Диссертация (1098196), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Ломоносов и Николев: (Некоторые тенденции в развитии жанра похвальной одыпоследней четверти XVIII в.) // Поэтика и стилистика русской литературы. Памяти академикаВ.В. Виноградова. – Л.: Наука, 1971. – С.62–63.317Там же. – С.67–68.318Ср.: Поэты XVIII века. – Т.2. – С.62.125В той же оде, впрочем, есть предупреждение, что бывает не только «Царь-правда»,но и «Царь-обман», а в примечании к одному месту в «Лиро-дидактическом послании»Николевупришлосьсделатьоговорку:«РоссийскойИмперииправлениеестьМонархическое, а не деспотическое (так, как иностранные писатели ложно о том думали);паче при владении Екатерины II, запретившей верноподданным своим называтьсярабами…» (III, 296).Как сочинитель духовных од Николев был в сходном положении и имел в видуаудиторию, безразлично или враждебно относящуюся к христианству, тогда какЛомоносову, напротив, приходилось предупреждать возможные упреки в неправоверии (вкотором, впрочем, он не считал себя повинным).
Воспитанник княгини Е.Р. Дашковой,319Николев с ранней юности принадлежал к кругам, в которых религиозное вольнодумство,хотя бы умеренное, было почти нормой и признаком хорошего тона. В его «Сатире наразвращенные нравы нынешнего века» (в редакции 1797 г.) читаем:Умей лишь в сборищах бранить закон и Бога,Во все тебе дома отверстая дорога…(IV, 66)В ранней редакции, изданной в 1777 г. («Сатира на развращенные обычаи нравыразвращенных людей нынешнего века»), которую сам автор датировал 1770 г.,приведенных строк еще не было,320 что весьма характерно. Смолоду Николев был не чужднекоторого религиозного вольнодумства и политического либерализма, легкие признакикоторых способствовали успеху его трагедии «Сорена и Замир» (1784, пост. 1785, опубл.1787), вдохновленной трагедиями Вольтера.321 Тем больше позднее у него было причин,319М.Г. Альтшуллер полагает, что «княгиня забрала отрока к себе в дом не ранее 1765 г.», т.е., поего выкладкам о дате рождения Николева, в возрасте 14–15-ти лет (Альтшуллер М.Г.
Указ. соч. – С.230).Согласно первой биографии поэта (1816), это произошло в шестилетнем возрасте: «…одаренный приятноюнаружностию и живым характером, на шестом году своего возраста обратил на себя особое вниманиеКнягини Екатерины Романовны Дашковой, которая, по родственному знакомству с его родителем,выпросила сына на свое попечение» (Маслов С.А. Краткая биография Николая Петровича Николева.
–С.198–199).320См.: Поэты XVIII века. – Т.2. – С.491–493 (примеч. Г.С. Татищевой). Здесь в качестве примераприведен отрывок из ранней редакции, соответствующий стихам 77–166 окончательного текста (гденаходится процитированное двустишие).321См.: Кодлубовский А. «Сорена и Замир» Николева и трагедии Вольтера // Известия отделениярусского языка и словесности Имп. Акад. наук. – 1908. – Т.12. – Кн.1. – С.185–204.
Сюжет «Сорены иЗамира» восходит к трагедии Вольтера «Альзира». Насчет упоминаний Вольтера в «Творениях» Николеваесть замечание П.Р. Заборова: «Что же касается неоднократных упоминаний Вольтера в его сочинениях, тоони имеют почтительный или нейтральный характер, когда речь идет о Вольтере-поэте (см.: Творении, ч.3,с.134, 162), и обличительный, когда идет речь о Вольтере – политическом мыслителе и философе (там же,ч.4, с.57, 109)» (Заборов П.Р. Русская литература и Вольтер.
