Диссертация (Восприятие времени при аффективных расстройствах в позднем возрасте), страница 8

По мнению некоторых ученых, такое непрерывное30обращение субъекта к своему опыту оказывается возможным за счет почти полного отказа отобъективности (Frye, 1957; Elsbree, 1982; Бочавер, 2008).Разработка проблемы «личность и время» с другого ракурса ведется в рамкахтипологического, каузального и мотивационного подходов (Сергиенко, 2011). Типологическийподход предполагает соотнесение личностной организации и отношения ко времени. К.А.Абульханова и Т.Н.

Березина (2001) выделяют три типа перспективы личности (когнитивную,личностно-мотивационную и жизненную), соотношение которых во многом определяетличностную типологию. Авторы предлагают различать опережающий, запаздывающий исвоевременный типы личности, первый из которых предполагает высокую способность кпланированию, ориентированность на достижение целей; второй, напротив, характеризуетсяотсутствием четких ориентиров, слабой выраженностью временных перспектив. Слабостьтипологического подхода заключается в игнорировании вопроса о динамике становленияличностных типов, в некоторой оценочной составляющей типологий (Ковалев, 1979;Абульханова, Березина, 2001). Каузальный, или причинно-целевой, подход (Нуркова, 2000;Головаха, Кроник, 2008) имеет много общего с описанным выше событийным подходом ипредполагает обращение к вопросу детерминированности «субъективной картины жизненногопути» прошлым и будущим – иными словами, причинной и целевой детерминации.

В рамкахмотивационного подхода (Сергиенко, 2011) временная перспектива рассматривается каксочетание в психологическом поле (жизненном пространстве) психологического прошлого,настоящего и будущего (Lewin, 1951; Левин, 1980), где временная перспектива будущегопонимается как пространство мотивации. Последователи последнего подхода признаютвлияние когнитивного функционирования, в частности временной перспективы, на текущееповедение (Нюттен, 2004; Сергиенко, 2011).Исследования последних лет продемонстрировали наличие некоторых социокультурныхразличий в переживании времени (Sircova et al., 2014).

Оказалось, что жители азиатских странимеют тенденцию выполнять одно дело за определенный промежуток времени и строгопридерживаться правил работы, в то время как жители стран Латинской Америки иСредиземноморьяпродемонстрировалисклонностьквыполнениюнесколькихделодновременно. В первом случае можно говорить о тенденции к «монохронности», во втором – к«полихронности» (Hall, 1989).

Выделяются культуры, в частности, американская, в которыхчасы возводятся в ранг культа и люди соотносят свою жизнь с их показаниями, и культуры, вкоторых принято опираться на собственное чувство времени (например, в странах ЛатинскойАмерики) (Brislin, Kim, 2003). Наиболее ориентированными в будущее и склонными кпланированию оказались жители таких стран, как Австрия, Канада, Сингапур, где обществоскорее индивидуалистично, чем иерархично (Ashkanasy et al., 2004).

Создатели опросника31временной перспективы личности Ф. Зимбардо и Дж. Бойд акцентируют внимание на том, чтоведущую роль в объединении индивидуального и социального (в частности, культурного)опыта играет временная перспектива, и в зависимости от того, насколько успешнымоказывается этот адаптивный процесс, временная перспектива считается менее или болеесбалансированной (Wilberg et al., 2012). Понятие сбалансированной временной перспективыбыло предложено Зимбардо и Бойдом (1999) и было определено как умственная способность кгибкому переключению между прошлым, настоящим и будущим, в зависимости от условийзадания, требований ситуации и ресурсов личности (Boniwell et al., 2010; Webster, 2011; Wilberget al., 2012).В последние годы в научной психологической литературе, помимо понятия временнойперспективы субъекта, встречается понятие временной трансспективы субъекта (Бороздина,Спиридонова, 1998), определяемое как «представление индивида о прошлом, настоящем ибудущем» (Там же, с.

35). Авторы понятия объясняют его введение желанием подчеркнуть«взаимодействие прошлого, настоящего и будущего», а также «сквозное видение из настоящегов прошлое и будущее» (Там же). Применение термина «временная трансспектива» позволяетболее полно охватить весь жизненный хронотоп, в котором прошлое, настоящее и будущеерассматриваются не как части единой временной структуры (Спиридонова, 2002). Стоитотметить, что один из основоположников теории хронотопа утверждал, что в данномконструкте параметр времени является ведущим. Авторы понятия выделяют когнитивный иэмоциональных аспекты временной трансспективы, указывают на наличие влияния пола,возраста, патологических отклонений, социально-демографических и личностных особенностей(Бороздина, Спиридонова, 1998).Объединение категорий прошлого, настоящего и будущего в одном понятии (временнаяперспектива или временная трансспектива) не противоречит наличию специфическихмеханизмов антиципации времени наступления событий (в будущем), восприятия момента ихсовершения (в настоящем) и определения времени наступления событий в прошлом.

