Автореферат диссертации (1098152), страница 8

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 8)

Так же возможны факторы: 1)порочащего семейство родства (нищий Мышкин для семьи Епанчиных в первойглаве); 2) готовящегося или уже состоявшегося мезальянса; 3) наличия внебрачнойсвязи. Во всех романах «пятикнижия» изображаются как минимум две семьи: одна –сохраняющая внешнее приличие и претендующая на респектабельность, новышеупомянутым «скелетом в шкафу». Вторая – окончательно «погибшая»вследствие нищеты или семейного позора.

В таком соотнесении находятсяРаскольниковы и Мармеладовы, Епанчины и Иволгины, Ставрогины и Лебядкины,Сокольские и Версиловы, Карамазовы и Снегиревы. Связи с «падшей» семьейкомпрометируют уже самим своим наличием «пристойную» семью. На заднем планеможет быть дана и третья семья, изображенная комически: таковы Лебедевы,Виргинские, Хохлаковы.Отношения в изображаемых семействах находятся в перманентном кризисе,постоянно продуцирующем скандальные сцены и во всех случаях ведущем к«репутационной» катастрофе – то есть к окончательной публичной компрометацииили распаду семьи.Семья представляет собой собирательный центр, которому принадлежат не толькоее члены (прямые, отдаленные и полупризнанные), но и неотъемлемое социальноеокружение – старые друзья дома, домашние секретари и воспитатели отпрысков,обслуга и приживалы.Однако очень быстро по ходу повествования становится ясно, что семейныескрепы действия весьма условны: все главные персонажи вращаются по своейсобственной сюжетной орбите.

Либо это любовный треугольник (в случае«страстных» героев), либо сюжет становления идеи (в случае героев-идеологов),вообще не предполагающий участия героя в романической интриге, равно как и31связей кем-либо из прочих персонажей. Поскольку именно эти две группыперсонажей (особенно идеологи с их парадоксальным философско-психологическимсодержанием) представляют для читателя наибольший интерес, генеральная семейнаяфабула отходит на второй план, а семейные связи перестают быть актуальными.Далее рассматривается «Любовная интрига», чаще всего принимающая формулюбовноготреугольникаФилипповна-Рогожин,Хромоножка-Лиза,Ивановна).(Дуня-Лужин-Свидригайлов,Мышкин-Аглая-НастасьяВерсилов-Ахмакова-Софья,СтроясьизначальнонаМышкин-НастасьяФилипповна,Ставрогин-Дмитрий-Грушенька-Катеринасоциально-бытовыхмотивах(блестящего/скандального брака), интрига в конечном счете не приводит отношениягероев к социальным формациям: она никогда не заканчивается браком или даже ксовместным сожительством.Основная специфика протекания любовной интриги состоит в том, что никогдане показывается развитие отношений героев.

И сами они рассчитывают своечувство на один поступок, одно «мгновение». Началом интриги становитсямгновенная страсть – с первого взгляда. Если чувства героев меняются по ходудействия, то происходит это столь же стремительно. Примерами могут послужитьнеожиданное расположение Грушеньки к Мите в Мокром или же внезапная, горячаялюбовь Раскольникова к Соне в финале романа. Основные перипетии любовнойлинии опускаются и пересказываются вкратце post factum; развернуто изображаетсялишь одна (!) сцена общения влюбленных. Получается, что вся историяпредшествующих отношений требуется только для подготовки и объяснения даннойсцены. Наконец, даже эта единственная, ключевая сцена любовной линии может бытьпередана самим героем в составе предыстории, как, например, сцена приходаКатерины Ивановны к Мите, сцена побоев и примирения Рогожина и НастасьиФилипповны.Изображенная драматическая сцена не развивает, а скорее подытоживаетотношения героев, оказываясь одной из последних, ведущих к трагической развязке.Это либо сцена разрыва, либо «отложенного разрыва» – стремительного сближения,на самом деле ведущего к катастрофе и уже «чреватого» им.

Счастливое единениегероев (Шатов и Марья Шатова, Митя и Грушенька, Раскольников и Соня, Алеша иЛиза Хохлакова) всегда происходит спонтанно и длится не более одной сцены, после32чего либо жестоко разрушается, либо естественно ограничивается финалом романа.Затонапряженностьконфликтнойлюбви-ненавистизанимаетвсесюжетноепространство произведений.Любящие герои всегда страдают от безответности своего чувства, вследствие чегоотсутствует драма взаимоотношений. Так, Настасья Филипповна не выбирает насамом деле между Мышкиным и Рогожиным: она заранее и долго готовится умеретьот руки Рогожина, зная, что это неизбежно произойдет.В главе выделяются устойчивые типы и модусы поведения героя и героини влюбовной интриге.

При этом отмечается, что по большей части это отношенияагрессора и жертвы. Герой или героиня либо обрекают себя на бесконечныеунижения (ношение записок соперникам, нарочитые насмешки и оскорбления,выполнения требования устраниться – навсегда или на неопределенное время, длягероев предполагается также готовность на преступление или самоубийство), либосами берут на себя роль агрессоров-мстителей.

