Диссертация (958483), страница 36
Текст из файла (страница 36)
X,с. 4]. Данный библеизм предопределяет дальнейшие события и показывает авторскую оценку – осуждение рязанцев, поскольку дальше читатель узнает, чтов результате неудачной разведки в рязанской дружине произошел переполох иона бежала: «<…> И нападе на нь страхъ и ужасъ, и мало постоавъ, и такоБожiимъ гнѣвомъ гонимъ побѣже, никому же гонящу его, но точiю Божiимъгнѣвомъ гонимъ» [9, т. X, с. 4]. Рязанский князь и его войско понесли заслуженное наказание за развязывание междоусобицы.Вновь желание увеличить свою вотчину подтолкнуло рязанских князей краздору в 1186 году, когда пятеро сыновей рязанского князя Глеба: Роман, Игорь,Владимир, Всеволод, Святослав - вступили в спор за отцовские уделы. Книжник170сравнивает это событие с убийством Каином Авеля и Святополком - Бориса иГлеба: «Въстави диаволъ вражду, искони ненавидя добра роду человечьску и боряся съ хотящими ся спасти, яко же въ предняя дни Каинъ на Авеля, брата своего,а потомъ Святополкъ на Бориса и на Глеба, власти ради, абы кому власть приатибратью избивше» [16, с.
50]. Подобным же образом начинается летописное известие о преступлении рязанских князей в Исадах в 1217 году в Симеоновской иНиконовской летописях: «Томъ же лете Глебъ князь великии Рязанскыи, наученъсатоною на братоубииство, здумавше въ своемъ окааннемъ помысле, имея поспешника брата своего Констянтина, и съ нимъ дьяволъ, иже я прельсти своимъзлокозньствомъ, въ помыслъ имъ вложи и рекъ има: «яко избьеве всехъ, а самиприимеве едини всю власть» [18, с. 76]. В обоих случаях книжник осуждает братоубийсвенную распрю, имеющую своей целью власть и землю. По его мнению,такие мысли могут появиться в голове русского правителя только «по наущениюдьявола».
При этом образы в повествовании строго делятся на положительные иотрицательные. Так, обозлившиеся князья-предатели, не слышащие голоса разумаи сердца, противопоставлены могущественному Всеволоду Большое Гнездо,тщетно пытающемуся призвать старших братьев к миру: «<…> Братье, что такоделаете? Не дивно бысть то, аже быша погании воевали, а се ныне хотите братьюсвою убити!» [16, с.
51]. Итогом такого противостояния стала долговременнаяссора и утраченное доверие. Лаврентьевская летопись в отличие от сводовXV-XVI веков в эпизоде тщетного призыва к миру дополняет текст цитатой:«Якоже Соломонъ глаголеть: кажа злыя приемлеть собѣ досаженье, обличишьбезумнаго поречеть тя; не обличай злыхъ, да не възненавидять тебе, облічай премудра, възлюбит тя, а безумнаго обличишь възненавидить тя» [6, с. 399]. Данныеслова являются вольным изложением библейского текста: «Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя» [Пр.9:8].
Автор намеренно расширяет цитату, подчеркивая «безумство» братьев, посольку современникам она была абсолютна ясна и открыта для дальнейших ди-171дактических сентенций, ассоциировалась с конкретным библейским эпизодом:притча повествует о премудрости, поучающей скудоумного и глупого.Книжник неслучайно обратился к Писанию в начале повествования летописной статьи. Его слова послужили своеобразным сюжетным зачином: в финалепомощь владимирского князя рязанцам не пошла ему на пользу, братьев толькоразозлила его миротворческая миссия и они пленили дружинников, посланныхкнязем.
Одумавшись, рязанские князья предложили Всеволоду Большое Гнездомир, однако он отказался. «Списатель» солидарен с князем: «<…> Якоже пророкъглаголеть: брань славна луче есть мира студна, съ лъживымъ же миромъ живущевелику пакость землямъ творять» [16, с. 52]. По его мнению, мир с такими соседями владимирцам не нужен.В подтверждение слов книжника в 1208 году рязанцы затевают очереднуюмеждоусобицу. Владимирский князь Всеволод Большое Гнездо, узнав о союзеОльговичей с половцами, решает пойти на них войной и просит своего сына Константина, бывшего в Новгороде, собрать войско и объединенными усилиями разбить предателей. Сын безупречно выполнил наказ отца, за что книжник хвалитвладимирского княжича: «Яко же рече Приточникъ: сынъ послушливъ отцу ивъзлюбленъ сыи предъ лицемъ матере своея, и сынъ коваренъ послушливъ отцу иплода праведнаго снесть» [16, с.
67].В положительную характеристику Константина Владимирского летописецдобавляет еще одну библейскую цитату: «<…> Яко же рече Приточникъ: сынъразумливъ, чтя отца, възвеселить душу его и препояшеть истинною чресла своя»[16, с. 67]. В отличие от благоразумного владимирского князя и его сына рязанцы,сговорившись с Ольговичами, «на льстехъ» идут во Владимир. Князь Всеволодобращается к ним, используя цитату из речи пророка Давида: «Ядыи хлебъ моивъзвеличилъ есть на мя лесть». Он напоминает рязанцам, что посадил их на княжение по уделам и имеет полное право наказать неблагодарных «сродников», которые, когда их привели во Владимир, оправдываясь перед князем, говорили онавете.
