Диссертация (1137539), страница 15
Текст из файла (страница 15)
В восходящем властвует земля какукрывающая»166. Там же, где разворачивается световое действо, пребываетпротивоположная земле сила – сила мира. Ничто, что принадлежит земле, неможет разрушиться или исчезнуть, но лишь меняет свою форму. В затворенииземли и отворении мира, в их постоянном борении и единстве пребывает всесущее или вся природа различного.«Это выхождение и восхождение в целом сами греки на заре своей историиназывали Φύσις»167. В восхождении сущего властвует мир, который, полагаетХайдеггер,бытийнеевсегобытийного,ибомир–этонесобраниеналичествующих вещей и не пространство, в котором эти вещи пребывают.
Мирширится, мир волит, мир бытийствует, «мир никогда не объект, нампротивопоставленный как объект наблюдения»168. Мир открывается в событиях,как больших, так и маленьких, он отражается в свершениях наций, какзнаменательных, так и неприметных, он играет человеческими судьбами, какодаряя, так и наказывая.
Мир – живое существо, действующее во всем.Близость, столь ценимая Хайдеггером, в своей сущности тождественнаединству мысли и поэзии, она тождественна ландшафту, в котором все пребываетвединстверазличенности.Близостьпротивоположнадали,котораяустанавливается деятельным познающим субъектом везде и во всем.
ТакойактивнойпознавательнойдеятельностиХайдеггерпротивопоставляетпокоящуюся созерцательность. Только созерцательная мысль способна войти в165Ebd. S. 196.Heidegger M. Holzwege. – Gesamtausgabe. Band 5. Frankfurt am Main, 1977. – S. 31.167Ebd. S. 31.168Ebd.
S. 34.16660игру четверицы – игру богов и смертных, земли и неба. Только созерцательнаямысль пребывает всегда в своем месте, она не уходит в пустоту, и потому саманикогда не становится пустотой.Истина искусстваОнтологический подход к искусству состоит в принятии такой установки,согласнокоторойискусстворассматриваетсявкачествесферычистойфеноменальности. Произведение искусства — это феномен, а не эстетическаяценность.Хайдеггерпытаетсяпреодолетьэстетику,котораяберетхудожественное творение как предмет чувственного восприятия. Он возрождаетгегелевскую традицию эстетики, которая полагает искусство в качестве«существенного, необходимого способа совершения истины, решающего длянашего исторического здесь-бытия»169.Благодаря стремлению воплотить в искусстве истину бытия удаетсясоздание поистине великого искусства.
Бытие открывается путем устранениятого, что его скрывает. Путем негации выявляется его скрытая положительнаясущность. Истина, по-гречески «алетейя», указывает на отрицание: она есть несокрытость или не-потаенность. «Несокрытость указывает на противоположностьсокрытости»170. Борьба за несокрытость происходит как спор земли и мира.Говоря о сокрытости, Хайдеггер имеет в виду не столько слово ληθή, чтозначит сокрытие в качестве забвения, сколько другое слово, а именно ψεûδος, чтозначит сокрытие в смысле заставления. «Ψεûδος как противосущность ảλήθειαяснее определяется как заставляющее сокрытие, а ảλήθεια, со своей стороны,более четко выступает как раскрытие, осуществляющее по способу незаставляющей возможности явления»171, – пишет Хайдеггер.Мысля не-истину как сокрытость, а сокрытость как заставление, Хайдеггерподвергает сомнению устоявшееся истолкование не-истины в качестве лжи,понимаемой как некоторого рода заблуждение.
