Диссертация (1136910), страница 11
Текст из файла (страница 11)
в немутвержден долгосрочный план развития, предполагавший создание новых постоянныхэкспозиций, и в 1980-х гг. Роджером Майлзом и его коллегами [Hooper-Greenhill 1994: 71–74; Miles 2007] проводились исследования, которые сделали очевидным важностьсоциального контекста, доказали необходимость более тщательной работы над проектомэкспозиции, подчеркнули полезность предварительного оценивания для внесенияизменений в музейный дизайн. Появились примеры подхода, сфокусированного напосетителях [Diamond 1986]: исследователи не только наблюдали за людьми в музее состороны, но и спрашивали об их представлениях и восприятии, изучали взаимодействие вгруппах. Сегодня многие из них выглядят тривиальными, но в свое время они были оченьважны для развития музеев.
Американские исследования, например, выявили, что присоставлении подписей нужно учитывать уровень знаний по теме экспозиции у посетителей[Hooper-Greenhill 2006: 366].Институционализация поля и современные проблемы исследований посетителейВ первой половине XX в. авторами исследований были прежде всего сотрудникимузеев, не имевшие специального образования.
Сближение социальных ученых ипрактиков, профессионализация изучения аудитории были характерны для последних43десятилетий. В конце 1980-х и 1990-х гг. происходила активная институционализациярассматриваемой сферы. Были созданы две организации, сегодня являющиеся наиболеекрупными сетями специалистов: в 1990 году основана Ассоциация исследованийпосетителей(США)13,в1998году—Группаисследованийпосетителей(Великобритания)14. Эти организации так же, как и некоторые крупные музеи, регулярнопроводят конференции и семинары, издают сборники статей и журналы 15. Сетиисследователей и профессиональные конференции формируют пространство обсуждения впрактическом и академическом ключе и позволяют перейти с уровня локальных проектовконкретных музеев на уровень общих вопросов, теоретических предпосылок и подходов.Современные исследования посетителей более успешно, чем раньше, встроены вжизнь музея, они чаще руководствуются реальными практическими задачами, чемполитическими соображениями.
Тем не менее, ряд проблем сохраняется. Так, в недавнемметаисследовании, рассматривающем 16 исследований культурного потребления, авторыподчеркивают, что имеющиеся результаты слабо сопоставимы, нет единой методологии,общих определений и категорий для формулировки, количественный анализ преобладает ине дополняется качественным, а отсылки к теории редки [Kirchberg, Kuchar 2014]. Всовременных исследованиях посетителей часто поднимается проблема разрыва междупрактическими проектами и научными (в области образования, психологии, медиаисследований, социологии), постулируется необходимость сокращать дистанцию междуакадемическим миром и музеями.1.2.2. Изучение посетителей музеев в РоссииОхарактеризуем наиболее значимые работы и состояние поля исследованийпосетителей в России: что уже сделано на сегодняшний день и какие подходы преобладаютв рассмотрении аудитории российских культурныхучреждений.
Обусловленныеспецифическими социально-культурными задачами и особой институциональной логикой,отечественные проекты не повторяют становление этой области знания в Великобританиии США.Первые работы по изучению посетителей относятся к раннему советскому периоду:Visitor Studies Association [Элект. ресурс], 2015. Режим доступа: http://visitorstudies.org/about/, свободный(дата обращения: 12.04.2015).14Visitor Studies Group [Элект. ресурс], 2015. Режим доступа: http://visitors.org.uk/about/, свободный (датаобращения: 12.04.2015).15The Visitor Studies Association archive [Элект. ресурс], 2015. Режим доступа: http://visitorstudies.org/journaland-archive, свободный (дата обращения: 12.04.2015).1344активная стадия развития области пришлась на 20-е гг. XX века. Л.В.Розенталь, Е.М.Штейн,А.Е.Мозес, М.В.Муратов, В.Н.Преображенский, и другие занимались разработкойметодологии и проведением исследований музейного посетителя [Розенталь 1928; ФохтБабушкин 2014].
Активно обсуждалось, какими должны стать музеи новой страны, имузейныеисследованиябылипризваныдатьнеобходимыеответы.Частьюфундаментальных социальных изменений и политики ликвидации безграмотности былоширокое приобщение новых публик — рабочих и крестьян — к науке и искусству. Сходнойролью в прошлом наделялись музеи викторианской Англии: они рассматривались вкачестве одного из инструментов прогресса и установления общественного порядка.Предполагалось, что они предложат образец разумного устройства, дисциплинируют«грубые» массы [McClellan 2004]. Необходимость демонстрировать экспонаты гораздоболее широкой и непривычной аудитории вызывала вопросы о том, как cделать, чтобылюди понимали идею выставки, не утомлялись и не терялись в музее. Фигура посетителя сего интересами и требованиями вышла на первый план.