Так или иначе главную роль вотношениях играет психологическое подавление. Более редко – поединок на равныхлюбви-ненависти, еще более редко – истинная любовь, которая тут же обрывается.Совместить и увязать романическую интригу с остальными элементамисюжетного действияв единое целое всегда составлялодляДостоевскогозначительную проблему, ибо герои общественно-политического плана не могли бытьполноценными участниками любовной линии в силу своей комичности (СтепанТрофимович Верховенский яркий тому пример), а герои-идеологи по своейпсихологической установке настолько поглощены идеей, что неспособны клюбовному увлечению.Из романа в роман переходят устойчивые сюжетные мотивы, такие как: приходгероининаоднуночьспоследующимразрывом;великодушнаяуступка«всепрощающим» героем возлюбленной своему сопернику; прощение изменившейжены/возлюбленной; мотив «добровольно-принудительного» согласия, вымученнойготовности к ненавистному браку; сцена разрыва с возлюбленной со скандалом;сцена свидания двух соперниц; сцену тайного свидания, невозможного в глазахобщества; встречаются, хотя и гораздо реже, сцены примирения.33Отметимобщуюзакономерность:чембольшеромануглубляетсяпофилософскому содержанию, тем меньше места занимает в нем любовная линия.

Затов подготовительных материалах к роману она всегда – главный предмет разработки.В двух следующих подразделах главы разбирается «Построение «массовых сцен»,протекающих как «Скандалы». Вместо одной кульминации, в работах Достоевскогосуществует целый ряд точек всплеска эмоционального напряжения, которыеДостоевский пытается выдать за точки бифуркации, это – «конклавы»45 (массовыесцены), пристрастие к которым Достоевского отмечал еще М.М. Бахтин46.Очевидно, что при построении «конклавов» Достоевского интересует преждевсего их эффектность и зрелищность. Традиция подобной организации действиявосходит драме, и более конкретно – к драме французского романтизма и, вчастности, к драмам В.

Гюго.Достоевский, вслед за Гюго, строит мелодраматическую сцену с театральноаффектированными позами и жестами, в которой точно так же изображаютсякризисные состояния героев в высшем эмоциональном напряжении. Однакомизансцены у Достоевского предполагают гораздо большее число участников, аавторский комментарий минимизируется, при том что отношения между героямигораздо сложнее и противоречивей. Писатель неустанно подчеркивает «странность» и«невозможность» моделируемой им констелляции персонажей, однако никогда неуходит от психологического правдоподобияПреобладание драматических микрокомпонентов, на которое мы уже указывалиранее, выливается в конечном итоге в то, что сюжет выстраивается не как событийнаялиния, но как ряд «автономных» драматических сцен с самой разнообразнойконфигурацией персонажей по «явлениям».

Каждая из массовых сцен выстраиваетсякак самостоятельное композиционное целое.Попытка переместить драматическую эффектную сцену, с романтическойпоэтикой, в реалистический роман, приводит к трансформации ее в скандал.Задумывая скандальную ситуацию, Достоевский стремится «изломать» отношенияперсонажей так причудливо, чтобы потенциальные и реальные враги (бывшиенекогда очень близки) неожиданно встречались друг с другом и между ними45Термин введен Л.

Гроссманом: Гроссман Л.П. Достоевский – художник // творчество Ф.М. Достоевского. –М.: изд-во АН СССР, 1959. – С.344.46Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского // Собрание сочинений. Т. 6. М.: «Русские словари», «Языкиславянской культуры». 2002. С. 7-300. С. 37.34возникали бы «невозможные» разговоры, равно допускающие и пощечины, ипризнания в любви. Эти противоестественные отношения сохраняются, без какоголибо разрешения на протяжении всего романа или большей его части (конфликтыСтаврогина с: Шатовым, Кирилловым, Хромоножкой, Лизой, Кириллова с Шатовым).ОсобеннолюбитДостоевскиймногоступенчатое,каскадноеразвертываниескандальных сцен – когда по ходу массовой сцены вводятся новые герои, еще болеебесцеремонные, начиная новый скандал и еще более повышая драматический накалситуации.Однако скандал у Достоевского – это не просто фабульный элемент и не толькоспособ эскалации действия.

Это – одна из основных сюжетных формаций, а шире, вфилософском плане – стихия существования, модус отношения героев к миру. Это –непримиримый, нескончаемый протест против мироустройства потерявшего своеместо в нем, пережившего свою эпоху романтического героя. Внутреннийпсихологическиймеханизмпродуцированияскандаласкладываетсяизнерасторжимого единства стыда себя и потребности бунта – как против общества, таки против мироздания в целом и своего места в нем.Повторяющийся сценарий скандальных сцен приводит к созданию устойчивыхфункциональных амплуа: в каждом романе есть провокаторы-скандалисты, которыевезде и всегда инициируют скандал.

Характеристики

Список файлов диссертации