Диссертация (1101718), страница 3
Текст из файла (страница 3)
В работах, появившихся на закате советской истории, во второйполовине 1980-х, главной задачей было свержение прежних идеалов,развенчание мифов. На этом этапе отечественные взгляды на соцреализмкак никогда близки западным: советская литература помещается в рамкинормативной эстетики.
Резко критической тенденции положила началостатья А. Синявского «Что такое социалистический реализм?» ещѐ в 1957году. Будучи в 1950—60-е годы явлением маргинальным, оно становится12магистральным в литературоведении рубежа 1980—90-х годов. Именноидеи, развитые в статье Синявского, через три десятилетия проявятся встатьях И. Золотусского «Крушение абстракции» (1989), В.
Ерофеева«Поминки по советской литературе» (1990), А.Гангнуса «На руинахпозитивной эстетики» (1988) 1. Эти статьи написаны в русле идейногоразоблачения. Одна из первых реакций на эти статьи принадлежиткритику и литературоведу В. Ковскому, который сразу после их появленияв печати в своей статье «Живая литература и теоретические догмы» 2 писало том, что авторам трудно возражать, потому что отрицание имилитературысоцреализмазиждетсяна«эмоционально-вкусовыхимперативах» и лежит «вне логического ряда». Такой подход к любойлитературе критик назвал бесплодным.
Ущербность современного емувзгляда на советскую литературу В. Ковский видит в схематичности еѐвосприятия.Картиналитературнойэволюцииупрощаетсядобиографических противостояний, нет попыток выявить разницу между,например,ПлатоновымиБулгаковым,БабелемиЗамятиным.Символический реализм Платонова вырос на почве социалистическойидеи, а проза Булгакова была ей оппозиционна. Неприятие социализмаЗамятиным не имело ничего общего с благоговейным ужасом Бабеля передреволюцией, желанием еѐ понять.
В. Ковский предложил вариант научногометода изучения советской литературы: вместо того, чтобы либоотказывать советской литературе в праве вообще считаться литературой,либо трактовать еѐ историю по «биографически-―страдательному‖»принципу, следует разделить еѐ на два потока – «соцреализм» илитературухотяисоциальноангажированную,утопическую,ноохваченную «впечатляющим пафосом революционных преобразований».1Нельзя попутно не отметить «говорящие» названия: крушение, поминки, на руинах.Ковский В.В. Живая литература и теоретические догмы. К спорам о социалистическом реализме //Общественные науки и современность.
1991, № 4. С. 146—156.213Одними из первых, кто встал на путь сугубо научного осмыслениясоцреализмаужепослетого,какэтаэстетикапрекратиласвоѐсуществование, стали авторы специального выпуска «Вопросов литературы»,вышедшеговтоталитаризма1992игоду.Онкультуры»,былгдевцеликомпосвящѐносновном«проблемезападныеславистыосуществляют одну из первых попыток осмыслить соцреализм как явлениеэстетическое. Е. Добренко был одним из авторов этого номера, в статье«―Правда жизни‖ как формула реальности» он как бы предваряет все статьиразом, обозначает новый вектор в изучении советской культуры: отныне онабудет рассматриваться не как отражение действительности и не какидеологический обман (две крайности различных культурных перспектив),но как система, функционирование которой определялось внутреннимизаконами, своими принципами «мимесирования».
Кроме Е. Добренко,сборник составили статьи Х. Гюнтера, Б. Гройса, А. Флакера, К. Кларк,Е. Громова, М. Рыклина, И. Есаулова, Т. Лахузена, О. Карлова, А. Камю.Х. Гюнтер рассматривает феномен тоталитарной культуры в целом, неотделяя искусство Советского Союза от искусства фашистских Германии иИталии. Учѐный предлагает использовать в качестве методологическойосновыконцепциюГ.Ю. Сибербергаогосударствекактотальномпроизведении искусства, которое связано с категориями самоописания,постулатами, позволяющими проверить соответствие «всякого продуктасловесностиглобальномуцелому»1.Гюнтервыделяетрядобщихструктурных элементов, объединяющих, на его взгляд, националистическуюи сталинскую культуры. Основополагающая тенденция такого типакультуры – насильственная гармонизация всех сторон жизни. Но посколькуневозможно реальность привести к гармонии насильно, то берѐтся курс насозданиевидимостигармонии.Другимисловами,целенаправленноэстетизируется всѐ – от повседневных ритуалов до политики.
