Диссертация (1101404), страница 30
Текст из файла (страница 30)
Поэтому было уделено внимание тому, каквоспринимаются и представляются в русском и турецком языкахприродные и ландшафтные объекты, отобранные нами.В результате проведенного анализа нами была выдвинута гипотеза отом,чтоособенностиконцептуализацииприродно-ландшафтныхкомпонентов варьируются в различных лингвокультурах (в нашем случае –в русской и турецкой лингвокультурах), несмотря на существенныесовпадения.Послеконцептуальногоанализанамибылавпервыепредпринята попытка описания национально-культурных особенностейрусскогоитурецкогоязыковвслучаяхреализацииприродно-ландшафтного кода культуры. Основное внимание в нашем исследованиибыло сконцентрировано на фразеологических единицах, соотносимых сприродно-ландшафтным кодом культуры.
В результате тщательногоанализа коротко были описаны основные значения, которыми обладаюттакие единицы, как ‘гора’, ‘лес’, ‘бор’, ‘море’, ‘река’, ‘пропасть’, ‘омут’,‘болото’, (в приложении – ‘поле’, ‘озеро’ и ‘скала’) в природноландшафтном коде русской и турецкой лингвокультур.Проведенныйанализспособствовалвыявлениюважныхархетипических и мифологических представлений, связанных с категориейпространства и свойственных как русскому, так и турецкому народномусознанию:1) Всовременномрусскомитурецкомязыковыхсознанияхструктурированное пространство воспринимается как «чужое»,противопоставленное«своему»,169 черезследующиеприродно- ландшафтные объекты: ‘гора’, ‘лес’, ‘море’, ‘река’, ‘болото’, ‘омут’,‘пропасть’.2) Как для русского, так и для турецкого народа характернопредставление человека в образе ‘горы’.3) В турецкой и русской лингвокультурах в метрически-эталоннойсистеме большое количество, нерасчленённое множество различныхобъектов обозначаются метафорически в образе ‘горы’ и ‘моря’.4) ‘Река’ и ‘море’ могут связываться с жизнью и жизнедеятельностьючеловека в обеих лингвокультурах.5) В русской и турецкой лингвокультурах ‘гора’, ‘лес’, ‘пропасть’,‘омут’ и ‘болото’ могут быть связаны с представлением об опасном инеизведанном пространстве, следовательно, выступают как эталоныпотенциальной опасности для человека и т.д.Таким образом, следует отметить, что проанализированные намизоны совпадения представлений в системе природно-ландшафтного кодарусской и турецкой лингвокультур обусловлены тем, что в основеметафорического осмысления русского и турецкого народа лежат сходныерелигиозно-мифологические представления, архетипы, стереотипы и т.д.В ходе лингвокультурологического анализа нам удалось обнаружитьи охарактеризовать некоторые специфические черты русской и турецкойлингвокультур, связанные с восприятием пространства:1) Приконцептуализациипространствадлярусскогочеловекахарактерна горизонтальная (равнинная) пространственная модельмира, и членение на «свой – чужой» и «далеко – близко»располагаетсянагоризонтальнойоси;турецкомуязыковомусознанию при реконструкции окружающего мира свойственнавертикальная модель мира, и членение на «свой – чужой» и «верх –низ» располагается на вертикальной оси;170 2) В отличие от русского языкового сознания, турецкое языковоесознание содержит амбивалентный образ ‘горы’, т.е., с однойстороны, гора воспринимается как «свое» пространство, освоенноечеловеком, с другой стороны, выступает как «чужое» пространство,таящее опасности;3) Для носителя русского языка ‘лес’ обладает двойственной природой,так как, с одной стороны, ‘лес’ осмысливается как место,противоположное освоенному человеком пространству, как «чужое»пространство, противопоставленное «своему» дому, а с другойстороны, он может представляться как окультуренное и полезноепространство, использующееся для удовлетворения определенныхпотребностей человека.
Подобные значения не обнаружены втурецком языке;4) Для русского народа ‘поле’ является чрезвычайно важным образом,что нехарактерно для турецкого. ‘Поле’ может интерпретироватьсярусским языковым сознанием, с одной стороны, как «свое»пространство, противопоставленное горам, лесам и связанное сосбором урожая злаков, плодов, с другой стороны, оно представляетсякак «чужое» пространство, удаленное от «своего» (от дома, отдвора), поэтому оно имеет двойственную природу.Вышеперечисленные зоны несовпадения культурных смыслов в двухлингвокультурах могут объясняться тем, что русский и турецкий народыисторически проживали на территориях, различных по характеруландшафта. Турецкий народ жил в окружении гор, поэтому горы всознании носителя турецкого языка могли быть сопоставимы с лесом иполем, представленным в сознании носителя русского языка.
