцу. <...>Самое общее из того, что мило человеку, и самое милое ему на свете - жизнь;ближайшим образом такая жизнь, какую хотелось бы ему вести, какую любитон; потом и всякая жизнь, потому что все-таки лучше жить, чем не жить...прекрасное есть жизнь; прекрасен тот предмет, который выказывает в себежизнь и напоминает нам о жизни» 112 . Ключ же к пониманию теорииЛеонтьева находится в совпадении смысла эстетики жизни с принципомразвития и сущности красоты: «Высшее развитие <…> состоит изнаибольшей сложности с наибольшим единством, замечательно, что этимопределением идеи развития в природе вещественной соответствует иосновная мысль эстетики - единство в разнообразии, так называемаягармония, в сущности, не только не исключающая антитез и борьбы, истраданий, но даже требующая их»113.Обратившись к эстетике Вл.С.
Соловьёва, мы увидим, что для негоутверждение Чернышевского «прекрасное есть жизнь» и соотносимое с нимположение Леонтьева о ценности «картин жизни» также значимы. Настоящаякрасота и настоящее искусство – это есть жизнь, в рамках которой происходит преображение человека. Соловьёв разделял положения об объективностикрасоты и недостаточности искусства. В своей работе «Общий смысл искусства» Соловьёв также писал о том, что искусство должно вести к реальному111 Чернышевский Н.Г. Полн. собр.
соч.: В 15-ти т. Т. V . М.: Гослитиздат, 1949. С.13112 Там же С.14113 Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Радогъ, 1993. С.14353улучшению действительности. Абстрактная красота бесполезна, она абсолютно отделена от материальных нужд и потребностей, но каждый относитсяк ней как чему-то чрезвычайно ценному, красота не является средством, анапротив она есть цель сама в себе: «Не совершено ли уже помимо нас этодело всемирного просветления? Природная красота уже облекла мир своимлучезарным покрывалом, безобразный хаос бессильно шевелится под стройным образом космоса и не может сбросить его с себя ни в беспредельномпросторе небесных светил, ни в тесном круге земных организмов»114.Для Соловьёва чрезвычайно важно, точно так же как и для Чернышевского,выдвигавшего на первый план личность, не абстрактное идеальное построение общества, а реальное, фактическое преображение человека, и как следствие его жизни.
Философ писал в своей статье «Первый шаг к положительной эстетике»: «Отвергнуть фантастическое отчуждение красоты и искусстваот общего движения мировой жизни, признать, что художественная деятельность не имеет в себе самой какого-то особого высшего предмета, а лишь посвоему, своими средствами служит общей жизненной цели человечества, –вот первый шаг к истинной положительной эстетике»115. У Соловьёва речьидёт о преобразовании посредством христианских догматов, только на путиХриста, только с верой в него достигается преображение.Хочу обратить внимание на одно высказывание А.Ф. Лосева, где онподчеркнул не только близость Соловьёва к Чернышевскому, но возвысил ихидеи до уровня античного миропонимания.
В.В. Бибихин записал в свое время слова Лосева о Чернышевском и России: «Что в России… Россия беспросветное мужичество. В России нужно только водку и селедку. Алкоголизм иселедка. Эстетики мизерные. Ну, вот только Владимир Соловьёв. Он защищалтезис Чернышевского, что прекрасное есть жизнь. Прекрасное есть бытие»116.Но ведь тезис «Прекрасное есть жизнь», как мы показали, защищал не только114 Соловьёв Вл.С. Общий смысл искусства // Соловьёв В.С.
Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль,1990. С.234115 Соловьёв Вл.С. Первый шаг к положительной эстетике // Соловьёв В.С. Соч. в2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 167116 Бибихин В.В. Алексей Федорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев. М.: Институтфилософии, теологии и истории Святого Фомы, 2004. С. 2354Соловьёв, но и Леонтьев, а ему еще в большей мере присуще античное миропонимание.Для Леонтьева эстетический критерий соответствовал самому корнюразвития жизни и принципу естественного отбора и борьбы. Прекрасно жетолько то существо, тот человек, который удерживает в поединке победу,другими словами прекрасно только то, что сильно.
Через борьбу проявляетсяторжество жизни и свободы человека от сковывающего его обыденногоуклада, норм и условностей. Философ писал обэтом: «Образованиеестественных органических групп и надавливающих взаимно друг на другаслоев или классов и действие друг на друга реальных этих, вышепоименованных сил,- неизбежно; оно было всегда и теперь.
Но, во-первых,распределениегрупп и слоев, род их соотношений были и суть весьмаразличны, в различных государствах и в разные эпохи; а, во-вторых, степеньих обособленности природой, бытом и законом не всегда и не вездеодинаково резка; подвижность этих групп и сила может быть слишком мала,или слишком велика, или в меру сообразна со свойствами социальногоорганизма»117. Леонтьев в уста Милькеева вложил фразу о том, что в великомнароде добро и зло, гуманность и жестокость взаимосвязаны. К похожимвыводам пришел Ницше, который первый описал древних греков каксвирепый и воинственный народ, но вместе с тем создавших уникальнуюкультуру, «Золотой век» человечества.
Ни для Леонтьева, ни для Ницше здесьотнюдь нет никакого противоречия, ибо движущая сила истории есть борьба,а не полумертвое благоденствие. Создание прекрасного возможно только какдитя состязания, поединка, страсти, страданий, добра и зла одновременно:«Зло на просторе родит добро»118, - утверждал Леонтьев. И Ницше в своюочередь независимо от русского философа писал: «Самые сильные и самые117 Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Радогъ, 1993. С. 153.118 Леонтьев К. Н.