XVIII– первая треть XIX века. – Л.: Наука, 1978.126сочиняя духовные оды, воображать себя защитником веры и нравственности, который неищет славы у модной молодежи, пленяющейся произведениями Н.М. Карамзина.322В письме «Автор к издателю», помещенном в третьей части «Творений» (1796),Николев жаловался на хулителей первой части, а среди прочего засвидетельствовал ободном любопытном упреке в свой адрес: «Одни кричали: как осмелился я передразнитьЛомоносова и Сумарокова, преложа те же Псалмы, кои и они прелагали? будто я вугодность их обязан лишиться простительного самолюбия; обязан думать, что междуЛомоносовым, Сумароковым и мною более расстояния, нежели между ими и Давидом,устами коего возглашал к самому Себе Бог» (III, 3).Именем Сумарокова (который, как известно, переложил Псалтирь полностью)Николев маскировал тот факт, что из 26-ти переложений псалмов, напечатанных в первойчасти его «Творений» (I, 1–60), восемь – это псалмы, переложенные Ломоносовым (1, 14,26, 34, 70, 103, 143, 145), т.е.
все переложенные им псалмы.323 Николев явно соревновалсяс «зодчим слова российского» (по его выражению). Если же учесть, что сразу за псалмамикак ода 27 напечатано переложение речи Бога к Иову, а среди следующих стихотворенийнаходится «Гимн утренней заре» (I, 91–93), где речь идет о солнце (как в «Утреннемразмышлении» Ломоносова),тостановитсяясно,чтоэтосоревнованиебылопланомерным.В ряде случаев Николев в точности копировал форму переложений Ломоносова.Так, единственный у него переложенный хореями (а не ямбами) псалом 14 Николев тожепереложил хореями:Господи! кто населяетСтран надзвездных Твой чертог?Кто свой дух увеселяетТам Твоей любовью, Бог?(I, 26)Ср.
у Ломоносова: «Господи, кто обитает / В светлом доме выше звезд?..»– С.89 [сноска 55]). Двойственность своего отношения к Вольтеру Николев выразил в таких стихах:«Свободы ложныя и злой тщеты пример, / С глаголом Божиим смешавший слог безбожный, / Бессмертныймуж пером, а верою ничтожный» («Послание к Панину» [IV, 109]).322О полемике Николева с Карамзиным см.: Арзуманова М.А. Из истории литературнообщественной борьбы 90-х годов XVIII в.: (Н.П. Николев и Н.М. Карамзин) // Вестник ЛГУ. – 1965.
№20.Серия истории, языка и литературы. – Вып.4. – С.73–83; Альтшуллер М.Г. Указ соч. – С.336–389, вособенности с.365–374 (о нападках на Карамзина и И.И. Дмитриева в третьем томе «Творений»).323За вычетом короткого (в одно четверостишие) 116 псалма в «Риторике» Ломоносова, никогда непечатавшегося среди его духовных од.127Переложение псалма 26 у Николева выглядит почти как плагиат:Спаситель мне и свет Господь,Кого, кого я убоюся?Хранит Он мне и дух и плоть,Кого, кого я устрашуся?<...>От матери я и отцаЕще в младенчестве оставлен,Но от всещедраго ТворцаДля блага моего избавлен.<...>Неколебимо сердце будь,О Господе мужайся твердо;Надежно совершай свой путь:С тобою око милосердо!(I, 26–28)Здесь и начало ломоносовское (ср.: «Господь – Спаситель мне и свет: / Кого яубоюся? / Господь сам жизнь мою блюдет: / Кого я устрашуся?»), и добавленный кисходному тексту псалма мотив детского сиротства: «в младенчестве оставлен» (ср.:«Меня оставил мой отец / И мать еще в младенстве…»), и слово «мужайся» в последнейстрофе (ср.: «Ты, сердце, духом укрепись, / О Господе мужайся…») (здесь оно есть итексте псалма).Однако было бы слишком поспешно и несправедливо обвинять Николева, весьмаоригинального поэта и умелого версификатора, в элементарном плагиате.
