Диссертация (1136926), страница 22

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 22)

А сейчас, таккак достаточно хорошо поддерживаются отношения с деткой кафедрой, я детей принимаю,потому что они как-то вселили у меня любовь к детям» (ж., 25, стоматолог, СПб.).Студенты-врачи, представители поколенческой стратегии, используютналичие родственников-врачей в семье как ресурс, с помощью которого возможнопостроить в будущем хорошую карьеру или найти престижную работу.

Длястудентовбезпоколенческойпреемственностихарактерно,наоборот,использование образовательного ресурса медицинского вуза и социализациинепосредственно внутри вуза для того, чтобы стать хорошими специалистами:«Были люди редкие, которые читают лекции, на которых не хочется спать. Они не точто кумиры, но образцы-люди, которые не просто любят свое дело, а они копаются дальше иглубже разбирают на молекулярном уровне свою специальность, и хочется стремиться кподобным знаниям. Хотя бы стремиться. Из людей, которые в профессии “как рыба в воде” икоторые молодцы — это мой папа, собственно. Он анестезиолог-реаниматолог из докторовот Бога.

Если у меня есть необходимость что-то разобрать, и я на генетическом уровне чтото где-то не понимаю. Или у меня сложный пациент, которому нужно сейчас рассчитать исделать так, что если я сделаю ошибку, то это будет фатальным (но никто никогда в жизнине узнает, что это было фатальным и что это была именно моя ошибка) и я ее не имею правадопустить, то я звоню папе.

И все рассчитать, объемы инфузионной терапии, объяснить:почему именно это надо, а не это, и сделать это просто на таком уровне (на высшем уровне)— это может он» (ж., 33, кардиолог, СПб.).Другим аспектом социализации в контексте профессионального образованияи формальных практик интеграции в медицинскую культуру выступает общение спациентами. Ключевым актором здесь по-прежнему является преподаватель, однако общение с пациентами (в рамках исследования мы изучали врачей, представителей лечебных специальностей — преимущественно терапевтов) определялось109в нарративах как самостоятельная практика во время обучения в медицинском вузе. Ключевой ориентир при общении с пациентом у преподавателей и профессоров нацелен на быстрое общение с целью постановки диагноза, но для студентовподобное общение представляет собой скорее длительный акт коммуникации, гдесам молодой врач, еще не интегрированный в профессиональные практики, выступает часто и в качестве пациента.

Это подтверждает идеи Т. Маршалла о социализации медицины, когда медицинская профессия становится уже не индивидуалистической специальностью во многом, а переходит в социальность, и общение врача и пациента построено по принципу долгой беседы и долгих взаимодействий с пациентами [Marshall, 1939]. Также навыки общения с пациентами в рамках интеграции в медицинскую профессию обозначены переходом от обывательской медицинской культуры, где, как правило, ситуация, связанная, например, сболью или страданиями пациента, вызывает жалость у человека, и медицинскойкультуры, где практики восприятия боли, как и страдания пациентов, воспринимаются как состояния, в рамках которых происходит работа специалиста.Например, в рассказанном нам интервью информант отметила, что испытала «психологический шок», когда ее пациентка стала расспрашивать о ее болезнях:«Да, никогда не забуду свой первый разговор с пациенткой.

Я как-то растерялась, ивозникли эти неловкие паузы в диалоге, а потом она мне и говорит такая, что вот, мол, явижу, что вид у тебя болезненный, мешки под глазами, а там у тебя как-то заметно, чтоподжелудочная болит, и я тогда так и не смогла с ней договорить, пришел мой наставник ипоказал мне, как нужно» (ж., 30, кардиолог, ЛО).Таким образом, в данном случае произошел разрыв в классической триадетрансакций - студент-врач не смогла полностью выдержать коммуникативныйпроцесс, построенный по следующей схеме: информация от пациента, диагноз иназначение от врача — возможность и желание пациента поговорить.

Поведениенаставника в данном случае может быть расценено как классическое поведениеспециалиста, который пытается вернуть интерна в биомедицинскую модель и наосновании данной модели интегрировать врача в медицинскую культуру. Однако у110большинствамолодыхврачей,втомчислепредставителейлечебныхспециальностей, при общении с пациентами возникают проблемы. В первуюочередь, они связанны с тем, что молодой врач до этого, как правило,исполняющий роли пациента, не может переключиться на роль врача так быстро,как от него требует медицинское образование:«Да, это было на первом курсе. Нас обучили делать инъекции. Делать такие манипуляции, как переодевать, за лежащими больными ухаживать. Мы пошли на отделение эндокринологии.