Следствие1Вопросы литературы. 1992. Выпуск I. С. 28.14тотальной эстетизации – театрализация и ритуализация действительностисредствами пропаганды. По замыслу своих творцов (Сталин, Гитлер) их«цивилизации» (Советский Союз, Третий рейх) «должны были выглядеть»как новые мир, обновленная жизнь. Таким образом, исследовательинтерпретирует советское искусство как часть грандиозного политическогопланадемиургаСталина.Составляющие«тотальногопроизведенияискусства» – тотальный реализм, монументализм («мания величия»),классицизм, народность, героизм, - которые выделяются автором статьи,характеризуются им как тщательно отобранные элементы для осознанногоконструирования тоталитарной культуры.Б. Гройс называет соцреализм «самобытной стилистикой», призваннойстать частью всеобщей эстетизации действительности. Так же, как и Гюнтер,Гройс говорит о государстве как произведении искусства, о Сталине как оглавном и единственном художнике.
Определяя соцреализм как искусствообразцовое, нормативное, стандартизированное, он выводит его спецификуиз идеи продолжения стратегии авангарда. Художественные практикиобъединяет конечная цель – создание нового мира, проектирование будущегос помощью организационных и технических методов социалистическогостроительства.
История советского искусства предстаѐт в трактовке Гройсакак переход от «жизнетворчества» в духе авангарда к «жизнетворчеству» вдухе соцреализма, как переход, обусловленный, кроме внутренней логикиразвития авангарда, советской идеологией 1920—30-х годов. Идеологияпреобразовала стратегию авангарда, породила новые приѐмы и принципыпроектирования новой реальности. Если авангард направил свои усилия наконструирование материальной стороны жизни («работа с базисом»), тосоцреализм видел свою миссию в конструировании нового человека («работаснадстройкой»).Художникоказалсявынужденнопривязаннымкчеловеческому облику, вследствие чего появилась необходимость обращенияк жизнеподобным формам изображения. Только лишь в этой внешней15схожести Гройс видит связь советского искусства с реализмом. В целом ононе даѐт человеку отождествлять себя с предметом изображения, так какновое искусство, так же, как и авангард, не представляло реальных интересовсоветского человека, было лишь воспитательным учреждением.К.
Кларк в статье «Сталинский миф о ―великой семье‖» излагает своюверсию сталинской культуры. Кларк говорит об устойчивых образахсоветской риторики 1930-х годов, предпосылками упрочения которых сталаатмосфера кризиса в политической жизни страны. Советские руководителипостоянно предупреждают о внешней и внутренней опасности, способствуятаким образом утверждению ощущения «кругом враги». Обществу былпредложен миф о «великой семье» – набор основополагающих символов,«представляющих ложную картину организованности, для закреплениястрого иерархичной государственной структуры»1. Во главе «семьи»находился «отец» – Сталин, рангом ниже располагались прочие «отцы» –партийныеруководители,«сыновьями»былинациональныегерои(например, герои авиации).
В «великую семью» входили многочисленные«малые семьи», то есть частные. Интересы «великой» преобладали надинтересами «малой», гражданам «внушалось», что интересами «малой»семьи в случае конфликта между государством и отдельной семьѐй нужнопренебречь, всѐ решается в пользу «великой». Эта метафора определила, помнению Кларк, канонический сюжет романа 1930-х годов. Литература всталана службу государства, воспевая выдающихся людей и выдающиесядостижения. Миф о «великой семье» принадлежал области риторики, но непереносился в литературу в неизменном виде. Кларк приходит к выводу отом, что существовала модель, связывающая два культурных пласта –официальную риторику и литературу. Миф о «великой семье» содержался внесколькихроманах,признанныхобразцамисоцреализма.романН.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
