Диссертация (1098233), страница 38
Текст из файла (страница 38)
10-32.300Redding J.S. To Make a Poet Black. P. 9.296132противопоставляет менталитет и поэзию Уитли народному творчеству негров-рабов, скоторыми ее книжная образованность не имеет ничего общего. Он с осуждением перечисляет«ужасные» новоанглийские черты в творчестве Филис: «примат духа над телом», слишкомявный акцент на религии, «холодность», отсутствие «спонтанности», «энтузиазма», чрезмернаясдержанность и неоригинальность («она с готовностью подчиняется существующим формам»,«следует литературной моде») 301. Реддинг отмечает, что Уиллис «в очень малой степениощущала себя негритянским поэтом» и подчеркивает ее «полное молчание» по поводу рабствасобратьев по расе 302 (в 1939 году еще не были известны ее письма и поздние стихотворения),объясняя это ее элитарным положением и отсутствием «эмоциональной связи» с ее народом.Вывод – Филис была явлением, которое породили три фактора: «ее век, семья Уитли иновоанглийская Америка»303.
Легко заметить тенденциозный характер очерка Реддинга оФилис Уитли: создавая такой образ поэтессы, он делает ее образчиком новоанглийскойтрадиции благопристойности (genteel tradition) рубежа 1920 в., реакцией на которую сталмодернизм. В своей книге, написанной после эпохи модернизма и негритянского ренессанса,когда негр воспринимался как воплощение раскованности, спонтанности, гедонизма,чувственности, Реддинг ассоциирует Уитли не столько с XVIII веком, сколько с викторианскойблагопристойностью и «эпохой упадка» (nadir) в негритянской литературе, когда во главу угластавились ценности образованного среднего класса с его установкой на ассимиляцию ценойотказа от расовой самобытности.
Если Филис Уитли была порождением своего века, то жесамое можно сказать и об исследовании Дж.Сондерса Реддинга.Сравнительно недолгий период объективного и собственно научного исследованиятворчества Уитли начинается с середины 1930-х годов и длится вплоть до великой «сменывех», то есть до середины 1960-х.
Важнейшим достижением этого времени стало изданиесобрания сочинений поэтессы под редакцией Джулиана Мейсона (1966) 304, которое напротяжении 30 лет оставалось самым полным и компетентным изданием Уитли.Фундаментальная вступительная статья Мейсона к этому тому до сих пор не потеряла своегозначения. Биографический очерк и анализ творчества выполнены в лучших традицияхклассической истории литературы, дается взвешенная, документально и историческиобоснованная оценка дарования поэтессы, ее места в американской и, в частности, внегритянской литературной традиции, исследуется связь творчества Уитли с эпохой во всем ееразнообразии (американская революция, религиозная мысль, расовые отношения и проч.) и301Ibid. P. 11.Ibid.
P. 10.303Ibid. P. 11.304The Poems of Phillis Wheatley / ed. Julian D.Mason Jr. -- Chapel Hill, NC: The University of North Carolina Press,1966. – Repr. 1989.302133основными литературными направлениями конца XVIII века. Этот труд появился уже в новуюэпоху воинствующего национализма и возникновения черной эстетики.Творчество Филис Уитли традиционно оценивалось негативно негритянскимидеятелями-этноцентристами. Г.Л.Гейтс возводит эту традицию к «одному из основателейчерного национализма»305 Эдварду У.Блайдену, уничижительно отозвавшемуся о поэтессе ещев 1887 г.
306 Подобное отношение к Уитли достигает пика в годы черной революции 1960-х;критика приобретает типичный для этой эпохи характер шельмования. В 1960-е годы, к томуже, аисторичность мышления возводится в принцип. С.Гросс 307 обнаруживает у Ф.Уитли«синдром дяди Тома» (задолго до появления знаменитого романа Бичер-Стоу); Лерой Джонс(Амири Барака) в сборнике эссе «Дома» заявляет, что Уитли занималась подражаниеманглийским поэтам XVIII, будучи «страшно далека от народа» -- от холлерс, шаутс, песен ипрочих форм аутентичного фольклора, который и воплощает подлинный дух расы 308. Ещежестче выражается С.Хендерсон: в поэзии Уитли он усматривает «пренебрежительноеотношение к африканскому наследию и «застарелую ненависть к себе», отравляет расовоесамосознание; это «элемент ниггера в опыте черной расы» (the nigger component of the BlackExperience) 309.
Э.Мфалеле отмечает, что поэзия Уитли выдержана «в белом духе» 310. Э.Гейл,один из основателей «черной эстетики», утверждает, что Уитли была первым черным автором,добровольно принявшим образы и символы, которые навязывались черной расе угнетателями;она отказалась от права на самоопределение вручив его рабовладельцам 311.Г.Л.Гейтс, критикуя «перегибы» националистической критики, иронически пишет о том,что Филис Уитли гораздо легче было пройти через «бостонский трибунал», чем через судилищесовременных адептов «черной эстетики». «Подобные примеры могут быть умножены. На ужесовершенно ясно, свидетелями чего мы стали.