Там, правда, коротенькая практика была, три недели. Там ничего особенного не было.Единственное, что когда первый раз ставила в вену капельницу, я выглядела довольно своеобразно. Это иногда против меня играет, то есть у меня был пирсинг на лице, хорошо, что туннели не сделала. И пациентка попросила кого-то другого. Я так расстроилась, пошла в ординаторскую, натыкала себе капельницу, подумала, что я ей в следующий раз так поставлю, чтоона не будет обращать внимание на мою внешность» (ж., 27, терапевт, СПб.).В учебниках по деонтологии указано на то, что врач должен обладатьследующимикачествамисточкизренияпрофессиональнойэтикиипрофессиональных ценностей врача: профессионализм, отключение эмоций,беспристрастный взгляд, этически нейтральное отношение к пациенту иопределенное сострадание.

Как отмечали в интервью эксперты, университетскиепрофессора: «Небезучастное отношение к пациенту». На практике же врачистуденты сталкиваются с сугубо биомедицинской моделью понимания пациента сточки зрения университетских профессоров, а также и понимания врача какодного из структурных элементов огромной медицинской машины. В этом смыслесильная боль или возраст воспринимаются с точки зрения старших коллег, какнезначительные. Однако с точки зрения молодого врача отключение эмоций ипрактика научения этому — достаточно сложная процедура, которой невозможнонаучиться за один день. Для сравнения мы публикуем цитату из экспертныхинтервью о медицинской деонтологии:«Тут главное, на мой взгляд, показать студенту, что у врача есть, пусть инезначительное, но право доминирования над пациентом. Например, самая простая практика,которую проходят все студенты-врачи, когда в аудитории сидит больной и его спрашиваютоб истории болезни, а студент должен таким образом научиться составлять историю111болезни, ты всегда должен голосом или интонацией обозначить, если пациент, например, впанике, или начинает колебаться, или пытается учить врача, как-то доминировать, тыначинаешь строго и со смыслом объяснять ему про его болезнь, иногда пытаешься припугнуть,а иногда, наоборот, давишь на жалость, и тогда, когда пациент раскрывается после егоухода, уже говоришь, разбираешь свое поведение перед студентами» (эксперт 8).Для студентов-врачей такая манера коммуникации с пациентом чаще всегооказывается неприемлемой, и они отмечают, что грубость, нарушение этическихнорм профессиональных ценностей деонтологии и медицинской профессии, ккоторым нередко прибегают преподаватели на парах, наносит существенныйущерб формированию моделей коммуникации с пациентами и отношению спациентом, которое построено в большей степени по гуманистическомупринципу:«Обычно учат достаточно грубо общаться и разговаривать с пациентами, то естьпрактически, не уточняя никаких речевых конструкций элементарного приветствия.

Так,обычно то же “раздевайтесь”, оно всегда звучит в очень неприятном тоне и грубой манере отнаставников или профессоров, и ты, как правило, сидишь, слушаешь это и думаешь про себя:“Нет, я так не буду разговаривать с пациентами, это очень некрасиво”, но потом, с годами, усебя на приеме с лихвой используешь все эти модели коммуникации» (ж., 27, терапевт, ЛО).Однако есть и полярный взгляд других информантов, которые определяютпреподавателей и наставников как специалистов, которые, наоборот, помогаютпри общении и коммуникации с пациентами, тем не менее, все информантыотмечали важность гуманистического отношения к пациенту, восприятие болипациента.

Также важно, когда преподаватели старались научить этому общению врамках лекционных курсов или семинарских занятий:«Я еще застала те времена, еще старую школу специалистов, когда было все подругому, и вот мои учителя, преподаватели учили, как правильно общаться с пациентами, какставить диагноз и как разговаривать грамотно» (ж., 26, терапевт, СПб.).То есть студенты-врачи еще на этапе образовательной социализации врамках медицинского вуза отмечают, что негативно относятся к подобнымпрактикам коммуникации с пациентами, однако потом в самостоятельныхпрактиках используют данные модели, но среди врачей были и те, кто крайнеосуждал подобные практики коммуникации. Причем в нарративах обозначался112поколенческий разрыв между профессорами и наставниками в медицинском вузеи молодыми врачами, активно адаптирующими новую модель коммуникации спациентом:«Просто, когда ты работаешь самостоятельно и у тебя есть наставник, но в основномв свободном полете ты уже сам можешь правильно поставить диагноз или сам правильнообщаешься с пациентом и не так, как тебя учат преподаватели старой школы все по фэншую… [смеется], а так, как ты сам хочешь.

Я сторонник понимающей модели и скажу дажебольше: например, при общении важно учитывать все-таки и мнение пациента при общении сним, кстати, мне потом это очень помогло в профессии» (м., 26, психиатр, СПб.).Другой аспект коммуникации с пациентом и студентом-врачом обозначенконтекстом понимания боли и отключения от эмоционального восприятия боли.Изначально, как отмечают врачи-студенты, боль воспринимается исключительно сэмоциональных позиций, однако постепенная интеграция в медицинскиепрактики позволяет воспринимать боль как данность. И здесь опять жеприсутствует дискурс наставника, университетского преподавателя и врачастудента:«Инт.: Когда в первый раз почувствовала себя врачом?Инф.: Интересный вопрос.

Характеристики

Список файлов диссертации