Диссертация (1098107), страница 75
Текст из файла (страница 75)
Единство цикла остается ощутимымблагодаря дополнительным ограничениям, наложенным на структуру текста, которые модифицируют исходные жанровые формы. Эти ограничения могут быть какформальными, так и содержательными. Часто основой формальных ограниченийстановится пародия, но во многих случаях они не носят пародийного характера.Создаваемый таким образом тип цикла может быть реализован лишь однажды,в одном журнале, но иногда приобретает популярность и воспроизводится в нескольких изданиях. Далее будут приведены примеры обоих типов. С одной стороны,это такие статьи, как «Картины» и «Портреты» в журнале «Трутень» или «Приняв329название живописца…» в журнале «Живописец», а с другой – форма пародийногорецепта, образующая циклы в журналах «Трутень», «Сатирический вестник».«Смеющийся Демокрит» («Трутень»)В качестве примера формальных ограничений на структуру сатирического характера можно назвать цикл из журнала «Трутень» – «Смеющийся Демокрит».
Онсостоит из двух статей, которые полностью занимают два листа журнала: л. 28 за3 ноября и л. 33 за 8 декабря 1769 года.1267 Первая статья распадается на одиннадцать фрагментов-«разделов», вторая – на пять. В первой статье все разделы представляют собой сатирические характеры, во второй – только первые три (о жанредвух последних см. ниже).Обеим статьям придана форма монолога: Демокрит рассказывает о своихстранствиях, точнее – о людях, которых он встречает по пути. «Ситуация встречи»обозначается в начале большинства фрагментов с помощью различных лексическихи синтаксических средств – слов ба, это, вот, риторического вопроса, которыйдолжен привлечь внимание читателя к объекту: «Ба! это тот в изорванном идет лохмотье скупяга <…>»1268; «Кажется, что я вижу ему противоположника.
Конечно, этоМот? так, он и есть»1269; «Вот еще кавалер, достойный смеха. Это Надмен»1270. Некоторые персонажи показаны в движении, в действии или на пути к действию: «Вотг. Кривотолк: он торопится сделать досаду одному бумагомарателю, перетолковавнаписанное им в худо без малейшего основания»1271. При этом рассказчик – Демокрит, оставаясь единственным наблюдателем, сам нигде не показан извне; он не действует, а проявляет себя лишь в оценках.Заключительная часть каждого фрагмента подчинена еще более строгим формальным ограничениям, чем вступительная.
Все герои подвергаются осмеянию; каждый текст заканчивается междометием «Ха! ха! ха!» (количество междометийварьируется), а во многих случаях этот же смысл выражается и с помощью глагола.1267Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 217–224; Л. 33. Ст. 82. С. 257–264.Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 217.1269Трутень.
1769. Л. 28. Ст. 69. С. 218.1270Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 219.1271Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 224.1268330Например, первая часть цикла, о дяде-скупце и племяннике-моте, завершается так:«О! они достойны, чтобы над ними посмеяться. Ха! ха! ха!»1272 В последней статьецикла смеется не только Демокрит, но и героиня, участвующая в действии1273.
Вдвух примерах насмешка уравновешивается сочувствием, причем в одном случае – вхарактере простодушного героя по имени Прост, ищущего идеал возлюбленной,выступает классическая антитеза смеющегося Демокрита и плачущего Гераклита:«Печаль его конечно бы Ераклида тронула, и он бы заплакал; но мне хочется смеяться. Ха! ха! ха! ха! ха!»1274В цикле часто используются различные риторические приемы, особенно антитеза: «Ханжа грабил тысячами, а раздает полушками1275.
Антитеза реализована и наобразном уровне: так, в заключительной части первого цикла реализовано традиционное противопоставление комических масок скупца и мота. Моту посвящен затемвторой фрагмент, который, таким образом, в свою очередь противопоставлен первому.
Антитетическую сюжетную структуру имеет следующий фрагмент, в которомизображена смена двух ситуаций: «Что это за человек бежит в таком отчаянии? А!это Ветрен. Его обманула любовница, и он хочет удавиться. Он жалок… Но вон тамидет женщина: она с ним встретилась, и он свое намерение оставляет»1276.Использован и параллелизм определительных придаточных частей, с помощью которых амплифицируется характеристика персонажа: «Ба! это тот в изорванном идет лохмотье скупяга, который во весь свой век собирает деньги и расточаетсовесть; умирает с голоду и холоду, который подчиненных ему слуг приучает естьдля жизни, то есть сколько потребно для удержания души в теле; который беззаконным лихоимством везде прославился <…>»1277; предложение занимает страницу, ислово который, относящееся к главному герою, повторяется девять раз (есть и десятый случай, где оно относится к другому персонажу – его племяннику, моту).1272Трутень.
