Автореферат диссертации (1098106), страница 3

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

Это значит, что его название выступает в метафорических контекстах, функционируя как имя лица. Систематическое использование этого приема превращает персонификацию журнала в своего рода образперсонаж. В свою очередь, функции, которые выполняет название журнала вего тексте, не ограничиваются его обозначением и персонификацией. Лексические значения слов и фразеологических сочетаний, выступающих в функцииназвания, актуализируются и во многих случаях формируют каламбурные контексты.

Такова, например, одна из первых фраз «Поздравления с Новым годом», открывающего журнал «Всякая всячина»: «Всякая всячина всегда с нами9пребывала, но никоторый год не мог похвалиться иметь оную напечатанную»23.Всякая всячина здесь – одновременно ироническая характеристика содержанияжурнала и его название.

Также и в журнале М. Д. Чулкова «И то и сё» взятое вкачестве заглавия фразеологическое сочетание используется как для обозначения самого издания: «И То и Се по имени своему вмещает в себя различные сочинении»24, так и в амбивалентных контекстах, указывающих одновременно нажурнал и на предмет изображения: «Зачал я за здравье, а свел за упокой, чем идоказал ясно, что я пишу и то и се»25.Образ издателя создается с помощью средств портретной, биографической, психологической, речевой характеристики.

Журналы различаются набором этих средств. Так, во «Всякой всячине», где по образцу «Зрителя» Аддисона и Стиля рядом с издателем изображено «общество»26 или «собрание»27, участвующее в издании, образы участников «общества» создаются с помощьюразных приемов. Автохарактеристика издателя преимущественно психологическая, причем ирония слышится, например, в такой самооценке: «Нетерпеливохочется мне говорить о себе; ничего нет веселее для самолюбия, и притом прибавить можно, скучнее для слышателей»28.

Образ одного из членов «общества»создается средствами сюжета, а для характеристики другого использованы речевые средства.В журнале «И то и сё» портрет издателя намечен лишь отдельными чертами, но их достаточно, чтобы указать на его невысокое общественное положение. Преобладают приемы комической речевой характеристики, связанные сфольклорной традицией. Кроме того, издатель становится участником пародийной сцены поэтического посвящения: он видит во сне, что сатир ведет егона гору, окруженную виноградом, и ударяет виноградной кистью по лицу.Особое место занимает образ издателя в журнале «Поденьшина». Уже впервом номере издатель сообщает о себе, что он «искусством маляр»29, т. е. художник, приехавший из Алатора на заработки.

Композиция журнала ориентирована на дневниковую форму. В ее основе – повествование о приезде рассказчика сначала в Москву, а потом – в Петербург; точнее, читатель видит его уже вПетербурге, а сообщение о путешествии через Москву дается как предысторияв форме вставного эпизода. Сюжет путешествия служит прежде всего для при23Всякая всячина. [СПб., 1769]. Ненум. стр.И то и сё. [СПб., 1769]. Л. 10.

С. 1.25Там же. Л. 1. С. 8. Здесь и далее в цитатах курсив автора.26Всякая всячина. С. 15, 57 и др.27Там же. С. 48.28Всякая всячина. С. 3.29Поденьшина, сатирический журнал В. Тузова. 1769 / Изд. А. Афанасьева. М., 1858.24С. 7.10дания тексту связности. Рамочная конструкция позволяет вводить фрагментыразличных структурных типов, создавая цепочки мотивировок.Название журнала «Трутень» метафорически трактуется какхарактеристика издателя.

Он обвиняет себя в лени, перечисляя занятия, закоторые не может приняться. Этот перечень словно заменяет биографиюперсонажа, но это «биография наоборот» – рассказ не о том, какие событияпроисходят в его жизни, а о том, чего в ней нет. Парадоксальным образом,именно лень названа в качестве причины, побудившей издателя выпускатьжурнал: такое занятие якобы наиболее простое, поскольку вместо собственноготруда издатель предполагает печатать чужие сочинения. Мотив лени в образеиздателя разрабатывает еще «Всякая всячина», но «Трутень» доводит его довысшей, почти гиперболической степени.

Тенденция к гиперболизмупроявляется в «Трутне» и на речевом уровне: в заключающей журнал статье«Расставание, или последнее прощание с читателями» чувства издателявыражены в риторически аффектированной стилевой манере.И композиционная роль «чужих трудов издателя»30, и биография, представленная как ряд нереализованных возможностей, и заключение, противопоставляющее прежней мнимой незаинтересованности издателя в литературнойработе предельную степень эмоциональной вовлеченности в нее, – все этиприемы возникают как альтернатива образцам, которые предлагают «Всякаявсячина» и «И то и сё». Протест против ранее созданных форм выражается врезких контрастах, в стремлении к сильному эстетическому впечатлению, которое, вероятно, становится одной из причин литературного успеха «Трутня».В дальнейшем Новиков экспериментирует с разными вариантами образаиздателя.

