Диссертация (1098095), страница 44
Текст из файла (страница 44)
Жан Брюно видит в этом фрагменте аллюзию на диалог Платона «Республика».(Bruneau J. Notes et variantes // Flaubert G. Correspondance. Vol. I. Р. 873). Аллюзии на «Пир»возникают в новелле Флобера «Похороны доктора Матюрена» (1839).833Флобер Г. О литературе, искусстве, писательском труде. Т. 1. С. 389. Мари-Софи Леруайе деШантепи, 18 марта 1857 г.; Там же. С. 432. Эрнесту Фейдо, 2930 ноября 1859 г.; Флобер Г. Олитературе, искусстве, писательском труде. Т.
2. С. 66. Каролине Комманвиль, 30 марта 1868г.;Там же. С. 391. Жорж Санд, 3 апреля 1876 г.834Платон. Пир // Соч.: в 3-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1970. С. 135.830196призрак <…> и если кто-либо из людей бывает бессмертен, то именно он», Ŕ Ŕобъясняет в диалоге «Пир» пророчица Диотима835.К этой идее Платона восходит один из принципов зрелой эстетики Флобера:требование «познавать, усваивать Истинное через посредство Прекрасного»836.Встреча с Марией Ŕ важный этап воспитания чувств поэта, открытие новыхсвойств его души, переживание в большей степени эстетическое, нежеличувственное.
Любовь к ней Флобер называет «возвышенной», «божественной»,сравнивает ее с верой, святыней и священным экстазом837.В «странном мистическом чувстве» сливаются «мучение и радость», геройстановится «взрослым и гордым», взгляд Марии зажигает «божественный огонь»в его душе, он пронзительно ощущает бесконечную гармонию, что раньшеоткрывалась ему лишь в природе и поэзии838.В главах, посвященных Марии, мотив безумия звучит лишь однажды как«безумие любви» Ŕ «нежное упоение сердца», «блаженство», «гармония души» 839.За рассказом о Каролине следует короткая глава о связи с неизвестнойженщиной, связи плотской, без любви.
Флобер оставляет эту женщинубезымянной, и это так же символично, как имя мадонны, данное им госпожеШлезингер. Повествование о Марии напоминает возвышенный гимн в прозе,рассказ о Каролине Флобер называет «элегией», в третьем эпизоде есть нечто отгротеска: «Эта короткая глава.
Хотел бы я, чтоб она была длиннее. Вот как этобыло. Тщеславие пробудило во мне любовь; нет Ŕ сладострастие, и еще точнее Ŕчувственность. <…>. Женщина предложила мне себя. Я был с ней и покинул ееобъятия с отвращением и горечью, зато теперь среди завсегдатаев кафе могразыгрывать Ловласа и за чашей пунша произносить непристойности, как все.835Платон. Указ. соч. С. 142.Флобер Г. О литературе, искусстве, писательском труде.
Т. 1. С. 391. Мари-Софи Леруайе деШантепи, 30 марта 1857.837Флобер. Г. Мемуары безумца. С. 91.838Там же. С. 95.839Там же. С. 95.836197<…> Ту женщину я возненавидел. Она приходила, я принимал ее. Она расточалаулыбки, противные, как мерзкие гримасы»840.История о связи с безымянной женщиной, безнадежность любви к Мариивновь возвращают рассказчика к состоянию душевного хаоса и сомнений, вновьвозникает антитеза духа и плоти: священная любовь к Марии ассоциируется створческим началом, несовместимым с низменной плотской страстью: «Нет,невозможно рассказать о священных тайнах девственной души, о чувствах, отворимых ею мирах Ŕ так прекрасны мечты, так они туманны и хрупки.
Какоегорькое и жестокое разочарование.Любить, мечтать о счастье, видеть все совершенство и божественнуюкрасоту души, а после быть скованным всей тяжестью плоти, вялостью тела!Мечтать о небесах и падать в грязь!» 841.2.4. Стиль повестиВ этом фрагменте XVII главы возникает пространственная метафора,сходная с образом из II главы. В ней автор размышлял о дисгармонии мысли ислова: «как высоко уносилась моя восторженная мысль <…>! А после надо былоспускаться из этих возвышенных сфер к словам, <…> А еще разочарование в том,что мы привязаны к земле, ледяной земле, где гаснет всякий пыл, где слабеетэнергия»842.Эта метафора служит переходом к теме искусства, мотивам сомнения ибезумия мира (главы XVIII Ŕ XX).Автор уже говорил об этом в начале повести (главы I Ŕ III, V Ŕ VIII), атеперь он возвращается к ним с новыми, трагическими интонациями,достигающими предельной горечи в ХХ главе, где речь идет о безумии мира иничтожестве человека и «скепсис» достигает «пределов отчаяния»843.840Флобер Г.
