Диссертация (1100449), страница 20
Текст из файла (страница 20)
<…> После всегопроисшедшего вокруг «Доктора Живаго» новое издание его стихов будетскореепонятнымчитателю,прочитавшемумоюглаву,посвященнуюПастернаку-поэту»231. Благодаря настойчивости Эренбурга и вмешательствувысшего руководства, глава о Пастернаке была напечатана во втором номере«Нового мира» за 1961 г. Особо отметим, что годом позже именно к В. С.Лебедеву обратился А.
Твардовский с просьбой разрешить публикацию повестиА. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».Глава о Пастернаке, вошедшая в галерею литературных портретов«Дневника моих встреч», была составлена Анненковым из трех очерков, ранееопубликованных им в парижском журнале «Возрождение».
Статьи «БорисПастернак и Нобелевская премия (Из личных воспоминаний)»232 и «Бытовоеявление»233 были напечатаны в 1959 г. в шедших друг за другом номерахжурнала, объединенные не столько личностью самого поэта, скольконачавшейся после присуждения ему Нобелевской премии травли.230Там же. С.673.Там же.232Анненков Ю.П. Борис Пастернак и Нобелевская премия (Из личных воспоминаний) // Возрождение.Париж,1959. №85. С.94-110.233Анненков Ю.П.
Бытовое явление // Возрождение. Париж,1959. №86. С.81-94231103Заключительная статья Анненкова «Памяти Бориса Пастернака»234 – этонекролог, в котором художник не только чтит память ушедшего друга, но иобличает людей, несущих ответственность за столь скоропостижную смертьПастернака. В «Дневник» художник включил не весь текст этой статьи.Например, за пределами книги осталось наблюдение Анненкова о том, чтосоветскоеправительствопродолжалосвою«чекистскуюполитику»вотношении Пастернака даже после его смерти. Так, художник свидетельствует,что сестре поэта, проживавшей в Англии, не позволили приехать на похороныбрата, не посчитав это должной причиной для выдачи советской визы235.Подобное надругательство Анненков сравнил с обстоятельствами, прикоторых умер А.
Блок: «Ленинско-Сталинско-Хрущевская «человечность» неменяется: в 1921 году, тяжко больной Александр Блок, лишенный возможностилечиться в Советском Союзе, получил разрешение на выезд заграницу через часпосле своей смерти236».Как было указано ранее, фигура И. Эренбурга нередко встречается в«Дневнике». Особое внимание Анненков уделяет ему в главе, посвященной Б.Пастернаку, однако за ее пределами остались заключительные слова некролога,которые очень хорошо демонстрируют истинное отношение к Пастернаку тех,кто позже писал о нем как о близком друге: «Похороны Пастернака состоялись2-го июня.
Ни одного известного писателя или поэта, ни одного Эренбурга,Симонова, Шолохова или Никулина на похоронах не было 237». Отметим, чтоЮ. Анненков довольно часто использует антономасию в разных ее вариациях:таким образом каждая упомянутая таким образом фамилия превращается внекоторое явление. «Эренбурги, Симоновы, Шолоховы и Никулины», помнениюхудожника,олицетворяютявлениепредательстваискусства,лизоблюдства и трусости.234Анненков Ю.П. Памяти Бориса Пастернака // Возрождение. Париж, 1960 №102, С.130-132.Там же. С.131.236Там же.237Там же.
С. 132.235104Смелая тональность главы, ее насыщенность деталями, отсутствиепрепятствий к изданию этого текста, безусловно, напрямую отражают иныеусловия для творчества, нежели те, при которых свои мемуары создавал И.Эренбург. Несмотря на то, что «Дневник моих встреч» был опубликован позже,чем мемуары «Люди, годы, жизнь», литературный портрет Б. ПастернакаАнненков составил раньше, чем И.
Эренбург, и своевременно отразил в своихтекстах важнейшие события, которые происходили в жизни Б. Пастернака.Таким образом статьи Анненкова, позже составившие цельную главу, сталисинхронным откликом очевидца, на глазах которого развернулась настоящаятрагедия всего, что собой олицетворял Б. Пастернак.Воспоминания о поэте, созданные Эренбургом и – благодаря его женапористости–опубликованные,безусловно,сталишагомнапутиреабилитации Пастернака и его наследия. Однако выбранная Эренбургом«снисходительная» позиция по отношению к поэту вызывает, как минимум,недоумение, а некоторые выводы – откровенную враждебность (М.Р.
– так,например, травлю Б. Пастернака, связанную с присуждения ему Нобелевскойпремии, Эренбург в своих воспоминаниях просто назвал «историейоднодневкой»238). Также в условном вступлении к этой главе Эренбургпредупреждает читателя, что цель его повествования состоит не в том, чтобыпоказать «всего Пастернака», а сделать своего рода набросок: «Конечно, я ненадеюсь показать всего Пастернака, даже молодого, – многого в нем я непонимал, многого и не знал; но то, что я напишу, будет не иконой и не шаржем,а попыткой портрета239». Примечательно, что «портрет» писатель помещаетмежду иконой, герой которой является объектом поклонения, и шаржем,высмеивающий портретируемый объект.
Таким образом писатель задает своегорода координаты своему повествованию, определяя «сбалансированный», поего мнению, способ изображения поэта. Однако подобное предупреждение несоответствует истинному содержанию текста, так как Эренбург в своих238239Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь: в 3 т.: Т.1.
