Диссертация (1102082), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Старик – путник,который стремится к небу:Над серебристою молвой?Рыдать, что этот Млечный Путь не мой? [255]Каменная баба связана с погребальным обрядовым комплексом. В этой связиинтересным представляется строчка из другого стихотворения Хлебникова:Когда умирают кони – дышат,Когда умирают травы – сохнут,Когда умирают солнца – они гаснут,Когда умирают люди – поют песни[75]С одной стороны, «этот текст может восприниматься как лирическоестихотворение, но под видом лирики здесь скрывается описание целогомироздания» и «своеобразное руководство по экономии средств в поэзии» 408, а сдругой стороны, в стихотворении усматривается концепт смерти, связанный спогребальной обрядностью («когда умирают люди – поют песни»).
С. Бирюковпишет по этому поводу, что Хлебников «создает каждый раз новые произведенияконцепты» 409, поэтому, с определенной долей уверенности, можно говорить оскрытом тексте, семантическом поле в одной строчке, которая связана с мотивомсмерти – космического рождения.Бирюков С. К Хлебникову: инварианты авангардной парадигмы // Велимир Хлебников в новом тысячелетии. М.:ИМЛИ РАН, 2012. С. 83.409Там же. С.
82.408164Ученые, обращая внимание на «сокращение словесного пространства» впоэтике Хлебникова, отмечают поэтическую компрессию, приводя следующеестихотворение:О, достоевскиймо бегущей тучи!О, пушкиноты млеющего полдня!Ночь смотрится, как Тютчев,Безмерное замирным полня.[54]«Четырьмя строками охвачен космос русской литературы, рожденной в XIX векеи живущей уже вне времени и пространства <…>» 410. Отсылку к русскойлитературе XIX в. находим и в стихотворении «Собачка машет хвостиком, лает».И.Е. Лощилов убедительно доказывает, что в последней строчке стихотворения, всловах «Я – не Чехов», кроется не только обращение Хлебникова к фигуреЧехова, как некому символу «эстетических и этических пристрастий», но ихорошее, глубокое знание и понимание чеховской поэтики 411.
В свете этого тезисаможно предположить, что поэма «Каменная баба» также связана с повестьюЧехова «Степь» 412, в которой одним из доминирующих элементов образнойсистемы выступают каменные бабы, указатели-проводники на пути главногогероя повести – мальчика Егорушки: « <…> для разнообразия мелькнет в бурьянебелый череп или булыжник; вырастет на мгновение серая каменная баба» [VII,17]; «попадается на пути молчаливый старик-курган или каменная баба,поставленная бог ведает кем и когда, бесшумно пролетит над землею ночнаяптица, и мало-помалу на память приходят степные легенды, рассказы встречных,сказки няньки-степнячки и всё то, что сам сумел увидеть и постичь душою» [VII,46]. Каменная баба в данном случае и является неким «ориентиром» дляЕгорушки, который наблюдает окружающую действительность, и ассоциируетсясо «сказками няньки-степнячки».Возвращаясь к поэме «Каменная баба», отметим, что такую ситуацию«сакрального убиения» встречаем и у Цветаевой:Бирюков С.
Указ. соч. С. 83.Лощилов И.Е. Об одном юмористическом стихотворении Хлебникова // Russian Literature XLV, 1999. С. 167-179.412Галиева М.А. Почему Серебряный век «прошел мимо» чеховской «Степи»? («чеховское слово» в поэтикеВ. Хлебникова и С. Есенина) // European Social Science Journal (Европейский журнал социальных наук). 2014. № 12(51). С. 81 – 89.410411165Но есть еще услада:Я жду того, кто первыйПоймет меня, как надо –И выстрелит в упор.[I, 246]У Маяковского в пьесе:Я сухой, как каменная баба.[I, 155]Следовательно, этот образ возникает неслучайно в поэтике Чехова, Хлебникова,Маяковского; можно говорить о женском архетипе, связанном с мотивом смерти– космического вознесения.
И.Ю. Иванюшина справедливо отмечает, что«двуединый образ смерти/рождения мог дойти до искусства авангарданепосредственно из фольклорно-мифологических источников <…>» 413.В пьесе «Владимир Маяковский» исследователи усматривают спор с идеейо небесной Софии, высокой любви, которая воплощена у Блока в «Незнакомке», ау Маяковского снижена в «Знакомой», приводя в качестве аргумента строчки:Впрочем,раз нашел ее –душу.Вышлав голубом капоте,говорит[I, 159]«Поиски контактов с незримой «Душой Мира» были главной целью символистов;слово «голубой» подтолкнуло критиков к заключению, что Маяковскийвысмеивает воплощение этого идеала в образе Прекрасной Дамы, представшейпред символистами в голубой дымке…» 414.
