Книга 4 - Современные проблемы теории познания или логики разумного мышления - Семенов (1238831), страница 51
Текст из файла (страница 51)
Историк делает выводы об обязательномсуществовании определенных фактов, которые пока не былипредставлены в источниках, и невозможности бытия целого рядадругих мыслимых фактов. Если его предположения подтверждаются,выдвинутая им идея и созданная им историческая холия можетпретендовать на истинность. В противном случае она должна бытьпризнана полностью или частично ложной.Такого рода проверку мне самому приходилось проводитьнеоднократно. Я выдвигал определенную идею и создавал на ее основеиз уже известных мне фактов определенную холию. Далее становилосьясным, что и эта идея, и эта картина могли быть верны лишь приусловии существования тех или иных, неизвестных мне к этомумоменту фактов. И очень часто, обратившись к археологическим,этнографическим и историческим трудам, я эти факты обнаруживал.Разумеется, случались и неудачи. В случае последних приходилосьвыдвигать иные идеи и создавать иные холии.3. Концепция «вживания» в образы исторических деятелей какпути к пониманию историиРабота историка не только сходна с деятельностью детектива, но иотлична от нее.
Факты, с которыми детектив сталкивается в процессерасследования преступления, — следы действий преступника.24См.: Аль Д. Историю России... С. 49-99; Он же. Иван Грозный... С. 18-74.См., например: История отечества с древнейших времен до наших дней.Энциклопедический словарь.
М., 1999. С. 330.25Чтобы объединить эти факты, нужно проникнуть в замысел этогочеловека и выявить причины, которые заставили его внести те илииные изменения в ходе его реализации. «Я убежден, — говорил геройряда произведений Э. Гарднера прокурор Дуглас Селби, — чторазгадав мотивы человеческих поступков, можно соединить в целоевсе факты» 26.С этим был, например, полностью согласен Гильберт Кит Честертон,который заставлял своего любителя-детектива отца Брауна вживатьсяв образ преступника.
Вот каким образом этот персонаж ответил навопрос, как он сумел раскрыть загадки нескольких убийств, которыеоказались не по зубам полиции: «Понимаете, всех этих людей я убилсам» 27. Далее следует разъяснение: «Я не изучаю человека снаружи. Япытаюсь проникнуть внутрь. Это гораздо больше, правда? Я внутричеловека. Я поселяюсь в нем, у меня его руки, его ноги, но я жду дотех пор, покуда я не начну думать его думы, терзаться его страстями,пылать его ненавистью, покуда не взгляну на мир его налитымикровью глазами и не найду, как он, самого короткого и прямого пути клуже крови. Я жду, пока не стану убийцей» 28.Суть холизации при расследовании преступлений состоит в выявлениисмысла фактов.
Этот смысл фактов при расследовании данногоконкретного преступления — последняя суть, которой вполнедостаточно для понимания этого события.Историк тоже имеет дело с действиями людей, которые ставят передсобой определенные цели и стремятся их реализовать. И первыепопытки объединить исторические факты в большинстве случаевсостояли в выявлении замыслов, если не всех участниковисторических событий, то по крайней мере тех людей, которые игралив них ведущую роль. И здесь холизация, по крайней мере на первыхшагах развития историологии, заключалась в выявлении смыслаисторических фактов.Еще до Г. Честертона и его отца Брауна некоторые философыпредлагали историкам в качестве способа познания историческихсобытий вживание в образы ведущих деятелей истории.
И здесьобращались к той трактовке понимания, которая была характерна дляпсихологов, прежде всего к тому, как психология рассматривалапонимание одним человеком других. «Возможность пережить в моейэкзистенции религиозные состояния как для меня, так и длябольшинства моих современников, — писал В. Дильтей, — резкоограничена.26Гарднер Э. С. Свеча прокурора... С. 468.Честертон Г. К.
Тайна отца Брауна // Честертон Г. К. Рассказы. М., 1991. С. 291.28Там же. С. 292-293.27Однако, читая письма и сочинения Лютера, свидетельства егосовременников, акты религиозных собраний и церковных соборов, егослужебных отношений, я переживаю религиозное событие, когдарешается вопрос жизни и смерти, с такой энергией, котораясовершенно чужда любым возможным переживаниям моихсовременников. Однако я могу сопережить это.
Я переношу себя вдругие условия: все в них требует такого столь необычного развитиярелигиозной жизни души. Я вглядываюсь в развитую в монастыряхтехнику общения с незримым миром, которая придает душам монаховпостоянную направленность взора на потусторонние предметы:теологические контроверзы становятся здесь вопросами внутреннегосуществования. Я вижу, как то, что сформировалось в монастырскойжизни неисчислимыми каналам — с помощью проповедей сцерковных кафедр, исповедей, трактатов, — распространяется средимирян... Поскольку Лютер — глава этого движения, мы, основываясьна этой связи, которая пронизывает все — от общечеловеческой дорелигиозной сферы и от религиозной сферы через ее историческиеопределения вплоть до его индивидуальности — способны пережитьразвертывание этого движения.
Так, этот процесс открывает намрелигиозный мир Лютера и деятелей первых этапов Реформации, иэтот религиозный мир расширяет горизонт возможностейчеловеческой жизни, которые делаются для нас доступными лишьтаким образом» 29.Сходные идеи развивал немецкий философ и социолог Георг Зиммель(1858-1918). Как полагал он, изучение истории с необходимостьюпредполагает психологическое вживание через понимание (Ferstehen),воспроизведение, репродукцию (Nachbildene) духовной жизни.«Историк, — писал он, — поэтому прежде всего делает предпосылку,что его душа может восстановить в себе психическое состояние еголичностей, т.
