Диссертация (1173739), страница 77
Текст из файла (страница 77)
По ч. 2 ст. 5Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации»если297международным договором Российской Федерации (к таковым по ч.2 ст.3 относятся нетолькомежгосударственные,ноимежправительственныеимежведомственныемеждународные договоры) установлены иные правила, чем предусмотренные законом, топрименяются правила международного договора. Как видим, российский законодатель вТК (также как и белорусский) в отличие от ТК Казахстана и Кыргызстана не проводитразличий в видах международных договоров, которым отдается приоритет по сравнению снациональным (в том числе трудовым) законодательством. Такой подход, на наш взгляд,не в полной мере учитывает уровень выражения согласия государственных органов (отимени России, от имени Правительства или министерства, ведомства) на обязательностьтех или иных международных договоров.
Представляется более обоснованным подход,избранный казахстанским и кыргызским законодателями, который с небольшимимодификациями можно было бы взять за основу будущей гармонизации.С учетом вышеизложенного предлагаем в законах о международных договорахгосударств – членов ЕАЭС закрепить следующую унифицированную норму:«Общепризнанные принципы международного права и вступившие в силумеждународные договоры являются частью действующего права (вариант: системыисточников правового регулирования) и подлежат непосредственному применению.»Кроме того, учитывая тот факт, что международные договоры о труде РеспубликиБеларусь, а также документы, закрепляющие общепризнанные принципы международногоправа, входят в систему источников трудового права и даже подлежат непосредственномуприменению в случае обнаружения коллизий и пробелов в правовом регулированииотношений в сфере труда, их необходимо закрепить в перечне источников регулированиятрудовых и связанных с ними отношений в ст. 7 ТК Беларуси.
В связи с этим предлагаетсяизложить ч. 1 ст. 7 ТК в новой редакции, закрепив в ней и международно-правовыеисточники, в том числе международные договоры Республики Беларусь.Теперь перейдем к обоснованию места международных договоров о труде в системеисточников регулирования трудовых и непосредственно связанных с ними отношений.Австрийский исследователь А. Фердросс допускал существование противоречиймеждунормамиобщегомеждународногоправаивнутригосударственнымправопорядком895. Российский ученый С. В.
Черниченко верно обращает внимание на895Фердросс А. Международное право / пер. с нем. Ф.А. Кублицкого и Р.Л. Карышкиной; под ред. и с предисл. Г.И.Тункина. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1959. С.95.298малоразработанную проблему «уровня выражения воли, воплощаемой в правовыхнормах». По мнению того же ученого, «этот уровень определяется тем, от чьего имениофициально провозглашены соответствующие нормы – от имени государства, какого-либооргана государства, организации и т.
д.»896. Развивая данную идею, приходим к важномуконцептуальному выводу о том, что место того или иного международного договора всистеме источников трудового права зависит в первую очередь от уровня, на которомбыло выражено согласие государства на обязательность для него этого договора.Согласно Конституциям и законам о международных договорах государств – членовЕАЭС не допускается заключение международных договоров, противоречащих ОсновномуЗакону. Данная норма определяет ориентир национального законодательства намеждународно-правовые стандарты, но одновременно охраняет суверенитет государства иподчеркивает верховенство Конституции по отношению к международным договорам ивсем национальным источникам права.
Толкование ст. 8 Конституции Беларуси позволилоГ. А. Василевичу сделать вывод о том, что «международный договор РеспубликиБеларусь, который вступил в силу, обладает юридическим верховенством по отношению кдругим подконституционным актам (законам, декретам, указам, постановлениям и др.)»897.Данный подход нуждается в уточнениях для международных соглашений, участие вкоторых со стороны государства было выражено подзаконными актами, посколькуюридическая сила таких соглашений увязана с юридической силой соответствующихвнутригосударственных актов. Представляется верным мнение А.
И. Семешко о том, что«вопрос о приоритете применения международных договоров РФ по отношению кроссийским национальным нормам необходимо решать дифференцировано, с учетомсуществования всего разнообразия как международных договоров, так и российскихнормативных актов»898, что актуально и для других государств – членов ЕАЭС.Напомним действующее в Беларуси правило о том, что нормы права, содержащиесяв международных договорах Республики Беларусь, имеют силу того НПА, которымвыражено согласие Республики Беларусь на обязательность для нее соответствующегомеждународного договора (ч.
