Диссертация (1098196), страница 84
Текст из файла (страница 84)
Страшный мрак окружал их, когда сверкающая молния не открывала имнаполненного ужасом зрелища; каждое облако угрюмым челом своим грозиловвергнуть их в отчаяние, и каждая волна, тысячами трупов покрытая, несомая накрилах бури, текла искать новых поглощений» (с.250–251).Семира, прижимая любовника «к трепещущему сердцу»», выражает свое отчаяние:«Нет нам к спасению надежды, о возлюбленный! о мой Семин! <…> скоро,скоро, преданных всеобщему истреблению, ни меня, ни тебя не будет… Се!..
обоже!.. вал несется! коль ужасен! молниями освещен приближается он к нам. И се,о боже! боже! судия!» (с.251).После этих слов она падает «полумертва». Семин, чувствуя «мучение горшее, чемужас смерти», «лобзает» ее, умоляя очнуться:«Семира! дражайшая Семира! восстани! <…> обрати на меня взор свой, даскажут бледные уста твои, что я и в самый смертный час любим тобою, да скажутеще единожды, доколе не поглотили нас волны» (с.252).Семира восстает и, видя «повсеместное опустошение», укоряет Бога:«Боже! судия! возопила она, так нет спасения, нет жалости над нами? <…> оБоже! дни наши текли в непорочности, ты, о юноша добродетельный!..
увы! горемне! нет уже их, нет более услаждавших жизнь мою, все они погибли! и ты,родитель мой!.. <…> Но и самый опустошенный свет, о Семин! Семин! быв стобою вместе почитала бы я райским селением! о боже! дни наши текли в330непорочности. Увы! так нет спасения , нет жалости ?.. но что вещает страждущеесердце мое ? о Боже ! отпусти мне ! что́ есть пред тобою человеческаянепорочность!» (с.252–253).Семин ободряет подругу, напоминая о будущей жизни и призывая вместепрославить Бога, чьи пути смертному не пристало испытывать:«<…> О Семира! наступающая минута будет для нас последняя; так, всянадежда жизни нашей исчезла; любовь льстила услаждать дни наши неисчетнымиутехами, прешло сие упование: мы умираем! смерть возвышается и волныобтекают уже дрожащие колена наши! но да не погибнем отчаянны, якобеззаконники! <…> Ободри дух свой; за пределом жизни сея царствует блаженствои вечность.
<…> Скоро, о Семира! скоро души наши оставят опустошенный долсей и преисполненные чувством неизреченного блаженства воспарят в высоту.<…> …прострем руки наши к богу: како достоит смертному испытывать пути его?вселивый в нас дух жизни посылает смерть праведнику и беззаконнику. Благотому, кто шествовал путем добродетели! Не жизни молим у тебя, безначальный!приими ее от нас в руце твои, суд твой праведен; но да утверди нас во упованиинеизреченного блаженства, его же не похищает десница смерти.
Тогда гремитегромы! свирепствуй смерть! неситесь на нас волны! хвала правосудному богу,хвала ему: сия да будет последняя мысль выходящего из бренного тела душнаших!» (с.253–254).Слова Семина в оправдание Промысла Божьего и его призыв возымели действие:«Надежда и радость явились на просиявшем отрадою лице Семирином; онавознесла руки свои в ревущий ветр и вещала: так, я сие чувствую, душа моянаполнена сладчайшего упования… <…> Вы предшествовали нам, вы, все нашивозлюбленные; мы к вам грядем, и скоро, скоро паки вас обрящем! они праведникистоят тамо пред его престолом; он от суда своего собрал их пред свое лице.Гремите громы! Восстени пустыня! вы суть славящие правосудие песнопевцы!Идите на нас, волны!.. <…>» (с.254).Последняя реплика в поэме принадлежит Семину:331«Пребуди в объятиях моих, Семира! вещал юноша, пребуди! о смерть,гряди! се мы! хвала правосудному во веки!Тако рекли они, и волны объемлющихся поглощают» (с.254–255).***В «Потопе» Геснера затрагиваются проблемы теодицеи, особенно актуальные дляевропейских мыслителей после Лиссабонского землетрясения 1755 г.
(возможно, поэма инаписана как отклик на вызванную им философскую и богословскую дискуссию).Восклицаниям Семиры и Семины находятся параллели в жалобах праведного Иова иумозаключениях Экклезиаста: «Невинен я; не хочу знать души моей, презираю жизньмою. Все одно; поэтому я сказал, что Он губит и непорочного и виновного» (Иов 9:21–22);«Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и (злому), чистомуи нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так игрешнику… <…> они отходят к умершим» (Еккл 9:2–3) (ср.
слова Семина: «...вселивый внас дух жизни посылает смерть праведнику и беззаконнику» – с.254). В поэме можноотметить и другие текстуальные переклички с Библией, но (что, на первый взгляд,странно) не с рассказом о потопе в Книге Бытия (гл.6–8).В.Г. Белинский заметил о «Медном всаднике»: «С историею наводнения какисторического события поэт искусно слил частную историю любви, сделавшейся жертвоюэтого происшествия»765. У Геснера таким событием является всемирный потоп –историческое происшествие, описанное в Библии. Однако в поэме нет ни праведного Ноя,ни ковчега, ни, что самое главное, упоминания о причинах истребления допотопногочеловечества. Герои поэмы о них не ведают, а сами наделены невинностью иблагочестием и свободны от упреков совести («О Боже! дни наши текли в непорочности»– с.253]). Можно вспомнить, что подобными добродетелями, по изложению в«Метаморфозах» Овидия, блистали Девкалион и Пирра, герои античного мифа о потопе:Не было лучше вовек, ни правдолюбивее мужа,Богобоязненна так ни одна не бывала из женщин.<…>765Белинский В.Г.