е. что существует какая-то — хотя бы самая отдаленная— аналогия между его и их установленными действиями: чтосознательная подкладка, которую имеют или имели бы у негоподобные поступки, существовали и у них» 30. Утверждая, чтотождество познающего субъекта и познаваемого делает возможнымисторическое познание, и В. Дильтей и Г. Зиммель в то же времяпонимали, что этого недостаточно. Этим обусловлена и ихнепоследовательность, противоречивость в их взглядах и поиски иныхспособов познания истории.2930Дильтей В. Наброски к критике исторического разума // ВФ.
1988. №4. С. 146-147.Зиммель Г. Проблемы философии истории. 2-е изд. М.: URSS, 2011. С. 22.Еще дальше в этом направлении пошел русский историк ирелигиозный философ Лев Платонович Карсавин (1882-1952). «Дляисторика, — писал он, — необходимою предпосылкой его наукиявляется не только и не главным образом его субъективноепереживание, а реальное проникновение в иной душевный процесс,подлинное слияние с ним, как бы такое вливание в индивидуальную иколлективную волю ни объяснялось. Для него оно факт, и всякоеобъяснение, сводящее этот факт на иллюзию или самообман, импризнано быть не может» 31.Историки, искавшие движущие силы истории в замыслах и воляхдействующих в ней лиц, всегда рано или поздно начинали понимать,что только этим объяснить ее невозможно.
Именно поэтому онипостоянно прибегали к понятию судьбы в двух ее формах: судьбыфатума и судьбы-фортуны 32. Это было иллюзорной формой осознаниятого, что история не представляет собой простой совокупности илидаже цепи событий, что в этих событиях проявляется историческийпроцесс, протекающий по законам, независящим от сознания и волилюдей.4. Универсатная холия и теория в исторической наукеНо если история есть объективный процесс, идущий по объективнымзаконам, то подлинное, глубокое понимание ее с неизбежностьюпредполагает раскрытие этих законов, выявление сущности этогопроцесса. А это означает необходимость создания не холической, аэссенциальной идеи и, соответственно, теории.Для понимания того или иного житейского события, например тогоили иного конкретного преступления, вполне хватает истиннойхолической идеи и созданной на ее основе холии.
Конечно, дажеистинная холия может быть более точной или менее точной и,соответственно, давать более глубокое или менее глубокое пониманиефактов. Но этот способ в данном случае дает вполне достаточное, анередко и исчерпывающее понимание и, соответственно, объяснениефактов.Иное дело исторические факты. Какой бы совершенной ни былахолическая идея и созданная на ее основе холия, преподносимое еюпонимание исторических фактов всегда является лишь частичным,ограниченным, недостаточным. Холическая идея, даже позволяяприблизиться к некоторым существенным связям историческихявлений, не дает возможности эксплицитного познания их сущности,законов исторического процесса.
Глубокое понимание может датьтолько эссенциализация, создание эссенциальной идеи иразвертывания ее в теорию. Историология нуждается не в одной лишьхолизации, но и в эссенциализации.3132Карсавин Л. П. Введение в историю (Теория истории). Пб., 1920. С. 16.См. об этом: Семёнов Ю. И. Философия истории... С. 59-60, 152-153.Первый шаг по пути, ведущему к познанию сущности историческогопроцесса, — обобщение, но уже не единичных, а частнообщих фактов.Результат — выявление фактов, общность которых не ограниченарамками определенных социоисторических организмов и эпох.
Это впринципе создает возможность выдвижения эссенциальной идеи,сотворение гипотезы и превращения ее в теорию. Но тольковозможность, не более. Чтобы эта возможность превратилась вдействительность необходимо еще одно условие.Эссенциализация в естественных науках сама по себе не предполагаетобращения к философии. Иначе обстоит в области историологии.Создание сколько-нибудь общей исторической теории невозможно безобращения к самому общему пониманию истории, которое можетвозникнуть только как интегральная часть философии, т. е.
безобращения к философии истории, историософии. Подлинно научнаяфилософия истории в свою очередь никогда не может возникнутьтолько на базе историологии. Ее возникновение предполагаетиспользование данных всех основных социальных наук, прежде всегополитической экономии. А для большинства этих наук, как и дляестествознания, характерной является не холизация, аэссенциализация.Пока такой философии истории нет, проникновение в глубиннуюсущность исторических явлений или, иначе говоря, созданиеподлинных теорий в историологии невозможно. Но это отнюдь неозначает, что историология до появления такой историософииобречена быть только нарративной (повествовательной)историологией, лишь рассказывающей об исторических событиях иусловиях, в которых они протекают.
Эссенциализация в этой ситуациидействительно не может иметь места. Но при этом возможной являетсяхолизация, причем особого рода: холизация не единичных, аобщечастных и общих фактов. Кроме сингулярной холизациивозможна и имеет место в науке холизация и универсатная,универсальная, генерализованная. При этом вначале возникаетхолическая идея, которая обычно разрастается в холическуюконцепцию, и эта холиоидея (холиоконцепция) объединяет в единоецелое определенную совокупность общечастных и общих фактов.Возникает особого рода идеефактуальная или концепциофактуальнаякартина, которая включает в себя частнообщие и общие факты и темсамым объясняет массу единичных фактов.Примером подобного рода универсатных холий (универхолий)являются первые научные периодизации истории: подразделениеистории человечества на периоды дикости, варварства и цивилизации,на этапы охотничье-собирательского, пастушеского, земледельческогои торгово-промышленного общества, на эпохи каменного, медного ижелезного веков, историю цивилизованного человечества наАнтичность, Средневековье и Новое и Новейшее время 33.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