Мемуары безумца. С. 119.Там же.842Флобер Г. Мемуары безумца. С. 68.843Там же. С. 61.841198Заметим, что так связаны не только названные выше главы. В основукомпозиции «Мемуаров безумца» положен принцип симметрии. Главы о любви(Х Ŕ XVI) представляют собою композиционный центр, его обрамляют главы,посвященные темам искусства и памяти, в них звучат мотивы безумия, сомнения.Располагаются они следующим образом:Главы I Ŕ III и V Ŕ VIII Ŕ тема искусства, мотивы безумия, сомнений.Главы IV, IХ Ŕ тема памяти (IХ) и ее вариация: воспоминания основидениях (IV).Главы Х Ŕ XVI Ŕ тема любви.Главы XVII Ŕ ХХ Ŕ тема искусства, мотивы безумия, сомнений.Глава XXI Ŕ тема памяти, «сон наяву» (явление Марии).Глава XXII Ŕ итог субъективной линии сюжета: завершение темы любви«прощание» с Марией, размышления о будущем.Глава XXIII Ŕ финал, обобщение размышлений о себе, мире, искусстве.Финал отличается особой музыкальностью: «Я слышу жалобный звонпогребальных колоколов, и в душе возникает смутная грусть, необъяснимая имечтательная, как эти гаснущие звуки.Скорбный заупокойный гул рождает вереницу мыслей, мне представляетсяжизнь в дни великолепных торжеств, с возгласами триумфа, колесницами икоронами, а над всем этим Ŕ вечное безмолвие и вечное величие.Звон размеренный и холодный, как могила, а между тем он звучит каждыйпраздник, рыдает во всякий день скорби Ŕ люблю опьяняться твоей гармонией,заглушающей шум городов.
Люблю в полях, на холмах, золотых от спелыхколосьев, слушать слабый голос деревенского колокола, он поет среди лугов, а втраве жужжит мошкара, и птицы щебечут в листве.Зимой, в хмуром и тусклом свете пасмурных дней, подолгу слушал язовущие к службе колокола Ŕ отовсюду звучали их голоса, оплетая небо сетьюгармоний. И мысли мои текли в согласии с этим исполинским инструментом Ŕвеличавые, бесконечные, я ощущал в себе звуки, мелодии, эхо иного мира, нечтобезмерное, и тоже обреченное на смерть.199Колокола! Вы так же будете звонить в день моих похорон, а минутой позжеваш голос отметит крестины! Вы насмехаетесь, как все на свете, лжете, как жизнь,каждый этап которой вы отсчитываете: крещение, брак, смерть.
Бедная медь, оназаблудилась и повисла между небом и землей, а могла бы так славно служить вполях сражений, или стать конской подковой»844.Исследователи видят здесь аллюзию на образ колокольного звона изповести Шатобриана «Рене»: «По воскресеньям и праздничным дням ко мне вчащу лесную часто долетал сквозь деревья отдаленный звон колокола,призывавшего земледельца в храм.
Прислоняясь к стволу вяза, я внимал вмолчании благочестивым звукам. Каждый раскат медных ударов рождал вбесхитростной моей душе образ сельской жизни, наполнял ее спокойствиемодиночества, радостью веры и пленительной грустью воспоминаний о раннемдетстве. <…> Все обретаем мы в волшебных грезах, которые навевает на нас звукродного колокола: веру, семью, родину, колыбель и могилу, прошлое ибудущее»845.Но, возможно, этот образ навеян и реальными впечатлениями. ЗданиеРуанского госпиталя, где располагалась квартира доктора Флобера, находитсямежду церковью святой Магдалины и Собором Руанской Богоматери.
Звонколоколов и сейчас окружает дом, где прошли детство и юность писателя.Рисуя символический образ колоколов, Флобер соединяет в нем темы имотивы, наметившиеся в первой части повести (до рассказа о встрече с Марией) иполучившие развитие во второй части. Но здесь они звучат в новом ключе: вмире, подобном «гигантскому безумцу», есть гармония, существуют искусство итворчество, возможные вопреки сомнениям, неудачам и доводам рассудка.Колокола, чей звон отмечает каждый этап человеческой жизни, лгут, какпоэт, не нашедший точного слова.
И так же, как поэт, они «безумны». Поэт Ŕсущество, ни чему полезному не склонное846, и «бедная медь», подобно ему,844Флобер Г. Мемуары безумца. С. 142.Шатобриан. Рене // Французская повесть XIX века. Т. 1. М.; Л.: Гос. изд-во худож. лит., 1959.С. 5-27.846Флобер Г. Мемуары безумца. С. 75.845200заблудилась между небом и землей, вместо того, чтобы «служить в поляхсражений или стать конской подковой», но голос колоколов, как и голос поэтаокружает мир «сетью гармоний» 847.Этот заключительный фрагмент повести выполнен ритмизованной прозой.Помимо лексических повторов и повторов синтаксических конструкций авторприбегает к повторам звуков. В начале главы звук [ã] имитирует первые гулкиеудары колокола: «Quand j'entends les cloches sonner et le glas frapper en gémissant,j'ai dans l'âme une vague tristesse, quelque chose d'indéfinissable et de rêveur commedes vibrations mourantes»848.Далее, в чередовании гласных [ã], [e], [i], [ε] возникает певучая, похожая наперезвоны, мелодия:«J'aime à me laisser étourdir par ton harmonie, qui étouffe le bruit des villes.J'aime, dans les champs, sur les collines dorées de blés mûrs, à entendre les sons frêlesde la cloche du village qui chante au milieu de la campagne, tandis que l'insecte sifflesous l'herbe et que l'oiseau murmure sous le feuillage.Je suis longtemps resté, dans l'hiver, dans ces jours sans soleil, éclairés d'unelumière morne et blafarde, à écouter toutes les cloches sonner les offices.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