По мнению летописца, «се боле неправдою зачять болезнь и роди безако-172ние, ровъ изры и ископа, въпадеся въ яму, юже сътвори, и обратится болезнь егона главу его и на верхъ его неправда его снудеть» [16, с. 68]. Рязанцы получилито, что заслужили. Наказав их, Всеволод отправился в Пронск, где правил КирМихаил, также предавший его и сбежавший, узнав о приближении князя, в Чернигов.Книжник удивляется в этом контексте поведению неразумных и не веруюших горожан, которые затворились в Пронске, он считает, что им все равно неуйти от возмездия: «<…> Аще не Господь съзижеть дому всуе трудишася съзижущеи, аще не Господь стрежеть града, всуе бде стрегыи» [16, с.
68]. Всеволод жедействительно вошел в город и вразумил его жителей. Описывая его возвращениево Владимир, летописец отмечает справедливость, честность, благодушие старшего князя, во всем уповающего на Бога и творящего молитвы: «<…> Яко жепророкъ рече Давыдъ: сии день, иже сътвори Господь, възрадуемся и възвеселимся въ онъ; и пакы рече: Господь защититель животу моему, от кого ся устрашу?стружающеи ми врази мои те изнемогоша и падоша; аще ополчится на мя полкъ ине убоитъся сердце мое; аще въстанеть на мя брань, на ня азъ уповаю; едино просихъ отъ Господа, то взищу» [16, с. 71].
Лаврентьевская летопись уточняет статью: «<…> того взищу, да живу въ дому Господни в ся дни живота моего» [7,с. 411]. Вероятно, Симеоновская летопись содержит неполный вариант текста, содержащийся в общем протографе – Троицкой летописи. Большое число библейских цитат в рассматриваемом фрагменте свидетельствует о церковной принадлежности книжника, а близкий к идеализации образ Всеволода Большое Гнездо иотношение автора летописного известия к рязанцам может указывать на его владимирское происхождение. Прибегая к цитации из Библии, летописец именно такопределяетсвоеискреннееотношениекпроисходящему:симпатиюко владимирскому князю и осуждение рязанских правителей.В 1217 году подобный спор братьев за уделы завершился кровавым убийством.
Дети Романа Глебовича, затеявшего ссору в 1186 году, Глеб и Константин,созвали братьев Изяслава, Кира Михаила, Святослава, Ростислава, Глеба и Романа173в село Исады для обсуждения вопроса о распределении рязанских уделов. В разгар пира на гостей набросились наемники, все приглашенные вместе с боярами идружинниками были убиты. Рассказывая о поступке князей, книжник приводитцитату из речи пророка Давида: «О сицехъ бо рече Давыдъ: мужь кривъ и льстивъне припловеть днии своихъ, и мужа неправедна зло уловить во истление; и пакырече: възлюбиша усты своими и языкомъ своимъ сългаша ему, сердце же ихъ небе право съ нимъ» [9, т. X, с. 78]. Цитируемые слова прочитываютсяв ветхозаветном эпизоде о заслуженном возмездии сынов Ефремовых, отрекшихся от Божьего закона и наказанных долгими годами суеты и смятения.
Летописецпроводит параллель между библейскими и средневековыми героями, поправшимине только законы человеческого бытия, но и заповеди Господа.Функционально связан с предыдущими библейской цитацией еще один эпизод, рассказывающий о междоусобице, на сей раз рязанцев и москвичей. В 1371году рязанцы под предводительством Олега Ивановича проиграли сражение приСкорнищево московскому войску Дмитрия Донского. Причиной поражениякнижник называет чрезмерную рязанскую гордыню: уверенные в своей победе,они вместо оружия пришли на бой с веревками, чтобы сразу вязать пленных (насамом деле речь идет об оружии – арканах – И.Д.).
Вновь летописец не на стороне рязанцев, в укор им он цитирует слова пророка Давида: «Не спасется царьсилою своею и исполинъ не спасется множествомъ крепости своеа» [16, с. 162].В данном случае летописные слова близки библейским: «Не спасется царь множеством воинства; исполина не защитит великая сила» [Пс 32:16]. По мнениюкнижника, сражение выигрывает не тот, кто обладает большей силой, а тот, ктоверует в помощь Всевышнего, для этого и обращается к почти дословному цитированию слов из Священного Писания.
Кроме того, летописец награждает рязанцев далеко не христианскими добродетелями: «Рязанци же люди сурови, сверепы,высокоумни, горди, чаятелни, вознесшеся умом и возгордевшеся величаниемь, ипомыслиша в высокоумии своемь» [9, т. XI, с. 16]. Не удивившись их поражению,он отмечает: «<…> Яко же рече Соломонъ: Господь гордымъ противится, а сми-174ренымъ же благодать даеть; и въ Еуаггельи рече: всякъ възносяися смирится, асмиряися възнесется» [9, т. XI, с. 16]. По его мнению, Божья помощь заслуженнобыла оказана москвичам. М.С. Петровская называет данный библеизм общим местом, выделяет мотивы его появления и примеры употребления в воинских повестях [139].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
