Диссертация (1101432), страница 21
Текст из файла (страница 21)
(II.3.89-90)Сходную мысль монах выражает в своем строгом ответе на восторженные слова Ромео, скоторыми тот обращается к Джульетте перед венчанием:Therefore love moderately; long love doth so. (II.6.14)Этот краткий диалог заслуживает особого внимания в свете нашей темы.
Намереваясьобвенчать Ромео и Джульетту, Брат Лоренцо просит небо благословить союз влюбленныхи оградить их от невзгод. В ответ юноша произносит страстный монолог, в которомутверждает, что любое горе, уготованное им судьбой, ничтожно по сравнению с радостьюот предстоящего бракосочетания и что одна минута радости способна затмить собою всепоследующие страдания.
С похожими словами у Пэйнтера и Брука Джульетта обращаетсяк своему возлюбленному во время брачной ночи.ПэйнтерБрукШекспир…But now that I hold But now what is decreed by ROMEOyou betwen my armes, fatal destiny,Amen, amen! but come what sorrow can,let death and fortune I force it not; let Fortune It cannot countervail the exchange of joydoe what they list. For do, and death, their worst to That one short minute gives me in herI count my selfe more me.sight:than satisfied of all my Full recompensed am I for Do thou but close our hands with holysorrowes pad, by the all my passéd harms,words,95fauour alone of your In that the Gods have Then love-devouring death do what hepresence.
(П: 93)granted me to clasp thee in dare;mine arms. (Б: 859-862)It is enough I may but call her mine.(II.6.3-8)В отличие от своих предшественников, Шекспир отчетливым образом противопоставляетэтот взгляд влюбленных на свою судьбу сочувственному, но более отстраненномувзгляду Брата Лоренцо, который вновь обращается к юноше с предостережением,воспринимаемым в контексте всей пьесы как предсказание:These violent delights have violent endsAnd in their triumph die, like fire and powder,Which as they kiss consume. (II.6.9-11)Аналога этим словам, позволяющим в очередной раз заострить внимание напроблеме воли (В2), нет ни в одном из двух источников пьесы. Немаловажноиспользование в этом контексте эпитета ‘violent’ в сочетании со словами ‘delights’ и‘ends’. Слово ‘violent’, связанное с идеей насилия, ненависти, вражды, на когнитивномуровне вполне естественным образом сочетается со словом ‘end’ в значении «итог»,«смерть».
Иначе обстоит дело со словосочетанием ‘violent delights’, которое являетсяоксюмороном и стоит в одном ряду с такими оксюморонами, как ‘brawling love’ и ‘lovinghate’, играющими существенную в концептуальном отношении роль в структуре пьесы.Любовь потомков двух враждующих родов словно несет на себе след жестокости, ярости,свойственной их родным и предкам, и эти противоречащие любви порывы в конечномитоге обретут выражение в самоубийстве влюбленных героев.
Данный поступокнеоднократно трактуется в пьесе как акт ненависти к себе: по словам Брата Лоренцо,Джульетта проявила жестокость по отношению к себе, совершив самоубийство (“didviolence on herself”; V.3.264); сходным образом монах характеризует намерение Ромеопокончить с собой (“doing damned hate upon thyself”; III.3.118).Хотя в этой же сцене Джульетта подчеркнуто немногословна в проявлении своихчувств, монолог, который она произносит в ожидании возлюбленного, проникнут тем же«яростным восторгом», который замечает и осуждает Брат Лоренцо в словах Ромео.Желая ускорить приход ночи и появление возлюбленного, Джульетта призывает Феба96скорее умчать свою колесницу на запад, чтобы земля скорее погрузилась во мрак. Вприсутствующей в ее словах антитезе дневного света и ночной тьмы привычные дляевропейской культуры коннотации, соответственно, добра и зла, радости и горя меняютсяместами.
День, солнце воспринимаются героиней как соперники возлюбленного, которыйявляется для нее единственным источником света. Сходные образы и мотивыприсутствуют в пьесе и в словах других героев: отца Джульетты, который говорит оприсутствующих на празднике в его доме дамах как о «ступающих по земле звездах»,самого Ромео, который называет Джульетту солнцем во время второй встречи с ней.Столь часто воспроизводимый в пьесе прием связан с проблемой самообмана,искаженного видения действительности.С этой же проблемой связан мотив слепоты, также актуализируемый в словахДжульетты в совокупности с образом ночи: “…If love be blind,/ It best agrees with night”(III.2.9-10). В этой афористической фразе героини привычные коннотации слова «слепой»также меняются на свою противоположность, вследствие чего образ вселенной,созданный в словах героини, противопоставляется той картине мира, котораявоспринимается современниками Шекспира как общепринятая и соответствующаядействительности.В мире, который рисует в своем монологе Джульетта, даже восприятие смертиопосредовано впечатляющим поэтическим образом, и потому мысль о ней не связываетсяс привычной гаммой переживаний: героиня просит ночь, чтобы после смерти Ромео онаобратила его тело в тысячи звезд и усыпала ими небо и чтобы люди, полюбив за это ночь,перестали чтить вульгарно яркое солнце (III.2.21-25).Следует отметить, что антитеза света и тьмы, дня и ночи присутствует в описаниичувств героев и у Пэйнтера: по его словам, если бы Ромео мог управлять небесами, топосле его бракосочетания Земля всегда была бы покрыта ночным мраком, чтобы он могвечно пребывать с Джульеттой.
