Диссертация (1100638), страница 28
Текст из файла (страница 28)
За счет стольких выпавших на долю И. Северянина «роковых»исторических«минут»еголирикаобогатиласьновымитемами,интонациями, эмоциональным звучанием, что ознаменовалось возвращениемпоэта к пафосу «неравнодушной», действенной гражданственности.144Глава V.Patriotica Игоря Северянина:лирическое пространство послереволюционных сборниковВ начале творческого пути И. Северянина неоднократно упрекали вотсутствии «темы»1, «оригинальных идей»2, самостоятельных серьезныхмыслей, философской глубины. В одном из писем М. Горький назвал поэта«пародистом Бальмонта», тем самым, отказав его лирике в идейной истилистическойсамостоятельности3.Сэтимимнениямиможнонесоглашаться.
Однако, отталкиваясь от них, мы вправе утверждать, что вконце творческого пути Северянин нашел «свою» тему, выстраданную,продуманную, прочувствованную, – тему России. Образ Родины получаетсамобытную поэтическую «огранку» прежде всего в книге «Классическиерозы»(1931).Другиепослереволюционныесборники,включающиестихотворения 1917 – 1923 гг., являются своеобразным соединительнымзвеном между северянинскими обликами «поэта и гражданина» старой иновой формации.В трех первых книгах («Громокипящий кубок», «Златолира», «Ананасыв шампанском») И.
Северянин не обращается к теме России. Поэта увлекает«полушутливое,полусерьезное»освещение«мещанскойдрамы»ипридуманного мира «грезофарса» и «феерий», эгоистические мотивы,прорисовкаобразавосторженного,мечтательного,«сердцемюного»лирического героя. Однако, начиная со сборника «Victoria Regia» (1915), вхудожественный мир Северянина вторгается тема современной поэтуисторической действительности.
В связке с ней возникает и образ России.См. высказывание А. Блока, ранее процитированное в работе: «Это настоящий, свежий детский талант.Куда пойдет он, еще нельзя сказать; что с ним стрясется: у него нет темы. Храни его Бог» (Блок А.А. Издневников и записных книжек // Игорь Северянин глазами современников.
С. 49.).2«Не имея оригинальных идей, он пытается взять реванш, по крайней мере, на оригинальной форме…»(Амфитеатров А. Человек, которого жаль // Игорь Северянин. Царственный паяц. С. 368).3Горький М. Из писем // Игорь Северянин глазами современников. С. 54.1145Злободневным «роковым минутам» истории Северянин посвящаетцелые разделы своих лирических книг.
Это «Монументальные моменты»,«Стихи в ненастный день» из сборника «Victoria Regia», в которых поэтоткликается на события Первой мировой войны, «Пчелы и стрекозы»,«Шорохи интуиции» (сб. «Вервэна», 1920, ст. 1918-1919 гг.), «Револьверыреволюции» (сб. «Миррэлия», 1922, ст. 1916-1917 гг.), «Зачатие Христа» (сб.«Фея Eiole», 1922, ст. 1920-1921 гг.), осмысляющие не только мировую, но игражданскую войну в России, две революции, феномен новой свободы иобразы новых людей.В критике и у широкого читателя сложилось мнение, что Северянинбыл аполитичным поэтом, который поверхностно, «по-северянински», спозиций эстета и позера описывал происходившие в стране изменения.Закреплению за Северяниным такого «политического поведения» в какой-тостепени способствовало частое цитирование в критических статьях и отзывахизвестных строк из стихотворения «Мой ответ» (1914):– Друзья! Но если в день убийственныйПадет последний исполин,Тогда ваш нежный, ваш единственный,Я поведу вас на Берлин!Несмотря на очевидное присутствие в «военных» стихотворенияхСеверянина 1914-1915 гг.
