Диссертация (1136265), страница 49
Текст из файла (страница 49)
Лессиг в своей книге 1999 г. «Код и другиезаконы киберпространства».194косвенно наше поведение и таким образом исполняют функции закона. При этом,опасения носят двоякий характер и касаются использования технологий, как внормотворчественегосударственныхсубъектов,такивгосударственномрегулировании. Как указывает доктор права, профессор по регулированию итехнологиям Тильбургского университета Голландии Берт-Джаап Коопс (Bert-JaapKoops): «Технология, которая устанавливает новые нормы, вызывает вопросы оприемлемости таких норм, но и тогда, когда технология используется «только» для тогочтобы обеспечить исполнение действующих правовых норм, ее приемлемость остаетсяпод вопросом, так как редукция «должен» или «не должен» к «в состоянии» или «не всостоянии» угрожает таким основополагающим условиям правоприменения какгибкость и интерпретация норм человеком»425.
Представляется, что вопросы взаимноговлияния права и технологий должны стать одним из важных и перспективныхнаправлений теоретико-правовых исследований. Мы полностью разделяем идеюканадского ученого Артура Кокфилда (Arthur Cockfield) о необходимости разработки«теории права и технологий», которая поможет понять «как стратегические решения,принимаемые на пересечении права и технологий, трансформируют право в целом» 426. Вто же время мы полагаем не вполне верным тезис автора о том, что конечная цель такойтеории является основанная на «либеральном подходе» защита ценностей и интересов,которые ущемляют новые технологии427. Некорректность либерального подхода, на нашвзгляд, заключается в предвзятом понимании соотношения технологий и ценностей,источником которого является исходное представление о том, что ценности и интересыостаются неизменными, тогда как технологии постоянно изменяются.
Фундаментальнаятеория права и технологий должна учитывать не только те способы, которымитехнологии воздействуют на жизнь социума, но и сам социум и закономерности егоразвития, включая формирование новых потребностей, стремлений, нового пониманияповеденческих стандартов и системы базовых ценностей.425Koops B.-J. Criteria for Normative Technology: An Essay on the Acceptability of 'Code as Law' inLight of Democratic and Constitutional Values // Regulating Technologies.
Edited by RogerBrownsword and Karen Yeung. Hart Publishing, 2008. Р. 157-158.426Cockfield A.J. Towards a Law and Technology Theory // Manitoba Law Journal. 2004. Vol. 30.P.415.427Cockfield A.J. Towards a Law and Technology Theory // Manitoba Law Journal. 2004. Vol. 30.P.383-384. См. также: Cockfield A., Pridmore J. A Synthetic Theory of Law and Technology //Minnesota Journal of Law, Science & Technology. 2007.
Vol. 8(2). P.501-502.195Подчеркнем еще раз, что lex informatica является только частью, одним из способовосуществления саморегулирования в Интернете, и высказываемые опасения не должныприводитькумалениюзначенияинститутасаморегулированиявцелом,квозникновению очередной «охоты на ведьм», противопоставляющей государство иИнтернет-сообщество. Согласно В.Ю. Скоробогатову, в рамках системного подходасаморегулирование не противопоставляется праву и государству, а рассматривается как«способность права сохранять свою целостность»428.
Учитывая скорость развитиятехнологий, можноутверждать, что далеко не любое противоречие правил,установленным «снизу», должно жестко пресекаться. Как показывает профессор праваголландского университета Гронингена Жанна Мифсуд Бонничи (Jeanne Mifsud Bonnici)в своей книге «Саморегулирование в киберпространстве», государственное право исаморегулирование дополняют друг друга, и развитие национального законодательствадолжно ориентироваться на успехи в сфере саморегулирования 429. Доктор юридическихнаук, известный специалист в информационном праве и праве интеллектуальнойсобственности М.А. Федотов также полагает, что виртуальный и реальный мирыдолжны не противоборствовать, а искать общий язык для коммуникации: «Проблемапрограммного кода как средства регулирования киберпространства и деятельности внем весьма сложна ввиду принципиальной новизны этого социального регулятора инеясности его соотношения с другими регуляторами»430.
Это означает, чтозаконодательство не должно диктовать и навязывать свои требования в отношениицифровой среды, как если бы речь шла о правовом вакууме, который необходимозаполнить. Напротив, право, источником которого является государство, должнокорректно встроиться в действующие в цифровой среде механизмы регулирования иобеспечить таким образом формирование целостной и сбалансированной нормативнойсистемы.В контексте обсуждения проблем саморегулирования в Интернете нередко428Скоробогатов В.Ю.