Критика Джефферсона воспроизводится изпоколения в поколение черными писателями и критиками… Филис Уитли, с огромным трудомдобившаяся признания своего авторства в свое время, теперь стала символом фальши,искусственности, бездуховной и затверженной условности. Новый передовой отряд культурыстремится к полицейскому контролю и патрулированию границ черного искусства, ивеликолепная карета Филис Уитли превратилась в повозку осужденного на казнь…«Знакомьтесь: Филис Уитли, предатель расы» <…> Сегодня главный вопрос – «Кто на свете305Gates, H.L.Jr. The Trials of Phyllis Wheatley: America’s First Black Poet and Her Encounters with the FoundingFathers.
N.Y: Basic Civitas Books, 2003. P. 46.306Blyden, E. W. Christianity, Islam, and the Negro Race. L.: W.B.Whittingham, 1887. vii, 373 p.307Images of the Negro in American Literature/ Ed. S. L.Gross. Chicago, IL: Chicago University Press, 1966. P. 3-4.308Jones L. (Amiri Baraka). The Myth of a”Negro Literature” (1962) // Jones L. (Amiri Baraka). Home: Social Essays(1966).
N.Y.: Akashic Books, 2009. P.124-125.309Cook M., Henderson S. The Militant Black Writer in Africa and the United States. Madison, WI: University ofWisconsin Press, 1969. P. 84-85, 87.310Mphalele E. Voices in the Whirlwind and Other Essays. N.Y.: Hill and Wang, 1972.311Gayle A.
The Way of the New World: The Black Novel in America. Garden City, NY: Anchor Books, 1975. P. xiii, 3-4.134всех чернее?» Процитированные критики создали собственную допросную команду точно также, как Томас Хатчинсон в далекий октябрьский день 1772 года. Легко представить себе, какФилис Уитли стоит перед новым судилищем 1960-70-х под перекрестным допросом вокружении «революционеров» в дашики и с прическами в стиле «афро»: «Какова степеньродства Огуна и Эшу?» «Перечисли шестнадцать главных богов пантеона йоруба!» «Каковыафриканские корни сантерии?» И, наконец, «Что ты будешь делать, сестра, когда начнетсяреволюция?»312Несмотря на всю язвительность этой критики, она не носит принципиального характераи нацелена исключительно на прямолинейность и «первозданный пыл», с которымшестидесятники принялись за изобретение «самобытной черной эстетики» и «чистку рядов». Впостшестидесятническую эпоху, начиная с 1980-х годов с утверждением в гуманитарной сферепостструктурализма, определившего облик гендерных исследований и афроамериканистики,идеология так же решительно, как и в 1960-70-е, берет верх над научным подходом, однакометоды становятся гораздо изощреннее.
С появлением в конце 1990-х тенденции к пересмотруи переписыванию истории прежде непопулярных ранних этапов негритянской литературы 1819 вв., Филис Уитли начинает стремительно набирать популярность и вскоре в прошлом весьмаскромная фигура «эфиопской поэтессы» превращается в главную и чуть ли не титаническуюфигуру, возвышающуюся «у истоков», в тени которой теряются скромные служители музколониального периода, вроде Анны Брэдстрит, Джона Трамбулла или Джоэла Барлоу. В этовремя издаются все новые собрания сочинений 313 негритянской поэтессы, выходит многопопулярных книжек о ней «для детей и юношества» 314.
Что касается университетской науки, тоФилис Уитли, афро-американка, женщина и рабыня, становится весьма привлекательнойприманкой для новейшей генерации критиков-мифотворцев. С другой стороны, объективнофигура Филис Уитли и особенно ее поэзия – не слишком благодатный материал дляпостшестидесятнических этнореваншистов—не зря упреки в «нерасовом» (unracial) характеретворчества поэтессы неоднократно раздавались еще в критике первой половины ХХ века.Достижение поставленной цели – пополнение африкано-американского пантеонааутентичных и этносознательных авторов в данном случае требовало усилий и креативныхразработок.
В отношении Уитли возобладала стратегия «перевернутой тележки с яблоками»:отрицание прежних интерпретаций и создание кардинально нового образа поэтессы, каким быабсурдным и фантастичным он ни казался с точки зрения фактов и науки. Для этого312Gates H.L.Jr. The Trials of Phyllis Wheatley.
P. 48.Complete Writings by Phillis Wheatley/ Ed. V.Carretta. N.Y.: Penguin Books, 2001. 224 p.; The Collected Works ofPhillis Wheatley / Ed. J. C. Shields. N.Y.: Oxford University Press, 1988. 339 p.314Образчики таких иллюстрированных беллетризованных биографий – Doak R. S. Phillis Wheatley: slave and poet.Minneapolis MN: Compass Point Book, 2006. 112 p.; Borland K. K., Speicher H.R.
Phillis Wheatley: YoungRevolutionary Poet. Carmen IN: Patria Press 2005. 120 p.313135применяются разные приемы; прежде всего, это выбор темы для исследования. Например,Г.Л.Гейтс, очевидно, считая поэзию Уитли невыигрышным материалом для поставленной цели,обращается к «суду над Филис Уитли» -- «экзамену», устроенному начинающей поэтессепочтенными гражданами Бостона, подписавшими «свидетельство о подлинности» ее авторства;попутно говорится и об отношении к ней «отцов-основателей» 315.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