Стала признаваться важность учетаэтого «самого беспокойного элемента в жизни музеев» [Приселков 2010: 573]. Источникисвидетельствуют, что несмотря на отсутствие согласованной позиции о том, чемруководствоваться при разработке экспозиции — данными о публике или научнымиконцепциями [Ананьев 2012], профессионалы музейного дела рефлексивно относились ксобственной деятельности и склонялись к тому, чтобы не столь однозначно, как раньше,диктовать публике правила посещения и восприятия. Например, выдвигалось предложениевести экскурсии самим сотрудникам, а не экскурсоводам, чтобы почувствовать, насколькомузей хорош для людей: «Музейные деятели сами обязаны показывать свои выставкипосетителям и тем непрерывно наталкиваться и ушибаться об те углы выставки, которыеони сами же и понастроили, увлекаясь тем или иным соображением или соблазнамиматериала» [Приселков 2010: 572].Первыми тремя музеями, начавшими изучать своих посетителей в середине-конце1920-х годов, стали Третьяковская галерея, Русский и Исторический музеи [Ананьев 2012:369].
Прежде всего предпринимались попытки измерить аудиторию: подсчитать долиместных и приезжих, мужчин и женщин, людей разных занятий [Розенталь 2014]. Основнойформой посещения была групповая экскурсия, поэтому внимание уделялось тому, какпроводятся экскурсии, какие реакции вызывают, и т.д. Анкетирование посетителейпроисходило не в индивидуальном, а в коллективном формате — один человек, какправило, заполнял опросный лист за всю группу, поэтому при интерпретации данных45оставалось только полагаться на его честность. Такое решение ведет к проблемам инедопониманию: вместо многообразных впечатлений всей группы часто передавалисьтолько однородные взгляды, иногда анкеты заполнялись в жанре «рапорта», учителя былисклонны писать собственное «верное» мнение вместо того, чтобы фиксировать реакциишкольников [Соколова 2014; Преображенский 2014].
Изучались не только экскурсии, но иобразовательные программы музеев, например то, как на занятиях люди учатся оцениватькартины художников [Тюрина 2014].Еще одним направлением исследований было изучение «циркуляции» посетителей[Розенталь 2014], явно перекликающееся с работами Мелтона и Робинсона понатуралистическому наблюдению за людьми в музее. (Наличие пересечений и вероятноевзаимное влияние советских и иностранных ученых могло бы стать темой более подробногодальнейшего исследования.) Л.В.
Розенталь предлагает специальную методику: делатьзамеры непрерывно через равные промежутки времени наблюдателями, расположеннымив ключевых точках пространства музея, через которые посетители не могут не пройти.Выводы изучения перемещений людей указывали на то, что посетитель плохо умееториентироваться, проходит через одни и те же залы, многократно меняет этаж, когда это необязательно. Причины этого авторы видели в недостатке образования (с чем музей не можетбороться в краткосрочной перспективе) и в устройстве здания и экспозиции (что можноисправить, улучшая системы навигации и заранее продумывая маршруты).Период активного развития музейных исследований и поисков подходящих методовдля изучения посетителей продлился до середины 1930-х гг.
Анализ публикацийпоказывает, что статьи по итогам исследований появляются в журнале «Советский музей»и других изданиях до 1935 года включительно. Юрий Фохт-Бабушкин связываетпрекращение исследований с вышедшим в 1936 году постановлением ЦК ВКП(б) «Опедологических извращениях в системе Наркомпросов» [Фохт-Бабушкин 2014: 13].Постановление резко осуждало якобы антинаучные, вредные для образовательныхучреждений обследования, которые, согласно документу, легитимировали дискриминациюдетей по умственным способностям и вносили беспорядок в управление школой.
Несмотряна то, что гонениям подверглись в первую очередь исследователи в области образования,музейная социология и социология искусства в целом также были жестко раскритикованы.В советской науке внимание к публике возобновляется к началу 1970-х гг. Это, каки более широкий интерес к исследованиям культуры, становится возможным в условияхослаблениягосударственноговлиянияи46догматичностивсоциальныхнауках[Здравомыслов 2007]. Исследователи обращаются к текстам 1920-1930-х годов, и, если неподчеркивают прямую преемственность, то по крайней мере упоминают этот периодразвития музейных исследований, говоря об активности эмпирической работы иразнообразии предложенных методов.
Предшественники, однако, критикуются занедостаточную теоретическую обоснованность и методическую аккуратность [Рафиенко1973].Наиболее заметным в этот период было масштабное комплексное исследованиекраеведческих музеев «Музей и посетитель», выполненное в 1973-1975 гг. коллективом,куда входили Д.А. Равикович, Ю.П. Пищулин, В.А.
Пронин, В.Г. Лурье, М.Ю. Юхневич, идр. Исходя из того, что краеведческие музеи являются распространенными в СССР ипоходят друг на друга, авторы собрали большой массив данных в 20 музеях разныхрегионов. Стратегия исследования включала сразу несколько методов: анализ документов,интервью с экспертами и посетителями, анкетный опрос посетителей и музейныхсотрудников, наблюдение.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