Хайдеггер устраняет негативноезначение не-истины и придает ей позитивное значение в качестве сокрытия какзаставления, застилания или просто затемнения. Благодаря сокрытию только ивозможен «каз» как таковой. Сущее кажет себя, раскрывается, распахивая169Там же. С. 223.Хайдеггер М. Парменид / Пер. с нем. А.П.Шурбелева. – С.-Петербург, «Владимир Даль», 2009,С. 51.171Там же. С. 149.17061некоторое пространство для свершения этого действия, раздвигая некоторыеграницы, границы собственной сущности, в которых теперь более открытопребывает. Хайдеггер пишет, что «только там, где совершается появление и темсамым раскрытие, бытийствует пространство для возможности ψεûδος, то естьтого показывания, которое одновременно укрывает и удерживает»172.Это пространство, которое открывается для вида, Хайдеггер часто именуетпросветом (Lichtung).
«Лишь постольку, поскольку ảλήθεια бытийствует, онаприносит просвет в несокрытое»173, – пишет он. Хайдеггер устанавливаетотношение тождества между сияниям и раскрытием. То, что раскрывается, сияет,и то, что сияет, раскрывается. Сияющий привлекает, ибо сияющий раскрылся так,что стал виден. «То, что сияет навстречу нашему усмотрению, есть наплывающийна человека, “окликающий” его “вид”, “взор”»174.Вид сущего, его истина – основа для вынесения суждений о нем. Но«вопрос о том, что первично, что задает меру, строение суждения или строениевещи, до сей поры еще не разрешен»175, – ставит Хайдеггер гносеологическуюпроблему и снова ее решает, тогда как она им, по сути, уже давно решена.Философ, начав свой путь в какой-либо точке мира, месте рождения своей мысли,как далеко бы не уходил, если он подлинно философ, всегда будет держатьсяэтого места, которая как исток всегда будет питать его мысль.
Место определяетвыбор пути и способ прохождения по этому пути.Хайдеггер следует зову вещей, он подлинный «дитя природы», познавшийсилу земли, ее раскрывающую и скрывающую силу. «Детям асфальта», труднонайти исток мысли, их мысли всегда будут на поверхности, они не смогут уйтивглубь, а потому не смогут и высоко подняться.Хайдеггер не сворачивает с того пути мысли, которым он шел, создаваясвой труд «Бытие и время» (1927).
Подтверждением этому является не только егодоклад «Исток художественного творения», прочитанный им в 1936 году, но илекции,вкоторыхонведетдиалогсантичнымимыслителями.Врассматриваемой нами работе «Парменид», как и в работе «Бытие и время», он172Там же. С. 86.Там же. С. 233.174Там же. С. 233.175Хайдеггер М. Исток художественного творения / Пер. с нем.
А.В. Михайлова. – М.:Академический проект, 2008. С. 97.17362продолжает обосновывать свой тезис о том, что истина в самих вещах, а не внаших суждениях о них. Он пишет: «Поскольку ảληθές (раскрытое) присуще ἔποςи λέγειν, кажется, что ảλήθεια исконно вообще является особенностью слова,сказывания, высказывания. Тем не менее, для греков еще в эпоху Аристотеляảλήθεια являлась особенностью сущего, а не только прислушивания к сущему ивысказывания о нем»176.Гераклит говорит иначе, чем Платон и Аристотель, иначе, чем церковныеписатели, иначе, чем Гегель и Ницше177, отмечает Хайдеггер уникальностьфилософствования того, кого прозвали темным, но кто на самом деле был однимиз самых светлых философов.
«Гераклита зовут ‘темным’. Но он есть сам свет»178.Хайдеггер размышляет над сказанным у Гераклита. Гераклит говорит оφύσις и κρύπτεσθαι, самораскрытии (Sichentbergen) и сокрытии (Verbergen), каквзаимно принадлежащих друг другу и представляющих собой одно целое179.Мысля в данных координатах, а именно координатах восхождения и задаваемыхданному восхождению мерах, Гераклит представляет весь мир (космос) в образеогня. Он пишет: «Этот космос… есть и будет вечно живой огонь, мерновозгорающийся, мерно угасающий»180. В мире огня все сущее светится,становится видимым.«Мир – это событие просвета»181, – пишет Хайдеггер. Все сущее благодаряпросвету проясняется, входит в свободное открывающейся ясности, но нерастворяется в нем, а остается в себе, самим собой.