эго-мотивов, большинство из них исполненоискреннего гневного пафоса, является живым откликом на кровавыесобытия.Многиестихотворенияслужатпризывомпрекратитьбесчеловечную, «кощунственную» войну («Я не сочувствую войне, / Какпроявленью грубой силы. / Страшны досрочные могилы…»1, «Кощунственноиграть в Наполеона»2и т. д.). Поэт обращается с «поэзами возмущения» ксамому Вильгельму, ко всей Европе.Осознав неизбежность «войнынародной обороны», он призывает «матерей и жен» «раскрыть Евангелие» и12«Поэза благословения» (сб. «Victoria Regia»).«Поэза к Европе» (сб. «Victoria Regia»).146«в ряды Краснокрестия вступить без слов», приветствует союзников –Сербию, Бельгию, Францию, Англию.Правда,зачастуюживаяувлеченностьпоэтапроисходящимоборачивается излишне смелыми или чересчур «клишированными» урапатриотическими призывами, которые придают некоторым «военным»стихотворениям Северянина оттенок одновременно гневной, эмоциональной,но и сухой, «внехудожественной» публицистичности: «За малую, милую исмелую Сербию / Мы крепко и пламенно, друзья, постоим! / Проявимспокойствие, восторг и энергию, / Россия-медведица, пред гневом твоим!»(«Все вперед!») и др.Вплетение в реалистичные, «публицистические» стихи «старых»,типично северянинских образно-стилистических элементов обуславливаетнеоднозначностьтрактовокгражданскойлирикипоэта.Излишняятеатральность, «салонность», стилистическая выспренность и вызывающий«нарциссизм», пусть даже нарочито эпатажный, нередко превращаютискреннюю гражданственность поэта в гражданский азарт, патриотизм – впатриотический театр:Мы победим! Но я, вот, лично:В стихах великий – в битвах мал.Но если надо, – что ж, отлично!Шампанского! коня! кинжал!<…>Благословенны ваши домы!Любовь и мир несу в странуЯ, выгромлявший в небе громы,Зажегший молнией луну!(«Стихи в ненастный день»)С тобой, Россия, Англо-Франция:Утроенная, ты стройна.Оматовит весь лоск германца147Отечественная война.(«Поэза о гуннах»)Однако о более глубоком понимании поэтом трагической абсурдностивойны, вторгшейся в жизнь простых людей, свидетельствуют многиестихотворения циклов «Монументальные моменты» и «Стихи в ненастныйдень».
Приведем отрывки из двух стихотворений, в которых раскрываетсядикость и нелепость войны:Война им кажется забавой,Они сражаются в полях,Игрой, затеей шалуна.Все позабывшие в боях,А в небе бомбою кровавойНе забывая лишь о том,Летящая творит лунаЧто где-то есть родимый дом.Солдата липою корявойЧто дома ждет, тоскуя, матьИ медью – злато галуна.И не устанет вечно ждать,(«Забава безумных»)Что плачет милая жена,В такие дни всегда верна,И дети резвою гурьбойИграют беззаботно «в бой»1.(«Они сражаются в полях»)В противовес войне, несущей смерть, герой провозглашает жизнь.
Онне только заявляет: «Я жив, я жить хочу, и буду / Жить – бесконечный – доконца», но и призывает: «Во имя ощущенья жизни / Люби живущее живой» иверит в «людскую светлую судьбу», в которой «нет места в человеке зверю, /Как в гордом места нет рабу» 2. Стихийное принятие жизни как таковой дажев моменты полного разуверения отличает лирического героя поэзии ИгоряСеверянина.Этот мотив мы находим еще в стихотворении А. С. Пушкина «Была пора: наш праздник молодой…»: «Состаршими мы братьями прощались / И в сень наук с досадой возвращались, / Завидуя тому, кто умирать /Шел мимо нас…».