Понятие «саморегулирование» в современной правовой науке //Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований. Материалы X Региональнойнаучной конференции молодых ученых Сибири в области гуманитарных и социальных наук.Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 2012. C.313.429Mifsud Bonnici J.P. Self-Regulation In Cyberspace. The Hague: TMC Asser Press, 2008. P.199,209-213.430Федотов М.А. Проблемы доктрины информационного права // Труды по интеллектуальнойсобственности.
Том Х. № 1. Москва, 2012. С.42.196отмечается, что правила, установленные без государственного вмешательства, в томчисле реализуемые посредством технологий, в отличие от норм закона не подчиняютсякаким-либо определенным критериям и процедурам установления и характеризуются,по крайней мере потенциально, так называемым «демократическим дефицитом» 431, т.е.могут быть приняты в интересах узкой группы субъектов, обладают недостаточнойпрозрачностью, стабильностью и т.п.
Выбор правил поведения, осуществленныйсамими экономическими агентами, не всегда оказывается оптимальным и, в своюочередь, связан с правовыми рисками, включая самые серьезные – несоблюдениефундаментальных прав человека432. В то же время, одним из правовых ответов наумножающиеся проблемы, связанные с прямым и косвенным воздействием технологийна социально-экономические процессы, является перемещение бремени регулирования сжесткихзаконодательныхнормнагибкиестандартыииныесистемысаморегулирования433, что соответствует общей тенденцией в развитии права в эпохуглобализации. Различные формы саморегулирования, использующие в том числетехнологические средства, были и остаются серьезным подспорьем в регулированииИнтернета как на национальном, так и на международном уровне.
Поэтому, и в вопросенормативногоиспользованиятехнологий,ивболееширокомконтекстесаморегулирования, со стороны государства необходимы не запретительные меры, асотрудничество и установление сбалансированной системы требований и критериев 434.Поскольку право должно одновременно обеспечивать стабильный правопорядок истимулировать экономическое развитие, его новой функцией становится интеграциянегосударственныхмеханизмоврегулированияобщественныхотношенийвдействующую правовую систему.Отношение к технологиям в рамках господствующей парадигмы интеллектуальных431См.
подробнее: Hugenholtz P. B. Codes of Conduct and Copyright Enforcement in Cyberspace //Copyright enforcement and the internet. Information law series. Vol. 21, Kluwer Law International,2010. P. 303-320.432См., например, решение Федеральной Торговой комиссии США по делу о нарушениикомпанией Facebook неприкосновенности частной жизни пользователей (2012): Federal TradeCommission Decision and Order in the matter of Facebook, Inc.
July 27, 2012. Docket № C-4365.433См.: Mifsud Bonnici J.P. Self-Regulation In Cyberspace. The Hague: TMC Asser Press, 2008;Bambauer D.E. Rules, Standards, and Geeks // Brooklyn Journal of Corporate Finance & CommercialLaw. 2011. Vol. 5. P.49-62.434См.: Price M.E., Verhulst S.G. Self-Regulation and the Internet. Kluwer Law International, 2004.Р. 21-22.197прав можно охарактеризовать следующим образом.
Технологии как таковые, ихиспользование и возникающие на их основе новые бизнес-модели воспринимаются какреальная или потенциальная угроза нарушения законных интересов правообладателей.Соответственно, идея замены правовых средств техническими осмысливается какспособ борьбы с помощью одних технологий с использование в противоправных целяхдругих технологий.
Именно господствующая парадигма интеллектуальных правзаставила Дж. Рейденберга кардинально изменить свою точку зрения на lex informatica.Технологические атаки на интеллектуальную собственность (включая пиринговые сети,движение за свободное программное обеспечение и проект Google Books) являются, помнению Дж. Рейденберга, движением против законодательно закрепленных норм, чтонедопустимо, так как «демократия должна превалировать над «технократией» 435. Какодну из тенденций развития законодательства об интеллектуальной собственности В.О.Калятинрассматривает«переносвниманияправообладателейссамогоисключительного права на иные средства, позволяющие контролировать использованиерезультата интеллектуальной деятельности», центральное место среди которыхзанимают технические средства защиты авторских и смежных прав436. А.А.
Тедеевподчеркивает, что «технические» методы регулирования «неизменно демонстрируютсвою неэффективность и легко обходятся пользователями»437. С точки зренияпарадигмального подхода данная тенденция означает, что поддерживать действующуюпарадигму интеллектуальных прав можно только при условии отказа от адаптации кновым технологиям. В этом случае, действительно, неэффективность правовогорегулирования приходится восполнять техническими средствами.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