Вотслеживании течения времени в настоящем основную роль играют ритмические процессыдвигательной и органической активности, отсчет интервалов, восприятие длительности,феномен рефлекса на время. В установлении времени прошедших событий основное значениеимеют сохраняемые в памяти временные ориентиры и меры. Для антиципации моментасовершения будущих событий необходим синтез обратной связи о текущих событиях ивременной информации, извлеченной из долговременной памяти (Плохих, 2006).Таким образом, современные исследования в основном направлены на изучение связивосприятия времени с т.н. «индивидными» характеристиками человека (Асмолов, 2010) –мозговыми структурами и процессами, ритмическими характеристиками функционирования32организма и его частей (в частности – головного мозга), другими психическими функциями(памятью, вниманием, двигательной сферой).

Переживание времени, напротив, исследуется вконтексте«личностных»характеристикчеловека.Особуюзначимостьприобретаютисследования знакового опосредствования в восприятии и переживании времени, которое,вероятно, окажется связующим звеном между данными процессами. В нашем исследовании мысделали акцент на выявлении связи восприятия времени с некоторыми показателяминейропсихологического профиля – состоянием трех блоков мозга, с одной стороны, исостоянием некоторых высших психических функций, с другой. Для изучения переживаниявременимывоспользовалиськонструктомвременнойперспективыличностиипроанализировали его связь с некоторыми параметрами эмоциональной сферы; мы опиралисьна данные о связи временной перспективы с самосознанием, которая была продемонстрированав некоторых работах последних лет (Грюнталь, 2002; Блохин, 2006).1.4.

Фактор возраста в восприятии времениПо мнению многих исследователей, одним из факторов, определяющих индивидуальныехарактеристики восприятия времени, является возраст (Пиаже, 1994; Fraisse, 1963, 1984; Гареев,1980, 1997). Известно, что с возрастом развивается оценка длительностей. Если в 2–4 года детиспособны оценить промежуток времени лишь приблизительно (короткий он или длинный), то в4–6 лет они уже сравнивают промежутки по длине («длиннее», «короче»). Оценить жедлительность интервала в единицах измерения детям удается лишь в 7–10 лет, и даже в этомвозрастном диапазоне использование словесных обозначений единиц измерения времени невсегда является правильным (Вяхирева, Балашова, 2009). В.П.

Лисенкова и Н.Г. Шпагоноваанализировали, как способность к точному, адекватному восприятию времени формируется вонтогенезе (Лисенкова, Шпагонова, 2006). Они выяснили, что дети дошкольного возраста плохосоотносят или вообще не соотносят собственный отсчет с измерением реального времени и невоспринимают значение заданного эталона, так как это требует от них высокого уровняабстракции.

К 9–10 годам происходит сближение по величине субъективного и заданногоэталонов: с поступлением в школу ребенок обучается счету, овладевает представлениями оконкретных временных отношениях и длительностях. В подростковом возрасте картинаизменений адекватности восприятия времени очень динамична, разнонаправлена. Особенноотчетливо увеличение точности восприятия времени проявляется у юношей и девушек в 15–17лет. Эти данные подтверждают предположение о том, что способность к адекватномувосприятию времени развивается постепенно.

Авторы выделяют две различные тенденции ввосприятии времени. Одни испытуемые склонны к переоценке предъявляемых временныхинтервалов и к их недоотмериванию при самостоятельном отсчете. Другие испытуемые33склонны к недооценке и переотмериванию соответственно. Такие индивидуальные различия ввосприятии времени также формируются с возрастом, становясь наиболее устойчивыми к 16–17годам. Иностранные исследования подтверждают правомерность выделения этих двухтенденций (Keele et al., 1985; Ivry, Hazeltine, 1995; Coelho et al., 2004).Если при взрослении оценка времени становится более точной, то при старении ипоявлении инволюционных изменений психической деятельности точность восприятиявремени вновь снижается.

Согласно результатам исследования, проведенного P.A. Mangan, P.K.Bolinskey, A.L. Rutherford (1997), погрешность оценки трехминутного интервала времени удвадцатилетних испытуемых была минимальной, в то время как шестидесятилетниеиспытуемые систематически переоценивали этот интервал. Тем не менее, этот эффектхарактерен не для всех пожилых людей. Такие данные были получены при исследовании 499испытуемых в возрасте от 14 до 94 лет (Wittmann, Lehnhoff, 2005). Разница в данных можетобъяснятьсяразличиямивэкспериментальныхпроцедурахисследованийиврядехарактеристик изученных выборок.При том, что многие ученые склонны выделять индивидуальные тенденции в восприятиивремени, формирующиеся в юности, в большом числе работ высказывается идея о том, что сувеличением возраста субъективное течение времени ускоряется.