В двадцатом веке он преломляется, например, в творчестве В. Высоцкого: «<…> А вподвалах и полуподвалах / Ребятишкам хотелось под танки» («Баллада о детстве»).2Цикл «Стихи в ненастный день».1148Примечательно, что уже в цикле 1914 г. «Стихи в ненастный день»«молящий победу» для родины герой признается в любви к «своей» странеРоссии («Я в ней рожден, ее люблю») и подчеркнуто позиционирует себя как«русского» («Я жажду русскому оружью / Побед затем, что русский – я!»).Однако образ России здесь еще навеян ура-патриотизмом, который частопревращает «живой» образ в образ-ярлык: «Мою страну зовут Россией.
/ Я вней рожден, ее люблю» («Стихи в ненастный день»), «Карпаты – делоплевое, – / Нам взять их не хитро, / Когда у нас здоровое / Рассейскоенутро…» («Переход через Карпаты»). «Живая» Россия вторгается влирическое пространство более поздних, «революционных», сборников поэтаи, конечно, в его «кульминационную» эмигрантскую книгу «Классическиерозы».Странноесочетаниев«военных»стихотворенияхСеверянинаискреннего гражданского пафоса, «реактивной» публицистичностиисалонной театральности (патриотического театра) говорит о том, что кначалу Первой мировой войны и даже ко времени Февральской революции,которую поэт восторженно принимает, он еще не успевает сбросить с себямаску эго-мэтра, эксцентрического шута. Слишком маленьким оказалсявременной зазор между двумя событиями – триумфом «короля поэзии»(1913) и началом страшной войны. Поэт, который привык описыватьсветские гостиные «из клена с обивкою шелковой» или собственныемимолетные радости, восторги, «промельки» чувств, взялся за изображениекровавой бойни.
Это можно сравнить с тем, как если бы актера, только чтопародировавшего Дон Жуана или кривлявшегося, как Петрушка,сразувывели на соседнюю сцену играть Гамлета или Короля Лира. Своеобразноеналожение, взаимопреломление разных техник и способов мировосприятия вданном случае становятся неизбежными.
К тому же, Северянин неучаствовал в войне; как и во времена русско-японских морских балалий1904-1905 гг., он наблюдал за происходящим со стороны, оправдываясь тем,что«прославленнымпоэтам-лирикам»,«неразлучаемымсМузою»,149необязательно «искать и воинских побед» («Боюсь, мы будем лишьобузою…»), но «Когда ж настанет наша очередь, / Цветы мы сменим намечи» («Еще не значит…!»).Вразделахпоследующихсборников,освещающихсобытияОктябрьской революции и Гражданской войны, усиливается ощущениебезысходности, потерянности, абсурдной нелепости происходящего. Встихотворениях 1917-1923 гг.
начинают преобладать «человеческие»,трагические ноты, занавес «патриотического театра» закрывается, бравадный«нарциссизм» уходит на второй план. Революционное время, в которое поэтуприходится жить, ассоциируется у него с «бедламом», «Грядущим Хамом»1,который «окончил свой дальний путь», всеобщим «произволом» («И ввыкрашенных кровью лентах / На трон уселся Произвол»2), «новьюгорестной и зыбкой». Картины описания нравов «к началу войныевропейской» мало чем отличаются от оценок, данных революционномубеспределу: «изысканный тонкий разврат / От спальни царей до лакейской»,«Повальное пьянство. Лень.
Ссора. / Зарезан. Повешен. Убит», «гнилькультуры», «живые и сытые трупы» «без помыслов и без идей». И, какследствие всего этого, «воскресли Содом и Гоморра, / Покаранные встарину». Петербург мыслится как город «бесчисленных гробов» и«взбунтовавшихся рабов» 3, куда из «своего края» не хочет возвращатьсяпоэт, это «склеп для мертвецов», «пугающая близость» которого – словно«над нами занесенный нож»4.Продолжающаяся война описывается всборнике «Миррэлия» в усиленно гротескных, кроваво-экспрессионистскихтонах:Все, все в крови: вода, луна,Трава, лампасы генерала.В крови зеленая весна,В стихотворении «Газэлла IX» Северянин прямо обращается к создателю образа «Грядущего Хама» Д.Мережковскому.2«Во имя искусства» (сб.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