М.: Текст, 2005. С.256.Там же. С.255-256.105мемуарах сделал довольно «смелые» утверждения насчет творческого пути иличности поэта, изображающие Пастернака в карикатурном свете.Анненков также предваряет главу о Пастернаке небольшим вступлением,тональность которого значительно отличается от той позиции, которую принялЭренбург: «Основное, что я считаю необходимым сказать о Пастернаке, и что,по-моему, является главным в личности и творчестве Пастернака, это то, что онбыл в Советском союзе одним из последних русских писателей и поэтов240».Это вступительное слово не направлено на оправдание выбранного авторомметода описания. Художник таким образом выделяет один из ведущих мотивоввсей главы о поэте: трагедия уничтожения Советским государством традицийрусской культуры и интеллигенции, одним из ярчайших воплощений которыхстал Б. Пастернак.Это неравное противостояние описано на фоне значимых явлений,происходивших в общественно-культурной жизни как СССР, так и зарубежья.В «портретное» повествование художник сразу же начинает включатьфрагменты исторического характера – например, большой фрагмент о явлении«попутничества», его главных чертах и ведущих сторонников.
В периодперевоспитания русского искусства, его тотального подчинения советскойидеологии, когда большая часть писателей, проживавших в СССР, вынужденабыла «отказаться от индивидуального понимания литературных задач 241»,Пастернак, по словам художника, «решил героически остаться русскимписателем на своей родине и творить, выражая свои собственные мысли, неподчиняясь ничьей дирижерской палочке242». Форма репрезентации портретаПастернака, выбранная Анненковым, значительно отличается от той, которуюприменяет Эренбург: автор «Дневника» фокусируя повествование на герое,параллельно вводит в ткань повествования историю, события, явления – эпохув целом. В главе «Люди, годы, жизнь» Пастернак описан как как некое явление,240Анненков Ю.П.
Дневник моих встреч. Цикл трагедий: в 2-х т. Л.: Искусство, 1991. Т.2. С.131.Там же. С. 132.242Там же. С. 135.241106существующее отдельно от значимых исторических потрясений, будтооторванное от них. При этом Эренбург умаляет даже те события из жизниПастернака, которые имели международный масштаб (М.Р. – сопоставлениеописаний травли Пастернака, последовавшей после вручения ему Нобелевскойпремии в 1958 г., дано далее). И если Анненков последователен в выбранной имстратегии обязательно включения и рассмотрения каждого героя «Дневника» висторико-культурном контексте эпохи, то Эренбург в случае с Пастернакомпренебрегает этим и тем самым сознательно искажает масштаб и значениенаследия поэта.Как и литературный портрет Ленина, главу о Пастернаке Эренбург началс описания их первого знакомства, которое автор мемуаров «Люди, годы,жизнь» «восстановил» по своим записным книжкам.
В подобной организациитекста отчетливо прослеживается одна из характерных для писателя черт – онвключает в повествовательную ткань материал из своих же дневников изаписей, оформляя их как цитаты («В моей записной книжке есть короткаяпометка: «Пастернак.
Стихи. Странность. Лестница»243). В их первую встречу,согласно воспоминаниям писателя, Пастернак читал Эренбургу стихи. Однакоэто свидетельство было опровергнуто самим Пастернаком после того, как онознакомился с журнальной публикацией книги: «Я вовсе не читал стихиЭренбургу в первую встречу. Наоборот, он читал мне свои. <…> Это Брюсовубедил Эренбурга, заставил его читать и понимать мои стихи»244.Ю.
Анненков также начал главу с рассказа о своей первой встрече споэтом, предварив этот эпизод детальным описанием его необычнойвнешности: «Борис Пастернак: огромные глаза, пухлые губы, взглядгорделивый и мечтательный, высокий рост, гармоничная походка, красивый извучный голос. На улицах, не зная, кто он, прохожие, в особенности –женщины, инстинктивно оглядывались на него245». Художник в свойственной243Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь: в 3 т.: Т.1. М.: Текст, 2005. С.255.Там же.
С.685.245Анненков Ю.П. Дневник моих встреч. Цикл трагедий: в 2-х т. Л.: Искусство, 1991. Т.2. С.131.244107ему манере также включил в это повествование анекдотическую историю отом, как «застенчивый» Пастернак в ответ на внимание засмотревшейся на негодевушки показал ей язык246. Подобные детали оживляют героев повествования,делают его более душевным и запоминающимся. Описание внешности поэтапредставлено художником в форме перечня ярких черт-компонентов, изкоторых вырисовывается цельный облик Б.
Пастернака.Характерной особенностью «Дневника», как было указано ранее,является то, что вербальные портреты художник сопровождает созданными импортретами графическими. Глава о Б. Пастернаке не стала исключением: в этомтексте художник использует черно-белое изображение поэта, датируемое еще1921 г. Как и в главе о Ленине, Анненков включает в повествование небольшуюисторию об обстоятельствах, при которых был создан портрет главного герояглавы247.И. В. Обухова-Зелиньская отмечает, что в созданном художникомпортрете Пастернака «нет ни любимых анненковских приемов, ни каких-либоукрашательств248». Изображение, столь часто встречавшееся в печати,действительно отличается особой сдержанностью, отсутствием знаковыхэлементов, которыми Анненков нередко наделял портреты, чтобы добавитьдополнительные смыслы, важные для понимания портретируемого героя.Графическая манера художника при этом осталась неизменной: тонкиегеометрические линии, повторяющие анатомию лица, «заливка» больших,малозначимых областей портрета (волосы, плечи), определенная асимметрия враспределениицветаидеталей;полуразвернутоеположениеголовыпортретируемого.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