Однако можно предположить, чторанний Маяковский все-таки продолжил символистские традиции, но его«символизм» носит латентный характер. Поэт преподнес идею высокой любви с«обратным знаком», но это не означает отказ от нее, отрицание ее космическойприроды. Имманентное восприятие творчества раннего Маяковского позволяетпроследить, каким образом представлен женский архетип, и какие коннотации всебе содержит.Иванюшина И.Ю. Русский футуризм: идеология, поэтика, прагматика: дис…докт фил.
наук. Саратов, 2003. С.178.414Лахти К. Женское тело в трагедии «Владимир Маяковский» // Slavic Review. 1999. С. 108 .413166Вяч.Вс. Иванов отмечает, что именно раннее творчество Маяковского иПастернака является продолжением поэтики символизма 415. В.
Альфонсов пишето том, что космические образы ранних стихов Маяковского «меньше всегоговорят об устремлении в «мировое», что «человек прекрасен для Маяковского всвоей грубой плоти» 416. Здесь позволим себе не согласиться с ученым по поводукосмических мотивов и «грубой плоти» в ранних поэмах Маяковского или, покрайней мере, подчеркнем, что «не только грубая плоть» является доминирующейв его поэтике. В трагедии «Владимир Маяковский» поэт, обращая внимание на«худые ноги», «блестящие глаза» и прочие проявления телесности, сам исчезает впространстве:Вот и сегодня –выйду сквозь город,душуна копьях домовоставляя за клоком клок.Рядом луна пойдет –туда,где небосвод распорот.Поравняется,на секунду примерит мой котелок.[I, 170]В этом отрывке важно не только отречение от плоти – «выйду сквозь город», но имотив отрубленной головы, сопряженный с лунарным мифом, который не заметенна первый взгляд.
Голова подменяется луной, а луна связана с женскимархетипом, таким образом, травестийное начало в поэме выражено не только втом, что Маяковский позиционирует себя с «каменной бабой», со «Знакомой», нои в инвертированной действительности, обрядовой ситуации (и снова проявляетсямотив смерти – космического вознесения).А.М. Панченко и И.П.
Смирнов отмечают, что «момент перерождения,регенерации – смерти старого и обновления – одна из центральных значимостей вхудожественном мире ранних поэм и трагедии Маяковского. ПреображениеИванов Вяч.Вс. Русская поэтическая традиция и футуризм: из опыта раннего Б. Пастернака // Связь времен:проблемы преемственности в русской литературе конца XIX – начала XX века. М.: Наследие, 1992. С. 329 – 347.416Альфонсов В.Н. Поэт – живописец // Альфонсов В.Н. Слова и краски.
Очерки из истории творческих связейпоэтов и художников. М.; Л.: Сов. пис., 1966. С. 95 – 96.415167символизируется у него особыми знаками, среди которых выделяетсятравестийный мотив – мотив смены одежд» 417. Думается, что этот мотив такжесопряжен и с мотивом отрубленной головы, который последовательнопроявляется и в трагедии, и в поэме «Флейта-позвоночник». И.П. Смирнов,включая стихотворение Маяковского «Вот так я сделался собакой» в разныефольклорные контексты, приходит к выводу о том, что поэзия Маяковскогозаключаетвсебеначалоискусства«инищного»,скоморошеского 418.Исследователь обращается к разным культурным традициям формированияобраза«собаки»,рассматриваетстихотворениевконтексте памятникадревнерусской литературы – «Слово о полку Игореве» и былины «Вавила искоморохи».Возвращаясь к поэме «Флейта-позвоночник», обратим внимание на ееназвание.
В. Альфонсов, анализируя творчество Маяковского в контексте связей сживописью, обращая внимание на «предметность» его поэзии, пишет о том, что в«поэме «Флейта-позвоночник» заглавный образ не просто высказывает идею«последнего концерта», предсмертной песни – он буквально поражает зрительнойостротой: флейта действительно похожа на позвоночник» 419. Безусловно,замечание В.Н. Альфонсова очень важно – действительно образ поражает«зрительной остротой», но здесь хотелось бы дополнить – и Духовной остротой.Отстраняясь от мещанского взгляда на искусство (с ним боролся сам поэт),обратимся к космическому пространству в тексте, тогда «флейта-позвоночник» –образ, соединяющий космическую и реальную действительность, который можновоспринимать и на уровне метафоры, как это предлагает К.
Петросов в своейстатье о лире и свирели в стихах Блока и Маяковского. «Метафора родилась наскрещении нескольких ассоциативных рядов. С одной стороны, мысль о том, неПанченко А.М., Смирнов И.П. Метафорические архетипы в русской средневековой словесности и в поэзииначала XX в. // ТОДРЛ XXVI. Древнерусская литература и русская культура XVIII – XX вв. М.: Наука, 1971. С. 37.418Смирнов И.П. Место «мифопоэтического» подхода к литературному произведению среди других толкованийтекста (о стихотворении Маяковского «Вот так я сделался собакой») // Миф — фольклор — литература. Л.: Наука,1978. С. 202.419Альфонсов В.Н.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