В «Пустомеле» издатель – комическая фигура. В «Живописце» он,напротив, становится серьезным, здесь он сатирик и моралист. В «Кошельке»при сохранении моралистического пафоса образ издателя нивелируется, дистанция между ним и автором перестает ощущаться.Значение образа издателя падает и в других журналах. Выдвижение егона первый план нехарактерно для изданий 1780-х – 1790-х годов. Так, в журнале «Рассказчик забавных басен» вводные замечания от лица издателя играютважную композиционную роль, однако характеристика этого образа остаетсяфрагментарной.В журнале «Что-нибудь» издатель становится персонажем фантастических сцен. Первая из них – это, как и в журнале «И то и сё», пародийная сценапоэтического посвящения.

Издатель попадает на Парнас, где встречает Аполлона и муз; они описаны в традициях ирои-комического жанра. Увидев рас30Трутень, еженедельное издание, на 1769 год. СПб. Л. 7. С. 56.11сказчика, Аполлон кричит, бьет его по щекам и приказывает «марая бумагустихами и прозою, приносить некоторый род удовольствия смертным»31.

Действие второй сцены разворачивается в Петербурге, где Аполлон вместе с Меркурием находит издателя, чтобы принудить его исполнить свою обязанность иписать не только прозой, но и стихами.Наконец, в «Сатирическом вестнике» образа издателя такого типа, какво «Всякой всячине» или в «Трутне», нет; субъект речи проявляет себя лишь встиле и в оценочных суждениях по поводу описываемых лиц и событий.В разработке образа издателя реализуются основные принципы сатирического журнала как литературной формы.

Главный из них – горацианская идеясочетания полезного и приятного. Применительно к эстетике журналов полезное конкретизируется как нравоучительное; приятное означает, что серьезноесодержание должно быть облечено в легкую форму. В образе издателя это сочетание нередко проявляется как конфликт. Серьезное содержание предполагает в издателе моральный авторитет, право обращаться к читателю, как учитель– к ученику, право старшего и высшего.

Легкая форма, напротив, предусматривает, что издатель и читатель по крайней мере равны. Более того, стремление клегкости заставляет придавать рассуждениям комический характер, и комизмпереносится на образ издателя. Издатель воспринимает себя иронически; оченьчасто он смешит читателя, по выражению Д. С. Лихачева, «непосредственнособой»32, принижая себя, спускаясь по иерархической лестнице; претендоватьна авторитет учителя при этом трудно. Конечно, насмешка над собой можетбыть осмыслена как мудрое признание собственных слабостей, предполагающее готовность исправиться; тогда получается, что издатель стремится воспитать в читателе благоразумие и воспитывает собственным примером. Некоторые журналы пользуются этой интерпретацией, но прием оказывается действенным не всегда.

Издатель остается на тонкой грани между похвальным смирением и смехотворным самоуничижением.Два аспекта образа издателя – «серьезный» и «комический», роль учителя и маска веселого собеседника, балагура и почти шута, могут быть условнораспределены между этими функциями. Взгляд на события со стороны позволяет поддержать дидактический авторитет, тогда как в качестве действующеголица издатель нередко выступает в комическом амплуа. Впрочем, это различиеусловно, иногда его можно уловить лишь как едва заметный оттенок смысла.Например, в ряде статей «Всякой всячины» издатель, выступая как действую31Что-нибудь. Еженедельное издание с маия по ноябрь 1780 года.

2-е изд. СПб.,1782. Л. 1. С. 6.32Лихачев Д. С. Смех как «мировоззрение» // Лихачев Д. С., Панченко А. М. «Смеховой мир» Древней Руси. Л., 1976. С. 9.12щее лицо, сталкивается с комическими персонажами. Он может попадать в комические положения, но не по своей вине. Напротив, в журнале «И то и сё» комическая характеристика издателя дается не столько за счет внешнего действия, сколько при помощи семантических эффектов в тексте-рассуждении от еголица. Соотношение между «серьезной» и «комической» сторонами в образе издателя варьируется от журнала к журналу, будучи одной из важнейших характеристик, определяющей своеобразие каждого издания.В главе 2 «Образы читателей: поэтика диалога» анализируютсяписьма от лица читателей, помещенные в журналах. Форма письма широко используется во «Всякой всячине», «Смеси», «Трутне», «Живописце», ее образцывстречаются и в других журналах. Письма, как правило, анонимны или подписаны псевдонимами, очень часто значимыми.

Условность сатирического журнала предполагает, что письма присланы в редакцию читателями и издатель наних отвечает. В действительности, как правило, неизвестно, принадлежат липисьма постоянным авторам журнала или другим лицам. Однако в любом случае дистанция между читателями и издателем значима как эстетический факт.Тематика читательских писем разнообразна: наряду с сатирическими в них затрагиваются эстетические и даже политические темы.Значение эстетических деклараций читательские письма могут приобретать уже постольку, поскольку в них выражается оценка журнала. Конечно,чаще всего это оценка положительная.

Характеристики

Список файлов диссертации