2 ст. 33 Закона «О международных договорах РеспубликиБеларусь» и ч. 2 ст. 20 Закона «О нормативных правовых актах Республики Беларусь»).896Черниченко С.В. Международное право: современные теоретические проблемы. М. : Междун. отнош., 1993. С.23.Василевич Г.А. Комментарий к закону «О нормативных правовых актах Республики Беларусь». Минск: ООО«Интерпрессервис», 2003. С.93.898Семешко А.И. Международные договоры в сфере труда и их включение в систему трудового права России:автореф. дис.
… канд. юрид. наук: 12.00.05; Перм. гос. ун-т. Пермь, 2009. С.25.897299Л. В. Павлова скептически относится к этому правилу, обращая внимание на то, что вданном случае международный договор может быть отменен в одностороннем порядкепоследующим национальным НПА на основании принципа lex posterior derogate priori899.Г. А. Василевич также убежден, что данное правило в случае расхождения международныхдоговоровизаконовнеприменимо,приоритетомдолжныпользоватьсянормымеждународных договоров900.Разделяя в целом данный подход, отметим, что в новой редакции ч.
2 ст. 8 ТКБеларуси закреплено правило о приоритете международного договора по сравнению сиными правилами, содержащимися в данном кодексе. Схожее правило закреплено в ТКАрмении и ТК РФ (но приоритет распространен не только на ТК, но и на иные актызаконодательства). Более обоснован подход законодателей Казахстана и Кыргызстана,отдающих приоритет по сравнению с ТК нормам ратифицированных международныхдоговоров, согласие на обязательность которых выражено путем принятия закона.Систематическое толкование норм вышеуказанных белорусских законов и подходовказахстанского и кыргызского законодателей позволяет сделать вывод о том, чтомеждународный договор должен иметь приоритет по отношению к акту, которымвыражено согласие на его обязательность. Помимо приведенного выше нормативногоподкрепления, такой подход может быть обоснован еще и следующими доводами. Визданном единолично НПА государственного органа выражена лишь его воля, тогда как впроцессе заключения международного договора происходит согласование волеизъявленийнескольких государств и (или) международных организаций.
Такой подход избавит отпроблем, когда последующий акт такой же юридической силы может отменитьмеждународный договор. Гарантией против этого также выступает ст. 27 Венскойконвенции 1969 г., согласно которой участник не может ссылаться на положения своеговнутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора 901.Таким образом, несмотря на то, что любые международные договоры, заключенныес соблюдением компетенции государственного органа и процедурных правил, должныисполняться, полагаем, что нельзя все договоры поставить на одну ступень в системе899Павлова Л.В. Имплементация договорных обязательств Республики Беларусь в национальном законодательстве //Московский журн. междунар.
права. 2006. № 1. С.201–207.900Василевич Г.А. Конституция и международные договоры белорусского государства как основа деятельностиКонституционного Суда Республиики Беларусь // Имплементация норм международного права в национальноезаконодательство: теория и практика: III междунар. науч.-практ. конф. Минск: РУП «Белполиграф», 2001. С.9.901Сайт ООН // URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/law_treaties.shtml (дата обращения20.01.2017).300источников трудового права. Государства – члены ЕАЭС заключают договоры наразличных уровнях (межгосударственные, межправительственные и межведомственные, ав Кыргызстане – и межпарламентские), соответственно предусмотрены разные способыимплементациимеждународныхнорм.Например,межведомственныйилимежправительственный договор по общему правилу не может быть выше по юридическойсиле закона, так как органы власти, уполномоченные заключать данные международныедоговоры, обладают ограниченной компетенцией, предоставленной высшими органамигосударства; они вправе представлять интересы государства только в отдельной сфере.Исключение составляют лишь межправительственные договоры, которые в последующембыли ратифицированы законом.
Итак, международные договоры имеют приоритет надактами внутригосударственного законодательства, которыми выражено согласие наобязательность договора, а также актов более низкой юридической силы.С учетом вышеизложенного и принципа примата имплементированных норммеждународногоправанадсоответствующиминормамивнутригосударственногозаконодательства предлагаем закрепить в законах о международных договорах государств– членов ЕАЭС следующее правило: «Нормы права, содержащиеся в международныхдоговорах, имеют приоритет по отношению к нормам актов законодательства,имеющим равную или более низкую юридическую силу по отношению к нормативнымправовымактамтогогосударственногооргана,которымвыраженосогласиегосударства на обязательность для него соответствующего международного договора.»Помимо корректировок в законах о международных договорах государств – членовЕАЭС в данном вопросе потребуется унифицировать и нормы ТК.С учетом вышеприведенных аргументов и сравнительного анализа предлагаемдополнить ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