Однако у Шекспира эта антитеза играет гораздо болееважную в концептуальном отношении роль: она лежит в основе глобальногопротивопоставления двух образов мира, реальности и поэтической иллюзии, связана спроблемой заблуждения и идолопоклонства, которые образуют один из контекстовосмысления и интерпретации трагической истории героев. Кроме того, в отличие отисточников, в пьесе слова об ожидании ночи и предстоящем блаженстве окрашены в97трагические тона: эти слова Джульетты звучат после убийства Тибальта – события,лишающего влюбленных надежды на совместное счастье. А за монологом героиниследует ее разговор с Кормилицей, в котором она узнает о произошедшем и в которомвнезапно рушится созданный ею поэтический образ.Прежде чем приступить к сопоставительному анализу сцены убийства Тибальта впьесе и в источниках, рассмотрим монологи, которые произносят влюбленные во времябрачной ночи, а также комментарии автора у Брука и Пэйнтера. Эти фрагментыисточников не имеют аналога в пьесе Шекспира, но представляют особый интерес длянас в связи с концентрацией использованных в них слов с семантикой судьбы ирассуждений о непостоянной Фортуне.
Отсутствие аналогов в пьесе Шекспира следуетрассматривать, на наш взгляд, как «значимое отсутствие», как сознательный отказдраматурга от рассмотрения проблемы судьбы и воли в данном ключе.Описывая путь Ромео к Джульетте, Брук сравнивает героя с кораблем, которыйпосле долгих скитаний по бурным морям, ведомый счастливой звездой, обретает покой вжеланном порту. Далее автор выражает надежду на то, что Бог (“God grant…”) убережетРомео от невзгод, пока юноша не обрел блаженства с возлюбленной (800-808), чтобынезависимо от благоволения Фортуны он достиг того, к чему стремится (818-819).
Заэтими словами, последовательно отражающими, казалось бы, концепцию христианскогопровиденциализма,следуют рассужденияо судьбе,близкиемифологическомуфатализму.В обоих произведениях описывается, как Ромео направляется к Джульетте,«ведомый доброй Фортуной» (“conducted by good fortune,” – П: 93; “good fortune guide hisway,” – Б: 828). В последующем разговоре влюбленных, который, в отличие отшекспировского, не омрачен ни убийством Тибальта, ни близостью расставания, Ромеоупоминает о том, что Фортуна никогда не баловала его (“I neuer receyued so mutch offortune's grace,” – П: 93; “Though cruel Fortune be so much my deadly foe,” – Б: 865). Однакогерой Брука замечает также, что теперь пришло время забыть о прежних заботах иневзгодах (“behind our back the curséd care to cast”; Б: 880), так как Фортуна сулит имсчастье (“Since Fortune of her grace hath place and time assigned”; Б: 881).
Размышляя облаженстве, которое обрели в ту ночь влюбленные, автор поэмы сетует на то, что егосамого Фортуна не удостоила столь щедрых даров (“But Fortune such delight as theirs did98never grant me yet”; Б: 908), и потому он не в силах правдиво описать то, что произошломежду его героями; единственное, о чем он может судить, – это о том, что «слепая богиня»(“the blindfold goddess” – Б: 911), по воле которой пал не один правитель, начала смотретьна двоих влюбленных благосклонно.При расставании с Джульеттой Ромео говорит, что будет приходить к ней точнотак же каждую ночь до тех пор, пока Фортуна не предоставит случай (“vntil Fortune hadprouided sure occasion”; П: 94), чтобы объявить об их женитьбе всему миру.
Счастьегероев продолжается в течение одного или двух месяцев. Далее оба автора прибегают ксвоему излюбленному образу – образу колеса Фортуны. По словам Пэйнтера,завистливая богиня поворачивает свое колесо (“lady Fortune enuious of their prosperity,turned hir Wheele” – П: 94), и на смену блаженству в судьбу героев приходят горе ижестокая смерть (П: 95). Брук же пускается в еще более длинные рассуждения (21 строка:932-953) о Фортуне, в которых совмещаются представления о слепой богине и Роке. Поего словам, внезапные перемены испытывает в жизни каждый, но разным людям Рок даетразные жребии: кому-то больше радости, кому-то больше горя.
Ромео относится кпоследним. Тех, кого добрая Фортуна сначала вознесла к небесам, завистливая Фортунанизвергает на землю.3.2.7. Убийство ТибальтаИ в новелле, и в поэме описывается, как в пасхальные дни сходятся представителидвух родов – Монтекки и Капулетти – и как между ними, во многом из-заподстрекательств Тибальта, завязывается настоящая битва, в которой многие гибнут илиоказываются изувечены. Ромео (Ромеус), узнав о произошедшем, предпринимаетпопытки прекратить драку. Он произносит слова, в которых вражда двух клановпредставлена как тяжкий грех и угроза миру. Герой восклицает, что их семьи своейвраждой вызывают Божий гнев (“the prouocation of God’s iust wrath,” – П: 95; “God's fartherwrath,” – Б: 1001) и нарушают порядок во всем обществе (“…Our two families… are thecause that this common wealth doth grow vnto disorder,” – П: 95; “with this new uproarconfound all this our common weal,” – Б: 1002). У Пэйнтера герой также называет их враждуубийственной для всего мира (“slaunderous to the whole World”; П: 120).
Проводяпараллель с пьесой, заметим, что в ней эти слова соответствуют в наибольшей степени99репликам Герцога. Ромео Шекспира не мыслит столь глобальными категориями: он, какуже отмечалось выше, сосредоточен на своей личной судьбе.Попыткиюношипрекратитьдракуоказываютсятщетными:никтонеприслушивается к его призыву. Тибальт замечает героя и атакует его. Тот пытаетсяизбежать поединка и прибегает к увещеваниям: в новелле он просит Тибальта незаставлять его переходить границы своей доброй воли и разума (“…Prouoke mee not Ibeseeche thee to passethe boundes of my good will and mynde”; П: 96).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