Сущее благодаря просветупросвечивается или, иначе говоря, прореживается, то есть становится видным иотличимым от другого сущего.Древние греки, зная это свечение сущего, знали и то сокрытие, которое этосвечение преодолевает. Их еще не охватило забвение бытия, λήθη, они мыслилисущее не только как всегда данное, открытое, но и как потаенное, сокрытое. Когда176Хайдеггер М. Парменид / пер.
с нем. А.П. Шурбелева. – С.-Петербург, «Владимир Даль», 2009.С. 80.177Heidegger Martin. Vorträge und Aufsätze // Gesamtausgabe. Band 7. Vittorio. Klostermann Verlag:Frankfurt am Main, 2000. S. 253.178Ebd. S. 250.179Ebd. S. 263.180Фрагменты ранних греческих философов. От эпических теокосмогоний до возникновенияатомистики / Подготовка издания А.В. Лебедева, Наука, Москва, 1989. С. 209. Фрагмент 51 (30DK).181Heidegger Martin. Vorträge und Aufsätze // Gesamtausgabe.
Band 7. Vittorio. Klostermann Verlag:Frankfurt am Main, 2000. S. 268.63«греческое ψεûδος стала пониматься как римское falsum» в значении «введения взаблуждения», а также «приведения к падению»182, тогда произошло изменениесущности истины: не-истина стала полагаться в качестве лжи.Хайдеггеррассматриваетисториюизменениясущностиистины,прослеживая следующие основные этапы: «ảληθές – ψεûδος, falsum – verum,истинный (wahr) – ложный (falsch), неправильный (unrichtig) – правильный(richtig)»183. История изменения сущности истины началась с Платона, когдаистине стала присуща «όμοίωσις (как правильность (rectitudo), характерная дляratio), совершившееся в veritas», а завершилась она с Ницше, когда истина стала«справедливостью»184.Истина становится прерогативой разума, когда «из греческого λόγος, тоесть из “слова”, вырастает римская ratio»185.
Свет разума противопоставляетсясвету самого сущего. Свет разума заслоняет собой все сущее, больше нет места нетолько для несокрытости сущего, но и для сокрытости как таковой. Поэтомузадача Хайдеггера – возвратить мышление к истоку истины, которым является тосокрытие, из которого оно впервые просветляется.Истина как правильность и противоположная ей ложь как неправильность– это значение истины, безусловно, имеет место быть. Хайдеггер не отрицаетподобное значение истины, но лишь обращает внимание на то, что оно неявляется изначальным, а, следовательно, и основным значением.Истина какправильность и ложь как неправильность – это позднейшее истолкованиеизначального понимания истины как несокрытости, но и в нем «так называемоеосновное значение скрыто господствует»186.Природа расцветает, человек расцветает – искусство увековечивает этотмиг цветения.
Художественное творение не дает истине, которая в нейраскрывается, исчезнуть, оно дает ей вечно пребывать в его хранительном покое.Пребывая в творении, сама же истина не просто покоится, а находится всостоянии самого высокого сосредоточения подвижности в неподвижности. Аистина, как мы уже знаем, есть лишь просветленное сущее, следовательно, само182Хайдеггер М.
Парменид / пер. с нем. А.П. Шурбелева. – С.-Петербург, «Владимир Даль», 2009.С. 96.183Там же. С. 129.184Там же. С. 112.185Там же. С. 153.186Там же. С. 55.64сущее в художественном творении пребывает в состоянии накала схватки мира иземли как просветления и сокрытия. Так мысли Хайдеггера настраивают нас напоэтический лад.Истина как просвет есть сияние. Свет и блеск прекрасны, и сияние истиныпрекрасно. Истина – красота, и поэтому то, что освещается истиной, становитсякрасивым. Красивы художественные творения, ибо сама истина, встроенная вкаждую из них, освещает их, словно божественным лучом.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