1769. Л. 28. Ст. 69. С. 218.Трутень. 1769. Л. 33. Ст. 82. С. 264.1274Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 221.1275Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 223.1276Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 224.1277Трутень. 1769. Л. 28. Ст. 69. С. 217–218.1273331Риторическая манера иногда гиперболизируется вплоть до пародии. В предпоследнем фрагменте цикла – «Я вижу в театре двух в ложе дам…» – столкновениедвух любовниц щеголя изображается в ирои-комическом ключе, с высокой лексикойцерковнославянского происхождения, инверсиями и даже гомеотелевтом: «Две любовницы, женщины нашего века, выдергивают из шиньонов своих длинные булавкии мгновенно ими друг друга поражают. Обе поединщицы приходят во исступление:злоба паче возгорается, удары повторяются, и любовник от места удаляется»1278.Два заключительных фрагмента в цикле «Смеющийся Демокрит» – «Я вижу втеатре двух в ложе дам…» и «Что за человек с таким вниз по лестнице бежит стремлением?..»1279 – отличаются от большинства по жанру: это не характеры, а повествовательные эпизоды-сценки, развертывающие цепь событий.
Таким образом, на протяжении большей части цикла характеры – описательный жанр при помощи краткого вступления, намечающего сюжет, «маскируются» под повествование; на этомфоне уже последние два текста, где именно повествование становится формой характеристики, вступают в конфликт со сформированным ранее читательским ожиданием.«Картины» («Трутень»)Примером формальных ограничений на структуру текста служит и другойцикл характеров из журнала «Трутень», «Картины»1280. Здесь сатирический характердается в форме экфрасиса – описания несуществующих картин. Образы персонажейпредставлены не в абстрактных характерологических категориях и не в сюжетнойдинамике, а в статике зрительно представимых положений, в том числе с аллегорическим элементом: «Живописец, писавший сию картину, не позабыл вдали изъяснить брошенные на пол изломанные весы, означающие правосудие, и также истинуповерженную»1281.Одна «картина» может изображать несколько контрастных положений.
Например, одна из них изображает Худосмысла: «На одной стороне означается его1278Трутень. 1769. Л. 33. Ст. 82. С. 263.Трутень. 1769. Л. 33. Ст. 82. С. 261–264.1280Трутень. 1770. Л. 12–13. Ст. 36. С. 90–100.1281Трутень. 1770. Л. 12. Ст. 36. С. 94.1279332служба, где видно с самых младых лет бесперерывное его за красным сукном заседание, под сим надпись: худой был человек, худой есть судья, и умрет еще хуждшим. На другой стороне картины означается приезд к нему гостей и вид внутреннихего покоев: покои сии наполнены почти ломберными столами <…> Вдали от сеговиден Худосмысл между своими служителями», которые не слушаются его и обманывают своего господина, обогащаясь за его счет1282.«Картина» может дополняться прямой речью персонажей. Например, в последней из «картин», где изображена престарелая кокетка, за ее описанием следуетоценка.
Героине дается значимая фамилия: «Вопрос одного: кто она такова? Ответдругого: Безумнова»1283.Использованная в «Трутне» форма напоминает о знакомом культуре XVIII в.жанре программы для произведения живописи. В сжатой, конспективной форме выполняя служебную роль в практике Академии художеств1284, этот жанр в некоторыхобразцах получает развитие, приобретая и самостоятельное литературное значение1285. Но его сатирическое переосмысление создает эффект контраста на форепреобладающей в программах в соответствии с иерархией живописных жанровклассицизма высокой исторический или мифологической тематики.«Каковы мои читатели» («Трутень»)В другом цикле из журнала «Трутень», «Каковы мои читатели»1286, формальные ограничения менее ощутимы, зато к ним добавляются содержательные.
Основу1282Трутень. 1770. Л. 12. Ст. 36. С. 95–96.Трутень. 1770. Л. 13. Ст. 36. С. 99.1284Сборник материалов для истории Санкт-Петербургской Академии художеств за сто лет ея существования/ Под ред. П. И. Петрова: [В 3 ч.]. Ч. 1 СПб.: Тип. Гогенфельдена и Ко., 1864. С. 83–84.1285М. В. Ломоносову принадлежит статья «Идеи для живописных картин из российской истории» (Ломоносов М.
В. Полн. собр. соч.: [В 11 т.] Т. 6: Труды русской истории, общественно-экономическим вопосам и географии.1747–1765 гг. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 365–373). Ломоносов, видимо, не предназначает ее для публикации ине печатает (см.: Свирская В. Р. Примечания // Ломоносов М. В. Полн. собр. соч.: [В 11 т.] Т. 6. С. 594–595), но сегодня она представляет интерес для литературоведческого исследования (см.: Булкина И. 1) О случаях и характерах вроссийской истории: Владимир и Рогнеда // И время и место: Историко-библиографический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата. М.: Новое издательство, 2008.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