Сочинения Александра Пушкина. Статья одиннадцатая и последняя // БелинскийВ.Г. Собр. соч.: 9 т. – Т.6. – М.: Худ. лит., 1981. – С.461.332Оба невинны душой, богов почитатели оба…766Однако Девкалион и Пирра – это те, кто спаслись от потопа и с помощью боговпроизвели новое человечество. Семира же и Семин в итоге погибают (и, кстати,исповедуют строгий монотеизм).
Они вписаны не в античный мифологический, а вбиблейский контекст (конечно, весьма условно) – также как герои «Смерти Авеля»Геснера (в отличие от его идиллий, локализованных в античном мире). Допотопный мирему естественно представлялся как идиллический уже по своей близости ко временипребывания первых людей в раю.
В «Смерти Авеля» он показал причины и начальнуюстадию разрушения этого мира, в «Потопе» – его финал.Геснер не оспаривает Библии ни с фактической, ни с вероучительной стороны и недумает показать потоп как дело бессмысленно жестокое и несправедливое (как этосделает, например, Байрон в мистерии «Небо и земля», 1821). Напротив, в его поэмеутверждается именно та истина, которая и является предметом веры в библейскомрассказе о потопе – истина правосудия Божия.767 Геснер исходил из мысли, что потоп былустроен для искоренения греховных обычаев допотопного человечества, переполнившегомеру развращения и зла («И увидел Господь (Бог), что велико развращение человеков наземле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время» – Быт 6:5), вконечном счете – ради обновления и блага самого рода человеческого, а не только длянаказания виновных, и что конечное воздаяние за добрые и злые дела все равно ожидаетчеловека не в этой, а в будущей жизни.
Наделяя последних жертв потопа в своей поэменевинностью, Геснер не вольнодумствовал и не занимался богоборчеством, а простовоспользовался правами поэтического вымысла ради душеполезного, на его взгляд,нравоучения.Непорочность и смиренная вера в Бога у героев «Потопа» есть черта первобытногомира, противопоставляемого современности, и природное свойство не испорченныхцивилизацией людей. Поэма начинается с упоминания «мраморных башен», скрывшихся«глубоко под водою» (заимствование из «Метаморфоз» Овидия: «И уже скрыты от глаз766Овидий. Метаморфозы / Перевод С. Шервинского // Овидий. Собр. соч.: [В 2 т.]. – СПб.:Биографический институт «Студия биографика», 1994.
– Т.2. – С.16–17 (Книга I, стихи 322–323).767См., например, замечание старого академического богослова: «Придет время, когда и богословие<…> может сказать и об истории всемирного потопа, что в этой истории и даже вовсе нет никакого догмата,выраженного ясно и открыто, что только скрытно предполагается ею так же, как и седьмым членом символаверы, догматическая истина правосудия Божия; что сама эта история есть только предмет богословский,составляющий достояние библейской истории…» (Глориантов Н.Н. Шестоднев и потоп // Христианскоечтение. – 1883. – №7–8.
– С.42).333погруженные доверху башни»768). Это, видимо, указание на то, что погибает непасторальный мир, а уже городская цивилизация, но Семира и Семин убереглись от еевоздействия. Они ведут себя в соответствии с приписываемым Геснером «естественномучеловеку» нравственным кодексом и являются носителями того же идиллическогохарактера, что герои идиллий и пасторальных поэм Геснера, которые в одно времяумиляли своей мягкой нравоучительностью, а потом стали раздражать искусственностьюи антиисторизмом (умиляли, к примеру, молодого Карамзина, раздражали – Пушкина).Своих искусственных идеальных героев он помещает в как бы историческую(библейскую) ситуацию, в момент уничтожения допотопного мира, отмечая лишь самыеобщие ее контуры (потоп был всемирный, и наслал его правосудный Бог) и умалчивая опричинах Божьего гнева.
Собственно, идиллический характер героев поэмы в том иобнаруживается, что, после легкого колебания, они признают, что вообще не вправесудить об их причинах, и с восторгом предаются Божьей воле. Они пример дляутративших невинность и простоту, а с ними и бесхитростную веру современниковГеснера (как идиллические пастухи – для горожан).
На этом примере, в некоторомсогласии с Книгой Иова, автор, в первую очередь, учит читателей смирению перед Богоми вере в то, что и кара Божья направлена к спасению человека.Этот урок, вполне традиционный для христианской морали, был востребован вовсякое время, и особенно в дни бедствий и катастроф. Неудивительно, что онпреподавался и в откликах на петербургское наводнение 1824 г., в которых тожевстречаются отсылки к Книге Иова, причем с применением ее нравоучительных выводовк области политических отношений (чего нет у Геснера). Так, Анна Алексеевна Волкова(1781–1834), поэтесса, которой покровительствовал Шишков, в стихотворении «На случайнаводнения, бывшего в Санкт-Петербурге 1824 года ноября 7»769 (первом печатномстихотворном отклике на это событие, уже называвшемся среди литературных источников«Медного всадника»770), писала:Кем с суши сдвигнут океан,Тот может взнесть его на горы,И славу Коего гремят небесны хоры,768«Метаморфозы» (Книга I, стих 290) (Овидий.
Указ. соч. – С.16).Волкова А.А. На случай наводнения, бывшего в Санкт-Петербурге 1824 года ноября 7 // СынОтечества. 1824. – Ч.98. – №52. – С.273–275.770См.: Рябинина Н.А. К проблеме литературных источников поэмы А.С. Пушкина «МедныйВсадник» // Болдинские чтения. – Горький: Волговятское кн. изд-во, 1977. – С.80–92, здесь с.84–85;Осповат А.Л. Из комментария к «Медному всаднику» (2) // На рубеже двух столетий: Сборник в честь 60летия А.В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