В некоторыхслучаях, следуя Ломоносову по форме, он поправляет его по смыслу, т.е. иначеинтепретирует текст псалма, а часто привносит и посторонние ему мотивы.В процитированном переложении 26 псалма мотив детского сиротства Николев (укоторого он тоже был автобиографическим324) ввел по примеруЛомоносова, но неограничился этим, а еще добавил и мотив духовного зрения: «Да к светлости его вперю /Душевны очи повсечасно, / Щедроты Божьей луч узрю, / Согрею сердце им подвластно»(I, 27). Этот мотив – не прямо из псалма325, а из переложения Ломоносова (ср.: «Ко свету324Если не сомневаться в сообщении первого биографа Николева (см. в сноске выше).Ср.: «Тебе рече сердце мое, Господа взыщу. Взыска Тебе лице мое, лица Твоего, Господи,взышу» (Пс 26:8).325128Твоего лица / Вперяю взор душевный / И от всещедрого Творца / Приемлю лучвседневный»), однако, в отличие от него, Николев определенно подразумевает своюфизическую слепоту: «сердце», которое «подвластно» «душевным очам» (а значитнеподвластно впечатлениям видимого мира), – далеко не тривиальный образ (здесь же ср.и заключительный стих, не имеющий опоры в тексте псалма: «С тобою око милосердо»).В переложении 70 псалма у Ломоносова в 17-й строфе («От уст моихраспространится / О истине Твоей хвала, / Благодеяний слух промчится / Тобой мнебывших без числа») купирован один стих славянского текста: «Уста моя возвестят правдуТвою, весь день спасение Твое, яко не познах книжная» (Пс 70:15; курсив мой – В.К.).Ломоносов поступил так по двум причинам: 1) в еврейском оригинале этот стих читалсяиначе: «Уста мои буду возвещать правду Твою, всякий день благодеяния Твои, ибо я незнаю им числа» (курсив мой – В.К.), и в данном случае он предпочел этот вариант(опираясь на латинскую или немецкую Библию); 2) Ломоносов не мог применить к себеслова «не познах книжная» (что значит: «ибо я не знаю книжного искусства»326), зато могопасаться, что мысль о превосходстве безыскусной веры и похвалы над книжнойученостью и литературным (риторическим) искусством истолкуют в свою пользуоппоненты светской науки и литературы, и без того склонные к обскурантизму.
Поэтому,вопреки своему общему правилу (см. выше 1.1), он и пропустил этот стих в своемпереложении. И именно в этом месте Николев его «поправил»:Из уст моих рекой польетсяГосподней правде похвала;По всей вселенной разнесется,Безвестна хоть для книжна зла.(I, 42; курсив мой – В.К.)Николев ввел пропущенное Ломоносовым в переложении слово («книжна»), новместе с отсутствующей в тексте псалма мыслью. Книжное знание и искусство оноднозначно представил как «зло», чуждое всякой вере в Бога и благодарности Ему:«Господней правде похвала <…> Безвестна… для книжна зла» (возможно, не без влиянияСумарокова, который слова «не познах книжная» передал как «не тронут хитростью я326Евфимий Зигабен.
Толковая Псалтырь. Изъясненная по святоотеческим толкованиям / Пер. сгреческого. – Изд. 3-е. – Киев: Тип. Киево-Печерской лавры, 1907. – С.550.129злою»327). Эта «поправка» обнаруживает, что Николев стоит на иных, чем Ломоносов,мировоззренческих позициях и (или?) преследует другие цели. В данном случае онобличает безбожие науки и философии своего времени, как в своей оригинальной «ОдеБогу, в противность мирского умствования» (I, 170–174) (с естественными науками, посравнениюсЛомоносовым,онбылзнакомпонаслышке,аосовременномфилософствовании судил прежде всего по французским авторам XVIII в., из которыхлучше всего ему был известен Вольтер).В «Лиро-дидактическом послании» есть строки об оде «Бог» Г.Р. Державина:И ложно то, что будто слогКрасив словесными кудрями.Прекрасна смыслом ода Бог,А не кудрявыми словами.(III, 120)По замечанию М.Г. Альтшуллера, «приняв идею оды, ее ―содержание‖ (величиеБожества), он не принял ее ―формы‖, назвав стихи Державина ―кудрявыми словами‖».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