Русскийнарод в основном населял равнинную местность – это определило171 использованиепонятия‘лес’и‘поле’вкачестве«своего»,«окультуренного» пространства.Концептуальный анализ позволил нам сделать следующие выводы:особенности семантики рассматриваемых языковых данных русского итурецкого языков свидетельствуют о том, что культурные смыслы,закрепленные за кодами культуры и обнаруживающиеся в языковомсознании русского и турецкого народов, проявляют себя в языках; врезультате метафорического осмысления интересующих нас понятийможно заключить, что они не просто обозначают природно-ландшафтныйобъект,астановятсязнакомприродно-ландшафтногокода;этопроявляется в языковом знаке в виде культурной коннотации, что былопроиллюстрировано многочисленными примерами; объекты природноландшафтного кода двух лингвокультур выступают в качестве комплексакультурных смыслов, придаваемых им в символической и эталоннойсферах.Помимоестественногоязыковогозначения,компонентфразеологизма актуализирует в образе языкового знака то глубинное,культурной значение, которое принадлежит коду культуры и добавляется ввиде культурной коннотации к собственно языковому прочтениюфразеологизма.
Иными словами, фразеологизмы, включающие в себякультурные смыслы, зарождаются на стыке первичной и вторичной (поБарту) семиотических систем, где происходит соотнесение языка икультуры.В процессе описания кодов культуры нами было обнаружено, чтообразы рассматриваемых природно-ландшафтных объектов в составефразеологических единиц восходят к тем представлениям, которыесвязаны с этими образами в русской и турецкой культурах. Единицыприродно-ландшафтногокодакультурыобладаютуниверсальнымсодержанием для разных культур, и именно это позволяет представителям172 разных культур понимать друг друга, в том числе и на глубинном уровне,связанном с мифологемами или стеоретипами. Анализируемые языковыесущности,нанашвзгляд,взначительнойстепенинаполненымировидением, миропониманием и мироощущением русской и турецкойлингвокультур.Мы полагаем, что полученные результаты могут быть полезны длясоставления двуязычных и толковых словарей; знакомство с общими иразличными представлениями пространства в сознании русского итурецкого народов, зафиксированными в языке, будет способствоватьрасширению знаний о русской и турецкой культурах, предотвращатькоммуникативныенеудачи,формироватьлингвокультурологическуюкомпетенцию в ситуациях (в данном случае – русско-турецкой)межкультурной коммуникации; результаты проведенного исследованиямогут быть востребованы в практике перевода как с турецкого на русский,так и с русского на турецкий, при разработке спецкурсов и спецсеминаровполингвокультурологии,этнолингвистике,межкультурнойкоммуникации, в теории и практике преподавания русского языкатурецкоговорящим, а также турецкого языка – русскоговорящим, присоставлении учебных книг и пособий по русскому языку для турецкихучащихся.В заключение хотелось бы отметить, что лингвокультурологическийанализможетприменятьсянетольковрамкахфилологическихисследований.
Данный метод, как нам кажется, может успешноиспользоваться во всех сферах гуманитарного знания.На наш взгляд, в данной работе изучены не все аспекты семантики ифункционирования единиц природно-ландшафтного кода, что даетисследователям возможность провести углубленное исследование спривлечением более разнообразного языкового и культурного материала.173 Перспективным нам представляются описание природно-ландшафтногокода в художественной литературе, изучение взаимосвязи временного ипространственногокодовразличныхкультур,взаимодействиепространственного и зооморфного кодов культур, описание взаимосвязицветового и ландшафтного кодов.174 БИБЛИОГРАФИЯ1.
Арутюнова Н.Д. Метафораидискурс / Н.Д. Арутюнова //Теория метафоры. – М.: Прогресс, 1990. – С. 5-32.2. Арутюнова Н.Д. От редактора // Логический аналиязыка.Культурные концепты. – М.: Наука, 1991. – 204 с.3. Аюпова С.Б. Категории пространства и времени в языковой художественной картине мира (на материале художественной кар-тинемира).
Диссертация...док. фил. наук. М., 2011. – 723 с.4. Барт Р. Миф сегодня // избр. Работы. Семиотика. Поэтика.–М.,1989.5. Барт Р. Основы семиологии // Структурализм: «за» и «против». – М.,1975. – С. 114-163.6. Бартминьский Е. Языковой образ мира: Очерки по этнолингвистике /Е. Бартминьский. – М.: Индирик, 2005. – 528 с.7.
Бенвенист Э. Общая лингвистика. – М.: Прогресс, 1974. – 448 с.8. Березович Е.Л. Язык и традиционная культура: Этнолингвистикаисследования. – М.: Индрик, 2007. – 600 с.9. Брагина Н.Г. «Во власти чувств»: мифологические мотивы в языке /Н.Г.Брагина//Славянскиеэтюды.СборниккюбилеюС.М. Толстой. – М.: Иднрик, 1999.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
